— По существу, о митраизме я все узнала от Присциллы. Она прежде была преподавателем и университете.
— И что же вам известно о Памплоне и Мериде?
— В научных экспедициях по тем районам она видела митраические скульптуры в пещерах.
— По правде говоря, я этого не ожидал. Вы сообщили неизвестные факты. Мы пытаемся найти главное логово, а вы, возможно, навели нас на более мелкие.
— Вы так и не ответили на мой вопрос, — вмешался Крейг. — Что вы имели в виду, когда говорили, что они намереваются править всем миром?
— Итак, через двести лет еретики почувствовали себя в безопасности. Однако в 1478 году начала действовать испанская инквизиция. Ранее очистительные костры заполыхали по всей Европе, но испанская инквизиция была особенно непримиримой. Она повсюду выслеживала еретиков. Ни одна даже самая маленькая деревушка не ускользнула от ее бдительного ока. Но изобретательные и неистребимые подонки вновь сбежали. На этот раз в Северную Африку, а именно в Марокко. Приняв чрезвычайные меры предосторожности, они сошлись на ответственную встречу, где решили, что им следует перейти в наступление, чтобы окольными тайными путями сохранить свою ересь. В конце концов было решено готовить из числа еретиков таких людей, которые, покинув логово, стали бы пробиваться к власти, скрывая свое истинное лицо. Проникая под чужими именами в высшие сферы общества, они должны были, используя свое влияние, прекратить преследование еретиков и захватить в свои руки структуры власти! Как можно догадаться, их первые усилия в этом направлении были незначительными. Но с той поры, с пятнадцатого века, еретики расплодились во множестве, они внедрились во все политические системы Европы и Америки. Это они добились роспуска святой инквизиции. А сейчас угроза нависла над всей планетой. Они собираются, подчинив себе весь мир, навязать ему свои еретические заблуждения.
— Вы явно преувеличиваете, — возразил Крейг.
— Едва ли. Вы не представляете, до каких крайностей они дошли. Подонки убеждены, что злой бог уничтожит планету, и потому действуют все решительнее, — по мере приближения двухтысячного года, ибо, как завершение всякого тысячелетия, он может принести с собой всевозможные потрясения и даже апокалипсис. Не удовлетворяясь ролью манипуляторов в правительствах, они создали собственную инквизицию и насылают убийц на каждого, кто, по их мнению, служит злому богу. Почерк их вам, должно быть, известен — убийства повсюду: в Австралии, Гонконге, Бразилии, Германии, Кении, в Северной Атлантике, Америке. Они убивают промышленников, инвесторов, руководителей крупных корпораций, рыболовов-браконьеров, охотников за слоновой костью, капитана, чей танкер потерпел крушение и чуть не погубил разлившейся нефтью Большой Барьерный риф. Подонки приговаривают к смерти всякого, кого обвинят в алчности, нерадивости и небрежном отношении к природе.
— Боже мой! — воскликнула Тэсс. — Я как раз пишу статью на эту тему. О том, как радикально настроенные защитники окружающей среды переходят в наступление!
— Нет, это не защитники окружающей среды. И когда вы говорите о боге, какого бога вы имеете в виду? Надеюсь, не их бога, которому противостоит не менее могущественный злой соперник? — подозрительно спросил незнакомец.
— Меня это не интересует. Главное, что планета действительно в опасности! Ее надо спасать!
— Похвальное намерение, — сказал незнакомец. — Однако, если вы верите в единого истинного Господа, в какого верю я, вы должны полагаться на Него. Он знает лучше нас. Если Земле суждено погибнуть, значит, такова Его воля. Таков промысел Божий, наказание нам за грехи. Если мы не образумимся, то погибнем. Но еретики, поклоняющиеся другому, несуществующему богу, бросают вызов промыслу Господнему. И за это им суждены муки ада.
— Неужели вы не понимаете, что вы такие же фанатики, как и они?
— Да, — невозмутимо признал незнакомец, — в подобной ситуации требуется фанатизм. В конце концов, чтобы одолеть непримиримого врага, нужно быть не менее непримиримым.
