Во-первых, мне не хотелось прежде времени вспугнуть тех, кого я подозревал в измене, а кроме того, не стоило еще больше подогревать недоверие Алонсо и Чарли к хозяевам дома. Когда Хуан вернулся, сестра вкратце пересказала ему содержание записки, а потом повернулась ко мне.
— Надеюсь, вы не пойдете на это свидание один, правда, Хосе?
— Разумеется, пойду, Мария…
— Ну уж нет, Пепе! — Это вмешался Алонсо. И, сурово поглядев на меня, он добавил: — Уж не воображаешь ли ты, будто после всего, что с тобой тут случилось, я позволю тебе разыгрывать Тарзана? Когда меня нет поблизости, можешь геройствовать сколько влезет, а пока, нравится тебе это или нет, но я все равно тоже пойду в «Карабела дель Кристо»!
Естественно, Арбетнот не пожелал остаться в стороне.
— С вашего позволения, Моралес, и я составлю вам компанию. Раз уж в кои-то веки Англия может подсобить Соединенным Штатам, грешно было бы упустить такой случай!
Они рассмеялись, а Мария поблагодарила моих коллег за то, что не дают мне совершить очередную неосторожность. Но я не желал сдаваться.
— Ну, коли на то пошло, почему бы нам не отправиться туда всей компанией? По-моему, Эстебан будет в восторге, увидев такую толпу, и сразу выбежит навстречу.
Алонсо пожал плечами.
— Можешь ворчать сколько угодно, Пепе, но Рут строго-настрого приказала мне тебя охранять, а ты отлично знаешь, что я очень послушный муж!
Чарли, в свою очередь, стал меня урезонивать.
— Подумайте сами, Моралес… Мы расстанемся прежде, чем свернем на улицу Антонио Сузильо, и в кафе вы зайдете один. А мы подождем снаружи и поглядим, нет ли за вами «хвоста». Если да, то мы в свою очередь последим за вашим преследователем и уж тогда поглядим, куда он нас приведет!
Я знал осторожность Алонсо и его умение оставаться незамеченным. Что до Арбетнота, то, надо думать, если Ярд избрал его для столь деликатной миссии, значит, парень явно не новичок. А потому мне оставалось лишь смириться с неизбежным. Не говоря уж о том, что я малость подутратил веру в собственные возможности и не считал себя вправе навязывать свою волю. Примерно в половине второго утра мы оставили Марию и ее брата. Про себя я отметил, что впервые за время нашего знакомства парень даже не попросил взять его с собой. Может, почувствовал, что рядом с такими профессионалами, как мы, ему не место? Мы с Алонсо пошли в «Сесил-Ориент» переодеться на случай возможной драки, а Чарли отправился в «Мадрид» за револьвером. Мы договорились встретиться без десяти три в западном конце Аламеда-де-Эркулес. Нарушив молчаливый уговор никогда не видеться в гостинице, Алонсо зашел ко мне в номер — он первым успел сменить костюм. Пока я заканчивал одеваться, он молча курил в кресле, потом вдруг спросил:
— Слушай, Пепе, что ты думаешь обо всей этой истории?
— Вот повидаюсь с Эстебаном — тогда и отвечу, старина.
— А вдруг это очередная ловушка?
— Единственный способ выяснить, так ли это, — пойти поглядеть.
— А ты не думаешь, что разумнее, если вместо тебя на свидание с Эстебаном схожу я?
— Ну да, а коли тебя прикончат, мне придется сообщать об этом Рут? Нет уж, спасибо, уволь!
— Ты отлично знаешь, что меня они вряд ли успели вычислить, так что я рискую гораздо меньше. Ложись-ка спать, Пепе, и предоставь действовать нам с Арбетнотом.
Я закончил переодевание и повернулся к нему.
— Перестань, Алонсо. Я пойду в «Карабела дель Кристо» и потолкую с Эстебаном… если он и впрямь окажется там. Я не имею права упустить такой случай и, быть может, наконец добраться до Лажолета!
Алонсо встал.
— До чего ж ты упрям! — вздохнул он.
