Свет от флюоресцентных ламп. Потом он ощутил сильный запах антисептика.
Райан попробовал шевельнуться. Ему удалось поднять руку и потереть веки, и он зажмурился от боли. Но, по крайней мере, теперь он мог видеть. Все окружающее проплывало перед ним по мере того, как взгляд его прояснялся.
Он лежал в кровати, туго спеленатый серым одеялом. Только руки выпростаны поверх одеяла.
С них что-то капало.
Райан с трудом сглотнул появившийся в горле комок. Он увидел тонкие трубки, спускавшиеся из пластиковых сосудов, подвешенных над ним, и иглы, торчащие в его руках, закрепленные пластырем. Он чувствовал, как эти иглы колются, когда он пробует двигать руками.
Однако это не мешало ему двигать руками, и он приподнял одеяло, чтобы немного освободить верхнюю часть тела.
Все оно было в бинтах. Он дотронулся до груди и нащупал под бинтами прокладку и марлю. Райан попытался вдохнуть поглубже, но это оказалось почти невозможным.
Он взглянул вверх и увидел, как капли прозрачного раствора стекают из сосуда по трубочкам к его рукам и проглатываются венами.
Что за жидкость они вливают в него?
Тело между бинтами было темным от синяков. Некоторые из них начинали по краям желтеть. На плечах у него были ссадины, которые уже затягивались. Он попытался скинуть одеяло и посмотреть, целы ли ноги, но это усилие оказалось для него слишком утомительным. Он упал без сил на подушку, словно пробежал целую милю.
Райан старался вспомнить, что же с ним произошло, но его воспоминания были такими же неясными, как и его взгляд. Мозг был словно завернут в вату, а мысли заперты где-то внутри. Он с усилием открыл глаза. Он чувствовал, что если закроет их, то снова погрузится в сон.
Несмотря на боль.
Он натянул одеяло до шеи и лежал, оглядывая комнату. Теперь он различал и звуки. За дверью слышались шаги. Люди ходили взад и вперед. За окном прогремел троллейбус. Его шины пронзительно взвизгнули.
Где-то вдалеке он слышал гудки.
Дверь открылась, и в комнату вошел мужчина с короткими темными волосами. Он был высокий, с тонкими чертами лица, и было видно, что ему не мешает хорошенько выспаться. На нем был длинный белый халат нараспашку, а под халатом брюки и рубашка. Галстук свободно болтался вокруг шеи. В руке он держал блокнот.
Врач оценивающе смотрел на Райана, пытаясь определить, спит его пациент или нет. Удостоверившись, что глаза пациента чуть-чуть открыты, врач улыбнулся.
Он подошел к кровати, взял левую руку Райана, сжал запястье двумя пальцами и проверил по своим часам пульс.
— Как давно вы проснулись? — спросил он, все еще глядя на часы.
— Несколько минут назад, — ответил Райан хриплым голосом. У него было такое ощущение, будто в горле поскребли наждачной бумагой, и ему стоило больших усилий проглотить слюну. Врач опустил его руку на одеяло и потянулся за графином с водой на тумбочке. Налив Райану маленький стаканчик, врач приподнял его голову. Райан с трудом сделал несколько глотков, зажмуриваясь при каждом глотке Потом кивнул, показывая, что напился, и снова лег.
— Где я? — спросил он немного погодя.
— В больнице Сент-Мэри на Пэддингтон, — ответил врач, записывая что-то в блокнот.
— Что со мной случилось?
— Мы надеялись узнать это от вас, мистер Райан. — Врач подошел к капельнице и проверил уровень жидкости.
— Я почти ничего не помню. Какой-то провал в памяти. Помню, что машина не поддавалась управлению, а потом — темнота. — Он повел плечами, и в груди сразу же отозвалась резкая боль.
Врач склонился над ним и осторожно раскрыл одеяло.
— Думаю, теперь можно заново вас осмотреть, — сказал он.
— Какие у меня повреждения? — поинтересовался Райан, косясь на свое перебинтованное тело.
— Пара сломанных ребер, порезы, ушибы. Еще вы стукнулись головой.
— Долго я был без сознания?
Доктор невозмутимо посмотрел на него.
— Два дня.
Райан не поверил своим ушам.