— Я не это имела в виду. Один бог, два бога. Вы считаете, что вы правы. Они считают, что правы они. Мир рушится, а вы воюете друг с другом из-за религиозной доктрины. Если уж на то пошло, то я симпатизирую противоположной стороне. Ведь они хотят спасти Землю.
— Но они также пытаются убить вас, — заметил незнакомец. — А многих уже убили, и вы это одобряете? Вы прощаете им смерть промышленников, финансистов и так далее?
— Ваша цель — уничтожить еретиков. Это для вас важнее всего. Вы тоже убиваете. Разве вы вправе винить их за то, что делаете сами?
— Есть одно различие, — ответил незнакомец. — Да, мы ведем войну, но мы убиваем солдат, а не мирное население. Им же, в отличие от нас, все равно, кого убивать. Вместе с виновными подонки уничтожают невиновных. Вашу мать, например. Ее единственная провинность заключается в том, что она оказалась рядом, когда они пытались вас убить. Честно говоря, я ожидал, что вы намерены отомстить за нее.
— Да, я хочу, чтобы преступники заплатили и за это, но… о Господи, помоги мне, я в таком смятении!
— Не вы одна, — проговорил незнакомец. — Убийство противоречит моему сану священника. И тем не менее… — Он опустил взгляд на кольцо на руке. — Я посвятил себя защите веры.
В холле воцарилась тишина, и Крейг, воспользовавшись паузой, вступил в разговор:
— У меня к вам масса других вопросов.
— Да, пожалуйста. — Незнакомец медленно поднял голову.
— Вы сказали, что, когда инквизиция подобралась слишком близко, еретики бежали из Испании.
— Правильно.
— И перебрались в Марокко.
— Да.
— Этим объясняется увлечение Джозефа Мартина «Ожерельем голубки» — трактатом о куртуазной любви, написанным мавром, эмигрировавшим в Испанию.
Незнакомец кивнул.
— Этим объясняется также, почему Джозеф Мартин был немного похож на испанца. Смуглый, темноволосый, с чертами лица, больше напоминающими латиноамериканца, чем, скажем, француза. Означает ли это, что еретики не только восприняли образ жизни и обычаи местного населения, но и связали себя с ним кровными узами?
— Да, — ответил незнакомец. — Вначале община была такой малочисленной, что перед подонками встала необходимость восполнить свой генофонд. Они обращали своих жен в митраизм и брали с них клятву хранить тайну. Но вы, — незнакомец повернулся к Крейгу, — не упомянули еще об одной характерной черте в их внешности. У большинства потомков еретиков есть некая генетическая особенность — необычный цвет глаз, серый. Это один из немногих признаков, по которому их можно распознать.
Тэсс с тоской вспомнила серые лучистые глаза Джозефа, обладавшие необыкновенной притягательностью и обаянием.
— Но если инквизиция подобралась к еретикам так близко, что они покинули Испанию, — спросил Крейг, — почему вы думаете, что центр ереси остался там же?
— Хотя первоначально подонки пришли из Франции, они считают, что их родина — Испания. Мы думаем, они вернулись, хотя нам пока так и не удалось обнаружить их логово.
— И ещё один вопрос, который никак не дает мне покоя, — сказал Крейг.
Незнакомец, кивнув, дал знак продолжать.
— Если Джозеф Мартин поклонялся Митре, почему его убили братья по вере? — спросил Крейг. — Почему они охотились за ним и, когда поймали, сожгли в парке Карла Шурца? Что заставило их обратиться против единоверца?
— Ах да, Джозеф Мартин. Интересный случай. Из него получился бы отличный информатор.
— Информатор? — в замешательстве переспросила Тэсс.