— Почти так же, как ты, старина…
Когда мы пришли на место встречи, Чарли уже ждал. Он с ног до головы облачился в черное и благодаря надвинутой на глаза шляпе был почти невидим в темноте. На ногах у него были мягкие туфли на каучуке, так что Арбетнот мог ступать бесшумно, как кошка. Да, решительно, агенты Скотленд-Ярда учитывают каждую мелочь. Не говоря ни слова, мы двинулись в сторону улицы Антонио Сузильо и на перекрестке с улицей Пераль расстались. Чарли и Алонсо пропустили меня вперед, потом, немного подождав, Муакил тихонько пошел следом, а Арбетнот, перейдя на другую сторону, промчался вперед и мгновенно растворился в темноте. Итак, я получил отличное прикрытие и не без удовольствия чувствовал себя в полной безопасности.
Увидев небольшую толпу, собравшуюся у двери «Карабела дель Кристо», я сразу угадал, что нас опять постигла неудача. Группа мужчин что-то оживленно обсуждала, но я, не прислушиваясь, вошел в кафе, хотя заранее знал, что не увижу там Эстебана. За стойкой хозяин заведения громко разговаривал с несколькими клиентами, словно оправдывался. Я навострил уши.
— Да как же я мог заранее угадать такую штуку, hombre? — с жаром вопрошал Бальдонис. — Какой-то малец сказал мне: «Тут один тип просил передать Эстебану, что предпочитает разговаривать с ним на улице…» — «Эстебану? Какому еще Эстебану?» — спросил я, ну а парнишка пожал плечами и пошел себе, бросив на ходу: «Мне-то почем знать? Я получил пять песет — чтобы передать поручение, и все дела…» Само собой, я понятия не имел, о каком Эстебане он толковал, ну и гаркнул во все горло: «Эй, есть здесь хоть один Эстебан?» Поднялось три-четыре человека. Я спросил: «Кто-нибудь из вас назначал тут, у меня, свидание?» Один, здоровый такой верзила, ответил: «Да, я!» А я его раньше и в глаза-то не видел. Ну да ладно, повторил я все, что сказал тот парнишка: мол, приятель ждет его на улице. Парень малость поколебался, этак задумчиво потер лоб и проворчал: «Не нравится мне это…» Но все-таки вышел, и почти сразу мы услышали крик. Ну а остальное вы знаете не хуже меня… Но, клянусь кровью Христовой, отродясь в нашем квартале ничего подобного не видывали! Да еще в Вербное воскресенье! Бывают же на свете проклятые мерзавцы, для которых нет ничего святого!
— И что же, этого Эстебана ранили? — с самым небрежным видом спросил я.
Кабатчик, как раз собиравшийся выпить, едва не захлебнулся. Он поставил бокал на стойку и, отдышавшись, рявкнул:
— Ранили? Как же! Прикончили на месте — вот что с ним сделали! Останешься жив, когда тебе в шкуру вошло добрых десять-пятнадцать сантиметров железа! И, видать, нож угодил прямо в сердце!
— И кто ж его так?
— Кто?.. Пойди узнай! Ведь не стал же он дожидаться, пока мы подоспеем, окаянный!
Несмотря на всю свою британскую флегму, узнав, что Лажолет нас снова опередил, Арбетнот довольно энергично выругался. Мелькнувший было огонек надежды угас, так и не успев разгореться. Мы мрачно шли по улице Амор де Диос в сторону Сьерпес, как вдруг Чарли вслух задал вопрос, мучивший каждого из нас:
— Кто мог их предупредить?
Мне не хотелось отвечать, ибо я знал, к какому выводу приведут все возможные предположения, Алонсо, наверняка угадав мои мысли, тоже не проронил ни слова. Но Арбетнот продолжал настаивать:
— Между той минутой, когда этот Эстебан передал записку Моралесу, и той, когда Моралес нам ее прочитал, мы имели дело лишь с…
Чарли внезапно запнулся и умолк, словно сообразив, что означают его слова для меня, но я нарочно с вызовом закончил фразу:
— …с Хуаном и Марией.
Я бы предпочел, чтобы мои коллеги возразили хотя бы из вежливости, пусть без особого убеждения, но оба промолчали, и это молчание казалось красноречивее любых слов. Алонсо подошел и сжал мне руку. Наверняка он хотел показать, что больше не сомневается в виновности брата или сестры, а то и обоих. Мои мечты о счастье рушились самым отвратительным образом. Возле «Сесил-Ориента» мы стали прощаться с Арбетнотом.
— Ну, так на чем порешим? — спросил он напоследок.
Алонсо не хотелось брать на себя ответственность.
— А что об этом думаешь ты, Пепе? — спросил он.
