– воскликнула я. – Для этого тебе достаточно сказать своей маме...
– Об этом я с нею говорить не стану, – прервав меня, резко сказала Джоан. – И с тобой тоже. Ни с кем! Если я это сделаю, то он скажет, что...
Она внезапно замолкла.
– Он? – вскричала я. – Так это сделал мужчина и ты знаешь кто?
– Эли, не лови меня на слове.
Я вспомнила о ее старшем брате.
– Джоан, если ты не хочешь говорить об этом со мной, то тогда поговори с Дональдом. Он обязательно что-нибудь сделает. Он его отсюда выгонит. Тогда этот человек не сможет тебя запугивать и причинять зло другим.
Она уставилась на меня безумными глазами, лицо ее стало белым как мел.
– Нет! – в ужасе прошептала Джоан. – Нет, Эли, этого я сделать не могу! Ты не знаешь, каким он становится, если его не слушаются...
В глазах ее застыл неподдельный страх. Я вспомнила разрушенные Стилом перила, море, увиденное мною с обрыва, и торчавшие из него камни.
– Джоан, это он воткнул в седло иглу? – спросила я.
Ответом мне послужило ее молчание, и я вздрогнула от охватившего меня ужаса.
– Почему он хотел моей смерти? – дрожащим голосом спросила я. – За что он хочет меня убить? Что я могла ему сделать плохого? Ведь я его даже не знаю!
– Он ненавидит тебя и ничего с этим поделать не может, – тихо ответила Джоан. – Эли, ты не представляешь, какой он ревнивый.
– Ревнивый? – удивленно посмотрев на нее, переспросила я. – Так это из-за того, что мы с тобой... вместе учились? Потому что мы были подругами?
– Эли, он не хочет меня ни с кем делить. Ни с мамой, ни с Дональдом. Ни с кем другим, за исключением Урсулы... – Она замолчала, а потом добавила: – Он знает, что Урсула нужна мне.
– Ты хочешь сказать, что ты и он?.. Он... приходит к тебе? У тебя с ним... любовные отношения? Поэтому он ревнует?
Джоан укоризненно посмотрела на меня:
– Эли, а почему у меня не может быть любимого человека? Помнишь, у всех девушек в Редклиффе были парни? Даже ты ходила на вечеринки, дискотеки...
– Джоан, как он оказывается в твоей комнате? Ты его впускаешь?
Она нахмурилась:
– Эли, тот мужчина, которого я сегодня видела с Монти... Только не говори, что он просто твой знакомый. У тебя с ним любовь?
– Ну, мы с ним часто общаемся, – ответила я. – Но не более. Джоан, если Дональд держит ключ от балконной двери у себя, то как к тебе попадает тот человек? Если из коридора, то твоя мама слышала бы его шаги...
Джоан задумчиво посмотрела мимо меня.
– Когда у нас возникает потребность друг в друге, я слышу, как он идет по кабинету. Но это происходит всегда поздно ночью. Я слышу, как он подходит к моей кровати, и чувствую его нежные прикосновения...
От этих слов мне стало страшно, по спине моей пробежал холодок.
– Это тот самый мужчина, который появляется в твоем окне? Да, конечно, он! Но если у тебя с ним любовь, то почему ты тогда, увидев его, кричишь и падаешь в обморок?
– Иногда он меня пугает, – прошептала в ответ Джоан. – Я же говорила тебе, каким он может быть свирепым.
– Тогда почему ты доводишь его до такого состояния?
– Ты меня вынуждаешь! – сердито произнесла она. – Ты приехала сюда и хочешь занять место Урсулы, а я пытаюсь тебя от него защитить...
– Это я тебя вынуждаю?
– Да, конечно. Я прошу его не делать тебе ничего плохого. Я просто хочу, чтобы ты нас оставила. – Джоан злобно посмотрела на меня. – Что, испугалась? Ты прекрасно знаешь, что может произойти с тобой, если останешься. То, что случилось сегодня, я предотвратить не смогла. Пыталась, но он и слушать меня не хотел. Он хотел тебя убить. Если ты не уедешь в Нью-Йорк, он это обязательно сделает. Ну неужели ты этого не понимаешь?
– Нет, теперь понимаю, – упавшим голосом ответила я и, поднявшись с кресла, с опаской посмотрела на балконную дверь.
