Машины впереди еле ползли.
- Закон подлости. Когда спешишь, всегда так... - заметил Баракаев.
Наконец в конце туннеля показался все увеличивающийся белый квадрат набегающая панорама новой Москвы, потом - висячий мост, затейливая ограда Парка культуры имени Горького, на другом берегу - надпись "Аэрофлот" над крышами.
На Садовом, недалеко от нового здания МВД, Денисов неожиданно спросил:
- Ваш кожаный пиджак, он пропал?
- Вы имеете в виду...
В зеркале заднего вида отразились посерьезневшие глаза Баракаева. Денисов придвинулся ближе.
- У вас ведь на квартире был самочинный обыск? Правда? Надо все рассказать как есть.
Не сбросив куртку, Денисов подошел к окну. Потеснил колонию кактусов на подоконнике, присел.
Здание строили в начале века с учетом непредвиденных особенностей нового транспорта. Арочный свод кабинета опирался на колонну, придавая помещению вид монастырской трапезной.
Два происшествия - пропажа писем и использование преступниками, совершавшими самочинные обыски, той же самой ячейки для хранения украденных вещей - были фактами, не подлежащими сомнению.
Не вставая с подоконника, Денисов придвинул ближе стоящий на столе аппарат, набрал номер оперативной группы на Курском вокзале.
- Денисов. Хочу кое-что уточнить в связи с самочинными обысками.
- Рад слышать. - Трубку снял ночной инспектор, ему, как и Денисову, тоже не удалось выбраться домой. - Как раз сейчас разбираемся.
- Серьезная группа?
- Пока неясно. Много противоречивого.
- В чем именно.
- Одно на обысках брали, от другого отказывались...
- А что искали?
- По-моему, хрусталь, золотишко... Как на любой квартирной краже! Ночной инспектор задумался. - Но при этом делали вид, что ищут вещественные доказательства мнимых преступлений! Изымали декументы, записные книжки...
- А вещи?
- Привозили к вам. Оставляли в одной и той же ячейке.
- Понял.
Он набрал телефон склада забытых вещей, никто не отвечал. Денисов представил, как аппарат надрывается там, в подвальном помещении без окон, на стеллаже, среди невостребованной одежды и обуви. Наконец заведующий снял трубку:
- Вас слушают.
- Это Денисов. Кто из кладовщиков выдавал вещи по паспорту Баракаева?
- Вчера? - Заведующий остался верен себе, ответил не сразу, сначала полистал книгу. - Старший кладовщик Хасянов... Я в это время был на выемке.
- Хасянов работает?
- Да. Он нужен?
- Пусть мне позвонит. И никуда не уходит, пока мы не встретимся.
Ничего не произошло на вокзале за то время, пока Денисов и Сабодаш отсутствовали. Заканчивалась посадка на очередной поезд, бежала, потряхивая лотком, мороженщица. Проводница хвостового вагона нетерпеливо посматривала вдоль состава.
Денисов сбросил куртку, подошел к столу. В центре, под стеклом, лежала записка младшего инспектора: "Звонила Беата. Очень волнуется. Будет звонить в 11.30".
Денисов посмотрел на часы: до звонка еще оставалось время.
- Я не стал заявлять... - Баракаев достал сигареты, положил перед собою на стол. - Поймите: последние дни перед окончанием процесса! Могу ли я думать сейчас о другом?! И чего, собственно, я лишился? Пиджака? Транзистора?.. Мерзавцы эти, безусловно, рассчитывали найти деньги, чеки "Внешпосылторга". - Он пожал плечами. - Но откуда?!
- И все же? - Антон вынул очередную "беломорину".
- Кроме того, пошли бы сплетни... Как бывает? То ли у Баракаева украли, то ли Баракаев что-то у кого-то похитил. Не отмоешься. Кроме того, по этой статье обязательность сообщения в милицию не предусмотрена.
- Как все произошло?
- Я при обыске не присутствовал, дома была жена. Но информирован достаточно.
- Познакомьте в общих чертах.
- Возбуждается уголовное дело?
- Не нами, - вмешался Денисов. - Но у нас свой интерес.
Он сообщил о самочинном обыске в 68-е отделение - по месту жительства Баракаева. Оттуда обещали подъехать.
