Все еще дрожа от возбуждения, а может, и от страха, я подошел к морде Клона. Вблизи зрелище было совсем уж мерзкое. Нагнувшись, я заглянул в полураскрытую пасть чудовища. Никакой речи, чтобы достать серебро. Все его горло перекрыл разбухший комок из серебряных шипов.
Вытерев пот и напоследок плюнув на мерзопакостную тварь, я направился к покоям королевы, внимательно прислушиваясь, не появится ли еще одно подобное чудище. Этого мне хотелось меньше всего. Такие «подарки» можно получать единственный раз, а уж если они идут один за другим, – то увольте.
К моему счастью, ничего подобного поблизости не оказалось – очевидно, мой двойник вполне доверял одному Клону. А зря.
Дверь за троном распахнулась, и я оказался на пороге королевской опочивальни. На фоне голых и поэтому непривычных стен стояло занавешенное легким воздушным балдахином ложе. Чуткие ноздри уловили волнующий аромат роз. Медленно подойдя к изголовью, я откинул покрывало и замер.
Раскинув по подушкам белоснежные руки, спала моя принцесса. По легкому дыханию, доносившемуся из ее влажных, чуть приоткрытых губ, я догадался, что побоище, происшедшее в соседнем зале, ничуть не потревожило сон девушки. То, что передо мной лежит принцесса, а не кровожадная королева, было ясно и невооруженным глазом. Лицо беспомощной девушки, лишь во сне превратившейся в прежнюю Иннею.
Я был бы последним трусом, если бы в следующее мгновение не сделал то, что сделал. Убрав непослушную прядь волос с ее лица, я наклонился и поцеловал Иннею. Губы ее нежно ответили на этот порыв моей души, и то ли в возбужденном сознании, то ли на самом деле, мне послышалось, как она прошептала чуть слышно:
– Файон, милый мой!
Не знаю, как бы поступил на моем месте кто-то другой, но я словно взбесился. Я схватил ее за плечи:
– Иннея, это – я! Проснись!
Ее рубашка сползла, открывая мне волшебную красоту тела моей любимой. В следующую секунду словно бес ворвался в мою душу: не думая о последствиях, я прильнул губами к темно-вишневому бутону ее маленькой груди.
В минуту слабости и счастья человек способен совершать непростительные ошибки. То, что я не сдержал себя, оказалось моей грубой ошибкой. Я-таки добился своего и разбудил самое прекрасное создание в мире. Но только для того, чтобы в следующее мгновение убедиться, что королева Иннея разительно отличается от принцессы Иннеи.
Глаза спящей королевы дрогнули, по лицу пробежала едва заметная тень, и она проснулась. Еще целую долгую секунду ее лицо сохраняло то выражение, которое я привык видеть. Но буквально тут же черты лица у нее исказились от гнева.
– Что тебе надо в моей спальне, мерзкое животное?
В ее голосе я услышал столько ненависти и гадливости, что невольно вздрогнул.
– Иннея, это я, твой Файон, я вернулся… -горло внезапно пересохло, и, казалось, слова с трудом находят лазейку, чтобы пролезть через него.
– Ты что, уже завоевал мне мир? Ты забыл наш уговор? Или твоя смерть или мой мир – третьего не дано!
– Иннея… – попытался вставить я слово.
– Я не Иннея, я – королева.
– Ну хорошо! Пусть королева. Я не завоевал тебе мир, но я не тот, за кого ты меня принимаешь!
– Я знаю!
Волна радости мгновенно окатила меня, но следующие слова Иннеи немного умерили мой пыл.
– … Я знаю. А теперь, если ты не завоевал мне мир, я уничтожу тебя.
Ну что тут делать! Какие слова мне говорить? Да и не нужны никакие слова. В последней попытке что-нибудь объяснить; я попытался вытащить Глаз Дракона. Но и это оказалось пустой тратой времени и сил. В ее глазах светилось лишь одно желание: увидеть меня мертвым.
Совершенно непонятно откуда, появилась стража королевы: изо всех щелей полезли боболоки. Я не стал дожидаться пока мне отрежут все пути к отступлению. Оторвавшись от вцепившейся в меня королевы, я здоровенными скачками бросился вон из покоев.
