Малышева сделала вид, что перед ней стоит неразрешимая проблема. Чиновники всех стран и всех народов умеют делать подобную мину. Можно подумать, они прямо с ней рождаются.
– Давайте мы с вами поступим вот как, – начала она, убрав хмурую тень с лица. – Я сейчас позвоню в одну фирму. Они уже принимали таких братьев и сестер. Возможно, у них есть контакт с гарантами. Да и вместе жить будет удобнее. По-моему, они уже вторую неделю в России. Осмотрелись. Так что лучшего варианта не найти.
Нина шла на риск. Откуда она могла знать, что у конкурентов тоже разместились адвентисты? К счастью, коллега была настолько обрадована избавлением от представителей религиозной общины, что не придала ее словам никакого значения. Проскочило.
Нина набрала номер Ставцова. Муж долго не подходил к телефону, и она уже решила бросить это занятие и разместить группу сама, как услышала голос Виктора:
– Извини, не узнал. Богатыми будем.
– Слушай и не перебивай. А вообще-то служащие твоего ранга должны меньше шляться по подразделениям, а больше думать головой. Тогда и богатым будешь.
– Да нет. Мы тут лоск наводим. Сегодня у нас большой бемц. Ожидаем основных акционеров. Все на нервах. Спасибо тебе за музыкантов. Не так страшен черт, как его малышка. У нас обошлось без претензий.
– Ну и отлично. Значит, так, у тебя там адвентисты вторую неделю сидят. Подкидываю еще пару десятков. Милые люди. А мы, сам знаешь, ждем конгрессмена. Неизвестно еще, сколько у него нахлебников в команде будет. Бери наших. Машину я им дам.
Ставцов, конечно, возьмет. Какому отелю не нужны постояльцы? Таблички «Извините, мест нет» хотя и хранятся в дальних уголках, но за последние десять лет так и не потребовались.
– Я тебя люблю.
– Взаимно, – ответила Нина, потому что рядом жадно слушала ее разговор младшая администраторша. На том и порешили.
– Ой, Ниночка, вы прямо маг и чародей, – улыбаясь, сказала младшая администраторша. – Только уж больно как-то разговаривали с ними…
Нина совершенно упустила из виду, что ее кто-то может услышать. Действительно, разговаривала она не так, как полагалось бы разговаривать с конкурирующей фирмой.
– Ничего. С мужиками так и надо… Это будет наш маленький профессиональный секрет. Ладно?
Глава 11
С 6 до 7 часов утра
«Отель построить – это вам не ишака купить», – часто, как припев, повторял переиначенную фразу Ильфа и Петрова Ставцов.
Спорить с этим было трудно. Чарли Пайпс, правда, никак не могла понять, почему русским эта фраза кажется смешной, а она ничего смешного в ней не находит. Она считала, что все это очень серьезно – построить отель мирового уровня на российской земле. И при чем здесь осел?
Надо ли говорить, сколько всяческих бумажек, бумаг, бумажищ и строгих документов пришлось ей согласовать, подписать, пробить, завизировать. Надо ли упоминать о неимоверном количестве взяток, которые были рассованы по разным карманам, столам и папкам.
Мудрые люди еще в Америке ее предупреждали: если делать все по закону – года четыре уйдет на формальности. Если не по закону – то от силы год.
Пайпс так быстро усвоила эту истину, что уложилась в четыре месяца. Когда подсчитала расходы, то сразу перестала обижаться на чиновников: она сэкономила огромную сумму. Ведь время – деньги, хотя в России, похоже, этого вовсе не понимали.
Но она не знала, что самое трудное только маячит в туманной дали.
Началось, собственно, со строительства. Проект был готов уже давно, к местности – а это почти самый центр Москвы – его привязали тоже довольно споро. Пайпс несколько раз по ночам приезжала, чтобы представить себе, как на этом пустыре, вместо вот этих убогих блочных домишек, появится современное здание с зеркальными окнами, сияющее огнями, какой садик будет разбит вокруг, какие газоны зазеленеют, как будут подкатывать к парадному подъезду сверкающие лимузины, как будут здесь жить люди и радоваться.
