Он не привык к таким большим и удобным автомобилям. Сначала вел машину очень осторожно, слегка нажимая на акселератор на поворотах. И все же недооценил мощность двигателя, сделав слишком крутой правый поворот. Но в этом месте Висконсин-авеню была четырехполосной, а в такой час ни впереди, ни сзади даже видно не было ни одной машины.
Его движение вначале было слишком медленным — автомобиль незнаком, как, впрочем, и дорожные знаки. Принятые во всей Европе знаки здесь не использовались. Вместо обычного белого фона в красной рамке и черного знака внутри — скучные желтые круги, на некоторых из них были какие-то слова, а на других — деформированные стрелы. Знак “стоп” представлял из себя красное поле шестиугольника со словом “стоп”, написанным белыми буквами. Затем шестиугольники стали желтого цвета, а слово “стоп” написано черным. Это путало и немного пугало. Он не мог позволить себе попасть в автомобильную аварию. Во всяком случае, не со ста тысячами долларов в чемодане на заднем сиденье.
Когда наконец он добрался до столичной кольцевой автодороги, то изрядно вспотел, хотя ноябрьский холодок освежал. И оттого что он постоянно хмурил брови и напряженно щурился, вглядываясь в дорогу сквозь лобовое стекло, голова от боли раскалывалась.
Столичная кольцевая автострада была скоростной магистралью суперкласса, как, например, германские автобаны. Менло сразу же расслабился, уселся поудобнее и откинулся назад. Руль стал сжимать с меньшим напряжением и сильнее надавил на педаль газа. Неуклюжая и мягкая машина, как вышедший из формы боксер-тяжеловес, тем не менее быстро развила высокую скорость. Она с ревом мчалась по пустому шоссе, а слева по небу растекалась заря нового дня. Он был на пути к своей цели.
Глава 3
Решая про себя, остановиться ли ему в маленьком городке перекусить или продолжить путь, он не сразу расслышал сирену. И хотя в уши ворвалось завывание, он никак не связал его с собой.
Он только что пересек границу между штатами Северная Каролина и Южная Каролина. Был час дня. Автомобиль оказался самым удобным из всех, какие ему когда-либо приходилось водить, но восьмичасовое сидение за баранкой кого угодно утомит. На всем пути по штату Северная Каролина он напоминал себе, что необходимо остановиться на отдых, но желание увеличить расстояние между собой и Вашингтоном оказывалось сильнее потребности в еде и отдыхе. Останавливался он только раз — заправить бак горючим и облегчить мочевой пузырь. Это случилось более трех часов назад.
Маленький тихий городок выглядел приятно. Если бы не яркий солнечный свет и жара, он мог сойти за сонный городишко где-нибудь в Кластраве. Солнце и тепло! Никогда в жизни, вплоть до сегодняшнего дня, ему недоставало солнца и тепла. Кластрава — горная страна в центре Карпат, где поселения людей обычно находятся в долинах. Но именно в низинах в основном идет дождь, и там всегда туманно. Летом солнце постоянно закрыто дымкой. Там влажно и туманно. А зимы всегда слишком сырые.
Солнце и тепло! И красивая женщина! И сто тысяч долларов!
Он уже отъехал достаточно далеко от Вашингтона. Задержаться в этом маленьком городке вполне безопасно. Впереди справа на здании, похожем на железнодорожный вокзал, висела вывеска: “Бистро”. Он решил остановиться там и в этот миг услышал сирену.
Он взглянул в зеркальце заднего вида. Дорога через городишко была совершенно прямая и почти пустая. В двух кварталах позади двигался, быстро приближаясь, автомобиль с красной мигалкой на крыше.
Полиция.
Подумал, что они догнали его. На миг запаниковал, считая, что каким-то образом они выследили его. Полицейские власти узнали об ограблении и убийствах и вычислили его каким-то немыслимым способом. И они догнали его!
А на самом деле — он просто не имел необходимого опыта, чтобы понять происходившее. Во всей Кластраве не имелось на дорогах места с ограничением скорости. Там не было даже достаточно туристов, чтобы создать такую проблему.
Бежать? Уйти от них? Вот что ему пришло на ум.
Не получится. У полицейской машины скорость должна быть больше, чем у машины Менло. Кроме того, чтение детективов дало ему представление, что в подобном случае ожидает его впереди. Да и Паркер и Мак-Кей тоже не раз говорили о блокировке дорог. Значит, это не пустая выдумка писателей. В своей работе дома он иногда приказывал блокировать дороги, обыскивать поезда и даже закрывать границы.
Могут ли они в этой стране перекрыть границы между штатами?
Полицейская машина догнала его и теперь шла рядом. Старик в ковбойской шляпе с веснушчатым и сердитым лицом махнул ему, приказывая остановиться у тротуара.
