Вместе же они не производили особо приятного впечатления. Одет он был сегодня в светлый костюм, в петлице которого красовалась белая гардения.
Бристоу сердечно улыбнулся, кивнул головой.
– Неплохая мысль насчет кофе. Спасибо... Доброе утро, миссис Мэннеринг.
Они все прошли в столовую.
Этот полицейский никогда не был для Мэннеринга просто Биллом Бристоу – умелым, энергичным и любезным детективом из Скотленд-Ярда, специалистом по драгоценным камням. Меньше всего он существовал в настоящем времени, но всегда приносил с собой частицу прошлого – его, Мэннеринга, прошлого, – темного и грозного. Оно походило на тучу, которая временами рассеивается без остатка, а потом вновь нависает, неся груз подозрений, сожалений, недоверия... И на этот раз Бристоу воплощал собой эти минувшие дни – о них как раз вспоминала Лорна сегодня утром, – дни, когда Мэннеринг был не теперешним Джоном, а человеком по кличке Барон.
Похититель бриллиантов, искусный взломщик, постоянный "гвоздь" в теле Скотленд-Ярда; этакий Робин Гуд для многих униженных и страждущих; светский человек, прожигатель жизни – иначе говоря, Барон, и в то же самое время наивный простак, дилетант, человек, пользующийся и хорошей, и дурной славой, сумасбродно отважный и безмерно осторожный – в зависимости от того, как посмотреть на его принципы и способы их осуществления... Вот оно – его прошлое, которое постепенно, после того как он прекратил взламывать сейфы и грабить состоятельных людей, чтобы раздавать (да, да, да!) добычу бедным, начало превращаться в его настоящее, теперешнее. За последние годы он сумел подавить в себе ту горечь, которая, видимо, и сделала его когда-то Бароном сумел превратиться из противника закона в его сторонника, из браконьера – в сторожа...
Лорна знала обо всем. И старший инспектор Бристоу – тоже.
В те, уже прошедшие, дни инспектор не один раз не только подозревал, но твердо знал, кто стоит за той или иной кражей драгоценностей. Однако ему никогда не удавалось поймать виновника с поличным, неопровержимо доказать его вину: Мэннеринг с гениальной ловкостью ускользал от прямого обвинения, хотя сети, что плелись вокруг него, расставлялись достаточно умелыми руками.
И тут случилось нечто из ряда вон выходящее: охотник и дичь прониклись взаимной симпатией, стали почти друзьями. Инспектор Бристоу, будучи честным человеком, не мог не признать, что Мэннеринг не однажды оказывал ему дружеские услуги, помогая разрешать криминальные загадки, которые без его помощи долго еще, если не всегда, тревожили бы лучшие умы Скотленд-Ярда.
Но кто может поручиться, что прошлое в глазах и памяти Бристоу не затмит в один прекрасный день настоящее, не поставит их дружбу и согласие на грань разрыва? Особенно если для того возникнет повод... Как, например, сейчас...
Знает ли Бристоу, что Мэннеринг был на Лиделл-стрит?..
Бристоу с удовольствием прихлебывал кофе.
– Слышали что-нибудь о том, что жемчуг из коллекции "Карла" выброшен в продажу? – спросил он.
– Нет, – ответил Мэннеринг. – Он ведь все равно недоступен для меня... Это одна из самых значительных коллекций у нас в стране.
– Для вас нет ничего недоступного, – добродушно заметал Бристоу. – Кроме того, это пока только слухи. Его владелец, некто Кортни, уже несколько месяцев в Штатах. Поэтому, наверное, и пошли слухи. Значит, ничего не знаете?
– Да нет же, уверяю вас.
Было не так уж трудно встретиться с Бристоу глазами, выдержать его взгляд.
– Если узнаете, дайте мне знать, ладно? Говорят, что его жена отправила жемчуг на рынок. Вы с ней случайно не знакомы?
– Встречались как-то...
– Удивительная женщина, – задумчиво произнес Бристоу. – Очень красива и с каким-то, загадочным прошлым... Я не слишком люблю людей с загадочным прошлым. А вы?
Мэннеринг молча ухмыльнулся.
