В конце кондов он решил сослаться на закон о государственной тайне.
– Так о чем ты хотела бы узнать? – спросил он, когда они вошли в номер.
– Это большой секрет, да? – она опустилась на кровать.
– Это не мой секрет, – сказал Денисон. – Это часть моей работы. Кто-то попытался разделаться со мной, и на следующий день посольство послало этого парня, который обеспечит мою безопасность. Кстати, его зовут Армстронг.
– И это все?
– Все, о чем тебе можно рассказать. Извини, Лин, – он развел руками. – Я связан законом о государственной тайне.
Краска отхлынула от ее лица.
– Мне тоже очень жаль, но этого недостаточно.
– Бог ты мой, да я просто не могу рассказать тебе больше! Если я буду болтать о своей работе, то кое-кто сразу же сочтет меня неблагонадежным типом, – Денисон нервно рассмеялся. – В лучшем случае меня отстранят от работы, а в худшем – я отправлюсь прямиком за решетку, – он опустился на кровать рядом с девушкой. – Дело не в том, что я не доверяю тебе, Лин. Если ты узнаешь то, что знаю я, то ты станешь более уязвимой. Я не хочу, чтобы опасность угрожала еще и тебе.
Некоторое время Лин молчала. Ее пальцы комкали покрывало.
– Последние несколько дней я очень беспокоилась, – сказала она, облизнув губы.
– Знаю, но, поверь, – теперь нам нечего бояться. Армстронг проследит, чтобы это не повторилось.
– Я имею в виду другое.
– Что именно?
– Себя, – ответила она. – И тебя – особенно тебя. Здесь что-то не так.
Денисон ощутил пустоту в желудке.
– Со мной все в порядке, – сказал он. – У тебя разыгралось воображение.
Лин, казалось, не слышала его.
– Ничего важного – с главными темами все в порядке. Дело в мелочах. Например, Мишка-Оборванец: как ты мог забыть о нем? А теперь еще Киддеры.
– При чем здесь Киддеры?
– Два года назад ты одной фразой поставил бы людей подобного сорта на место, – она изучающе взглянула на Денисона. – Ты изменился. Ты слишком сильно изменился.
– Надеюсь, к лучшему, – заметил Денисон. Им овладело непреодолимое желание убежать без оглядки.
– Да, действительно, – ее голос немного дрожал. – Теперь с тобой гораздо легче поладить, чем раньше.
– Мне очень жаль, что я доставлял тебе столько неприятностей, – спокойно сказал Денисон. – Как я уже говорил, может быть, с возрастом я стал мудрее.
– Это смущало меня, – продолжала она. – Я не отличаюсь от других – мне не нравится, когда меня сбивают с толку. А потом у меня возникла безумная идея – настолько безумная, что я сочла себя шизофреничкой.
Денисон открыл было рот, но Лин закрыла его своей маленькой ладонью.
– Нет, молчи, дай мне самой во всем разобраться. Я не хочу, чтобы меня снова сбивали с толку.
– Продолжай, Лин, – тихо сказал Денисон, когда она убрала руку.
– Я начала ловить себя на странных мыслях о тебе, – она судорожно сглотнула слюну. – Девушка не должна думать такое о своем отце, и мне было очень стыдно. Ты был совсем другим, понимаешь, совсем непохожим на отца. Перемена была слишком велика. Я пыталась понять, в чем дело, и в конце концов пришла к выводу, что ты вдруг стал человечным.
– Благодарю, – Денисон склонил голову.
– Узнаю своего старого папочку, – с жаром подхватила она. – О да! Твоя ирония режет больнее, чем лезвие ножа.
– Никакой иронии, – заверил ее Денисон.
– Я думала о разных вещах: о Мишке-Оборванце, о Киддерах, о том, что ты бросил курить. Посмотри на свои руки – никаких следов никотина! Вот тогда у меня и появилась эта дикая идея.
Денисон встал.
– Думаю, Лин, нам лучше поговорить в другой раз, – холодно сказал он. – У тебя начинается истерика.
– Нет! – выкрикнула она, тоже поднявшись с кровати. – Ты знал все работы Сибелиуса вдоль и поперек, не так ли? Ведь ты же финн! Но сегодня утром ты лишь думал, что Сибелиус писал все свои вещи для оркестра. И, не знаю насчет тебя, – ведь прошло столько лет, – но я никогда в жизни не была в Ибизо, а ты никогда не попадал в госпиталь с пищевым отравлением.