Один человек. Один пожилой человек с веснушчатым лицом. Нет, это не связано со случившимся в Вашингтоне. Они бы считали его, как говорится, вооруженным и очень опасным. Они бы послали в погоню больше, чем одного веснушчатого старика.
Он подчинился жесту полицейского. Подъехал к обочине и остановился, удивляясь: наверное, есть какой-то контрольный пункт между штатами, где нужно останавливаться, а он не остановился. Или нечто в таком роде. Ему придется подождать и выяснить, чего хочет этот старик. Ну а если дойдет до худшего, то маленький пистолет перезаряжен и лежит в кармане пиджака.
Полицейская машина стала наискось впереди. Ее задок привычно закрыл разделительную полосу, чтобы остановившийся не мог внезапно уехать, когда полицейский выйдет из машины. Менло, опустив стекло, ждал.
Старик подошел к нему, странно подпрыгивая и прихрамывая, словно только что слез с лошади, а не вышел из автомобиля. На нем были черные ботинки и темные брюки на несколько размеров больше, чем следовало. Брюки поддерживали желтые подтяжки. Темно-синий форменный китель выглядел так, словно служил армейским офицерам в Первую мировую войну. Голубая рубашка с темно-синим галстуком и защищавшая лицо от загара ковбойская шляпа завершали внешний облик. Широкий темный ремень с набитым патронами патронташем охватывал талию и брюшко. Справа на бедре висела тяжелая черная кобура.
Подойдя, он уставился на Менло в упор:
— Спешишь, приятель?
Менло моргнул. У него дома полиция всегда была внешне вежливой и предупредительной, что бы ни последовало в дальнейшем. Он не знал, что сказать. Потому просто смотрел на сердитого старика.
— Установленный предел скорости в этом поселке, — начал объяснять старик, — в случае если вы спешили и не прочли дорожный знак при въезде, двадцать миль в час. Я только что засек — вы ехали со скоростью тридцать две мили в час. А я не вижу, чтобы где-нибудь поблизости был пожар.
Менло понял лишь половину из сказанного и потому не поверил: двадцать миль в час?! Он весь день проезжал города и поселки с ограничением скорости в тридцать миль, иногда в двадцать пять.
— Так написано на знаке, приятель, — сказал старик.
— Я не видел знака, — запротестовал Менло.
— Он там. Давай проверим твои водительские права и документы на машину.
Конец. У него не было ни того, ни другого.
Ситуация была нелепой. Приподнятое настроение и приятные ожидания его оставили. Соединенные Штаты не отличались от Кластравы. Не отличались ни от какой другой страны в мире. Великие начинания пресекались мелкими, незначительными бюрократическими препятствиями.
— Пошевеливайся, приятель. Я не могу тут стоять целый день.
В его кармане не было водительских прав и документов на автомобиль. Но там имелись две другие вещи — пачка денег и пистолет. Он стал быстро прикидывать, что из этого можно использовать.
Деньги. Сначала деньги. Если с ними не получится, тогда уже пистолет.
Менло потянулся к карману, вытащил одну купюру и передал ее старику. Старик, посмотрев на нее, внезапно нахмурился, подобно грозовой туче:
— Что это?
Это была пятидесятидолларовая купюра.
— Вот мои права и документы на машину, — ответил Менло и попытался улыбнуться.
Старик прищурился, рассматривая купюру и потом лицо Менло. Он посмотрел на заднее сиденье, оглядел всю машину сверху донизу.
— Ну что, черт побери, у нас здесь? — Затем неожиданно быстрым движением правой руки расстегнул кобуру и вытащил полицейский кольт 38-го калибра. — А теперь вылезай, приятель, и двигайся медленно, без напряжения.
Рука Менло потянулась за пистолетом, но палец старика на спусковом крючке побелел от напряжения. Ствол был направлен прямо в голову Менло, и дуло показалось ему таким же большим, как железнодорожный туннель. Жалко ругаясь про себя и называя себя “идиотом”, Менло вылез из “понтиака”.
— Ты жирный, не так ли? — произнес старик. — Ну-ка, повернись. Упрись в машину и руки за голову.
Менло исполнил все в точности, зная, чего хочет старик. Это была обычная процедура во всем мире. Наклониться вперед, чтобы утратить равновесие. Руки выше головы, чтобы они увеличивали тяжесть тела. Таково положение подозреваемого, когда полицейский хочет обыскать его на предмет наличия оружия. Это означало — сейчас пистолет будет у него отобран.
Сколько нужно времени, чтобы старик догадался открыть чемоданы на заднем сиденье?
И все из-за того, что он ехал по пустой улице со скоростью в тридцать две мили!
— Я думал, ты похож на судью, — пробормотал старик, — но теперь я вовсе в этом не уверен. Может, на тебя уже есть объявление в розыск.