— В поисках логова подонков мои коллеги обнаружили нечто неожиданное, — начал незнакомец. — Оказалось, что один из подонков порвал со своей общиной. Его ужаснуло, что братья но вере занимаются массовыми убийствами. Он скрылся, решив исповедовать митраизм в одиночестве. Это был очень осторожный человек. Он переезжал из города в город, каждый раз меняя имя, ибо сознавал, что для единоверцев он представляет потенциальную опасность. Ведь он слишком много знал и, обнаружив себя, мог бы вывести нас на их след. С точки зрения подонков, человек, который в конце концов назвался Джозефом Мартином, должен был умереть. Поэтому его разыскивали не только мы, но и они. Мы следовали за Джозефом Мартином из Лос-Анджелеса в Чикаго, затем в Нью-Йорк, где и обнаружили его. Но мои соратники не взяли его сразу же, надеясь дождаться появления подонков, которые за ним охотились. Мои коллеги рассчитывали одним ударом поразить сразу несколько целей. К сожалению, их план не сработал, и Джозефа Мартина убили.
— Не просто убили. Сожгли! — содрогнувшись, сказала Тэсс.
— Чему вы удивляетесь? Вспомните факелы Митры — бога солнца, бога огня. У подонков принято казнить с помощью огня.
— Ваш праведный гнев не очень-то уместен. В этом смысле они не одиноки. Разве инквизиция казнила не огнем? — с упреком проговорила Тэсс.
— Верно. Однако есть различие.
— Так просветите меня!
— Их жертва, сгорая в огне, подобно фениксу, возрождается к новой жизни, по крайней мере они так считают. По их мнению, смерть переносит человека не в рай или ад, а в другое существование. Возродившись в другом облике, человек получает еще одну возможность спасения души. Идея перевоплощения — одна из причин, по которой они борются за то, чтобы Земля не погибла, рассчитывая воплотиться вновь, — пояснил незнакомец. — Огонь, которым мы казнили, наказывает и очищает, превращая грех в пепел. Больше того, он дает подонкам почувствовать, что их ждет в преисподней.
— Да, именно к этому все время возвращается наш разговор — к аду, к преисподней, — сморщившись, проговорила Тэсс.
— Не только к этому. Нам следует вернуться к одной из тем, которой мы уже касались.
— И какой же именно? — спросила Тэсс.
— Поскольку я не сомневаюсь, что вы сдержите данную вами клятву молчания, я рассказал вам все до конца. И теперь повторяю вопрос, который задал в начале. Вы согласны сотрудничать? Вы готовы помочь нам уничтожить подонков, чтобы спасти свою жизнь?
— Уничтожить… чтобы спасти себе жизнь? Я не вижу связи между одним и другим.
— На самом деле все очень просто.
— Для меня — нет.
— Подонки продолжают охотиться за вами, чтобы не допустить утечки информации. Единственный путь остановить их — помочь нам в выполнении нашей великой миссии.
— И как же, по-вашему, я могу помочь?
Незнакомец, пристально глядя ей в лицо, ответил:
— Сыграв роль приманки.
Глава 22
Тэсс содрогнулась, кровь застучала у нее в висках.
— Но это значит, что ничто не изменится, я по-прежнему буду в опасности!
— Я гарантирую вам защиту, — сказал незнакомец.
— Чепуха, — вмешался Крейг. — Вы же знаете, что это невозможно. В ту же минуту, как Тэсс объявится, в ту же минуту, как убийцы обнаружат, где она, они организуют нападение. Они уже доказали, что настроены очень решительно. На мой взгляд, единственный способ защитить Тэсс — это поместить ее в безопасное место и выставить полицейскую охрану.
— И сколько времени они будут нести возле нее караул? — Незнакомец покачал головой. — Это же не может продолжаться вечно. Полиция не пойдет на такие жертвы. Ее сотрудники в конце концов понадобятся и в других местах. И, кстати, как долго могут полицейские оставаться настороже? Через несколько дней, если ничего не случится, это им прискучит, они наверняка потеряют бдительность — такова природа человека, и тогда…
— Погодите, — прервала его Тэсс. — Я знаю, как спастись!
— Да? — усомнился незнакомец.
— Есть очень простое решение!
— В самом деле? — Теперь в голосе незнакомца прозвучало сомнение. — Если так, то я о нем не подумал.
— Единственное, что мне нужно сделать, — это рассказать всем и каждому — полиции, репортерам, тележурналистам, всем без исключения — о том, что случилось со мной, с Джозефом, с мамой, рассказать о еретиках и о том, почему они хотят меня убить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
— И что же вам известно о Памплоне и Мериде?