За окном быстро темнело, и в комнате Джоан становилось холодно и мрачно. Ветер усиливался, небо заволакивали черные тучи.
– Ну, так ты от нас уезжаешь? – с надеждой в голосе спросила Джоан. – Когда, Эли?
– Прямо сейчас. Если смогу.
– Нет, так поздно тебе ехать нельзя, – торопливо произнесла она. – В твоем поспешном отъезде мама обвинит меня. Она стала жутко подозрительной. Станет задавать мне неприятные вопросы, а ему это не понравится. Он может прийти в ярость и погнаться за тобой. А на ночь тебе придется останавливаться в деревне.
Я вспомнила, что вечернего рейса автобуса из Харрикейн-Коув нет.
– Что же мне тогда делать? – в страхе спросила я.
– Знаешь, он человек очень решительный, и если что задумал, то обязательно это сделает. Сегодня ночью я скажу ему, что ты уезжаешь, и тогда можешь спать спокойно. Бояться тебе будет нечего. Хотя тебя все равно будет мучить страх. Но если ты твердо решила ехать домой, то тебе уже ничто не грозит.
– Нет, я здесь ни за что не останусь, – направляясь к выходу, тихо произнесла я. – И пусть твой любовник знает, что я в Сторм-Тауэрс никогда не вернусь. Так и передай ему!
Остановившись у двери, я протянула руку к выключателю:
– Джоан, включить свет?
– Нет, не надо. Эли, меня приучили любить темноту.
Оказавшись в ярко освещенном коридоре, я облегченно вздохнула. Мысли в моей голове быстро сменяли одна другую.
Бедная Джоан! Теперь я тебя поняла. Твои рассказы о грабителе, о любовнике, разговоры с собой, любовь к темноте и одиночеству – все это плод твоего больного воображения. И прав был Монти, когда говорил, что ты душевнобольная. В минуты просветления твоего разума ты и сама это понимаешь.
Я поежилась от страха. Если у Джоан не было никакого любовника, то это означало, что иглу мне в седло подложила она. Джоан боялась, что я, приехав к ним в дом, разрушу тот мир, в котором она жила. А чтобы этого не произошло, она собиралась меня убить!
Но я отказывалась в это поверить. Просто не могла. Но Дональд считает свою сестру нормальной. Миссис Хейлсворт и доктор Пирсон придерживаются того же мнения. И это меня удивляло.
До этого разговора с Джоан я тоже считала ее вполне нормальной. То, что происходило в моей комнате прошлой ночью, явно доказывало, что никаких видений у нее нет. Да и Дональд говорил мне, что видел, как из комнаты его сестры выходил какой-то мужчина. Он даже пытался его схватить.
Открыв дверь в свою комнату, я очень удивилась тому, что в ней горит свет, а в камине, таком же, как и в спальне Джоан, пылают поленья.
Боясь сдвинуться с места, я застыла в дверях и только потом заметила улыбающуюся Нэнси Морган.
– Мисс Каванаф, как ваше самочувствие? – увидев мое испуганное лицо, с тревогой спросила горничная.
– Уже намного лучше, – с улыбкой ответила я. – Надеюсь к завтрашнему утру окончательно поправиться.
– Да, мисс Каванаф, единственное, что вам сейчас необходимо, это хорошенько выспаться. Может быть, вам на ночь принять снотворного? У мисс Урсулы оно есть. У нее много лекарств, которыми она пичкает мисс Джоан. Хотите, после ужина я вам его принесу?
– Спасибо, Нэнси. Если тебя это не затруднит.
– В таком случае, как только закончится ужин, я к вам приду и принесу снотворное, – пообещала девушка. – Я положила в камин большие поленья. Так что в тепле да еще со снотворным вы быстро заснете. Этой осенью мы впервые затопили в доме камины. Мисс Кии слышала по радио, что на нас из Ньюфаундленда надвигается сильный шторм, и миссис Хейлсворт велела во всех спальнях затопить камины. Ожидается проливной дождь с сильным, порывистым ветром. Штормовое предупреждение получили все капитаны судов и водители автотранспорта. Если этот прогноз оправдается, то вы услышите, как кипит Котел Дьявола.
– А я завтра утром собиралась от вас уехать, – упавшим голосом произнесла я. – Что же мне теперь, придется задержаться?
– Думаю, что да, – ответила горничная и пошевелила в камине поленья.
