Судя по ориентировке, гусь еще тот. - Ну вы, ребята, совсем. Смешно, честное слово! - рассмеялся я, пробуя отступить, но младший сержант быстрым шагом придвинулся и встал рядом, под правое плечо. Профессионально работают, - отметил я. Вокруг собирались зеваки, образуя плохоодолимую живую изгородь. Одним рывком такую не пробьешь, а второй попытки, скорее всего, отпущено не будет. - Следуйте за мной, - предложил сержант. - Прошу! Вот и все, - понял я. Как мгновенно благополучие превращается в безнадежность. Еще двадцать минут назад я, полный беспечного оптимизма, шагал в ресторан и вот я уже почти зек! Завтра они пошлют запрос по месту выдачи паспорта, там проверят данные, быстро выяснится, что паспорт утерян, что представил его подозрительный во всех отношениях самозванец. Согласно розыскной ориентировке я сбежал из мест заключения, значит меня передадут в руки... Чьи? Милиции? Отцов-командиров учебки? Ладно, без разницы, куда бы меня не этапировали, задание безвозвратно провалено. В лучшем случае пару месяцев меня покантуют по КПЗ, а потом - шагом марш в родную армейскую часть, дослуживать положенные месяцы. Печально! Младший сержант цепко обхватил меня за руку. - Куда его? - Давай пока к нам в отделение, а утром разберемся. Словно мелкого воришку, - подумал я, ловя на себе любопытные, а порой злорадные взгляды расступающейся толпы. А собственно кто я? Паспорт раздобыл в чужом кармане, деньги нашел в чужих кошельках. Биографию и ту украл! Говорят - победителей не судят. Наверное. Но я-то проиграл по всем статьям! - Примите, - передал меня сержант дежурному по отделению. - Кто такой? - Темная личность. - Ладно, заводи. Отделение было махонькое, неприспособленное, наспех переделанное из подсобного вокзального помещения. Помощник дежурного открыл дверь, повел меня по узкому коридору. Выбирает камеру, понял я. Только из чего выбирать - камер-то всего три. В одной наверняка женщины, в другой вдрызг пьяные пассажиры или подростки. Остается одна. Милиционер загремел связкой ключей, неосторожно повернувшись ко мне спиной. Ну и порядок у них тут! Совсем службу забыли. Дать бы ему по затылку, чтобы бдительности не терял. - Давай, заходи, - приказал надзиратель. - Эй, начальник, тут полный комплект, - возмутились из полумрака, - друг на друге сидим, дышать нечем. Веди его дальше. - Ничего, поместитесь. Не гостиница, - лениво огрызнулся мой сопровождающий. - Неужели не понятно, нет здесь места! Что ж нам - стоять, - разом в несколько голосов загомонила камера. - Хватит бузить, - гаркнул милиционер, - сказано сюда, значит сюда, - и толкнул меня в спину. - До утра перебьетесь, а там видно будет. Постепенно мои глаза привыкли к полумраку камеры. Я разглядел четырех сидящих на двухъярусных нарах. Не так уж у них тесно, - подумал я. Как требовали в учебке я, в первую очередь, рассортировал потенциальных противников (а при выполнении задания любого нового человека принято считать заведомым противником) по ранжиру - возраст, вес, рост, комплекция, физическое развитие, цвет волос, глаз, кожи, особые приметы и дал каждому карикатурную, то есть характерную только для него кличку. Теперь я не рисковал упустить или перепутать между собой новых знакомых. Каждый занял отведенную для него нишу, намертво засел в памяти. Дед - лет сорок, похоже, здесь лидер. Шрам - ножевой шрам через все лицо. Бугай - по виду бывший борец или тяжелоатлет. Пацан - самый молодой и никакой внешне. Первые страницы личных досье были открыты. Теперь мне было важно заметить, кто первый откроет рот, кто с кем переглянется, за кем останется последнее слово. Мелкие штришки взаимоотношений, на которые обычный человек не обращает никакого внимания, обеспечивали меня бесценной информацией, позволяли выстроить психологический портрет незнакомой компании, правильно распределить приоритеты, выделить направление угрозы, избрать верную линию поведения. - Успех внедрения решают первые мгновения общения. Если вы не умеете