Вулф упирал на то, что полиция непременно задаст ему вопрос, расспрашивал ли он их относительно вечера третьего января, и если он скажет, что расспрашивал, а они всячески уклонялись от ответов, полиции захочется выяснить - почему?
Рита велела мужу прекратить спор и скорей покончить с надоевшим делом.
- Что ты так расходился? Может, ты был просто пьян? - сказала она.
Он измерил жену презрительным взглядом, который тут же перевел на Вулфа.
- Моя жена и я встретились с миссис Моллой в вестибюле в половине девятого. Дамы пошли в зал, а я остался ждать Ирвина. Он пришел через несколько минут и сказал, что хочет выпить, а еще он сказал, что не больно любит пьесы о Жанне д'Арк. Мы отправились в бар напротив и выпили. Когда мы вошли в зал, первый акт подходил к концу.
- Вы подтверждаете, мистер Ирвин? - спросил Вулф.
- Подтверждаю.
Вулф положил руки на стол.
- Все чрезвычайно просто, джентльмены, и незачем поднимать такую пыль. Что касается новой и весьма убедительной детали по поводу того, что мистер Ирвин не больно любит пьесы о Жанне д'Арк, так это просто шедевр, на примере которого вполне можно показать, до какого абсурда может, а иногда и должно дойти расследование: человек эдак десять начнут обходить друзей и знакомых мистера Ирвина, выспрашивая у них, не слыхали ли они когда-нибудь его высказываний о Жанне д'Арк? Думаю, я не окажусь в такой чрезвычайной ситуации. Есть вопросы?
К нему у них вопросов не было. Рита Аркофф встала и подошла к Селме, то же самое сделала и Фэнни Ирвин. Мужчины тоже на секунду задержались возле нее, потом направились в холл, куда проследовал и я. Они оделись и стали ждать своих жен. Те, наконец, появились, и я открыл дверь. Когда они уходили, Рита рассказывала мужчинам, что пригласила Селму в ресторан, но та категорически отказалась. "И в этом нет ничего удивительного", - заметила Рита, когда я закрывал за ними дверь.
Когда я вернулся в кабинет, Селме, похоже, вообще было ни до чего: она ссутулилась, опустила подбородок вниз и закрыла глаза. Вулф держал перед ней целую речь, в которой приглашал ее не только отобедать с нами, но и переночевать у нас. Он мотивировал свое приглашение тем, что ему в любую минуту может потребоваться ее консультация, но то была ложь. Паркер передал с ней, что судебные формальности, очевидно, завершатся к завтрашнему утру, а если так, то к полудню мы сможем добраться до заветного железного ящика. Тут уж нам никак не обойтись без миссис Моллой. Вулф же никогда не верил, что женщина, в случае необходимости, придет в определенный час в назначенное место. Вот почему он теперь нахваливал ей нашу южную комнату, расположенную прямо под его спальней, мягкую кровать, восход солнца из ее окна. "И все бесплатно, даже обед", - уточнил он. Она встала, и я проводил ее в холл.
- Это безнадежно, правда? - спросила она едва ли не с утвердительной интонацией. Я похлопал ее по плечу вполне профессиональным жестом и сказал, что мы еще не успели даже начать наше многотрудное дело.
Как только я переступил порог кабинета, Вулф потребовал:
- Кто такой Билл Лессер?
Я пересказал ему все дословно, вплоть до телефонного разговора с Дилией Брандт, а также пояснил, что кто-нибудь из этого квартета мог себя "засветить", когда я произносил его фамилию, на что и было все рассчитано. Он не слишком заинтересовался, но согласился, что копнуть стоит, и пообещал поручить работенку Фреду Даркину. Я спросил, звонить или нет сержанту Пэрли Стеббинсу, и он сказал, что не надо звонить - близилось обеденное время, а он еще хотел обдумать итоги собеседования с друзьями миссис Моллой.
- Черт побери, ни проблеска, - изрек он, испустив тяжелый вздох. - Ни единого факта, за который можно бы ухватиться руками и ногами. Даже аппетит пропал.
- Ваш аппетит меня меньше всего беспокоит, - фыркнул я.
12
Мне так и не пришлось связаться с Пэрли.