Единственное, что задерживало мое движение были двери и боболоки. Первые я вышибал плечом, вторых отправлял на тот свет, благо, против них мой «Лучший» действовал вполне надежно. Через крепостную стену я просто перемахнул, не обращая внимания на нескольких неповоротливых боболоков, которые при моем появлении стали глухо гукать и качаться из стороны в сторону, впрочем, не приближаясь ко мне на расстояние удара мечом.
Я был благодарен, что и боболоки, и все остальные твари дали мне спокойно поговорить с Иннеей, хотя нормальным разговором это назвать можно с большой натяжкой.
Ну что ж! Полностью разбудить заколдованное сознание Иннеи мне не удалось. Но теперь я знал точно, что мне делать. Это оказалось плюсом, вынесенным мною из всей этой передряги. Но как выполнить ее требование я пока не знал. И это было минусом. Завоевать мир! Хорошенькое дело! Я еще никогда не завоевывал себе целого мира. Но чтобы вернуть Иннею, я был способен на все.
Приятно размышлять о завоеваниях в воздухе. А именно там я и оказался. Почему-то я совершенно забыл, что за крепостными стенами находится ров с водой. А после своего прыжка я оказался в какой-то неизвестной мне субстанции, отвратительного цвета и запаха. Если бы я мог предположить, что нелюди, как и нормальные люди, имеют большие и малые нужды, то я бы пришел к выводу, что весь ров заполнен именно этим… ну понятно, чем.
Я вынырнул из нечистот… недалеко от края рва. И выскочил на берег как ужаленный. Помахав на прощание выскочившим на стены нелюдям и отсалютовав постукиванием ладони по сгибу согнутой руки, я быстро исчез в лесу.
Лишь отойдя от замка на довольно приличное расстояние, я позволил себе остановиться, выкупаться в небольшом ручье, скинул все белье, включая и свои знаменитые семейные трусы, и выкупался в небольшом ручье. Постирушки никогда не считались моим любимым занятием, но делать нечего. Если от вас воняет, то ни одна самая ничтожная душонка вести разговор с вами не пожелает.
Сушиться пришлось тут же. Наряд варркана и так слишком тяжел, а сырой и подавно. Я развел небольшой костер, развесил свое белье, и, оставшись в чем мать родила, свернулся калачиком в Круге Чистота.
Мера предосторожности отнюдь не лишняя, если учесть, что к утру, когда солнце собиралось вот-вот взойти, на мое временное пристанище набрел леший-одиночка.
Лешие. Не люди и не нелюди. Что-то непонятное, какая-то особая ветвь в развитии этого мира. Хотя большинство жителей и считают их темными тварями. Мой леший был явно не в себе. Чокнутый, что ли. Только чокнутые могут двадцать раз подряд пытаться проломить Круг Чистоты. На двадцать первом я его к себе пропустил. Он шмякнулся прямо у моих ног. Чтобы леший не слишком буянил, и погоню, не дай Бог, по правильному следу не направил, я его связал.
За его жизнь я не беспокоился, максимум через четыре часа его найдут сородичи и освободят. Или уже нашли?
Меня насторожил негромкий смех, донесшийся из-за кустов. Я как был в согнутом состоянии, так и остался стоять, тревожно прислушиваясь к затихающему смешливому эху.
– Да нет, показалось, – произнес я как можно уверенней, хотя особой уверенности не ощутил. Сказано это было скорее для того, кто смеялся. Вернее той, ибо это был женский смех.
Нужно быть круглым дураком, чтобы оставаться в таком месте. Я быстро собрал свои манатки и, для спокойствия заткнув рот ругающегося лешего пучком травы, естественно, его любимой, быстро пошел к побережью, услышав напоследок еще раз непонятный смех.
Быстрым маршем, с короткими остановками для отдыха, я преодолел расстояние, отделяющее столицу от деревни, вокруг которой я поставил защитный экран.
Сладким медом для меня стала картина, открывшаяся передо много. Несколько отрядов нелюдей безуспешно пытались взять границу штурмом, но работа оказалась сделана на совесть, и если им удастся преодолеть ее, то только после того, как пройдет достаточно большой временной период.