быстро определить кто есть кто, за кем сила, а кто ходит в шестерках лучше молчите, изображая наследственного глухонемого паралитика. Может быть, это поможет сохранить вам голову, - советовал преподаватель предмета "Психология внедрения". - Первое знакомство это как театральная премьера! Настроился на волну зала, почувствовал зрителя, нащупал струнки интереса, сочувствия, подыграл - будет аншлаг. Нет - готовься к оглушительному провалу. Но не дай вам бог переиграть, не дай бог ошибиться! Все это - заметить, разложить по полочкам, проанализировать, сделать предварительные выводы я успел за те две-три минуты, что стоял посреди камеры, изображая растерянность и ни на кого, вроде бы, не глядя. - Принес черт подарочек! Ни вчера, ни сегодня! - процедил сквозь зубы Шрам. - Ладно. Он сюда не просился! - осадил его Дед. - Садись, - кивнул мне на табуретку напротив нар. Приоритеты определялись. Дед - авторитет. Если под кого и подстраиваться, то под него. Бугай - гора мышц при старике. К самостоятельным действиям вряд ли способен, но шею свернет в секунду, только мигни, задумываться не будет. Шрам - ходит под стариком, но рвется к власти. От такого в любой момент жди фортеля. Пожалуй, самый непредсказуемый, самый опасный в этой компании. Пацан - так, шестерка. Ни веса, ни голоса не имеет. При определенных обстоятельствах его можно попытаться использовать. Я сел. - Кто будешь? - спросил Дед. А кто я? Бежавший зек без криминального стажа? Солдат без части? Вор без выгоды? - Я случайно тут. По недоразумению. Я мимо шел... - забормотал я. - Ладно, понял. Ложись, прохожий. Отдыхай пока, - приказал Дед. Пацан спрыгнул с верхних нар. Удивленный странной, не принятой в подобных заведениях вежливостью, я забрался на нары. Было ясно, что люди, собравшиеся в камере не случайные знакомые. Для этого они общались слишком накоротке. Либо они высиживают здесь не первую неделю, либо, что более вероятно, знают друг друга давно. В любом случае следовало держать ухо востро. Я немного повздыхал, поворочался и сделал вид, что уснул. - Эй, наверху, - окликнул меня Дед. Я не ответил, сонно посапывая, иногда, для пущей убедительности, всхрапывая. - Погляди его, - распорядился Дед. Шрам встал, зажег спичку, приблизил ее к моим глазам. Ну, этим нас не возьмешь. Еще в учебке нас учили как правильно изображать крепко спящего человека. - Спит, - уверенно сообщил Шрам, - как младенец. - Лучше бы этот младенец спал дома, - проворчал Бугай. - Давай к делу, - потребовал Дед. - Тогда сегодня, - сказал Шрам, - завтра нас переведут в горотдел и хана. Оттуда не уйдешь. - А отсюда? - Попробовать можно. Отдел на ремонте, временно впихнут в случайное помещение, легавых - всего ничего и, наверняка спят как сурки. Если попасть в коридор, то в конце есть окно, на нем решетка на скорую руку. Пустяк - толкнуть раз. - А как в коридор попасть? - Как раньше думали, так и попасть... Похоже, в камере готовился побег! Мое неожиданное появление, естественно, не входило в планы заговорщиков. Что они предпримут? Отложат попытку или попытаются нейтрализовать меня? Судя по их настрою, последнее более вероятно. Надо было подумать о своей безопасности. Я заворочался "во сне", повернулся, принял наиболее безопасную позу - лег на бок, плотно уперевшись спиной в стену, левую руку положил под себя на случай удара заточкой снизу, сквозь нары, ноги подтянул к груди, защищая живот. Заговорщики напряженно замолкли, снова поднялись, проверили сплю ли я, успокоились. Что делать? Поднять тревогу они мне, конечно, не дадут. Значит, предупредить побег нельзя. Остается бороться за свою жизнь в момент побега. Времени на то, чтобы долго возиться со мной у них не будет. Значит у меня есть шанс... Увы, моему шансу сработать было не суждено. - Давай! - скомандовал Дед. Я напрягся, но было поздно. Со стороны изголовья метнулась чья-то рука, вывернула, задрала мне, ухватясь за подбородок, голову. В горло, напротив сонной артерии, уперлась, царапая