Те затрещали, и Нэнси загородила топку камина экраном-отражателем.
– Надо полагать, что и мистер Барри задержится, – многозначительно посмотрев на меня, заметила девушка. – Во всяком случае, так сказал мистер Дональд. Знаете, мистеру Барри разрешено воспользоваться семейной библиотекой. А ему это необходимо для написания книги. Они приходили вас проведать, и я слышала их разговор. Мистер Дональд спросил меня, где вы, а я ответила, что у Джоан. Тогда он сказал, чтобы я вас не звала. После этого они ушли. Но перед ужином мистер Дональд обещал к вам зайти.
– А где они сейчас? – нахмурившись, спросила я.
– От вас они пошли в конюшню. Мистер Барри подробно рассказал, что с вами произошло, и мистер Дональд заявил, что хочет немедленно поговорить с Бенсоном.
Когда горничная ушла, чтобы приготовить комнату для Грега, я придвинула к камину кресло, села в него и, глядя на языки пламени, задумалась.
За окном завывал ветер.
Интересно, какова будет реакция Джоан, когда она узнает, что мой отъезд откладывается на неопределенное время? Сама мысль о том, что мне придется задержаться в Сторм-Тауэрс, пугала меня. И это несмотря на то, что водитель Хейлсвортов установил на моей двери надежную задвижку. Я еще хорошо помнила, что происходило в моей комнате прошлой ночью. Тогда я слышала приглушенные голоса и чувствовала запах женских духов. Так этих людей, мужчину и женщину, я все-таки видела во сне или наяву? Нет, я, засыпая и просыпаясь, явственно их видела! Более того, даже когда они исчезли, запах духов все еще витал в моей комнате.
Чем дольше я об этом думала, тем больше страшилась предстоящей ночи. Если Джоан психически нормальный человек, во что мне очень хотелось верить, то это означает, что у нее и в самом деле есть любовник. Я была выше, чем Джоан, и физически сильнее ее. В случае нападения на меня я бы с ней легко справилась. А с ними двумя?..
Я поморщилась, не зная, во что и чему поверить. Ситуация, в которой я оказалась, была настолько запутанной, что я никак не могла понять, что мне делать. Если той парой, которую я видела, были Джоан и ее любовник, то войти ко мне из коридора они никак не могли – только из кабинета. Именно так, если верить Джоан, приходил к ней ее любовник. Но поскольку сквозь стены, обшитые дубовыми панелями, он пройти не мог, значит, он попадал в ее комнату каким-то другим путем. Но каким?
Поднявшись с кресла, я прошла в кабинет и, включив в нем свет, оглядела его стены. Собственно говоря, я не знала, что собиралась искать. Облицовка стен из старого дуба оказалась с гладкой и ровной поверхностью, а мореная древесина – толстой и прочной. Если в моей спальне на таких панелях имелась резьба, то здесь ее не было. Не было ничего такого, за что можно было бы зацепиться пальцами, повернуть или нажать, чтобы открыть потайную дверь, как в фильмах ужасов. Во всяком случае, я этого не обнаружила.
Тогда я принялась изо всех сил поочередно давить на каждую панель. Однако они даже на дюйм не поддавались. Я уже обследовала примерно половину их, когда из спальни до меня донесся голос Дональда:
– Эли, ты здесь?
– Дональд, я в кабинете! – давя на очередную панель, отозвалась я.
Но и с этой панелью у меня ничего не вышло – она, как и остальные, моим усилиям не поддалась.
Я едва успела от нее отойти и улыбнуться вошедшему в кабинет Дональду.
– Эли, как ты себя чувствуешь? – разглядывая меня, с тревогой в голосе спросил он, а потом тоже улыбнулся. – Ну наконец-то ты стала спокойно передвигаться.
– Да, боли я почти не чувствую, а к утру о ней уже и не вспомню, – ответила я. – Так что, если позволит погода, завтра я отправлюсь домой.
– Ты не представляешь, как я расстроен случившимся. В том, что ты не погибла, заслуга твоего приятеля Грега. Жаль, что ты так мало у нас побыла. Уверен, что и наша мама будет жалеть. Когда Нэнси сказала нам, что ты у Джоан, у меня затеплилась надежда на то, что ты останешься. Но мне попятно твое желание ухать. После того, что с тобой произошло...