— В научных экспедициях по тем районам она видела митраические скульптуры в пещерах.
— По правде говоря, я этого не ожидал. Вы сообщили неизвестные факты. Мы пытаемся найти главное логово, а вы, возможно, навели нас на более мелкие.
— Вы так и не ответили на мой вопрос, — вмешался Крейг. — Что вы имели в виду, когда говорили, что они намереваются править всем миром?
— Итак, через двести лет еретики почувствовали себя в безопасности. Однако в 1478 году начала действовать испанская инквизиция. Ранее очистительные костры заполыхали по всей Европе, но испанская инквизиция была особенно непримиримой. Она повсюду выслеживала еретиков. Ни одна даже самая маленькая деревушка не ускользнула от ее бдительного ока. Но изобретательные и неистребимые подонки вновь сбежали. На этот раз в Северную Африку, а именно в Марокко. Приняв чрезвычайные меры предосторожности, они сошлись на ответственную встречу, где решили, что им следует перейти в наступление, чтобы окольными тайными путями сохранить свою ересь. В конце концов было решено готовить из числа еретиков таких людей, которые, покинув логово, стали бы пробиваться к власти, скрывая свое истинное лицо. Проникая под чужими именами в высшие сферы общества, они должны были, используя свое влияние, прекратить преследование еретиков и захватить в свои руки структуры власти! Как можно догадаться, их первые усилия в этом направлении были незначительными. Но с той поры, с пятнадцатого века, еретики расплодились во множестве, они внедрились во все политические системы Европы и Америки. Это они добились роспуска святой инквизиции. А сейчас угроза нависла над всей планетой. Они собираются, подчинив себе весь мир, навязать ему свои еретические заблуждения.
— Вы явно преувеличиваете, — возразил Крейг.
— Едва ли. Вы не представляете, до каких крайностей они дошли. Подонки убеждены, что злой бог уничтожит планету, и потому действуют все решительнее, — по мере приближения двухтысячного года, ибо, как завершение всякого тысячелетия, он может принести с собой всевозможные потрясения и даже апокалипсис. Не удовлетворяясь ролью манипуляторов в правительствах, они создали собственную инквизицию и насылают убийц на каждого, кто, по их мнению, служит злому богу. Почерк их вам, должно быть, известен — убийства повсюду: в Австралии, Гонконге, Бразилии, Германии, Кении, в Северной Атлантике, Америке. Они убивают промышленников, инвесторов, руководителей крупных корпораций, рыболовов-браконьеров, охотников за слоновой костью, капитана, чей танкер потерпел крушение и чуть не погубил разлившейся нефтью Большой Барьерный риф. Подонки приговаривают к смерти всякого, кого обвинят в алчности, нерадивости и небрежном отношении к природе.
— Боже мой! — воскликнула Тэсс. — Я как раз пишу статью на эту тему. О том, как радикально настроенные защитники окружающей среды переходят в наступление!
— Нет, это не защитники окружающей среды. И когда вы говорите о боге, какого бога вы имеете в виду? Надеюсь, не их бога, которому противостоит не менее могущественный злой соперник? — подозрительно спросил незнакомец.
— Меня это не интересует. Главное, что планета действительно в опасности! Ее надо спасать!
— Похвальное намерение, — сказал незнакомец. — Однако, если вы верите в единого истинного Господа, в какого верю я, вы должны полагаться на Него. Он знает лучше нас. Если Земле суждено погибнуть, значит, такова Его воля. Таков промысел Божий, наказание нам за грехи. Если мы не образумимся, то погибнем. Но еретики, поклоняющиеся другому, несуществующему богу, бросают вызов промыслу Господнему. И за это им суждены муки ада.
— Неужели вы не понимаете, что вы такие же фанатики, как и они?
— Да, — невозмутимо признал незнакомец, — в подобной ситуации требуется фанатизм. В конце концов, чтобы одолеть непримиримого врага, нужно быть не менее непримиримым.
