Во время работы Барон умел быстро приходить в себя. Итак, дом Гарстона тщательно охраняется, повсюду проведена электропроводка! Что же там может таиться, если приняты такие меры?
Джон ощутил прилив мужества и сил. Какое-то шестое чувство подсказывало, что он пришел сюда не зря. При том условии, конечно, если удастся проникнуть в дом. Барон не слышал звонка сигнализации, но не исключено, что Гарстон узнал о его попытке открыть окно. Если Джон попытается снова проникнуть тем же путем, то, во-первых, потратит кучу драгоценного времени на возню с проклятым проводом, а во-вторых, рискует сразу попасть в западню... Выход один – пробраться там, где никто не ожидает его появления.
Джон не удержался от улыбки: Барон в роли деда-мороза! Он поднял голову – всего три этажа и не слишком покатая крыша. В конце концов, почему бы не попробовать? Только бы отыскать лестницу!
Не желая получить еще один электрический заряд, он оставил отвертку в рамс и направился к гаражу или сараю, очертания которого смутно выступали в темноте. Дверь была не заперта. При свете фонарика Джон увидел множество садовых инструментов и огромную складную лестницу. Удача и не думала отворачиваться от Барона! Он быстро вернулся к вилле. Лестница оказалась достаточной длины и доходила до основания крыши. Джон поставил ее у желоба. По-прежнему спокойно: ни гласа, ни воздыхания...
Барон вытащил белую маску, тщательно обвязал лицо и стал осторожно взбираться по лестнице. Ветер шумел в вершинах деревьев... А пианино все с той же трогательной неловкостью играло теперь сонату Моцарта...
Джон добрался до крыши. Дождя не было уже несколько дней, и черепица была совершенно сухая. Одна беда: на крыше не было ни малейшего выступа, за которым можно было бы укрыться. Он пополз к крошечной платформе – дальше начинался подъем. Карабкаться по крыше в тяжелом поясе, набитом инструментами, было очень неудобно, и Барон тихонько проклинал всех архитекторов вообще и строителя "Минкс" в частности. Но неожиданно его фонарик высветил гладкую поверхность, похожую на стекло. Отсвет получился слабым – стекло оказалось толстым и почти совсем матовым. Моля Бога, чтобы Гарстон оказался хорошим хозяином, заботящимся о состоянии крыши, и стараясь не думать, что будет, если отвалится черепица, Джон дополз до окошка.
Он не испытывал ни малейшего желания повторить опыт с рамой, а потому тщательно осмотрел стекло – нет ли там электропроводки. Кажется, нет! Во всяком случае, снаружи чисто.
Барон знал, что единственный способ делать все быстро – это вести себя так, словно у тебя в запасе много времени. Поэтому он спокойно вытащил из пояса алмазный резец стекольщика, резиновую трубку и большой вантуз. Потом он плюнул на вантуз, чтобы смочить поверхность, и приставил его к стеклу. Следующая операция – вставить в вантуз один конец трубки, а второй обмотать вокруг запястья. Так... теперь можно резать стекло.
Резец тихо поскрипывал в ночи.
"Они подумают, что это мышь, – сказал себе Джон. – В конце концов, должны же быть там, на чердаке, мыши!"
Он вырезал большой кусок стекла вокруг вантуза – благодаря резине оно не упало и не разбилось. Стекло оказалось на редкость толстым, но Джон все-таки справился. Он тихонько потянул за трубку и вынул вырезанный кусок вместе с вантузом. Дыра получилась достаточно широкой. Джон нагнулся и внимательно осмотрел внутреннюю поверхность рамы. Он углядел провода, но, по счастью, достаточно далеко от дыры.
Внизу было темное помещение. При свете фонарика Барон увидел множество чемоданов и ящиков. Он сложил инструменты, оставив только вантуз, и скользнул в проделанное отверстие... Секунду ноги висели в пустоте, пока Джон нащупал более высокий, чем прочие, чемодан. Тихонько, с бесконечными предосторожностями Барон встал, опасаясь, что чемодан сломается, не выдержав его веса. Но чемодан лишь зашатался, и Джон бесшумно приземлился на пол.