- Преступники воспользовались "Москвичом"... - Адвокат передвинул сигареты на край стола, поправил пепельницу. - Машина, как я понял, была частная. Жена, к сожалению, не обратила внимания на номер. Вошли, зачитали постановление. Абсолютно неграмотное... Предложили пригласить понятых, Баракаев усмехнулся. - Жена позвала соседку. Они сказали, что одного понятого вполне достаточно... Смех!
Денисову показалось, что Баракаев относится к происшедшему серьезнее, чем хочет представить.
- Сколько продолжался обыск?
- Около часа.
- Что-нибудь взяли, кроме вещей?
- Записи, которые хранились в секретере. Несколько досье. Хотели создать видимость поиска доказательств... - Баракаев придерживался или делал вид, что придерживается той же версии, что и инспектор с Курского.
- Жена передала вам их приметы? - продолжал расспрашивать Сабодаш.
- Один в плаще, второй в короткой куртке с капюшоном.
- Как они объяснили жене, что с вами?
Адвокат улыбнулся.
- Тот, в куртке, сказал, что я арестован за хищение в особо крупных размерах...
- Вы говорили о поезде в Саратов... - сказал Денисов. - Это было до или после обыска?
- До. За два дня. В судебном процессе был перерыв, а у меня дело в кассационной инстанции в Саратове.
- Кража в поезде... Это не миф?
- Самое интересное, что кража действительно была. - Баракаев наконец закурил. - При тех обстоятельствах, о которых я рассказывал. Но только взяли бумажник. Пиджак унесли уже при обыске. И вот еще что: мне кажется, производивших обыск я как раз и видел тогда в поезде. После окончания процесса я все равно занялся бы этим делом...
- Почему он так волнуется? - спросил Антон, когда адвокат вышел встретить жену, она должна была подъехать на вокзал. - Все позади. У нас к нему претензий быть не может. Преступники пойманы. Чего ему волноваться?
Денисов пожал плечами:
- Может, как раз дело в том, что они пойманы?
Раздался звонок телефона. Денисов снял трубку.
- Ничего не прояснилось? - спросила Беата.
- Пока нет. - Денисов показал Антону на трубку параллельного аппарата, теперь они могли слушать вдвоем. - А как у вас? Заходили в экспедицию?
- Туда ничего не поступало. В дирекцию тоже.
- Значит, все по-прежнему?
- По-прежнему. - В голосе чувствовалась решимость отчаявшегося человека. - Сижу как на иголках. Кажется, что вокруг меня что-то происходит. Вообще-то я жуткая паникерша.
- Не похоже.
- Вы меня плохо знаете. Просто, когда я ставлю перед собой цель, меня не остановить. Я говорила с некоторыми сотрудниками...
- Тоже занимаются износоустойчивостью?
- Да. Постаралась предупредить... Но я далеко не со всеми могу объясниться откровенно.
- Скажите... - Денисов никогда раньше не сталкивался с работой научно-исследовательского института, поэтому был особенно осторожен. Тема одна, а занимаются разные лаборатории... Так бывает?
- Для этого надо знать Максимова.
Денисов схватился за ее фразу.
- Я не совсем все представляю. Вернее: все совсем не представляю. Что за человек Максимов?
- Если одним словом: "неудачник".
- А если полнее?
- Попробую объяснить, пока никого нет. Ему предсказывали большое будущее. Он был в семинаре... - Она назвала фамилию, которая ни о чем не говорила Денисову. - Есть такой международный справочник - "Индекс цитируемости". Там фамилии ученых всего мира, кто и где в своих трудах на них ссылается. Так вот, у Максимова высокий индекс цитируемости... Понимаете?
- Да.
- Огромное количество оригинальных идей. Это с одной стороны.
- А с другой?
- Скверный характер. Неуживчивый. Все его сверстники, даже с меньшим потенциалом, ушли в большую науку. Руководят лабораториями. А Максимов старший научный сотрудник. Один из многих...
Денисов поднялся из-за стола, разматывая телефонный шнур, шагнул к окну.
День оставался таким же неприветливым, холодным, хотя к вечеру обещали повышение температуры, снег. Наступал двухчасовой перерыв движения поездов, все спешили уехать. У путей виднелись вытаявшие из-под снега и снова вмерзшие пакеты от молока, бумажные стаканчики, скомканные пачки из-под "Примы" - все, что пассажиры второпях выбрасывают из поезда.