– Дональд, Джоан уже не та, какой я ее знала, – тихо ответила я. – И мы это должны признать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
– Об этом я с нею говорить не стану, – прервав меня, резко сказала Джоан. – И с тобой тоже. Ни с кем! Если я это сделаю, то он скажет, что...
Она внезапно замолкла.
– Он? – вскричала я. – Так это сделал мужчина и ты знаешь кто?
– Эли, не лови меня на слове.
Я вспомнила о ее старшем брате.
– Джоан, если ты не хочешь говорить об этом со мной, то тогда поговори с Дональдом. Он обязательно что-нибудь сделает. Он его отсюда выгонит. Тогда этот человек не сможет тебя запугивать и причинять зло другим.
Она уставилась на меня безумными глазами, лицо ее стало белым как мел.
– Нет! – в ужасе прошептала Джоан. – Нет, Эли, этого я сделать не могу! Ты не знаешь, каким он становится, если его не слушаются...
В глазах ее застыл неподдельный страх. Я вспомнила разрушенные Стилом перила, море, увиденное мною с обрыва, и торчавшие из него камни.
– Джоан, это он воткнул в седло иглу? – спросила я.
Ответом мне послужило ее молчание, и я вздрогнула от охватившего меня ужаса.
– Почему он хотел моей смерти? – дрожащим голосом спросила я. – За что он хочет меня убить? Что я могла ему сделать плохого? Ведь я его даже не знаю!
– Он ненавидит тебя и ничего с этим поделать не может, – тихо ответила Джоан. – Эли, ты не представляешь, какой он ревнивый.
– Ревнивый? – удивленно посмотрев на нее, переспросила я. – Так это из-за того, что мы с тобой... вместе учились? Потому что мы были подругами?
– Эли, он не хочет меня ни с кем делить. Ни с мамой, ни с Дональдом. Ни с кем другим, за исключением Урсулы... – Она замолчала, а потом добавила: – Он знает, что Урсула нужна мне.
– Ты хочешь сказать, что ты и он?.. Он... приходит к тебе? У тебя с ним... любовные отношения? Поэтому он ревнует?
Джоан укоризненно посмотрела на меня:
– Эли, а почему у меня не может быть любимого человека? Помнишь, у всех девушек в Редклиффе были парни? Даже ты ходила на вечеринки, дискотеки...
– Джоан, как он оказывается в твоей комнате? Ты его впускаешь?
Она нахмурилась:
– Эли, тот мужчина, которого я сегодня видела с Монти... Только не говори, что он просто твой знакомый. У тебя с ним любовь?
– Ну, мы с ним часто общаемся, – ответила я. – Но не более. Джоан, если Дональд держит ключ от балконной двери у себя, то как к тебе попадает тот человек? Если из коридора, то твоя мама слышала бы его шаги...
Джоан задумчиво посмотрела мимо меня.
– Когда у нас возникает потребность друг в друге, я слышу, как он идет по кабинету. Но это происходит всегда поздно ночью. Я слышу, как он подходит к моей кровати, и чувствую его нежные прикосновения...
От этих слов мне стало страшно, по спине моей пробежал холодок.
– Это тот самый мужчина, который появляется в твоем окне? Да, конечно, он! Но если у тебя с ним любовь, то почему ты тогда, увидев его, кричишь и падаешь в обморок?
– Иногда он меня пугает, – прошептала в ответ Джоан. – Я же говорила тебе, каким он может быть свирепым.
– Тогда почему ты доводишь его до такого состояния?
– Ты меня вынуждаешь! – сердито произнесла она. – Ты приехала сюда и хочешь занять место Урсулы, а я пытаюсь тебя от него защитить...
– Это я тебя вынуждаю?
– Да, конечно. Я прошу его не делать тебе ничего плохого. Я просто хочу, чтобы ты нас оставила. – Джоан злобно посмотрела на меня. – Что, испугалась? Ты прекрасно знаешь, что может произойти с тобой, если останешься. То, что случилось сегодня, я предотвратить не смогла. Пыталась, но он и слушать меня не хотел. Он хотел тебя убить. Если ты не уедешь в Нью-Йорк, он это обязательно сделает. Ну неужели ты этого не понимаешь?
– Нет, теперь понимаю, – упавшим голосом ответила я и, поднявшись с кресла, с опаской посмотрела на балконную дверь.
За окном быстро темнело, и в комнате Джоан становилось холодно и мрачно. Ветер усиливался, небо заволакивали черные тучи.