Он включил фонарик и огляделся. Это и в самом деле был чердак. Вокруг – аккуратно расставленные чемоданы и ящики. Похоже, прислуга Гарстона не любит пыли. В глубине виднелась дверь. Джон подошел, нажал ручку и очень удивился, почувствовав сопротивление, – на двери оказался великолепный яйловский замок. Самое интересное – это была новая и очень дорогая модель, такую можно увидеть скорее на сейфе ювелира, чем на двери какого-то чердака. Все более изумляясь, Барон обнаружил, что основная часть замка находится по ту сторону двери, то есть Гарстон хотел помешать не столько вторжению в дом через чердак, сколько преградить обитателям дома вход на него.
Джон пообещал себе разобраться с этой странностью позже, а пока необходимо было открыть замок. К счастью, Гарстон не предусмотрел здесь электрической защиты, и дело не представляло особых затруднений. Меньше чем через десять минут Барон открыл дверь чердака и оказался на лесенке. Оставив дверь открытой на случай, если придется возвращаться той же дорогой, Барон стал бесшумно спускаться по ступенькам. Внизу – еще одна дверь и снова замок, копия первого!
Или Гарстон питает неумеренную страсть к замкам... или же он прячет на чердаке что-то чертовски ценное! Джон едва не вернулся обратно, но вовремя вспомнил, что прежде всего надо найти Флика, то есть добраться до Грюнфельда... Он набросился на второй замок и так же легко с ним справился.
Коридор... еще одна лестница... Спустившись по ней, Барон попал прямо в роскошную ванную. Из предосторожности он тут же погасил фонарик и кошачьим шагом стал подкрадываться к единственной двери.
Внезапно в окружающей его полной тишине послышался голос, вернее, отвратительный металлический скрежет Гарстона.
Барон прижал ухо к двери.
– Я же говорил вам, что здесь кто-то есть, чертовы идиоты! Тащите его сюда, и живее!
Джон инстинктивно обернулся и посветил фонариком – никого! Нежно-зеленая ванная была совершенно пуста. Как же Гарстон мог столь категорически приказать: "Тащите"?!
Значит, сигнализация все же сработала... и хозяин дома знает о посещении Барона... Но в ванной по-прежнему не слышалось ни малейшего шума, и так же тихо было на лестнице.
Зато Гарстон в соседней комнате, по-видимому, все больше выходил из себя.
– Свяжите его сначала. Так, только не успокойте навеки. Он был вооружен?
Никто ему не ответил. Может, Гарстон говорит по телефону? Или у него глухонемые слуги? Все это сильно напоминало какой-то кошмар.
Джон пожал плечами, и вдруг его осенило.
"Ну что я за дурак! Речь вовсе не обо мне – просто у Гарстона сегодня еще один гость. Я включил сигнализацию, а бедняга попался вместо меня... Надо же было явиться в такой хорошо охраняемый дом одновременно с Бароном!"
Подавив нервный смех, Джон нагнулся и поглядел в скважину. Гарстон сидел за большим столом у селектора... "Да-а, нечего сказать, вся эта публика оснащена просто блестяще".
В дверь комнаты, где находился Гарстон, постучали, и Джон снова услышал скрипучий голос:
– Шесть месяцев вам потребовалось, чтобы научиться стучать в дверь, но если вы не ждете, пока я скажу "войдите", обучение пошло насмарку! А ну-ка покажите, что вы мне приволокли!
Джон отважился приоткрыть дверь. К счастью, она была хорошо смазана и не скрипнула. Никто ничего не заметил. В щелочку Джон увидел большую комнату, видимо, служившую и кабинетом и спальней одновременно. Она отличалась той же роскошью, что и ванная, и была ярко освещена. Гарстон сидел за буллевским столом, заваленным разными бумагами. Двое незнакомых Джону мужчин внесли бесчувственное тело. Джон увидел безукоризненно начищенные ботинки и голубые брюки. Флик?
– Положите его на диван, – приказал Гарстон.
Мужчины – два гангстера чистейшей воды – скорее бросили, чем положили потерявшего сознание человека на обтянутый шелком диван. Широкая спина Гарстона все еще скрывала от Джона лицо пленника.
– Вы хоть связали его как следует?
– Да, шеф.
Гарстон встал, и Джон смог наконец разглядеть жертву. И первое, что он увидел, – тонкий белесоватый шрам через всю щеку. Бидо!