— Два дня? — повторил он, как будто слова, произнесенные им самим, уменьшат шок. — Но вы же сказали, что повреждения незначительные. Я ведь не так уж сильно ударился головой.
— Когда вас доставили сюда, вы были без сознания. На какой-то миг пришли в себя, но после операции вновь погрузились в беспамятство. Вы находились в коме сорок два часа, мистер Райан.
— В коме? — с трудом выдавил Райан. — О чем вы говорите?
— Как я уже сказал, вас доставили с незначительными травмами. Мы сделали рентген, чтобы посмотреть, нет ли внутренних повреждений.
— И?.. — прервал его Райан, ощущая холодок страха.
— Исследовав рентгеновские снимки, мы обнаружили затемнения в обоих легких, — сдержанно продолжал врач. — Потребовалась срочная операция. Биопсия опухоли в одном из легких.
Райан теперь смотрел прямо ему в глаза.
— И что же?
Доктор провел языком по губам.
— У вас рак.
Глава 35
— Рак.
Можно было подумать, что Райан еще никогда не слышал этого слова. Голос его был ровным, лицо выражало скорее удивление, чем тревогу. Он взглянул на свою грудь и вздохнул настолько глубоко, насколько это позволяли тугие бинты и боль.
Джеральд Ньюман уже начал сомневаться, правильно ли его понял пациент — настолько необычной была его реакция. Врач привык, что люди начинают рыдать, когда им сообщают этот диагноз. Некоторые падают в обморок. Большинство оказываются в прострации, пытаясь осознать случившееся.
Райан какое-то время молчал, вероятно, пытаясь скрыть свои чувства.
— Вы сказали, в обоих легких? — наконец произнес он.
Ньюман кивнул.
Райан медленно покачал головой.
Наверное, мне все-таки следовало уже давно обратиться к врачу, подумал он с еле заметной улыбкой на губах.
— Последнее время вы, должно быть, страдали от боли, — сказал Ньюман.
Райан не ответил.
Вы правы, черт побери.
— Неужели вам никто не говорил об этом? — удивился врач. — Что надо сделать рентген? У кого вы лечитесь?
— Ни у кого, — холодно ответил Райан. — Я никогда не обращался к врачам. — Он повел плечами.
Ньюман смотрел на него строгим взглядом.
— Насколько болезнь запущена? — спросил Райан.
— Как я уже сказал, мы нашли большие новообразования на обоих легких, и есть признаки того, что они распространяются на поджелудочную железу и селезенку.
Райан кивнул.
— Что вы сделали, разрезав меня? — спросил он.
— Мы немногое могли сделать, — признался Ньюман. — Это была экспериментальная операция. Мы были удивлены, насколько далеко зашла болезнь.
— Значит, вы не пытались удалить опухоль?
— Это невозможно, мистер Райан.
— Почему?
— Она слишком глубоко вросла, слишком запущена. В каждом легком по две опухоли. Одна из них, в правом легком, размером с кулак.
Глаза Райана несколько сузились, но в остальном он казался больше заинтригованным, чем напуганным. Ньюман по-прежнему не мог понять, дошел ли до больного смысл сказанного. Он давно замечал, что, когда больному сообщают особенно неприятную новость, его мозг как бы отгораживается от того, чего не хочет принять.
— И что же теперь? — настаивал Райан.
Ньюман пожал плечами. Это был вопрос, которого он боялся.
— Что вы можете сделать? — не унимался детектив.
— Мы ничего не можем сделать, мистер Райан. Рак у вас неоперабельный. И, как я уже говорил, он начинает распространяться.
— А химиотерапия?
Ньюман покачал головой.
— Слишком поздно, — ответил он не виляя.
Райан горько улыбнулся.
— Другими словами, я обречен, — сказал он. — Вы не можете меня оперировать и вы не можете меня лечить... Так?
— Совершенно верно.
— Почему же вы не сказали мне об этом сразу? — спросил он с вызовом. — Почему вы не сказали напрямик, что я обречен?
— Я думал, что об этом знает каждый и без моих объяснений. Мне очень жаль.
— Ладно, — процедил Райан сквозь зубы. — Сколько мне осталось?
— Это бывает у разных людей по-разному, — пояснил Ньюман.
— Ну а ваши предположения? — раздраженно настаивал Райан.
— Если рак будет развиваться с такой же скоростью, как сейчас, или быстрее, ну, вероятно, месяцев шесть.