Я знал, какой ответ они хотят услышать, а поскольку рано или поздно все равно пришлось бы прибегнуть к тем методам, лучше уж было удовлетворить их нетерпение сразу.
— Ладно… — буркнул я. — Завтра же всерьез займемся Хуаном, а может, и его сестрой…
Алонсо не стал провожать меня в номер, видимо почувствовав, что мне надо побыть одному.
Я снял пиджак и уже начал развязывать галстук, как вдруг меня осенила одна интересная мысль. «Карабела дель Кристо» — совсем недалеко от комиссариата Фернандеса! Мой новый союзник наверняка знает все подробности убийства и, быть может, сумеет помочь докопаться до правды, которой я жаждал всем сердцем, хотя и немного опасался. Когда я снял трубку, было уже около четырех часов утра. Скорее всего, в такое время в комиссариате остались только дежурные. Телефонистка гостиницы, услышав, какой мне нужен номер, немного удивилась, но тем не менее быстро соединила с комиссариатом Ла Пальма. Я назвал свое имя и попросил к телефону Фернандеса. К счастью, он оказался на месте. Значит, удача не совсем от меня отвернулась…
— Алло! Сеньор Моралес?
— Здравствуйте, господин комиссар… Похоже, в вашем квартале сегодня вечером опять произошла мерзкая история?
— Откуда вы знаете?
— Просто это дело интересует меня по известным вам причинам.
— Ну и ну!
— Тело еще у вас?
— Нет, в морге… А вы хотели на него взглянуть?
— Скорее, на содержимое карманов.
— Что ж, приезжайте, я вас дождусь.
— Спасибо, сеньор комиссар, уже бегу!
Я совсем вымотался, но, поскольку все равно наверняка не смог бы уснуть, куда полезнее было поработать.
Комиссар разложил на столе все, что извлек из карманов покойного Эстебана: грязный носовой платок, сотню песет, ключи, удостоверение на имя Эстебана Маролате, уроженца Эстремадуры, профсоюзная карточка свидетельствовала о том, что парень работал докером. Кроме того, я увидел пуговицу с крошечным кусочком вырванной ткани.
— Вероятно, это пуговица от пиджака убийцы, сеньор Моралес, но это слишком ничтожная улика, поскольку таких пуговиц везде полным-полно… Но почему вас так занимает это дело?
— Я должен был встретиться с жертвой…
— Так вы знали Эстебана Маролате?
— Нет.
Я рассказал, как в толпе ко мне подошел незнакомец, одетый насарено, и показал записку. Фернандес, прочитав ее, вернул мне.
— Быстро они работают!
— Да, но и мне упрямства не занимать!
— Скажите, сеньор Моралес, как, по-вашему, к кому относится предупреждение в конце записки?
— Наверняка к Хуану Альгину, который живет на Ла Пальма.
— Почему?
Мне пришлось рассказать о своих подозрениях.
— Хотите, мы им займемся?
— Нет, я возьму это на себя.
— Как вам будет угодно.
— Вы никогда не имели с ним дела?
— Насколько мне известно, нет.
— А с…
Мне пришлось сделать над собой усилие, как будто каждый звук царапал губы. Комиссар, очевидно, это почувствовал, потому что взглянул на меня с некоторым любопытством.
— …его сестрой, Марией дель Дульсе Номбре?
— Тоже нет.
— Вы совершенно в этом уверены?
— Сами понимаете, я бы, конечно, не забыл такой красивой девушки, да еще со столь очаровательным именем…
— Тогда… откуда же вы знаете, что она красива?
Фернандес улыбнулся.
— Достаточно поглядеть на вас, сеньор.
— Вы на редкость наблюдательны, господин комиссар. Да, я люблю Марию и хотел бы на ней жениться, но… если узнаю, что девушка работает на Лажолета…
— Что же вы сделаете?
— Передам ее вам, господин комиссар.
Фернандес немного помолчал.
— Я верю вам, сеньор Моралес, — очень серьезно проговорил он.
— А оружие, которым убили Эстебана, у вас?
Комиссар открыл ящик стола и, развернув кусок ткани, показал мне испачканный кровью нож.
— Убийца успел вытереть рукоять или же позаботился надеть перчатки, поскольку никаких отпечатков пальцев мы не обнаружили…
Я стоял как зачарованный, почти не слыша объяснений комиссара Фернандеса, ибо тут же узнал нож Хуана.