14
Левый висок француза заливала кровь – его, очевидно, здорово обработали дубинкой. Все лицо разбито.
Какого черта Бидо понадобилось забираться к Гарстону? Да еще тайно... Джон решил, что получит ответ и на этот вопрос. А Гарстон все с той же любезностью продолжал отдавать приказы:
– Убирайтесь отсюда оба! Не мешайте мне. Я знаю этого господина и хочу задать ему пару вопросов. Потом вы меня от него избавите. Обдумайте пока способ, каким вы это сделаете!
Гангстеры безропотно вышли. Они явно боялись хозяина, и, невольно подумал Джон, не без оснований. Он и сам не знал, что хуже: холодная жестокость Грюнфельда или вульгарное самодовольство Гарстона...
Тем временем последний склонился над лежащим без чувств Бидо и с гнусной улыбкой резко ударил его по лицу. Француз вздрогнул и попытался открыть глаза. Гарстон снова ударил его, еще сильнее. На сей раз Бидо удалось разлепить веки, и он устремил на мучителя взгляд бледно-голубых глаз.
– Чертов кретин ! – заорал Гарстон. – Чего тебя сюда принесло? А главное, кто дал тебе мой адрес? Я хочу это знать!
Француз взглянул на беснующегося бандита. Джон мог бы поклясться, что на разбитых губах мелькнула улыбка.
– Вы сами! Я прочитал его на вашей визитной карточке, – ответил он с удивительным хладнокровием.
– Я никогда не давал тебе свою визитную карточку!
– Нет, но вы протянули ее полисмену в Турс-гарденс.
Бидо говорил на прекрасном английском, с очень легким акцентом. Глухой приятный голос понравился Джону.
– Вот это хитро! И что ты надеялся здесь найти? Еще одну Звезду? Пальцем в небо, приятель!
– Совсем нет, – все так же спокойно возразил француз. – Я просто хотел получить с вас то, что мне причитается, Гарстон. Вы сами прекрасно знаете, что поступили нечестно.
Джон сразу сообразил, что произошло. Бидо должен был получить комиссионные, и Гарстон, столь же предприимчивый, сколь и скупой, положил в конверт липовые банкноты или резаную бумагу. А француз, прочитав на визитной карточке его адрес, явился потребовать долг. Это сразу обеспечило ему симпатию Барона, и тот поклялся себе вызволить беднягу... если, конечно, сумеет.
Гарстон цинично улыбнулся.
– Мы оба в одинаковом положении: ни ты, ни я ничего не получили. Но ты напрасно вздумал тут ошиваться – я не слишком люблю гостей... Ты мог бы об этом догадаться, получив хороший заряд электричества! Знаешь, что теперь тебя ждет?
Бидо все так же спокойно бросил на него презрительный взгляд. Джона восхитило его хладнокровие.
Гарстон машинально поигрывал бриллиантом, украшавшим его жирный мизинец.
– В конце концов, все равно ты мне больше не нужен. Даже – чтобы продать еще одну Звезду... У меня была только эта, и я понятия не имею, где остальные...
– Я знаю человека, который отобрал у вас деньги, – немного подумав, заметил Бидо. – Может, что-то известно ему...
– Лаба? Вряд ли ты знаешь его так хорошо, как я. Можешь не утомляться – все равно ничего интересного ты мне о нем не расскажешь. Вые ним познакомились в Париже?
– Познакомились? О нет, я только слышал о нем. Я ведь не якшаюсь с убийцами! – презрительно бросил Бидо.
– Дурак! А вот я с ними в прекрасных отношениях, и через пять минут ты в этом убедишься. Лаба работает на Грюнфельда, я тоже. Так что оба этих подонка от меня никуда не денутся.
– Не сомневаюсь, – с иронией пробормотал Бидо.
– Ну а ты мне достаточно надоел!
Гарстон направился к столу, где стоял селектор. Барон решил, что сейчас наступило самое время действовать. Теперь он выяснил, что Гарстон хорошо знает Грюнфельда, а значит, сможет сообщить интересные сведения. Кроме того, Джону совсем не улыбалось смотреть, как гангстеры хладнокровно разделаются с Бидо.
Барон распахнул дверь.
Бидо увидел его первым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22