— Я не это имела в виду. Один бог, два бога. Вы считаете, что вы правы. Они считают, что правы они. Мир рушится, а вы воюете друг с другом из-за религиозной доктрины. Если уж на то пошло, то я симпатизирую противоположной стороне. Ведь они хотят спасти Землю.
— Но они также пытаются убить вас, — заметил незнакомец. — А многих уже убили, и вы это одобряете? Вы прощаете им смерть промышленников, финансистов и так далее?
— Ваша цель — уничтожить еретиков. Это для вас важнее всего. Вы тоже убиваете. Разве вы вправе винить их за то, что делаете сами?
— Есть одно различие, — ответил незнакомец. — Да, мы ведем войну, но мы убиваем солдат, а не мирное население. Им же, в отличие от нас, все равно, кого убивать. Вместе с виновными подонки уничтожают невиновных. Вашу мать, например. Ее единственная провинность заключается в том, что она оказалась рядом, когда они пытались вас убить. Честно говоря, я ожидал, что вы намерены отомстить за нее.
— Да, я хочу, чтобы преступники заплатили и за это, но… о Господи, помоги мне, я в таком смятении!
— Не вы одна, — проговорил незнакомец. — Убийство противоречит моему сану священника. И тем не менее… — Он опустил взгляд на кольцо на руке. — Я посвятил себя защите веры.
В холле воцарилась тишина, и Крейг, воспользовавшись паузой, вступил в разговор:
— У меня к вам масса других вопросов.
— Да, пожалуйста. — Незнакомец медленно поднял голову.
— Вы сказали, что, когда инквизиция подобралась слишком близко, еретики бежали из Испании.
— Правильно.
— И перебрались в Марокко.
— Да.
— Этим объясняется увлечение Джозефа Мартина «Ожерельем голубки» — трактатом о куртуазной любви, написанным мавром, эмигрировавшим в Испанию.
Незнакомец кивнул.
— Этим объясняется также, почему Джозеф Мартин был немного похож на испанца. Смуглый, темноволосый, с чертами лица, больше напоминающими латиноамериканца, чем, скажем, француза. Означает ли это, что еретики не только восприняли образ жизни и обычаи местного населения, но и связали себя с ним кровными узами?
— Да, — ответил незнакомец. — Вначале община была такой малочисленной, что перед подонками встала необходимость восполнить свой генофонд. Они обращали своих жен в митраизм и брали с них клятву хранить тайну. Но вы, — незнакомец повернулся к Крейгу, — не упомянули еще об одной характерной черте в их внешности. У большинства потомков еретиков есть некая генетическая особенность — необычный цвет глаз, серый. Это один из немногих признаков, по которому их можно распознать.
Тэсс с тоской вспомнила серые лучистые глаза Джозефа, обладавшие необыкновенной притягательностью и обаянием.
— Но если инквизиция подобралась к еретикам так близко, что они покинули Испанию, — спросил Крейг, — почему вы думаете, что центр ереси остался там же?
— Хотя первоначально подонки пришли из Франции, они считают, что их родина — Испания. Мы думаем, они вернулись, хотя нам пока так и не удалось обнаружить их логово.
— И ещё один вопрос, который никак не дает мне покоя, — сказал Крейг.
Незнакомец, кивнув, дал знак продолжать.
— Если Джозеф Мартин поклонялся Митре, почему его убили братья по вере? — спросил Крейг. — Почему они охотились за ним и, когда поймали, сожгли в парке Карла Шурца? Что заставило их обратиться против единоверца?
— Ах да, Джозеф Мартин. Интересный случай. Из него получился бы отличный информатор.
— Информатор? — в замешательстве переспросила Тэсс.
