..
– Помилуй, Грег! – резко оборвал Грега Дональд. – От твоих слов ей становится только хуже. Одному Господу известно, через что она только что прошла и что испытала.
Грег тревожно посмотрел на меня.
– Прости, Эли, – извинился он. – Я... Дон, кажется, она хочет что-то нам сказать.
Дональд наклонил ко мне голову.
– Что, Эли? – дрожащим от волнения голосом спросил он. – Ты хочешь нам что-то сказать?
– Тот, кто... – с трудом произнесла я.
– Да, Эли. Что он?
– Это... вовсе не мужчина, Дональд, – умирающим голосом ответила я. – Это... Урсула!
Я снова увидела себя сидящей на лекции по психиатрии.
– А сейчас мы поговорим о воздействии диэтиламида лизергиновой кислоты на мозг человека, – произнес стоящий за кафедрой профессор Риссон. – На мозг того, кто по собственной глупости, как говорят в среде наркоманов, "глотнул кислоты".
Я попыталась уйти в "вакуум", чтобы только его не слышать, но оказалась лишь на полпути к нему. Где-то между состоянием, когда начинаются галлюцинации, и ощущением реальности происходящего.
Видя сменяющие друг друга лица знакомых, я слышу вой сирены "скорой помощи". Затем в белой пелене, застилающей мне глаза, появляется рыжеволосая медсестра. Я вижу больничные койки, врачей в белых халатах. Один из них доктор Пирсон. Больничная палата, доктор Пирсон и его рыжеволосая медсестра постепенно приобретают четкие очертания и реальные формы. То же самое происходит и с теми, кто стоит у моей койки и с тревогой в глазах на меня смотрит.
Сара Хейлсворт часто навещала меня, а Дональд приходил ко мне в день по два раза. Он приезжал из Сторм-Тауэрс на машине вместе с Грегом. После того как Грег, собрав необходимые для его книги материалы, уехал в Нью-Йорк, Дональд стал приезжать уже один. Монти появился в моей палате всего один раз, когда, изрядно поистратившись, приехал домой за деньгами. Они ему понадобились для поездки в Европу на известный горнолыжный курорт. Джоан ко мне ни разу не пришла...
Силы мои, как память и разум, постепенно ко мне вернулись. Те, кто меня навещал, время от времени бросали фразы, из которых я узнала много интересного, но в основном для меня малоприятного. Так, мне стало известно, что в состоянии сильного психического расстройства Джоан отвезли в клинику Бостона. Что ее болезнь уже отступает и что она по окончании курса лечения сможет вернуться к нормальной жизни. А что касается Урсулы Грант, то о существовании потайных дверей она узнала во время ремонта ее апартаментов.
Дональд полагает, что причиной, по которой их кузина сделала все, чтобы отдалить Джоан от меня, являлось ее богатое наследство. Согласно завещанию, оставленному их отцом, оно должно было очень скоро перейти его сестре. Естественно, что на пути к достижению корыстных целей я очень мешала Урсуле. Спустя несколько дней, или даже педель, после той ночи меня в невменяемом состоянии должны были найти блуждающей по огромной территории усадьбы Хейлсвортов. А в том, что я сама приняла ЛСД и стала ненормальной, никто бы и не усомнился. Лишь то, что дверь в моей комнате оказалась запертой на задвижку, спасло меня.
Дональд считает, что Урсула запаниковала в тот момент, когда возле потайной двери, через которую можно было попасть в ее апартаменты, залаяли собаки. Джоан сообщила, что их кузина, поняв, что меня очень скоро найдут, в спешке выбежала из дому. Однако сторож поклялся, что Урсула Грант через ворота не проходила. На основании этого Дональд пришел к выводу, что она, подобно Эндрю Хейлсворту, сошла с ума и прыгнула со скалы в бухту Дьявола. Как бы то ни было, но трупа ее пока не нашли.
Я часто задавала себе вопрос: а что, если в стене, окружавшей усадьбу, имелась лазейка? Но Дональд, как человек рассудительный, скорее всего, был прав.
Не вызывало сомнений, что Джоан принимала Урсулу за своего любовника. Но об этом все предпочитали не говорить. В такой семье, как Хейлсворты, не хотели слышать даже намека на то, что между членами их клана могла возникнуть лесбийская любовь. Но привязанность Джоан к Урсуле и влияние той на свою двоюродную сестру были абсолютными. Это я хорошо знала и потому...
Но самое приятное для меня было то, что я и Дональд друг друга полюбили. Будущей весной мы должны пожениться. После больницы я намеревалась вернуться в Нью-Йорк и еще немного поработать. Дональд собирался купить для нас дом, в котором я когда-то жила со своими родителями. После того что произошло со мной в Сторм-Тауэрс, жить в доме своего будущего мужа я не могу.
Я надеялась, что, выписавшись из психиатрической клиники, Джоан будет жить вместе с нами в Бостоне. Ведь всего несколько лет назад в доме моих родителей она чувствовала себя такой счастливой...
Но я не знала, захочет ли этого сама Джоан.