Мария не сразу открыла дверь, и по ее заспанному лицу я понял, что девушка только что встала с постели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
— Надеюсь, вы не пойдете на это свидание один, правда, Хосе?
— Разумеется, пойду, Мария…
— Ну уж нет, Пепе! — Это вмешался Алонсо. И, сурово поглядев на меня, он добавил: — Уж не воображаешь ли ты, будто после всего, что с тобой тут случилось, я позволю тебе разыгрывать Тарзана? Когда меня нет поблизости, можешь геройствовать сколько влезет, а пока, нравится тебе это или нет, но я все равно тоже пойду в «Карабела дель Кристо»!
Естественно, Арбетнот не пожелал остаться в стороне.
— С вашего позволения, Моралес, и я составлю вам компанию. Раз уж в кои-то веки Англия может подсобить Соединенным Штатам, грешно было бы упустить такой случай!
Они рассмеялись, а Мария поблагодарила моих коллег за то, что не дают мне совершить очередную неосторожность. Но я не желал сдаваться.
— Ну, коли на то пошло, почему бы нам не отправиться туда всей компанией? По-моему, Эстебан будет в восторге, увидев такую толпу, и сразу выбежит навстречу.
Алонсо пожал плечами.
— Можешь ворчать сколько угодно, Пепе, но Рут строго-настрого приказала мне тебя охранять, а ты отлично знаешь, что я очень послушный муж!
Чарли, в свою очередь, стал меня урезонивать.
— Подумайте сами, Моралес… Мы расстанемся прежде, чем свернем на улицу Антонио Сузильо, и в кафе вы зайдете один. А мы подождем снаружи и поглядим, нет ли за вами «хвоста». Если да, то мы в свою очередь последим за вашим преследователем и уж тогда поглядим, куда он нас приведет!
Я знал осторожность Алонсо и его умение оставаться незамеченным. Что до Арбетнота, то, надо думать, если Ярд избрал его для столь деликатной миссии, значит, парень явно не новичок. А потому мне оставалось лишь смириться с неизбежным. Не говоря уж о том, что я малость подутратил веру в собственные возможности и не считал себя вправе навязывать свою волю. Примерно в половине второго утра мы оставили Марию и ее брата. Про себя я отметил, что впервые за время нашего знакомства парень даже не попросил взять его с собой. Может, почувствовал, что рядом с такими профессионалами, как мы, ему не место? Мы с Алонсо пошли в «Сесил-Ориент» переодеться на случай возможной драки, а Чарли отправился в «Мадрид» за револьвером. Мы договорились встретиться без десяти три в западном конце Аламеда-де-Эркулес. Нарушив молчаливый уговор никогда не видеться в гостинице, Алонсо зашел ко мне в номер — он первым успел сменить костюм. Пока я заканчивал одеваться, он молча курил в кресле, потом вдруг спросил:
— Слушай, Пепе, что ты думаешь обо всей этой истории?
— Вот повидаюсь с Эстебаном — тогда и отвечу, старина.
— А вдруг это очередная ловушка?
— Единственный способ выяснить, так ли это, — пойти поглядеть.
— А ты не думаешь, что разумнее, если вместо тебя на свидание с Эстебаном схожу я?
— Ну да, а коли тебя прикончат, мне придется сообщать об этом Рут? Нет уж, спасибо, уволь!
— Ты отлично знаешь, что меня они вряд ли успели вычислить, так что я рискую гораздо меньше. Ложись-ка спать, Пепе, и предоставь действовать нам с Арбетнотом.
Я закончил переодевание и повернулся к нему.
— Перестань, Алонсо. Я пойду в «Карабела дель Кристо» и потолкую с Эстебаном… если он и впрямь окажется там. Я не имею права упустить такой случай и, быть может, наконец добраться до Лажолета!
Алонсо встал.
— До чего ж ты упрям! — вздохнул он.
— Почти так же, как ты, старина…
Когда мы пришли на место встречи, Чарли уже ждал. Он с ног до головы облачился в черное и благодаря надвинутой на глаза шляпе был почти невидим в темноте. На ногах у него были мягкие туфли на каучуке, так что Арбетнот мог ступать бесшумно, как кошка. Да, решительно, агенты Скотленд-Ярда учитывают каждую мелочь. Не говоря ни слова, мы двинулись в сторону улицы Антонио Сузильо и на перекрестке с улицей Пераль расстались. Чарли и Алонсо пропустили меня вперед, потом, немного подождав, Муакил тихонько пошел следом, а Арбетнот, перейдя на другую сторону, промчался вперед и мгновенно растворился в темноте. Итак, я получил отличное прикрытие и не без удовольствия чувствовал себя в полной безопасности.