– Лин! – в ужасе воскликнул Денисон.
– Нет никакой яхты «Гесперия», – безжалостно продолжала она. – Ты всегда говорил, что парусные суда – это самое неэффективное средство передвижения, когда-либо изобретенное людьми. Никакого Билли Брукса не существует – я выдумала его. А потом ты подтвердил, что купил паруса для несуществующей яхты.
Ее лицо побелело, глаза сверкали от слез, и Денисон понял, что она смертельно испугана.
– Ты не можешь быть моим отцом, – прошептала она. – Ты не мой отец. Кто ты такой?
Глава 22
– Куда запропастился Денисон? – раздраженно спросил Кэри.
– Скоро будет здесь, – успокаивающим тоном отозвался Маккриди. – Он еще не слишком опаздывает.
– Наверное, на него опять кто-нибудь прыгнул.
– Это вы прыгаете от нетерпения. Армстронг держит его под наблюдением.
Кэри промолчал и склонился над столом, перечитывая длинную телеграмму.
– Ну вот, хоть что-то прояснилось, – наконец проворчал он. – Это была чертовски неприятная загадка.
– Что за загадка? – с интересом спросил Хардинг.
– Когда Денисона унесли из сауны и начали допрашивать, он выдал целую научную тираду, сам не зная, о чем говорит. Однако это был жаргон, которым мог пользоваться Мейрик, – он отложил телеграмму. – Теперь понятно, откуда Денисон мог его узнать.
– Возможно, слышал что-то подобное в прошлом, – заметил Хардинг.
– Вот именно. Хотя его прошлое, казалось бы, исключает такое предположение.
– Он был кинорежиссером, – Хардинг потер лоб.
– Кинорежиссером особого рода, – добавил Маккриди. – Он делал документальные фильмы. Мы выяснили, что он снял серию фильмов о математике для отдела связей с общественностью одной из крупных компьютерных фирм. Очевидно, режиссер должен иметь хоть какое-то представление о предмете, с которым ему приходится работать. Мы поговорили с сотрудниками фирмы; они помнят, что режиссер не просто тянул свою лямку, но проявлял горячий интерес к делу. Фильмы были в основном короткометражные, посвящены теории вероятности. Денисон знаком с математическим жаргоном, тут все в порядке.
– Но сначала я основательно забеспокоился, – признался Кэри. – Миссис Хансен, позвоните в отель и узнайте, почему задерживается Денисон.
Диана Хансен направилась к телефону. Она уже собиралась поднять трубку, когда раздался звонок. Прислушавшись к голосу говорившего, Диана поманила Кэри.
– Это Армстронг. Он просит вас подойти.
Кэри взял трубку.
– В чем дело, Ян?
– Я был у себя, – начал Армстронг. – Дверь я оставил приоткрытой, чтобы видеть дверь номера Денисона. Двадцать минут назад оттуда пулей вылетела мисс Мейрик. Я вышел в коридор узнать, что случилось. Она схватила меня в охапку и сказала, что с Денисоном стряслось что-то вроде припадка. Я вошел в номер – он лежал на полу без сознания. Пришел в себя минут пять назад.
– Сейчас с ним все в порядке?
– Да, по его словам.
– Тогда вези его сюда, и побыстрее, – отрезал Кэри. – Хардинг посмотрит, что с ним случилось.
Наступила пауза.
– Мисс Мейрик говорит, что она тоже приедет, – сказал Армстронг.
– Чушь! – рявкнул Кэри. – Запри ее в номере.
– Мне кажется, вы не понимаете, – сказал Армстронг. – Когда она говорила со мной в коридоре, она сказала, что припадок случился с Денисоном, а не с Мейриком.
Брови Кэри медленно поползли вверх.
– Она знает?
– Судя по всему, да.
– Забирай ее с собой и не спускай глаз с этой парочки. Будь предельно осторожен, – Кэри положил трубку. – Девушка расколола его. Хардинг, ваш пациент опять переходит на постельный режим – у него был очередной приступ.
– Провал, – сказал Хардинг. – Значит, дочь Мейрика...
– Она назвала его Денисоном, – бесцветным голосом отозвался Кэри.
Следующие двадцать минут они сидели в молчании. Кэри вытащил из кармана свою трубку, неторопливо набил ее и принялся раскуривать. Хардинг вытянул длинные йоги и со всепоглощающим интересом уставился на носки своих ботинок. На его лбу обозначились глубокие морщины. Диана Хансен прикуривала сигареты одну от другой и гасила их в пепельнице, не успев выкурить до половины. Маккриди расхаживал взад-вперед по ковру, словно протаптывая дорожку.