И могла ли я это знать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
– Помилуй, Грег! – резко оборвал Грега Дональд. – От твоих слов ей становится только хуже. Одному Господу известно, через что она только что прошла и что испытала.
Грег тревожно посмотрел на меня.
– Прости, Эли, – извинился он. – Я... Дон, кажется, она хочет что-то нам сказать.
Дональд наклонил ко мне голову.
– Что, Эли? – дрожащим от волнения голосом спросил он. – Ты хочешь нам что-то сказать?
– Тот, кто... – с трудом произнесла я.
– Да, Эли. Что он?
– Это... вовсе не мужчина, Дональд, – умирающим голосом ответила я. – Это... Урсула!
Я снова увидела себя сидящей на лекции по психиатрии.
– А сейчас мы поговорим о воздействии диэтиламида лизергиновой кислоты на мозг человека, – произнес стоящий за кафедрой профессор Риссон. – На мозг того, кто по собственной глупости, как говорят в среде наркоманов, "глотнул кислоты".
Я попыталась уйти в "вакуум", чтобы только его не слышать, но оказалась лишь на полпути к нему. Где-то между состоянием, когда начинаются галлюцинации, и ощущением реальности происходящего.
Видя сменяющие друг друга лица знакомых, я слышу вой сирены "скорой помощи". Затем в белой пелене, застилающей мне глаза, появляется рыжеволосая медсестра. Я вижу больничные койки, врачей в белых халатах. Один из них доктор Пирсон. Больничная палата, доктор Пирсон и его рыжеволосая медсестра постепенно приобретают четкие очертания и реальные формы. То же самое происходит и с теми, кто стоит у моей койки и с тревогой в глазах на меня смотрит.
Сара Хейлсворт часто навещала меня, а Дональд приходил ко мне в день по два раза. Он приезжал из Сторм-Тауэрс на машине вместе с Грегом. После того как Грег, собрав необходимые для его книги материалы, уехал в Нью-Йорк, Дональд стал приезжать уже один. Монти появился в моей палате всего один раз, когда, изрядно поистратившись, приехал домой за деньгами. Они ему понадобились для поездки в Европу на известный горнолыжный курорт. Джоан ко мне ни разу не пришла...
Силы мои, как память и разум, постепенно ко мне вернулись. Те, кто меня навещал, время от времени бросали фразы, из которых я узнала много интересного, но в основном для меня малоприятного. Так, мне стало известно, что в состоянии сильного психического расстройства Джоан отвезли в клинику Бостона. Что ее болезнь уже отступает и что она по окончании курса лечения сможет вернуться к нормальной жизни. А что касается Урсулы Грант, то о существовании потайных дверей она узнала во время ремонта ее апартаментов.
Дональд полагает, что причиной, по которой их кузина сделала все, чтобы отдалить Джоан от меня, являлось ее богатое наследство. Согласно завещанию, оставленному их отцом, оно должно было очень скоро перейти его сестре. Естественно, что на пути к достижению корыстных целей я очень мешала Урсуле. Спустя несколько дней, или даже педель, после той ночи меня в невменяемом состоянии должны были найти блуждающей по огромной территории усадьбы Хейлсвортов. А в том, что я сама приняла ЛСД и стала ненормальной, никто бы и не усомнился. Лишь то, что дверь в моей комнате оказалась запертой на задвижку, спасло меня.
Дональд считает, что Урсула запаниковала в тот момент, когда возле потайной двери, через которую можно было попасть в ее апартаменты, залаяли собаки. Джоан сообщила, что их кузина, поняв, что меня очень скоро найдут, в спешке выбежала из дому. Однако сторож поклялся, что Урсула Грант через ворота не проходила. На основании этого Дональд пришел к выводу, что она, подобно Эндрю Хейлсворту, сошла с ума и прыгнула со скалы в бухту Дьявола. Как бы то ни было, но трупа ее пока не нашли.
Я часто задавала себе вопрос: а что, если в стене, окружавшей усадьбу, имелась лазейка? Но Дональд, как человек рассудительный, скорее всего, был прав.
Не вызывало сомнений, что Джоан принимала Урсулу за своего любовника. Но об этом все предпочитали не говорить. В такой семье, как Хейлсворты, не хотели слышать даже намека на то, что между членами их клана могла возникнуть лесбийская любовь. Но привязанность Джоан к Урсуле и влияние той на свою двоюродную сестру были абсолютными. Это я хорошо знала и потому...
Но самое приятное для меня было то, что я и Дональд друг друга полюбили. Будущей весной мы должны пожениться. После больницы я намеревалась вернуться в Нью-Йорк и еще немного поработать. Дональд собирался купить для нас дом, в котором я когда-то жила со своими родителями. После того что произошло со мной в Сторм-Тауэрс, жить в доме своего будущего мужа я не могу.
Я надеялась, что, выписавшись из психиатрической клиники, Джоан будет жить вместе с нами в Бостоне. Ведь всего несколько лет назад в доме моих родителей она чувствовала себя такой счастливой...
Но я не знала, захочет ли этого сама Джоан.
И могла ли я это знать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21