– Я мало что знаю о ней, – продолжал Бристоу. – Кажется, она последнее время была не на виду, а потом внезапно появилась в торговых кругах и пыталась не то купить, не то продать драгоценности. Точно не берусь сказать... Когда вы виделись с ней?
– Вчера вечером, – сразу ответил Мэннеринг.
Бристоу откинулся на спинку стула и хмыкнул. Это был звук, выражающий удовлетворение. Он отодвинул чашку и закурил сигарету. Мэннеринг, не мигая наблюдающий за ним, понял уже, зачем тот пришел.
– Если бы вы назвали, – произнес инспектор с улыбкой, – любое другое время, я бы сразу догадался, что вы лжете и сами замешаны в этом деле... Когда же, точнее, она приходила?
– Поздно вечером. Около десяти. Без нескольких минут.
– Что хотела? Купить или продать?
– Получить обратно.
– А! – Улыбка исчезла с лица инспектора, – Значит, она кое-что потеряла, не так ли?
– Все это выглядит слишком загадочно. И прежде чем помогать ей, я должен узнать всю правду. – Мэннеринг потер подбородок и продолжал, уводя собеседника несколько в сторону от происходящих событий: – Оценка товара является, конечно, непременным условием, но когда богатая женщина звонит незнакомому человеку около десяти вечера и просит сделать что-то немедленно, у этого человека не может не появиться ощущения, что тут что-то не так... У меня оно появилось... Она говорила туманно, однако было ясно: она очень хочет, чтобы я включился в ее игру.
– Вы уже включились?
– Посмотрю, как эта женщина выглядит при дневном свете.
– Что ж, – сказал Бристоу и прикурил новую сигарету от первой. – Уверен, вы не будете разочарованы... Мне бы тоже хотелось узнать, какую цель она преследует и что вообще произошло. Если добавить к этому, что уже некоторое время мы следим за ней и поэтому знаем, что она была у вас, вы, полагаю, поймете: у меня имеются серьезные основания для любопытства.
– Да... – неопределенно произнес Мэннеринг, – Но тогда какую, в таком случае, играю я роль? Если я соглашусь работать для нее, она непременно поставит условием мое молчание. И будет совершенно права.
– Судить о глубине этого молчания предстоит только вам самому, – любезно сказал Бристоу. – Вы не так легкомысленны, чтобы рисковать в деле с этим "Карла-жемчугом". Ведь вы давно стали вполне разумным человеком. – Он поднялся со стула. – Когда она ушла из вашего дома?
– Примерно в половине одиннадцатого.
– Она была одна?
– Да.
– Встречались вы когда-нибудь с ее пасынком?
– Нет. Она упоминала о нем.
– Так, – сказал Бристоу. – Хорошо, Джон, посмотрите, что можно вытянуть из нее интересного. Но, ради бога, не подводите женщину!
Он рассмеялся и протянул руку, прощаясь.
Мэннеринг закрыл дверь за инспектором и вернулся в столовую.
– Ну-ну, – сказала Лорна. В кухне под руками Этель зазвенела посуда, и она испуганно моргнула. – Джон, неприятности надвигаются со все возрастающей скоростью. Как после этого визита ты расскажешь ему обо всем, что случилось вчера ночью?
– А зачем рассказывать?
– Все равно это сделает Алисия. Рано или поздно они ее найдут, и она не станет скрывать от них правду. Ты, конечно, можешь попросить ее ни о чем не говорить, но, насколько я знаю теперь эту девушку, она расколется в полиции как орех после первых же пяти минут допроса. Она милое простодушное создание.
– М-м-м, возможно, – пробормотал Мэннеринг. – Я знал когда-то человека, который любил говорить, что верит только половине из того, что видит, и ничему из того, что слышит... Копни поглубже твою Алисию, и там может обнаружиться такое... То же, возможно, относится и к ее Найджелу... Лучше я сам пойду и послушаю, что расскажет сегодня мадам Кортни. Теперь уж вряд ли я смогу обойти ее своим вниманием. Как ты думаешь?
– Только будь осторожен, прошу тебя. И постарайся выяснить насчет молодого Кортни. Алисия просто с ума сойдет от беспокойства, если он вскоре не объявится.
– Слушаюсь, мэм, – покорно сказал Мэннеринг.