Райан взглянул доктору в глаза.
— Значит, я умру через шесть месяцев, — вздохнул он.
— Это может произойти и раньше, — сказал Ньюман. — Конечно, мы могли бы прооперировать опухоли на поджелудочной железе и на селезенке. Мы могли бы их удалить. Но проблема не в них. Это вторичные опухоли. Основные опухоли на легких неоперабельны. Рак можно остановить, но не вылечить.
— Состояние пытки, — усмехнулся Райан.
— Существуют лекарства, которые облегчают боль и замедляют рост основной опухоли. Но они не излечивают.
— Какие лекарства?
Ньюман неопределенно развел руками.
— Я имею право знать, — разозлился Райан. — Это моя жизнь, черт возьми!
— Хлорамбоксил, триазикон, циклофосфамид, — перечислил доктор. — Есть ряд других. Морфий — чтобы облегчить боль.
— Спасибо, — тихо произнес Райан.
Ньюман посмотрел на детектива с чувством беспомощности и вины, которое ему не раз пришлось испытать за время своей практики.
— Мне необходимо знать кое-что еще, — сказал Райан. — Симптомы. Как прогрессирует болезнь?
— Зачем вам это знать?
— Затем, что мне предстоит все это пережить, — напомнил ему Райан. — Мне придется с этим столкнуться. Так что же со мной произойдет?
— Раковые клетки будут делиться, расти, — начал врач. — Станет тяжело дышать, потом больно. Наконец, невозможно. Легкие просто прекратят функционировать. В результате вы задохнетесь.
Райан кивнул.
— Но до тех пор я смогу двигаться? Вести более или менее нормальный образ жизни? — поинтересовался он.
— Когда опухоли в легких разрастутся, будет почти невозможно двигаться. У вас просто не будет сил. Вы не сможете вдохнуть достаточное количество кислорода. В ослабленном состоянии вы станете более подвержены инфекциям.
— Но я не собираюсь лежать здесь и ждать, пока эта зараза меня убьет, — сказал Райан вызывающе.
— У вас нет выбора, мистер Райан.
— Я не буду лежать и ждать смерти, — заявил детектив сквозь стиснутые зубы. — Ни за что.
Ньюман ободряюще кивнул, еще раз проверил капельницу и направился к двери.
— Я пришлю сестру, — сказал он, открывая дверь. — Если вам что-нибудь понадобится, нажмите кнопку у кровати. — Он повернулся, чтобы выйти.
— Есть одна просьба, — окликнул его Райан.
— Какая?
— Неплохо бы выкурить сигарету.
Глава 36
Он то засыпал, то просыпался. Ему не удавалось заснуть больше чем на полчаса. Боль и невыносимая жара делали свое дело.
Повернувшись на бок, Райан остановил взгляд на часах.
В полумраке сверкали светящиеся зеленые стрелки. Был уже почти час ночи. В больнице было тихо Райану казалось, что его хриплое дыхание разносится по всему зданию.
Изредка он слышал, как кто-то проходит мимо его двери. Шаги удалялись и замирали в тишине.
На лбу его выступил пот. Он смахнул его одной рукой, а другой сбросил одеяло.
Боже, какая, жара.
Он посмотрел на свое забинтованное тело. Ну и подумаешь, синяки.
Рак.
Этот чертов рак.
Райан вдруг ощутил страшный холод, будто жидкость в капельницах превратилась в ледяную воду. Он мгновенно забыл о жаре. Приступ боли в груди вывел его из задумчивости. Он судорожно глотал воздух, зажмуриваясь при каждом вдохе.
Шесть месяцев.
— Черт, — ворчал он.
Люди редко размышляют о своей грядущей смерти. Даже в моменты одиночества, думал он. Конечно же, и он не беспокоился о том, как и когда умрет, пока Ньюман не сообщил ему о приближении неотвратимого. Наверное, каждому приходит в голову мысль, что же такое смерть и когда придется встретить свой конец. Но если тебе заранее сказали об этом, совсем другое дело. Знать о таком приговоре само по себе страшно, но когда известно, что осталось жить всего несколько месяцев, это просто невыносимо.
Быть беспомощным в такой ситуации — еще страшнее.
Райан ощущал странное сочетание гнева и дурных предчувствий. Он ерзал в кровати, скомкав влажные от пота простыни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36