Она все-все продумала. Она спорила с отцом до хрипоты. Он говорил, что такой гостиницы нет даже в Штатах, что ей не вытянуть, но она картинно стучала кулачком в грудь и клялась, что гостиница ее мечты будет!
Само возведение здания она поручила новой российской строительной фирме. Боже, как они были счастливы! С каким энтузиазмом они взялись за дело. У Пайпс настроение улучшалось со дня на день. Дело шло быстро и весело, судя по платежным документам, которые она подписывала каждую неделю у себя в Америке. На месяц ей пришлось вернуться в Штаты, чтобы заключить контракты на поставку мебели, оборудования, ковров, обоев, сантехники и прочего. Конечно, она знала, что дешевле и проще все это было бы купить в России. Она видела на выставках чудные образцы. Но инвесторы поставили условие – вся начинка гостиницы должна быть куплена только в Америке.
А когда Чарли вернулась в Москву, она первым делом помчалась на стройку.
Еще издали вглядывалась, думая увидеть уже возведенные стены первого этажа, и увидела высокий забор, из-за которого торчали стрелы автокранов, копров и бетонные стены. У Чарли отлегло от сердца, почему-то в Америке ей казалось, что работа идет не так напряженно, как хотелось бы.
Работа действительно не была слишком напряженной. Честно говоря, вообще никакой работы не было. Бетонные стены, которые она приняла за первый этаж будущей гостиницы, оказались стенами тех самых убогих домишек. За месяц их даже не снесли.
Чарли минуты три стояла посреди того, что должно бы называться стройкой, открыв от изумления рот. Ей даже не у кого было спросить, что вообще здесь происходит, вернее, не происходит. На стройке не было ни одного рабочего. Вообще никого, даже сторожа, хотя она стучалась в вагончик и заглядывала в кабины машин, на бортах которых гордо красовались фирменные знаки строительной конторы.
Все добродушие Чарли слетело в один миг. И дальше она действовала в стиле американских боевиков. На вокзале, который был по соседству, она собрала бригаду из нескольких десятков мужчин, заплатила им из собственного кармана и приказала все машины, всю технику со строительной площадки отогнать в поселок под Москвой, где были дачи работников американского посольства.
Когда эта операция была закончена (на стройке так никто и не появился), Чарли вернулась к себе домой и позвонила в строительную фирму.
Как же там обрадовались ее приезду! Как же ее, оказывается, ждали!
– Я желала бы посмотреть стройку, – сказала Чарли.
– Ну это запросто, – ответили ей. – Сегодня у нас что? Пятница? Давайте во вторник и съездим туда.
– Почему во вторник? – Чарли не терпелось увидеть вытянутые лица этих жуликов. – Почему не сегодня?
– Так сегодня короткий день.
– А в понедельник?
– Нет, понедельник день тяжелый.
– Хорошо, – сказала Чарли и решила набраться терпения.
«Они позвонят еще сегодня, – подумала она, – хватятся своих машин и позвонят».
Но они не позвонили ни в пятницу, ни в субботу, ни в понедельник, ни во вторник.
Позвонила опять Чарли.
– Ну что, поедем на стройку? – со скрытым злорадством спросила она.
– Давайте в четверг, – спокойно ответили ей.
– Почему в четверг?
– А главный инженер у нас заболел.
– А директор?
– Директор в командировке.
– Я могу поехать сама.
– Нет. Не получится. Без пропуска вас не пустят. А пропуск может выписать только главный инженер.
– Значит, в четверг?
– Ага.
«Они ищут свои машины, – ехидно думала Пайпс. – Они на ушах стоят! Ничего, я подожду».
Нет, она оставалась наивной, эта американка. В четверг оказалось, что главный инженер так и не выздоровел, к тому же, вернувшись из командировки, заболел и директор.
Смотр строительных работ перенесли на вторник следующей недели.
И тут Чарли стала понимать, что разыгрывается какая-то пьеса абсурда. Никто не собирался показывать ей стройку, никто не искал машины, никто вообще не волновался.
Заволновались тогда, когда, придя к ней в пятницу с платежками, получили отказ.