Перед тем как уйти, он отыскал в телефонной книге номер Найджела Кортни и позвонил. Никто не ответил. Это его не слишком удивило.
Он быстро прошел в гараж, вынул из кармана ключ, вставил в замок, повернул... Ничего не произошло, потому что дверь не была заперта. Машину ставила Лорка, она всегда очень аккуратна, но вчера ночью могла быть несколько рассеянной... И все же это было не похоже на нее.
Он был готов к тому, что машину украли, но, едва приоткрыв дверь, увидел ее сверкающую гладкую черноту, изящные линии. Все в порядке...
Он подошел к передней дверце и тут услышал вдруг какое-то, движение справа. Он резко повернулся. Мужская фигура метнулась из угла гаража прямо на него, в занесенной руке что-то было... Мэннеринг не успел ни отклониться, им защитить себя – удар пришелся по затылку.
Ему показалось, что голова раскалывается пополам. Он упал и потерял сознание...
Он был в автомобиле, и этот автомобиль ехал.
Было темно, в голове что-то дико стучало и гудело, глаза болели, словно обожженные горячей водой. Он попытался открыть их и тогда увидел тусклый свет, глазам стало еще больнее, он опять прикрыл их и осторожно попробовал сменить позу.
– Глотните вот этого, – произнес мужской голос радом с ним.
В ладонь ему что-то положили. Он снова открыл глаза, различил свою бледную руку и в ней – еще более бледную таблетку.
– Она не повредит, – сказали ему. – Вам станет лучше.
Мэннеринг поднес таблетку ко рту, инстинктивно выполняя то, что ему сказали, но тут же выронил ее. Нет, надо быть сумасшедшим, чтобы проглотить это сейчас!.. Отказ свидетельствовал о том, что он приходит в себя, начинает соображать...
– Глупец, – спокойно сказал мужчина.
Мэннеринг почувствовал, как тот наклонился, – возможно, чтобы поднять таблетку.
– Говорят вам, от нее хуже не будет. Впрочем, если хотите, чтобы голова болела весь день, – дело ваше.
В его гудящей голове уже заработала мысль... Глупо мать, что таблетка отравлена. Если бы они хотели убить его, то вполне могли это сделать в гараже. Еще пара таких же ударов, каких он получил, с ним было бы покончено. Поэтому, если логически рассуждать, лекарство может действительно помочь.
Дрожащей рукой он поднес таблетку к губам. Усилие стоило ему многого – в руках, в ногах, во всем теле ощущалась страшная слабость. Проглотить таблетку он не смог – она застряла в горле, и он закашлялся. От кашля боль в голове стала невыносимой. Он задыхался, таблетка разломилась во рту на две части, вкус у нее был отвратительный.
– Выпейте глоток вот этого, – сказал мужчина.
К его губам прижали кружку или флягу. Он откинул голову, вода потекла в рот, и он проглотил таблетку. Фляжку с красным горлышком держал в руке мужчина, сидевший радом, Мэннеринг слегка повернул голову и его сторону. В машине они были вдвоем с этим человеком, не считая водителя. В большой, просторной машине, где так много места, что можно было вытянуть ноги. Все окошки были задернуты занавесками, свет пробивался только по бокам и снизу. Занавеска отделяла их и от водителя.
Мэннеринг откинулся на сиденье и постарался устроится поудобнее.
– Сидите спокойно, – произнес его сосед.
Машина свернула с дороги, по которой они ехали, – с большого шоссе, судя по количеству встречных автомобилей, – на другую, неровную. От тряски голове хуже не стало – видимо, эта чертова таблетка была посильнее аспирина: сразу начала действовать. Оставались еще слабая боль и легкое недомогание. Он поднес руку к голове, осторожно ощупал ее. На затылке наметилось мягкое утолщение, но кожа вроде бы была не содрана, никаких рубцов. Он поднес пальцы к глазам – крови не было.
– С вами все в порядке, – сказал мужчина. – Если будете осторожны. Скоро приедем.
Водитель переключил скорость, повернул налево, на более узкую дорогу. Что это? Аллея, ведущая к частному владению? Они ехали в гору – Мэннеринг чувствовал, что мотор работает с надрывом. Мужчина, сидевший рядом, снова пошевелился, достал пистолет. Но не для того, чтобы привлечь внимание, – просто сунул его в кармашек на дверце автомобиля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Бристоу сердечно улыбнулся, кивнул головой.