Увидев небольшую толпу, собравшуюся у двери «Карабела дель Кристо», я сразу угадал, что нас опять постигла неудача. Группа мужчин что-то оживленно обсуждала, но я, не прислушиваясь, вошел в кафе, хотя заранее знал, что не увижу там Эстебана. За стойкой хозяин заведения громко разговаривал с несколькими клиентами, словно оправдывался. Я навострил уши.
— Да как же я мог заранее угадать такую штуку, hombre? — с жаром вопрошал Бальдонис. — Какой-то малец сказал мне: «Тут один тип просил передать Эстебану, что предпочитает разговаривать с ним на улице…» — «Эстебану? Какому еще Эстебану?» — спросил я, ну а парнишка пожал плечами и пошел себе, бросив на ходу: «Мне-то почем знать? Я получил пять песет — чтобы передать поручение, и все дела…» Само собой, я понятия не имел, о каком Эстебане он толковал, ну и гаркнул во все горло: «Эй, есть здесь хоть один Эстебан?» Поднялось три-четыре человека. Я спросил: «Кто-нибудь из вас назначал тут, у меня, свидание?» Один, здоровый такой верзила, ответил: «Да, я!» А я его раньше и в глаза-то не видел. Ну да ладно, повторил я все, что сказал тот парнишка: мол, приятель ждет его на улице. Парень малость поколебался, этак задумчиво потер лоб и проворчал: «Не нравится мне это…» Но все-таки вышел, и почти сразу мы услышали крик. Ну а остальное вы знаете не хуже меня… Но, клянусь кровью Христовой, отродясь в нашем квартале ничего подобного не видывали! Да еще в Вербное воскресенье! Бывают же на свете проклятые мерзавцы, для которых нет ничего святого!
— И что же, этого Эстебана ранили? — с самым небрежным видом спросил я.
Кабатчик, как раз собиравшийся выпить, едва не захлебнулся. Он поставил бокал на стойку и, отдышавшись, рявкнул:
— Ранили? Как же! Прикончили на месте — вот что с ним сделали! Останешься жив, когда тебе в шкуру вошло добрых десять-пятнадцать сантиметров железа! И, видать, нож угодил прямо в сердце!
— И кто ж его так?
— Кто?.. Пойди узнай! Ведь не стал же он дожидаться, пока мы подоспеем, окаянный!
Несмотря на всю свою британскую флегму, узнав, что Лажолет нас снова опередил, Арбетнот довольно энергично выругался. Мелькнувший было огонек надежды угас, так и не успев разгореться. Мы мрачно шли по улице Амор де Диос в сторону Сьерпес, как вдруг Чарли вслух задал вопрос, мучивший каждого из нас:
— Кто мог их предупредить?
Мне не хотелось отвечать, ибо я знал, к какому выводу приведут все возможные предположения, Алонсо, наверняка угадав мои мысли, тоже не проронил ни слова. Но Арбетнот продолжал настаивать:
— Между той минутой, когда этот Эстебан передал записку Моралесу, и той, когда Моралес нам ее прочитал, мы имели дело лишь с…
Чарли внезапно запнулся и умолк, словно сообразив, что означают его слова для меня, но я нарочно с вызовом закончил фразу:
— …с Хуаном и Марией.
Я бы предпочел, чтобы мои коллеги возразили хотя бы из вежливости, пусть без особого убеждения, но оба промолчали, и это молчание казалось красноречивее любых слов. Алонсо подошел и сжал мне руку. Наверняка он хотел показать, что больше не сомневается в виновности брата или сестры, а то и обоих. Мои мечты о счастье рушились самым отвратительным образом. Возле «Сесил-Ориента» мы стали прощаться с Арбетнотом.
— Ну, так на чем порешим? — спросил он напоследок.
Алонсо не хотелось брать на себя ответственность.
— А что об этом думаешь ты, Пепе? — спросил он.
Я знал, какой ответ они хотят услышать, а поскольку рано или поздно все равно пришлось бы прибегнуть к тем методам, лучше уж было удовлетворить их нетерпение сразу.