Во время обеда позвонил Фред Даркин и сказал, что и в театре, и в баре его ожидала такая же неудача, как и в расследовании, связанном с телефонными кабинами. Я велел ему подъехать к нам, что он и сделал, но это случилось уже когда мы вернулись в кабинет выпить кофе. Бедняга не раздобыл для нас ничего съедобного, и я был рад, что у меня оказалась для него косточка и чуток мяса. Ему предстояло собрать досье на Уильяма Лессера: адрес, род занятий и прочая чепуха, а также выяснить, где он болтался в среду вечером, именно в 11.48. Последнее мне казалось напрасной тратой сил и времени, ведь, как я понял, ни Аркофф, ни Ирвин слыхом о Лессере не слыхивали. Однако Вулф жаждал поиметь хотя бы маленький фактик, за который можно было бы ухватиться руками и ногами. Когда Фред уходил, появился Орри Кэтер.
Он принес небольшой сверток с бумажками, которые отобрал из картонных коробок в квартире Моллоя. Если предположить, что он собрал сливки, то в таком случае само молоко здорово смахивало на водопроводную воду. Он развернул сверток на моем столе, и мы на пару занялись изучением сокровищ, а Вулф читал книжку. Тут был перекидной календарь с единственной записью на 2 января: "Позвонить Б.", пачка буклетов, рекламирующих путешествия по Южной Америке, с полдюжины спичечных коробков из ресторанов, несколько копий писем, самым интересным из которых было адресованное Пирсон Эпплайэнз Корпорейшн, в котором говорилось, что мистер Моллой думает об их электрической бритве, и кое-что еще в этом роде:
- Прямо-таки не верится. Очевидно, ты прихватил не тот сверток, предположил я.
- Клянусь Богом. Знал бы, что там осталось. Тьфу.
- И даже нет чековых корешков?
- Ни единого.
Я повернулся к Вулфу:
- Майкл Моллой был уникальным субъектом. Став, что называется, в расцвете лет жертвой внезапно настигшей его насильственной смерти, он не оставил в своем офисе ни единого предмета, представляющего интерес для обыкновенной вороны, не говоря уже о детективе. Даже телефонного номера своего парикмахера. Вы правы - ни проблеска.
- Я бы не сказал "в расцвете лет".
- О'кей. Разве что он знал, что его убьют...
Раздался звонок в дверь.
Я вышел в прихожую, подошел к двери, включил свет на крыльце и взглянул сквозь прозрачную с нашей стороны панель.
- Кремер. Один, - доложил я Вулфу.
- Ага. - Он поднял глаза от книги. - Орри, пожалуйста, пройди в переднюю комнату. И все это забери с собой. Когда мистер Кремер зайдет сюда, ты можешь идти. Завтра утром жду с докладом.
Я постоял, пока Орри собирал наши сокровища и шел к двери в переднюю комнату, потом вышел в прихожую и открыл входную дверь. Не раз и не два, увидев на нашем крыльце массивную тушу и круглую красную физиономию инспектора Кремера из Отдела расследования убийств, я накидывал на дверь цепочку и разговаривал с ним через узкую щелку, но сейчас я широко распахнул перед ним дверь.
- Добрый вечер, - любезно поздоровался я.
- Привет, Гудвин. Вулф у себя?
Это было нечто вроде шутки. Кремер прекрасно знал, что Вулф у себя, поскольку он никогда никуда не выходил. Будь я в ином настроении, я бы непременно подхватил его шутку. Я бы сказал: нет, Вулфа нет, он катается на коньках в Рокфеллеровском центре, но то дерьмо, которое притащил Орри, атрофировало мое чувство юмора, вот я и пригласил Кремера войти и взял у него пальто. Он не стал ждать, пока я провожу его в кабинет. К тому времени, как я туда вернулся, он уже сидел, развалясь в красном кожаном кресле, и они с Вулфом не отрываясь глядели друг на друга. Это у них вошло в привычку. Потом они будут либо обмениваться информацией, либо оскорблениями - зависимо от ситуации. На этот раз Кремер пошел с нейтральной карты, а именно: он попросту заметил, что Гудвин пообещал перезвонить сержанту Стеббинсу, но так и не перезвонил. На это Вулф, хрюкнув, сказал: он никогда не поверит, что Кремер явился собственной персоной за информацией, которую мистер Гудвин мог дать мистеру Стеббинсу по телефону.