– Неплохая мысль насчет кофе. Спасибо... Доброе утро, миссис Мэннеринг.
Они все прошли в столовую.
Этот полицейский никогда не был для Мэннеринга просто Биллом Бристоу – умелым, энергичным и любезным детективом из Скотленд-Ярда, специалистом по драгоценным камням. Меньше всего он существовал в настоящем времени, но всегда приносил с собой частицу прошлого – его, Мэннеринга, прошлого, – темного и грозного. Оно походило на тучу, которая временами рассеивается без остатка, а потом вновь нависает, неся груз подозрений, сожалений, недоверия... И на этот раз Бристоу воплощал собой эти минувшие дни – о них как раз вспоминала Лорна сегодня утром, – дни, когда Мэннеринг был не теперешним Джоном, а человеком по кличке Барон.
Похититель бриллиантов, искусный взломщик, постоянный "гвоздь" в теле Скотленд-Ярда; этакий Робин Гуд для многих униженных и страждущих; светский человек, прожигатель жизни – иначе говоря, Барон, и в то же самое время наивный простак, дилетант, человек, пользующийся и хорошей, и дурной славой, сумасбродно отважный и безмерно осторожный – в зависимости от того, как посмотреть на его принципы и способы их осуществления... Вот оно – его прошлое, которое постепенно, после того как он прекратил взламывать сейфы и грабить состоятельных людей, чтобы раздавать (да, да, да!) добычу бедным, начало превращаться в его настоящее, теперешнее. За последние годы он сумел подавить в себе ту горечь, которая, видимо, и сделала его когда-то Бароном сумел превратиться из противника закона в его сторонника, из браконьера – в сторожа...
Лорна знала обо всем. И старший инспектор Бристоу – тоже.
В те, уже прошедшие, дни инспектор не один раз не только подозревал, но твердо знал, кто стоит за той или иной кражей драгоценностей. Однако ему никогда не удавалось поймать виновника с поличным, неопровержимо доказать его вину: Мэннеринг с гениальной ловкостью ускользал от прямого обвинения, хотя сети, что плелись вокруг него, расставлялись достаточно умелыми руками.
И тут случилось нечто из ряда вон выходящее: охотник и дичь прониклись взаимной симпатией, стали почти друзьями. Инспектор Бристоу, будучи честным человеком, не мог не признать, что Мэннеринг не однажды оказывал ему дружеские услуги, помогая разрешать криминальные загадки, которые без его помощи долго еще, если не всегда, тревожили бы лучшие умы Скотленд-Ярда.
Но кто может поручиться, что прошлое в глазах и памяти Бристоу не затмит в один прекрасный день настоящее, не поставит их дружбу и согласие на грань разрыва? Особенно если для того возникнет повод... Как, например, сейчас...
Знает ли Бристоу, что Мэннеринг был на Лиделл-стрит?..
Бристоу с удовольствием прихлебывал кофе.
– Слышали что-нибудь о том, что жемчуг из коллекции "Карла" выброшен в продажу? – спросил он.
– Нет, – ответил Мэннеринг. – Он ведь все равно недоступен для меня... Это одна из самых значительных коллекций у нас в стране.
– Для вас нет ничего недоступного, – добродушно заметал Бристоу. – Кроме того, это пока только слухи. Его владелец, некто Кортни, уже несколько месяцев в Штатах. Поэтому, наверное, и пошли слухи. Значит, ничего не знаете?
– Да нет же, уверяю вас.
Было не так уж трудно встретиться с Бристоу глазами, выдержать его взгляд.
– Если узнаете, дайте мне знать, ладно? Говорят, что его жена отправила жемчуг на рынок. Вы с ней случайно не знакомы?
– Встречались как-то...
– Удивительная женщина, – задумчиво произнес Бристоу. – Очень красива и с каким-то, загадочным прошлым... Я не слишком люблю людей с загадочным прошлым. А вы?
Мэннеринг молча ухмыльнулся.
– Я мало что знаю о ней, – продолжал Бристоу. – Кажется, она последнее время была не на виду, а потом внезапно появилась в торговых кругах и пыталась не то купить, не то продать драгоценности. Точно не берусь сказать... Когда вы виделись с ней?
