...Они встречались, когда это было возможно. Какие прекрасные дни провели они в Сочи. Два незабываемых дня!
Лера гастролировала с концертной труппой по Сибири. Все было великолепно. Устроители ликовали: везде аншлаги. Поступило предложение продлить турне и дать ещё три концерта. Но тут произошел сбой. Это случается нередко. Артист становится заложником ситуации, начинается нервотрепка и такая неразбериха, что хоть волком вой.
Лера рвалась домой в Москву, к Дашке, оставленной на попечение тетке Нине. Организаторы клялись, что через два-три дня ситуация нормализуется. Надо всем успокоиться и подождать. Глупо отказываться от трех концертов. Нервы? Какие у артиста нервы! Да другие только могут мечтать о таком сногсшибательном турне, когда успех, деньги - все само идет в руки. Надо уметь приспосабливаться к ситуации.
Валерия не умела. Она психовала. И жалела, что пошла на поводу у дельцов. Не случись этого дурацкого сбоя, она отработала бы ещё столько, сколько потребуется, а теперь - нет.
Она знала, что такое пять часов безудержной работы, что такое счастливая усталость при этом. Она помнила благотворительные концерты, за которые не получала ни копейки. Тогда никому не приходило в голову роптать и жаловаться, когда происходили накладки и что-то срывалось, когда вместо одного концерта давали два, а то и три. Отношение было совсем другое. Сейчас - не та ситуация. Противно, когда артист превращается в инструмент по выкачиванию денег.
Другие... Да плевать она хотела на других! Она отработала все, что обещала. Она не железная. Сразу вспомнилось, что как раздавленная вернулась с последнего выступления. Она не может опустошенная выходить к публике. Дальше будет сплошная халтура.
- Дальше будут деньги! - заорав, хлопнул дверью один из организаторов.
Стрелецкая смирилась, потому что не привыкла никого подводить.
Она позвонила домой. Дашка уехала с классом на экскурсию в Суздаль, тетя Нина, как всегда, брюжжала.
Эх, завиться бы куда-нибудь, вздохнула Лера, отвлечься, прийти в себя. Уехать туда, где потеплее. Сейчас на юге самый разгар бархатного сезона. Осень... Как чудесно очутиться осенью в Сочи!
Валерия лукавила. Она знала, чего хочет, но это было невозможно, потому что чудес не бывает.
Она машинально стала набирать номер Артема. Просто так. Конечно, он занят, должен вот-вот куда-то уехать, улететь или просто надолго исчезнуть. Ладно, хоть пожалуется родному человеку.
Беглов понял её с полуслова.
- Слушай, а что нам мешает? Три дня, говоришь, у тебя есть? Давай, махнем куда-нибудь... В Сочи хочешь?
Потрясающе! Артем всегда умел угадывать её мысли. Она так никогда и не привыкнет к этому. Предвидение Беглова порой пугало её по-настоящему.
- ...Или в Анталию? - как сквозь сон услышала Лера.
- Да у меня загранпаспорт в Москве остался, - растерялась она. - Я поплакаться позвонила.
- Вот и хорошо, плачься. Паспорт и виза не проблема. Так что?
Валерия тряхнула головой.
- Действительно, какого черта! Пока они все наладят и организуют, свихнуться можно. В Сочи хочу!
Она вылетела в тот же день.
Артем встречал её в адлеровском аэропорту с букетом осенних роз. Лера, едва увидела его лицо, забыла о вчерашней нервотрепке, о неприятном разговоре с продюссером. Споры, выяснение отношений... Она забыла обо всем и видела перед собой только Артема.
- Господи, - она уткнулась носом в его плечо. - Только теперь поняла, как я вымотана. Летела сюда, как во сне. И молилась, чтобы не было никакой задержки. Если бы что-то случилось, наверное, не выдержала и заорала бы во все горло.
Артем внимательно посмотрел на нее. Это было непохоже на Леру. Обычно она умела сдерживать свои эмоции.
Он молча обнял её за плечи и повел к машине.
- Глаза утомленные, но хороша, хороша...
Беглов видел, как несколько пар мужских глаз провожали Валерию взглядом.
Он незаметно скосил глаза в сторону. Его волкодавы, как называла Лера Вадима Сидельникова и Сашу Грабнева были при нем и контролировали ситуацию, держась на расстоянии.