– Ну, так ты от нас уезжаешь? – с надеждой в голосе спросила Джоан. – Когда, Эли?
– Прямо сейчас. Если смогу.
– Нет, так поздно тебе ехать нельзя, – торопливо произнесла она. – В твоем поспешном отъезде мама обвинит меня. Она стала жутко подозрительной. Станет задавать мне неприятные вопросы, а ему это не понравится. Он может прийти в ярость и погнаться за тобой. А на ночь тебе придется останавливаться в деревне.
Я вспомнила, что вечернего рейса автобуса из Харрикейн-Коув нет.
– Что же мне тогда делать? – в страхе спросила я.
– Знаешь, он человек очень решительный, и если что задумал, то обязательно это сделает. Сегодня ночью я скажу ему, что ты уезжаешь, и тогда можешь спать спокойно. Бояться тебе будет нечего. Хотя тебя все равно будет мучить страх. Но если ты твердо решила ехать домой, то тебе уже ничто не грозит.
– Нет, я здесь ни за что не останусь, – направляясь к выходу, тихо произнесла я. – И пусть твой любовник знает, что я в Сторм-Тауэрс никогда не вернусь. Так и передай ему!
Остановившись у двери, я протянула руку к выключателю:
– Джоан, включить свет?
– Нет, не надо. Эли, меня приучили любить темноту.
Оказавшись в ярко освещенном коридоре, я облегченно вздохнула. Мысли в моей голове быстро сменяли одна другую.
Бедная Джоан! Теперь я тебя поняла. Твои рассказы о грабителе, о любовнике, разговоры с собой, любовь к темноте и одиночеству – все это плод твоего больного воображения. И прав был Монти, когда говорил, что ты душевнобольная. В минуты просветления твоего разума ты и сама это понимаешь.
Я поежилась от страха. Если у Джоан не было никакого любовника, то это означало, что иглу мне в седло подложила она. Джоан боялась, что я, приехав к ним в дом, разрушу тот мир, в котором она жила. А чтобы этого не произошло, она собиралась меня убить!
Но я отказывалась в это поверить. Просто не могла. Но Дональд считает свою сестру нормальной. Миссис Хейлсворт и доктор Пирсон придерживаются того же мнения. И это меня удивляло.
До этого разговора с Джоан я тоже считала ее вполне нормальной. То, что происходило в моей комнате прошлой ночью, явно доказывало, что никаких видений у нее нет. Да и Дональд говорил мне, что видел, как из комнаты его сестры выходил какой-то мужчина. Он даже пытался его схватить.
Открыв дверь в свою комнату, я очень удивилась тому, что в ней горит свет, а в камине, таком же, как и в спальне Джоан, пылают поленья.
Боясь сдвинуться с места, я застыла в дверях и только потом заметила улыбающуюся Нэнси Морган.
– Мисс Каванаф, как ваше самочувствие? – увидев мое испуганное лицо, с тревогой спросила горничная.
– Уже намного лучше, – с улыбкой ответила я. – Надеюсь к завтрашнему утру окончательно поправиться.
– Да, мисс Каванаф, единственное, что вам сейчас необходимо, это хорошенько выспаться. Может быть, вам на ночь принять снотворного? У мисс Урсулы оно есть. У нее много лекарств, которыми она пичкает мисс Джоан. Хотите, после ужина я вам его принесу?
– Спасибо, Нэнси. Если тебя это не затруднит.
– В таком случае, как только закончится ужин, я к вам приду и принесу снотворное, – пообещала девушка. – Я положила в камин большие поленья. Так что в тепле да еще со снотворным вы быстро заснете. Этой осенью мы впервые затопили в доме камины. Мисс Кии слышала по радио, что на нас из Ньюфаундленда надвигается сильный шторм, и миссис Хейлсворт велела во всех спальнях затопить камины. Ожидается проливной дождь с сильным, порывистым ветром. Штормовое предупреждение получили все капитаны судов и водители автотранспорта. Если этот прогноз оправдается, то вы услышите, как кипит Котел Дьявола.
– А я завтра утром собиралась от вас уехать, – упавшим голосом произнесла я. – Что же мне теперь, придется задержаться?
– Думаю, что да, – ответила горничная и пошевелила в камине поленья.
Те затрещали, и Нэнси загородила топку камина экраном-отражателем.