— В поисках логова подонков мои коллеги обнаружили нечто неожиданное, — начал незнакомец. — Оказалось, что один из подонков порвал со своей общиной. Его ужаснуло, что братья но вере занимаются массовыми убийствами. Он скрылся, решив исповедовать митраизм в одиночестве. Это был очень осторожный человек. Он переезжал из города в город, каждый раз меняя имя, ибо сознавал, что для единоверцев он представляет потенциальную опасность. Ведь он слишком много знал и, обнаружив себя, мог бы вывести нас на их след. С точки зрения подонков, человек, который в конце концов назвался Джозефом Мартином, должен был умереть. Поэтому его разыскивали не только мы, но и они. Мы следовали за Джозефом Мартином из Лос-Анджелеса в Чикаго, затем в Нью-Йорк, где и обнаружили его. Но мои соратники не взяли его сразу же, надеясь дождаться появления подонков, которые за ним охотились. Мои коллеги рассчитывали одним ударом поразить сразу несколько целей. К сожалению, их план не сработал, и Джозефа Мартина убили.
— Не просто убили. Сожгли! — содрогнувшись, сказала Тэсс.
— Чему вы удивляетесь? Вспомните факелы Митры — бога солнца, бога огня. У подонков принято казнить с помощью огня.
— Ваш праведный гнев не очень-то уместен. В этом смысле они не одиноки. Разве инквизиция казнила не огнем? — с упреком проговорила Тэсс.
— Верно. Однако есть различие.
— Так просветите меня!
— Их жертва, сгорая в огне, подобно фениксу, возрождается к новой жизни, по крайней мере они так считают. По их мнению, смерть переносит человека не в рай или ад, а в другое существование. Возродившись в другом облике, человек получает еще одну возможность спасения души. Идея перевоплощения — одна из причин, по которой они борются за то, чтобы Земля не погибла, рассчитывая воплотиться вновь, — пояснил незнакомец. — Огонь, которым мы казнили, наказывает и очищает, превращая грех в пепел. Больше того, он дает подонкам почувствовать, что их ждет в преисподней.
— Да, именно к этому все время возвращается наш разговор — к аду, к преисподней, — сморщившись, проговорила Тэсс.
— Не только к этому. Нам следует вернуться к одной из тем, которой мы уже касались.
— И какой же именно? — спросила Тэсс.
— Поскольку я не сомневаюсь, что вы сдержите данную вами клятву молчания, я рассказал вам все до конца. И теперь повторяю вопрос, который задал в начале. Вы согласны сотрудничать? Вы готовы помочь нам уничтожить подонков, чтобы спасти свою жизнь?
— Уничтожить… чтобы спасти себе жизнь? Я не вижу связи между одним и другим.
— На самом деле все очень просто.
— Для меня — нет.
— Подонки продолжают охотиться за вами, чтобы не допустить утечки информации. Единственный путь остановить их — помочь нам в выполнении нашей великой миссии.
— И как же, по-вашему, я могу помочь?
Незнакомец, пристально глядя ей в лицо, ответил:
— Сыграв роль приманки.
Глава 22
Тэсс содрогнулась, кровь застучала у нее в висках.
— Но это значит, что ничто не изменится, я по-прежнему буду в опасности!
— Я гарантирую вам защиту, — сказал незнакомец.
— Чепуха, — вмешался Крейг. — Вы же знаете, что это невозможно. В ту же минуту, как Тэсс объявится, в ту же минуту, как убийцы обнаружат, где она, они организуют нападение. Они уже доказали, что настроены очень решительно. На мой взгляд, единственный способ защитить Тэсс — это поместить ее в безопасное место и выставить полицейскую охрану.
— И сколько времени они будут нести возле нее караул? — Незнакомец покачал головой. — Это же не может продолжаться вечно. Полиция не пойдет на такие жертвы. Ее сотрудники в конце концов понадобятся и в других местах. И, кстати, как долго могут полицейские оставаться настороже? Через несколько дней, если ничего не случится, это им прискучит, они наверняка потеряют бдительность — такова природа человека, и тогда…
— Погодите, — прервала его Тэсс. — Я знаю, как спастись!
— Да? — усомнился незнакомец.
— Есть очень простое решение!
— В самом деле? — Теперь в голосе незнакомца прозвучало сомнение. — Если так, то я о нем не подумал.
— Единственное, что мне нужно сделать, — это рассказать всем и каждому — полиции, репортерам, тележурналистам, всем без исключения — о том, что случилось со мной, с Джозефом, с мамой, рассказать о еретиках и о том, почему они хотят меня убить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72