– Вчера вечером, – сразу ответил Мэннеринг.
Бристоу откинулся на спинку стула и хмыкнул. Это был звук, выражающий удовлетворение. Он отодвинул чашку и закурил сигарету. Мэннеринг, не мигая наблюдающий за ним, понял уже, зачем тот пришел.
– Если бы вы назвали, – произнес инспектор с улыбкой, – любое другое время, я бы сразу догадался, что вы лжете и сами замешаны в этом деле... Когда же, точнее, она приходила?
– Поздно вечером. Около десяти. Без нескольких минут.
– Что хотела? Купить или продать?
– Получить обратно.
– А! – Улыбка исчезла с лица инспектора, – Значит, она кое-что потеряла, не так ли?
– Все это выглядит слишком загадочно. И прежде чем помогать ей, я должен узнать всю правду. – Мэннеринг потер подбородок и продолжал, уводя собеседника несколько в сторону от происходящих событий: – Оценка товара является, конечно, непременным условием, но когда богатая женщина звонит незнакомому человеку около десяти вечера и просит сделать что-то немедленно, у этого человека не может не появиться ощущения, что тут что-то не так... У меня оно появилось... Она говорила туманно, однако было ясно: она очень хочет, чтобы я включился в ее игру.
– Вы уже включились?
– Посмотрю, как эта женщина выглядит при дневном свете.
– Что ж, – сказал Бристоу и прикурил новую сигарету от первой. – Уверен, вы не будете разочарованы... Мне бы тоже хотелось узнать, какую цель она преследует и что вообще произошло. Если добавить к этому, что уже некоторое время мы следим за ней и поэтому знаем, что она была у вас, вы, полагаю, поймете: у меня имеются серьезные основания для любопытства.
– Да... – неопределенно произнес Мэннеринг, – Но тогда какую, в таком случае, играю я роль? Если я соглашусь работать для нее, она непременно поставит условием мое молчание. И будет совершенно права.
– Судить о глубине этого молчания предстоит только вам самому, – любезно сказал Бристоу. – Вы не так легкомысленны, чтобы рисковать в деле с этим "Карла-жемчугом". Ведь вы давно стали вполне разумным человеком. – Он поднялся со стула. – Когда она ушла из вашего дома?
– Примерно в половине одиннадцатого.
– Она была одна?
– Да.
– Встречались вы когда-нибудь с ее пасынком?
– Нет. Она упоминала о нем.
– Так, – сказал Бристоу. – Хорошо, Джон, посмотрите, что можно вытянуть из нее интересного. Но, ради бога, не подводите женщину!
Он рассмеялся и протянул руку, прощаясь.
Мэннеринг закрыл дверь за инспектором и вернулся в столовую.
– Ну-ну, – сказала Лорна. В кухне под руками Этель зазвенела посуда, и она испуганно моргнула. – Джон, неприятности надвигаются со все возрастающей скоростью. Как после этого визита ты расскажешь ему обо всем, что случилось вчера ночью?
– А зачем рассказывать?
– Все равно это сделает Алисия. Рано или поздно они ее найдут, и она не станет скрывать от них правду. Ты, конечно, можешь попросить ее ни о чем не говорить, но, насколько я знаю теперь эту девушку, она расколется в полиции как орех после первых же пяти минут допроса. Она милое простодушное создание.
– М-м-м, возможно, – пробормотал Мэннеринг. – Я знал когда-то человека, который любил говорить, что верит только половине из того, что видит, и ничему из того, что слышит... Копни поглубже твою Алисию, и там может обнаружиться такое... То же, возможно, относится и к ее Найджелу... Лучше я сам пойду и послушаю, что расскажет сегодня мадам Кортни. Теперь уж вряд ли я смогу обойти ее своим вниманием. Как ты думаешь?
– Только будь осторожен, прошу тебя. И постарайся выяснить насчет молодого Кортни. Алисия просто с ума сойдет от беспокойства, если он вскоре не объявится.
– Слушаюсь, мэм, – покорно сказал Мэннеринг.
Перед тем как уйти, он отыскал в телефонной книге номер Найджела Кортни и позвонил. Никто не ответил. Это его не слишком удивило.