— Ладно… — буркнул я. — Завтра же всерьез займемся Хуаном, а может, и его сестрой…
Алонсо не стал провожать меня в номер, видимо почувствовав, что мне надо побыть одному.
Я снял пиджак и уже начал развязывать галстук, как вдруг меня осенила одна интересная мысль. «Карабела дель Кристо» — совсем недалеко от комиссариата Фернандеса! Мой новый союзник наверняка знает все подробности убийства и, быть может, сумеет помочь докопаться до правды, которой я жаждал всем сердцем, хотя и немного опасался. Когда я снял трубку, было уже около четырех часов утра. Скорее всего, в такое время в комиссариате остались только дежурные. Телефонистка гостиницы, услышав, какой мне нужен номер, немного удивилась, но тем не менее быстро соединила с комиссариатом Ла Пальма. Я назвал свое имя и попросил к телефону Фернандеса. К счастью, он оказался на месте. Значит, удача не совсем от меня отвернулась…
— Алло! Сеньор Моралес?
— Здравствуйте, господин комиссар… Похоже, в вашем квартале сегодня вечером опять произошла мерзкая история?
— Откуда вы знаете?
— Просто это дело интересует меня по известным вам причинам.
— Ну и ну!
— Тело еще у вас?
— Нет, в морге… А вы хотели на него взглянуть?
— Скорее, на содержимое карманов.
— Что ж, приезжайте, я вас дождусь.
— Спасибо, сеньор комиссар, уже бегу!
Я совсем вымотался, но, поскольку все равно наверняка не смог бы уснуть, куда полезнее было поработать.
Комиссар разложил на столе все, что извлек из карманов покойного Эстебана: грязный носовой платок, сотню песет, ключи, удостоверение на имя Эстебана Маролате, уроженца Эстремадуры, профсоюзная карточка свидетельствовала о том, что парень работал докером. Кроме того, я увидел пуговицу с крошечным кусочком вырванной ткани.
— Вероятно, это пуговица от пиджака убийцы, сеньор Моралес, но это слишком ничтожная улика, поскольку таких пуговиц везде полным-полно… Но почему вас так занимает это дело?
— Я должен был встретиться с жертвой…
— Так вы знали Эстебана Маролате?
— Нет.
Я рассказал, как в толпе ко мне подошел незнакомец, одетый насарено, и показал записку. Фернандес, прочитав ее, вернул мне.
— Быстро они работают!
— Да, но и мне упрямства не занимать!
— Скажите, сеньор Моралес, как, по-вашему, к кому относится предупреждение в конце записки?
— Наверняка к Хуану Альгину, который живет на Ла Пальма.
— Почему?
Мне пришлось рассказать о своих подозрениях.
— Хотите, мы им займемся?
— Нет, я возьму это на себя.
— Как вам будет угодно.
— Вы никогда не имели с ним дела?
— Насколько мне известно, нет.
— А с…
Мне пришлось сделать над собой усилие, как будто каждый звук царапал губы. Комиссар, очевидно, это почувствовал, потому что взглянул на меня с некоторым любопытством.
— …его сестрой, Марией дель Дульсе Номбре?
— Тоже нет.
— Вы совершенно в этом уверены?
— Сами понимаете, я бы, конечно, не забыл такой красивой девушки, да еще со столь очаровательным именем…
— Тогда… откуда же вы знаете, что она красива?
Фернандес улыбнулся.
— Достаточно поглядеть на вас, сеньор.
— Вы на редкость наблюдательны, господин комиссар. Да, я люблю Марию и хотел бы на ней жениться, но… если узнаю, что девушка работает на Лажолета…
— Что же вы сделаете?
— Передам ее вам, господин комиссар.
Фернандес немного помолчал.
— Я верю вам, сеньор Моралес, — очень серьезно проговорил он.
— А оружие, которым убили Эстебана, у вас?
Комиссар открыл ящик стола и, развернув кусок ткани, показал мне испачканный кровью нож.
— Убийца успел вытереть рукоять или же позаботился надеть перчатки, поскольку никаких отпечатков пальцев мы не обнаружили…
Я стоял как зачарованный, почти не слыша объяснений комиссара Фернандеса, ибо тут же узнал нож Хуана.
Мария не сразу открыла дверь, и по ее заспанному лицу я понял, что девушка только что встала с постели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30