- Но ведь он не перезвонил, - проворчал Кремер.
- Он перезвонит сейчас, - буркнул в ответ Вулф. - Вы хотите, чтобы он это сделал?
- Нет. - Кремер устроился поудобней в кресле - Теперь здесь я. Есть еще кое-что помимо Джонни Кимза, но я начну с него. Что он делал для вас вчера вечером?
- Расследовал один из аспектов убийства Майкла Моллоя, имевшего место третьего января.
- Так я вам и поверил. Я всегда считал, что к моменту суда над убийцей и вынесения приговора всякое расследование заканчивается.
Вулф кивнул.
- Но только не в том случае, если судят и приговаривают невиновного.
Похоже, они собирались пойти путем взаимных оскорблений. Но пока Кремер успел найти подходящее, Вулф заговорил снова.
- Разумеется, вы спросите, есть ли у меня доказательства, опираясь на которые я смог бы установить невиновность Питера Хейза? Нет, у меня таких доказательств нет. Причины, согласно которым я считаю его невиновным, не могут быть рассмотрены в качестве доказательств, да и на вас они не произведут никакого впечатления. Но я намереваюсь откопать убедительные доказательства. Вчера вечером Джонни Кимз именно этим и занимался.
Острые серые глазки Кремера в паутине мелких морщин сверлили Вулфовы карие глаза. Он был вовсе не удивлен. Вулф не раз сидел у него колючкой в заднице и болью в пояснице, но до сих пор ему приходилось иметь с ним дело до вынесения решения жюри. Сейчас же...
- Я знаком с доказательствами, подтверждающими виновность Хейза, возразил он. - Я сам их собирал вместе с моими людьми.
- Пф! Их не нужно было собирать. Они там сами лежали.
- Ну, мы их подняли. Каким именно аспектом занимался Кимз?
- Приглашением в театр миссис Моллой. В том случае, если оно было спланировано с целью выманить ее из дома. Он получил задание повидаться с мистером и миссис Аркофф и с мистером и миссис Ирвин и доложить мне, как только появится хотя бы слабый намек на что-то подозрительное. Он мне не доложил, что для него характерно, и поплатился за свою небрежность. Однако я знаю, что он виделся с гадкой четверкой, со всеми ними. Они провели у меня сегодня больше часа. Бедняга виделся с миссис Аркофф в ее квартире сразу после восьми вечера, снова поднялся к ним через два часа и разговаривал с ней и с ее мужем. А между этими двумя визитами он беседовал с мистером и миссис Ирвин в их квартире. Вы желаете, чтобы я пересказал вам то, что они рассказали мне об их беседе с мистером Кимзом?
Кремер желал, и Вулф послушно исполнил его желание. Он дал ему полный и точный отчет о нашей встрече, об основных ее моментах. Под конец Вулф сказал:
- Вывод очевиден: то ли кто-то из них, может, даже не один, солгал, то ли Джонни виделся с кем-то еще, то ли его смерть ни коим образом не связана с расследованием. В последнее я могу поверить лишь по принуждению, вы, очевидно, тоже, иначе бы не сидели в данный момент здесь. Итак, обстоятельства исключают несчастный случай?
- Если вопрос поставить так: мог ли это быть несчастный случай, я бы сказал - едва ли. Несчастье случилось не на самом шоссе, а на одной из узких подъездных дорог к многоквартирным домам. В сотне футах от места происшествия в припаркованной машине сидели мужчина и женщина, кого-то ожидая. Когда машина, сбившая Кимза, проезжала мимо них, она двигалась медленно. Они видели, как Кимз выходил на эту дорожку между двумя припаркованными машинами, и им показалось, будто водитель той машины мигнул фарами, но они в этом не уверены. По мере приближения к Кимзу машина замедлила скорость и почти остановилась возле него, как вдруг внезапно рванулась вперед и сбила его с ног. Она не притормозила и тогда, когда мужчина и женщина выскочили из машины, и на полной скорости свернула за угол. Вам известно, что сегодня утром мы нашли ее припаркованной на верхнем Бродвее и что она была краденая?
- Известно.
- Следовательно, совсем не похоже на несчастный случай. Надо не забыть указать в рапорте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29