– Пока не посмотрю стройку, платить не буду, – сказала Чарли.
В субботу к ней приехал и «тяжело больной» директор, и не менее «больной» главный инженер.
Нет, они не собирались везти ее на стройку. Они привезли документы, по которым выходило, что не только снесены пятиэтажки, не только отрыт котлован, не только возведены стены первого этажа, но уже и второй вот-вот будет готов.
– Отлично! – сказала Чарли. – Поедем посмотрим.
Тогда ей еще приходилось общаться через переводчика. Директор и инженер о чем-то переговорили и снова стали показывать ей документы.
Чарли еще раз внимательно изучила эту «липу» и сказала:
– Окей, я готова посмотреть.
Директор и инженер пожали плечами и поднялись. «Ну вот, ну сейчас, – не терпелось Чарли, – сейчас они во всем сознаются».
– Поехали, – сказали фирмачи.
Как уж Чарли злорадствовала в душе! Как любезна она была, когда садились в машину, когда ехали по улицам Москвы, даже когда попали в ужасную пробку. Все нервничали, а мисс Пайпс хоть бы хны.
Немного ее хорошее настроение уменьшилось, когда стали выруливать к строительному забору и Пайпс с удивлением увидела, что над забором снова торчат автокраны и копры.
«Нашли!»
Но каково же было ее состояние, когда машина въехала на стройку. Во-первых, Пайпс увидела, что техника работает, но совершенно другая, хотя на ее бортах все так же красовался фирменный знак конторы. А во-вторых, и это уже не поддавалось никакому объяснению, котлован был вырыт, сваи забиты, фундамент забетонирован и даже кое-где возведены стены.
Пайпс так долго не могла прийти в себя, что даже не стала спорить с директором и инженером по поводу объема проделанных работ.
«Что это за удивительная страна, – лихорадочно размышляла она, – они за неделю ухитрились сделать то, что не смогли сделать за полтора месяца. Неужели они умеют работать только в экстремальных ситуациях?»
Если бы она знала, что это было сделано не за неделю, а за три дня, она бы вообще лишилась дара речи.
Пайпс кое-как проверила качество работ, поняла, что удивлялась она все-таки зря, качество – если то, что сделано, можно было связать с этим горделивым словом, – оставляло желать много лучшего. Но Пайпс даже об этом не стала спорить с начальниками. Она просто сказала:
– Все, больше я с вами не работаю. Вы вернете мне выплаченные деньги, заплатите штраф, неустойку, и еще, я думаю, вами заинтересуется моя страховая компания.
Все это она произнесла как можно жестче, ей по-человечески хотелось отомстить.
В Америке такие слова вызвали бы у фирмачей инфаркт. Эти же вяло поспорили, что она не права, что если бы у них какой-то злодей еще два месяца назад не увел всю технику, они бы уже возвели гостиницу под крышу. Но валяться в ногах, упрашивать, молить они не стали.
Пайпс очень скоро поняла причину их спокойствия.
Никаких денег они возвращать не собирались, никакой неустойки платить – тем более. Через суд, как ей объяснили знающие люди, она если и вернет что-нибудь, то очень не скоро, а скорее всего – ни гроша не получит, так что может распрощаться с деньгами.
После этого Пайпс чуть было не бросила все, к чертовой матери.
Но как раз в этот момент к ней пришел один милый человек и сказал, что все устроит.
– Что – все? Вы вернете мне деньги?
– Это будет посложнее, но возможно. Я беру пятьдесят процентов.
Пайпс поняла, что это обыкновенный рэкетир.
– Нет, – сказала она. – Это слишком много.
– Тогда есть другой вариант, – сказал рэкетир. – Продолжать стройку.
– С этой конторой я не буду больше иметь никаких дел! – отрубила Пайпс.
– А зря. Они построили Макдоналдс на Тверской, небоскреб Газпрома. Вы видели эти здания?
– Да. Это что, правда они? Не похоже.
– За качество работ я беру всего пятнадцать процентов, – сказал рэкетир.
Пайпс задумалась.
– Мне надо посоветоваться.
В тот же день она связалась с менеджером Макдоналдса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47