Эх! Остаться бы здесь и огородить все деревни, но для этого у меня не хватит ни времени, ни сил. Граница Чистоты это вам не маленький Круг. Здесь используются совершенно другие силы и заклинания, которые выпивают у варркана все силушки.
Проверив по дороге мощность границы и оставшись вполне довольным, я вошел в деревню. Жители, увидев незнакомого человека, сначала испугались, но, после того как меня признали мои поклонницы, волнение улеглось. После бурной встречи последовали не менее бурные объяснения, но я категорически заявил, что варрканы – люди явно не подходящие для любовных занятий.
Я провел в деревне целые сутки, объедаясь и обпиваясь. Единственное, что явно омрачало короткий отпуск, так это настойчивые ухаживания местных красавиц. Впрочем, я быстро нашел выход, объяснив особо приставучим и, соответственно, особо болтливым, что я, мол, страдаю неизлечимой болезнью и вообще с детства являюсь импотентом. Ну, а что мне оставалось делать?
В день, когда я уходил снова в лес, с полной котомкой еды, меня провожали многочисленные благодарные жительницы, среди которых я заметил немало жалеющих меня глаз.
Я продолжал свой путь в лодке, которая, по моим расчетам, терпеливо ждала моего появления на том месте, где я ее оставил. У меня не было конкретного плана, так – одни наметки. Но было ясно, играть мне придется на сходстве с моим вторым "я", тем самым, которое возглавляет армию нелюдей.
Я шел по лесу, внимательно осматривая местность, проверяя каждый свой шаг, и думал о своем. Как могло случиться, что в этом мире появился еще один варркан, не только имеющий имя, но и, вдобавок ко всему, мое имя. Наглость, которая не имеет границ. Но, с другой стороны, если бы он не возник, то, возможно, я бы не оказался здесь и не пришлось бы мне разбираться во всем этом круговороте непонятностей.
– И в дерьме бы не плавал по уши, – добавил я уже вслух.
Такие вещи всегда нужно говорить вслух, дабы они отпечатались в мозгу и никогда не забывались. Впрочем, думаю, что эту грязевую ванну и ее запах я не забуду никогда.
Хотя эти и подобные мысли не покидали меня до конца моего небольшого путешествия, к берегу моря я вышел в прекрасном настроении. Я все-таки варркан, и подобные невеселые мысли не могли выбить меня из привычной колеи.
Мой маленький кораблик находился там, где я его и оставил. Никто меня не провожал, да и не нужно мне никаких проводов. Варркану хорошо, когда он один. А вся эта сутолока и шум – лишнее.
Попутный ветерок заботливо подхватил мое суденышко и понес в море.
Глядя на исчезающий берег и сжимая Глаз Дракона обеими руками, я прошептал, обращаясь неизвестно к кому:
– Я те рога еще пообломаю…
Жизнь продолжалась.
ГЛАВА 7
ДРАКОН И ОН
Легкое и белоснежное облако нежно заслонило солнце над моей головой. Светило, не желая мириться с вторжением, выскользнуло своими лучами из ловушки и, призвав на помощь брата-ветра, снова осталось в небе в гордом одиночестве. Лидер должен быть один. И варркан по имени Файон тоже должен быть один. Раз и навсегда.
Потянувшись всеми суставами так, что они даже захрустели, я нехотя поднялся с бешено пахнущей травы. Она пахла розами. Мне кажется, что все в этом мире, рано или поздно, приобретает этот божественный аромат. Если к тому же о нем все время думать.
Розы, розы! Их запах мне мерещится всюду. В лесу, в море, и даже в деревнях, где, как известно, пахнет сеном и другой сельскохозяйственной продукцией. Розы, розы! Вот уже несколько суток безделья и скуки. Я жду армию. Самую многочисленную и самую мощную армию из всех когда-либо существовавших. Армию, которой не страшно простое оружие и не страшна смерть, ибо эта армия сама является смертью.
Сорвав тоненький зеленый стебелек, я с наслаждением разжевал его сочную мякоть. Жизнь! Замечательная штука – жизнь! И почему мне всегда говорили, что она одна. Или это говорили люди, которые сами не понимают смысл этого слова. Нет, врете! В этом слове заключено больше знания, чем написано в ваших толстенных томах по философии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44