Он быстро прошел в гараж, вынул из кармана ключ, вставил в замок, повернул... Ничего не произошло, потому что дверь не была заперта. Машину ставила Лорка, она всегда очень аккуратна, но вчера ночью могла быть несколько рассеянной... И все же это было не похоже на нее.
Он был готов к тому, что машину украли, но, едва приоткрыв дверь, увидел ее сверкающую гладкую черноту, изящные линии. Все в порядке...
Он подошел к передней дверце и тут услышал вдруг какое-то, движение справа. Он резко повернулся. Мужская фигура метнулась из угла гаража прямо на него, в занесенной руке что-то было... Мэннеринг не успел ни отклониться, им защитить себя – удар пришелся по затылку.
Ему показалось, что голова раскалывается пополам. Он упал и потерял сознание...
Он был в автомобиле, и этот автомобиль ехал.
Было темно, в голове что-то дико стучало и гудело, глаза болели, словно обожженные горячей водой. Он попытался открыть их и тогда увидел тусклый свет, глазам стало еще больнее, он опять прикрыл их и осторожно попробовал сменить позу.
– Глотните вот этого, – произнес мужской голос радом с ним.
В ладонь ему что-то положили. Он снова открыл глаза, различил свою бледную руку и в ней – еще более бледную таблетку.
– Она не повредит, – сказали ему. – Вам станет лучше.
Мэннеринг поднес таблетку ко рту, инстинктивно выполняя то, что ему сказали, но тут же выронил ее. Нет, надо быть сумасшедшим, чтобы проглотить это сейчас!.. Отказ свидетельствовал о том, что он приходит в себя, начинает соображать...
– Глупец, – спокойно сказал мужчина.
Мэннеринг почувствовал, как тот наклонился, – возможно, чтобы поднять таблетку.
– Говорят вам, от нее хуже не будет. Впрочем, если хотите, чтобы голова болела весь день, – дело ваше.
В его гудящей голове уже заработала мысль... Глупо мать, что таблетка отравлена. Если бы они хотели убить его, то вполне могли это сделать в гараже. Еще пара таких же ударов, каких он получил, с ним было бы покончено. Поэтому, если логически рассуждать, лекарство может действительно помочь.
Дрожащей рукой он поднес таблетку к губам. Усилие стоило ему многого – в руках, в ногах, во всем теле ощущалась страшная слабость. Проглотить таблетку он не смог – она застряла в горле, и он закашлялся. От кашля боль в голове стала невыносимой. Он задыхался, таблетка разломилась во рту на две части, вкус у нее был отвратительный.
– Выпейте глоток вот этого, – сказал мужчина.
К его губам прижали кружку или флягу. Он откинул голову, вода потекла в рот, и он проглотил таблетку. Фляжку с красным горлышком держал в руке мужчина, сидевший радом, Мэннеринг слегка повернул голову и его сторону. В машине они были вдвоем с этим человеком, не считая водителя. В большой, просторной машине, где так много места, что можно было вытянуть ноги. Все окошки были задернуты занавесками, свет пробивался только по бокам и снизу. Занавеска отделяла их и от водителя.
Мэннеринг откинулся на сиденье и постарался устроится поудобнее.
– Сидите спокойно, – произнес его сосед.
Машина свернула с дороги, по которой они ехали, – с большого шоссе, судя по количеству встречных автомобилей, – на другую, неровную. От тряски голове хуже не стало – видимо, эта чертова таблетка была посильнее аспирина: сразу начала действовать. Оставались еще слабая боль и легкое недомогание. Он поднес руку к голове, осторожно ощупал ее. На затылке наметилось мягкое утолщение, но кожа вроде бы была не содрана, никаких рубцов. Он поднес пальцы к глазам – крови не было.
– С вами все в порядке, – сказал мужчина. – Если будете осторожны. Скоро приедем.
Водитель переключил скорость, повернул налево, на более узкую дорогу. Что это? Аллея, ведущая к частному владению? Они ехали в гору – Мэннеринг чувствовал, что мотор работает с надрывом. Мужчина, сидевший рядом, снова пошевелился, достал пистолет. Но не для того, чтобы привлечь внимание, – просто сунул его в кармашек на дверце автомобиля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26