кожу, отточенная сталь. Сейчас достаточно было несильно толкнуть заостренный гвоздь, штырь, ложку или что там у них за оружие, чтобы черной струей брызжущей крови из меня в несколько минут вытекла жизнь! Как глупо! По шее частыми горячими каплями поползла кровь, но глубже заточка не шла. Я вспомнил примету фронтовых разведчиков - если сразу не убили, значит не убьют, значит ты им зачем-то нужен. - Тс-с! Молчи, дурак, если жить хочешь! - зашипел мне в ухо Шрам. Одновременно кто-то забарабанил в дверь. Шрам чуть ослабил хватку и я смог оглядеться. Стучал Пацан. Деда видно не было. Бугай стоял, свесив голову, возле зарешеченного окна и от его шеи вверх шла туго натянутая, сплетенная из разорванной рубахи, веревка. Бугай повесился?! Когда?! Почему?! - Откройте! - орал Пацан, барабаня в дверь пустой кружкой. Наконец подошел милиционер, спросил через дверь: - Что там у вас? - Скорей! Заключенный повесился! Милиционер внимательно взглянул в глазок, наверняка увидел обвисшее тело Бугая, секунду посомневался не крикнуть ли, как предписывалось, помощь, но потом решил действовать быстро и самостоятельно. - Всем сесть на нары, руки сложить на колени! - скомандовал он и, открыв дверь, быстро прошел к Бугаю. Пацан запрыгнул на нары, прикрыв меня и Шрама. Милиционер, кося глазом на нары, потянулся к веревке и тут Бугай ожил. Сильнейшим ударом в пах и, мгновением позже, в лицо он свалил милиционера, быстро освободил узел веревки, пропущенной под мышки, прыгнул к двери. Пацан соскочил с нар и, на всякий случай, зажал рот милиционеру. Расчет преступников был верен. Наверное ни в каком другом случае милиционер не открыл бы камеру и не вошел бы туда ночью в одиночку. Его подвела человечность. Сержант стал приходить в себя, замычал, задвигался на полу. Дед приблизился к нему и, убедившись, что его слышат, сказал: - Мы взяли заложника. Понял? Ты понял?! Ты будешь молчать полчаса! Если мы заметим погоню, мы убьем его, - и Дед отодвинулся, чтобы милиционер увидел меня с приставленной к горлу заточкой. - Ты понял?! Милиционер кивнул. - Мы убьем его. Убьем! - повторил Дед и сильным ударом в висок снова отключил милиционера. Вот в чем дело! Теперь я буду служить буфером между заговорщиками и погоней. Мной, как мешком с песком они будут защищаться от милицейских пуль. Но почему они не взяли в заложники сержанта? Да потому, что за милицейскую жизнь дают вышку, а за гражданскую - срок, - сам себе ответил я. И еще это значит, что убивать они будут всерьез, для шантажа они предпочли бы сержанта. - Пошли, - скомандовал Дед. - Ты все понял? - угрожающе спросил Шрам. Я моргнул глазами. - Попробуешь вырваться или крикнуть - считай себя мертвяком, - предупредил Шрам и подтвердил серьезность своих намерений, чиркнув по моему горлу заточкой. Я дернулся от резкой боли. По одному выскочив за дверь мы дошли до окна в конце коридора. Бугай навалился на решетку и, тихо раскачав ее, вытянул из стены крепежные крючья. Окно было открыто. Протиснувшись в образовавшуюся щель мы попрыгали вниз. - Ходу! - скомандовал Дед. Из-за ближайшего угла просигналила фарами машина. Значит, их ждали. И, значит, этот побег, исключая мое присутствие, не был импровизацией. Преступники ввалились в машину. - А это кто? - спросил водитель. - Страховой полис, - ответил Дед. - Поехали! Сзади, со стороны отделения милиции послышался шум, свистки. - Поздно, - подумал я. - Поздно! - хихикнул Шрам и только теперь отнял от моей шеи заточку, поздно проснулись мусорки! Машина рванулась с места. - Медленней! - распорядился Дед, - не хватало еще за превышение скорости нарваться на ГАИ. Хватит нам проколов. Значит это и будет их схрон, - понял я, оглядывая двухкомнатную квартиру планировки пятидесятых годов. Не так уж плохо: отопление, вода, свет, коммунальные услуги. Мое, месячной давности логово было куда проще земля, ветки со всех сторон, да подушка елового лапника под животом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36