- Устала, соскучилась, - тихонько жаловалась Валерия, не выпуская крепкой мужской руки. - Здесь почти лето, а там уже и снежок два раза выпадал.
Она смотрела на верхушки безмятежных пальм в адлеровском аэропорту, на южные буйно растущие цветы в сквере и её лицо, ещё несколько минут назад серое и издерганное, приобретало нормальный оттенок.
Валерия остановилась.
- Знаешь, иногда мне хочется жить, как большинство женщин, вести нормальное существование: дом, Дашка, ты...
- Не лукавь, ты так не сможешь. - Артем взглянул на неё исподлобья и добавил: - Видно, здорово вымоталась. Ты слишком долго стремилась к этому, долго была невостребована, чтобы просто так сойти с дорожки.
- Ты прав. Только я не знала, что вокруг этого столько дерьма. Чем выше популярность, тем больше грязи.
- Все правильно. Серость и посредственность не привлекают никого. На них много не заработаешь.
- Ох, хватит этих разговоров, - взмолилась Валерия.
Они ужинали в номере. В роскошном просторном трехкомнатном номере было все, чего душа пожелает.
Валерия, закрыв глаза и раскинув руки, утонула в глубоком мягком кресле.
- Так хорошо сейчас, даже шевелиться лень. Знаешь, чего мне хочется? она резко подняла голову. - Проснуться завтра утром и увидеть твою голову на подушке... И я знаю, что это будет, правда?
- Правда.
- Как мало человеку надо: капельку покоя и - тебя.
- Иди сюда. - Артем стоял возле накрытого стола. - Ты совсем ничего не ела.
Лера замотала головой.
- Когда нервничаю, никогда не ем. Диеты держать не надо, все само собой куда-то девается. Завтра я буду в норме.
- Ты опьянеешь.
- Пусть. Я, может, так хочу.
Спиртное подействовало на пустой желудок, как мина замедленного действия. Такой Артем Валерию ещё не видел.
Нет, она не опьянела. Она просто раскрепостилась и стала ещё более сексапильной.
Когда Артем поднял её на руки и понес в постель, она обняла его за шею и зашептала, обжигая горячим дыханием:
- Хочу тебя, хочу, хочу...
Артем опустил её на постель и сел рядом.
- Ты такой сдержанный, лицо строгое. - Она терлась щекой о его руку. Никаких эмоций... Когда мы долго не видимся, я не знаю, как себя вести. Ты словно присматриваешься ко мне: изменилась я или нет. Чувствую твою отчужденность и настороженность. Ты не раскрепощаешься со мной, как раньше.
Она теребила его пальцы, гладила ладошкой сильную мужскую руку, но он молчал.
- Ты привык ко мне, да? Я перестала возбуждать тебя? Тогда зачем позвал, зачем?..
Она приподняла голову и заглянула ему в глаза. По лицу Беглова пробежала чуть заметная тень, губы плотно сжались, а лоб пересекла резкая морщина.
- Я совсем не нужна тебе.
Она попыталась собрать на груди рюши распахнутого пеньюара, который ещё минуту назад казался лишним и ненужным.
Молниеносным движением Артем обхватил её тело. Она оказалась распластанной на постели. Его губы впились в её. Он целовал её долго, жадно, умело, пока она не расслабилась, отвечая на поцелуй.
Лера перестала чувствовать себя, свое тело, она ощущала лишь его напор, его властные руки, и прижималась, прижималась изо всех сил к сильному телу. Ей хотелось раствориться в нем, подчиниться родному, любимому, желанному.
- Так скучала по тебе, так скучала, а ты... - попрекнула она, без конца целуя его тонкие губы.
Лера разжала руки.
- Жарко...
Прядь волос, прилипшая ко лбу, жесткие рюши пеньюара, - ей все мешало, сковывало движение, хотелось полного единения.
- Жаркая подушка... - прошептала она, стараясь высвободить плечо из полупрозрачной одежды. - Помоги мне!
Он легко приподнял Валерию и снова опустил на постель. Расставшись с пеньюаром, она снова прильнула к Артему.
- Силища у тебя... - торопливыми пальцами она расстегивала его рубашку.
- Иди скорее ко мне или я умру!