В дверь постучали. Маккриди бросился открывать. В комнату вошли Лин и Денисон, за ними маячила высокая фигура Армстронга. Кэри посмотрел на Денисона.
– Хардинг хочет поговорить с вами в другой комнате, – сказал он. – Вы не возражаете?
– Нет, – тихо ответил Денисон и пошел вслед за Хардингом. Когда дверь за ним закрылась, Кэри встал и повернулся к Лин.
– Мисс Мейрик, меня зовут Кэри, – сказал он. – Я работаю в британском посольстве. Это мистер Маккриди. С миссис Хансен вы уже знакомы, с мистером Армстронгом тоже недавно познакомились.
Лицо Лин было мертвенно-бледным, но, когда она увидела Диану Хансен, на ее щеках выступили розовые пятна. Взмахнув рукой, она указала на дверь, через которую вышел Денисон.
– Кто этот человек? И где мой отец?!
– Садитесь, пожалуйста, – сказал Кэри. Маккриди быстро пододвинул стул.
– Я не понимаю, – продолжала Лин. – Он назвался Денисоном, а потом рассказал мне невероятную историю...
– ...которая тем не менее правдива, – закончил Кэри. – Мне очень хотелось бы, чтобы это было не так.
Лин повысила голос.
– В таком случае, где мой отец?
Кэри сделал едва заметное движение бровью. Диана Хансен поднялась с места и встала рядом с Лин.
– Мне очень жаль, мисс Мейрик... – начал он.
– Он мертв, не так ли?
Кэри кивнул.
– Мы считаем, что с ним произошел несчастный случай. Его тело было выловлено из Балтийского моря три дня назад. Незадолго до этого там произошло столкновение нефтеналивного танкера с другим судном.
– Значит, то, что этот человек, Денисон, сказал мне, – это правда?
– Что он вам рассказал?
Они выслушали Лин. Кэри задумчиво кивнул.
– Похоже, он рассказал вам все, что относится к делу.
Про себя он отметил, что Денисон не открыл ей, о чем идет речь в бумагах Меррикена, – он сказал лишь, что это очень важные документы.
– Я действительно очень сожалею о том, что случилось с вашим отцом.
– Да, – холодно отозвалась она. – Надо полагать, сожалеете.
– Один вопрос, мисс Мейрик, – сказал Кэри. – Когда Денисон закончил свой рассказ, пытались ли вы узнать что-либо о его прошлом?
– Ну да... Я хотела узнать, кем он был, то есть, кто он такой.
– Больше никогда так не делайте, – сурово сказал Кэри. – Это может оказаться очень опасным для него.
– Да если он рассказал мне хотя бы четверть правды, то вы все равно сделали с ним нечто неописуемое! – вспыхнула она. – Ему нужен психиатр!
– Совершенно верно, – согласился Кэри. – Доктор Хардинг – психиатр.
– Мы не надеялись, что это может продолжаться вечно. Но, честно говоря, я возлагал надежды на завтрашний день. Завтра я собирался отделить вас друг от друга.
– О Боже, – воскликнула Лин. – Да" за кого же вы себя принимаете? Ведь мы же не шахматные фигурки.
– Денисон – доброволец, – возразил Кэри. – Он сделал свой выбор.
– Ничего себе выбор! – фыркнула она.
Дверь за спиной Кэри отворилась, и Хардинг вошел в комнату.
– Иди, Ян, посиди с Денисоном, – сказал Кэри.
– В этом нет необходимости, – сказал Хардинг. – Денисон выйдет через минуту-другую. Ему нужно немного подумать.
– В каком он состоянии?
– Все будет хорошо.
– Он помнит свой разговор с мисс Мейрик?
– О да, – ответил Хардинг. – Он не может вспомнить лишь то, о чем она спрашивала его перед тем, как он отключился. – Он с интересом взглянул на Лин. – Что это было?
– Я хотела узнать, кем он был.
– Больше этого не делайте, – Хардинг энергично покачал головой. – Мне нужно серьезно поговорить с вами, моя юная леди.
– Не тратьте времени, – угрюмо сказал Кэри. – Она возвращается в Англию.
Лин холодно посмотрела на Хардинга.
– Вы врач?
– Это одна из моих специальностей, – Хардинг закурил сигарету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44