- ...Сейчас его вроде прочат в завлабы. И то не знаю, пройдет ли. Кажется, я наговорила лишнего. Это от нервотрепки.
- Короче: из-за скверного характера его медленно, но верно обходят другие... - Денисов присел на подоконник, чтобы, разговаривая, видеть, что происходит внизу, на перроне; Антон из-за стола кивнул понимающе - он был целиком на стороне талантливого неудачника.
- В общем, правильно. - Как и в прошлый раз, Денисов услышал щелчок зажигалки. Ему показалось даже, что он чувствует запах сигареты - легкий и терпкий. - Но это уже другой вопрос... - Она торопливо затянулась. Государству важно, чтобы проблема была решена. А кто ее решил - вы, я, ваш друг или Сергей Максимов...
- У вас замещение должностей, должно быть, конкурсное? - Ему часто встречалось в газетах набранное крупно "ОБЪЯВЛЕН КОНКУРС НА ЗАМЕЩЕНИЕ ДОЛЖНОСТЕЙ".
- Безусловно.
- Постарайтесь узнать, на должность, которую прочат Максимову, объявлен конкурс?
- Я и так знаю. Конкурс действительно объявлен.
Сообщение навело Денисова на размышления.
- И есть соперники?
- Это неизвестно. - Денисову показалось, что она колеблется. По-моему, соперники обязаны быть.
- Иногда, наверное, это приводит... - Денисов поискал выражение. - К некорректным приемам в отношении конкурента.
- Вы имеете в виду мои письма?
- Разное приходит в голову...
Модель преступника никогда не удавалось воссоздать сразу в ее конечном виде, многое еще потом дополнялось, корректировалось.
"У таких, как Максимов, обычно мало недоброжелателей, - подумал Денисов. - Их непритязательность всех устраивает. Они не участвуют в жестких играх. Но, с другой стороны, кто-то же ходил здесь за ней и за братом Максимова, Николаем!"
Он снова посмотрел вниз. Движение поездов приостановилось. С десяток пассажиров, в основном приезжие, штудировали выставленное в начале перрона расписание.
- Вы виделись с мужем?
- Нет. Он больше не появлялся. Звонила домой - там пока его тоже нет.
- И на работе?
- В лаборатории тоже не видели... А может, оставить все как есть?
- Не понял.
- Может, забыть про письма, про то, что они пропали... - Она помедлила, снова глубоко затянулась сигаретой. Денисов внимательно прислушивался. - Я и сама не знаю. У страха глаза велики... И вам задала работы.
- Об этом не беспокойтесь.
- Я, пожалуй, возьму назад свое устное заявление... Можно?
- Конечно. Только нас вы не должны брать в расчет.
- Я подумаю и позвоню.
- Обдумайте как следует... А пока ответьте. Если вам неудобно отвечать, говорите только "да" и "нет". Видели ли вы ночью на вокзале кого-нибудь из своих коллег?
- Нет.
- Знакомых?
- Нет, нет. Никого.
- У вас хорошее зрение?
- Неплохое. А кого именно?
- Это мужчина лет сорока. В очках. В джинсах. Под пальто у него был свитер серого цвета. Мохеровый. Описание вам ни о чем не говорит?
Она помолчала.
- Не представляю, о ком идет речь... - Теперь она была встревожена по-настоящему. - Подождите... - У нее, видимо, что-то упало. - Пожалуйста, не кладите трубку...
Она подняла упавший предмет.
- Имя вам известно?
- Нет. - Ему больше нечего было ей сказать.
- А почему вы о нем спрашиваете?
- Просто этот человек всю ночь следовал за вами на вокзале.
- Я поняла. И все обдумала. Беру свое заявление назад. Ничего не надо. Спасибо.
5
Спустившись по эскалатору, Денисов и Сабодаш прошли в отсек к знакомой ячейке.
В зале для автоматов камеры хранения было вновь пусто, а все ячейки снова заняты. Молчаливая очередь ожидала у стола дежурного. Казалось, все это время в ней стояли одни и те же привычные к ожиданию люди.
- Не понимаю ее логики... - Антон, как обычно, рассматривал вопрос в целом, хотя это ни на сантиметр не приближало к конкретной цели возвращению Беате ее писем.
- Когда талантливого, но неуживчивого человека обходят коммуникабельные бездарности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11