Он взял её легко и приходил к ней снова и снова. Она отзывалась на каждое его движение, жадно, чувственно, ловила каждый миг, и он своим телом чувствовал это.
"Ты стала ещё лучше, ещё желанней!" - хотелось крикнуть ему, но он привык сдерживать свои эмоции. Он обладал этим прекрасным телом, но уже сейчас ему хотелось ещё и еще. Он видел, как вздрагивает её грудь с набухшими сосками. Его пальцы мяли их до боли.
Она слабо стонала и молила:
- Еще, еще...
Весь мир сосредоточился сейчас для Артема в лежащей перед ним женщине, которая любила и желала его.
Наконец, она слабо застонала, и он, почувствовав, что внутри у неё все напряглось, с новой силой вонзился в нее, как самец, желавший слиться со своей самкой.
Он неохотно отпустил её.
- Такое блаженство... - Лера часто дышала. - Ты... так редко видишься со мной.
Она прошептала эти слова прерывающимся голосом и облизала пересохшие губы.
Артем задохнулся при виде её красного острого язычка, который, словно дразня, то исчезал, то показывался вновь.
- Дай... - Он склонился над её лицом.
Губы Валерии послушно приоткрылись, и Артем с жадностью приник к ним. Так же послушно раздвинулись её ноги, и он опять вошел в нее.
Они потеряли счет времени. Это длилось бесконечно долго или один миг... Это было прекрасно и сладостно. Не нужны были никакие любовные ухищрения, возбуждающие ласки, - все это было ничто в сравнении с тем блаженством, которое испытывали оба. Артем сжимал губами язычок Валерии и чувствовал, с каким самозабвением она отдается ему.
Потом она лежала, отдыхая, свернувшись клубочком и положив голову ему на живот.
- Мне никогда не было так хорошо. Помнишь нашу первую встречу? Сейчас было как будто в первый раз... Ты никогда меня так не целовал.
Она закрыла глаза, что-то сладостно сжалось внутри нее, волной пробежало по телу.
- Смотри, - она взяла его пальцы и прижала к своей груди. Набухающий сосок твердел прямо на глазах.
Артем наклонился, чтобы поцеловать его.
- Нет, - вырвалось у Валерии. - А то я с ума сойду от желания. Я ненасытная, да? Сама не знаю, что со мной произошло.
Артем, не отвечая, гладил её живот. Он повернул её к себе спиной и прижался губами к мочке уха.
- О-о-о... - по телу Валерии пробежала судорога. - Что ты со мной делаешь! Каждый кусочек тела - эрогенная зона...
Она, выгибая спину, терлась о его грудь. Он провел рукой вдоль плавной линии женского бедра - восхитительной линии! - и прижал к себе её крепкую маленькую попку. Тело Валерии особенно роскошно выглядело в этой позе. Оно было сексуальным и слушалось малейшего прикосновения сильных рук.
Они угомонились только под утро.
Официант из ресторана принес охлажденное шампанское.
Валерия пила и смеялась. Артем целовал её и пытался выпить напиток из её губ. Ничего не получалось, и "Мартини" прозрачной струйкой стекало по шее и груди.
- Я так не умею, - сердилась Валерия, но Артем не отпускал её. Сделав глоток, он стал целовать её, раздвигая языком сомкнутые губы. Она почувствовала вкус шампанского у себя во рту.
- Еще! - попросила она, целуя его в уголки губ. - Ну, пожалуйста, еще...
- Теперь ты, - Артем налил бокал "Мартини" и подал его Валерии. Это была незабываемая ночь. И день. Все происходило в каком-то угаре.
Они никогда не были вместе столько часов подряд. И никогда не желали друг друга так страстно.
Валерия ненадолго засыпала, а потом с новой силой занималась с Артемом любовью.
Он, казалось, не спал вовсе. Когда Лера открывала глаза, она видела его взгляд, устремленный на нее.
Иногда в полусне она чувствовала, как его руки гладят её, перевовачивают. Она и в этом состоянии была послушна. Раздвигала ноги, подчиняясь требовательным пальцам, и сладостно содрагалась, принимая его.
- Это называется: изнасиловать во сне, - прерывающимся голосом бормотала она и, окончательно проснувшись, приникала к нему всем телом.
Еще никогда она не была такой счастливой.
- Ты меня высосал всю до капельки. Я даже тела своего не чувствую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45