– Надо полагать, что и мистер Барри задержится, – многозначительно посмотрев на меня, заметила девушка. – Во всяком случае, так сказал мистер Дональд. Знаете, мистеру Барри разрешено воспользоваться семейной библиотекой. А ему это необходимо для написания книги. Они приходили вас проведать, и я слышала их разговор. Мистер Дональд спросил меня, где вы, а я ответила, что у Джоан. Тогда он сказал, чтобы я вас не звала. После этого они ушли. Но перед ужином мистер Дональд обещал к вам зайти.
– А где они сейчас? – нахмурившись, спросила я.
– От вас они пошли в конюшню. Мистер Барри подробно рассказал, что с вами произошло, и мистер Дональд заявил, что хочет немедленно поговорить с Бенсоном.
Когда горничная ушла, чтобы приготовить комнату для Грега, я придвинула к камину кресло, села в него и, глядя на языки пламени, задумалась.
За окном завывал ветер.
Интересно, какова будет реакция Джоан, когда она узнает, что мой отъезд откладывается на неопределенное время? Сама мысль о том, что мне придется задержаться в Сторм-Тауэрс, пугала меня. И это несмотря на то, что водитель Хейлсвортов установил на моей двери надежную задвижку. Я еще хорошо помнила, что происходило в моей комнате прошлой ночью. Тогда я слышала приглушенные голоса и чувствовала запах женских духов. Так этих людей, мужчину и женщину, я все-таки видела во сне или наяву? Нет, я, засыпая и просыпаясь, явственно их видела! Более того, даже когда они исчезли, запах духов все еще витал в моей комнате.
Чем дольше я об этом думала, тем больше страшилась предстоящей ночи. Если Джоан психически нормальный человек, во что мне очень хотелось верить, то это означает, что у нее и в самом деле есть любовник. Я была выше, чем Джоан, и физически сильнее ее. В случае нападения на меня я бы с ней легко справилась. А с ними двумя?..
Я поморщилась, не зная, во что и чему поверить. Ситуация, в которой я оказалась, была настолько запутанной, что я никак не могла понять, что мне делать. Если той парой, которую я видела, были Джоан и ее любовник, то войти ко мне из коридора они никак не могли – только из кабинета. Именно так, если верить Джоан, приходил к ней ее любовник. Но поскольку сквозь стены, обшитые дубовыми панелями, он пройти не мог, значит, он попадал в ее комнату каким-то другим путем. Но каким?
Поднявшись с кресла, я прошла в кабинет и, включив в нем свет, оглядела его стены. Собственно говоря, я не знала, что собиралась искать. Облицовка стен из старого дуба оказалась с гладкой и ровной поверхностью, а мореная древесина – толстой и прочной. Если в моей спальне на таких панелях имелась резьба, то здесь ее не было. Не было ничего такого, за что можно было бы зацепиться пальцами, повернуть или нажать, чтобы открыть потайную дверь, как в фильмах ужасов. Во всяком случае, я этого не обнаружила.
Тогда я принялась изо всех сил поочередно давить на каждую панель. Однако они даже на дюйм не поддавались. Я уже обследовала примерно половину их, когда из спальни до меня донесся голос Дональда:
– Эли, ты здесь?
– Дональд, я в кабинете! – давя на очередную панель, отозвалась я.
Но и с этой панелью у меня ничего не вышло – она, как и остальные, моим усилиям не поддалась.
Я едва успела от нее отойти и улыбнуться вошедшему в кабинет Дональду.
– Эли, как ты себя чувствуешь? – разглядывая меня, с тревогой в голосе спросил он, а потом тоже улыбнулся. – Ну наконец-то ты стала спокойно передвигаться.
– Да, боли я почти не чувствую, а к утру о ней уже и не вспомню, – ответила я. – Так что, если позволит погода, завтра я отправлюсь домой.
– Ты не представляешь, как я расстроен случившимся. В том, что ты не погибла, заслуга твоего приятеля Грега. Жаль, что ты так мало у нас побыла. Уверен, что и наша мама будет жалеть. Когда Нэнси сказала нам, что ты у Джоан, у меня затеплилась надежда на то, что ты останешься. Но мне попятно твое желание ухать. После того, что с тобой произошло...
– Дональд, Джоан уже не та, какой я ее знала, – тихо ответила я. – И мы это должны признать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21