Старик стал обыскивать, хлопать его по карманам. Сначала вынул из бокового кармана бумажник и сделал шаг назад. Менло услышал, как, открыв его, полицейский слегка присвистнул. Там были деньги. Приблизительно тысяча стодолларовыми и пятидесятидолларовыми купюрами.
— Так, так, так, — сказал старик. — Интересно! — Помолчал и другим тоном продолжал: — А теперь, черт побери, что это?
Менло тоже удивился. Что бы это ни было, но звучало так, будто старик доволен увиденным. Менло подумал: где же люди? Ярко светило солнце. Но главная улица пуста — никакой толпы зевак. С тех пор как его остановили, мимо проехало машины две, объехав их и даже не притормаживая. Он не мог этого понять. Он не знал, что в городе, где устраивается ловушка на ограничение скорости, автомобилисты часто злятся на полисменов, и те отвечают на это применением унизительных методов. Таких, как обыск. Потому в подобном маленьком городке, как бы сонно он ни выглядел, вид полицейского, обыскивающего проезжего туриста, является обычным.
Старик продолжал бормотать про себя и вдруг закричал:
— Коммунист! Чертов коммунист! Тогда Менло понял, что нашел старик. Он не побеспокоился избавиться от своих официальных документов. Теперь их рассматривал старик, пытаясь разобрать надписи на иностранном языке, до тех пор пока не увидел какой-то знак или символ, который ему в этом помог.
— Так, так, так, — крикнул старик и в его голосе чувствовалось растущее возбуждение. — Думаю, вполне возможно, приятель, что тобой заинтересуется Федеральное бюро расследований. Коммунистическая шишка без прав и документов на автомобиль везет с собой деньги на взятки. Думаю, ФБР не будет возражать против встречи с тобой. Поэтому ты давай, двигайся вперед, приятель. Отойди от украденной тобой машины и двигайся вперед. Направо. Тюрьма всего в квартале отсюда. Сначала я хорошенько тебя запру, а потом уж заберу твою машину и багаж.
Менло шел впереди полицейского вдоль по улице к тюрьме — одноэтажному зданию с голым фасадом, на котором имелись только одно зарешеченное окно и дверь с надписью золотом на стекле “Полицейский участок”.
Внутри все напоминало сцену из вестерна. Главный коридор с приемной справа, где помимо других вещей имелся письменный стол. Дверь налево закрыта. Старик заставил Менло идти по коридору прямо, к двери, забранной решеткой.
Именно тогда, когда старик отпирал эту дверь, он лишь на секунду отвел свой взгляд от Менло. Этого оказалось достаточным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Его движение вначале было слишком медленным — автомобиль незнаком, как, впрочем, и дорожные знаки. Принятые во всей Европе знаки здесь не использовались. Вместо обычного белого фона в красной рамке и черного знака внутри — скучные желтые круги, на некоторых из них были какие-то слова, а на других — деформированные стрелы. Знак “стоп” представлял из себя красное поле шестиугольника со словом “стоп”, написанным белыми буквами. Затем шестиугольники стали желтого цвета, а слово “стоп” написано черным. Это путало и немного пугало. Он не мог позволить себе попасть в автомобильную аварию. Во всяком случае, не со ста тысячами долларов в чемодане на заднем сиденье.
Когда наконец он добрался до столичной кольцевой автодороги, то изрядно вспотел, хотя ноябрьский холодок освежал. И оттого что он постоянно хмурил брови и напряженно щурился, вглядываясь в дорогу сквозь лобовое стекло, голова от боли раскалывалась.
Столичная кольцевая автострада была скоростной магистралью суперкласса, как, например, германские автобаны. Менло сразу же расслабился, уселся поудобнее и откинулся назад. Руль стал сжимать с меньшим напряжением и сильнее надавил на педаль газа. Неуклюжая и мягкая машина, как вышедший из формы боксер-тяжеловес, тем не менее быстро развила высокую скорость. Она с ревом мчалась по пустому шоссе, а слева по небу растекалась заря нового дня. Он был на пути к своей цели.
Глава 3
Решая про себя, остановиться ли ему в маленьком городке перекусить или продолжить путь, он не сразу расслышал сирену. И хотя в уши ворвалось завывание, он никак не связал его с собой.
Он только что пересек границу между штатами Северная Каролина и Южная Каролина. Был час дня. Автомобиль оказался самым удобным из всех, какие ему когда-либо приходилось водить, но восьмичасовое сидение за баранкой кого угодно утомит. На всем пути по штату Северная Каролина он напоминал себе, что необходимо остановиться на отдых, но желание увеличить расстояние между собой и Вашингтоном оказывалось сильнее потребности в еде и отдыхе. Останавливался он только раз — заправить бак горючим и облегчить мочевой пузырь. Это случилось более трех часов назад.
Маленький тихий городок выглядел приятно. Если бы не яркий солнечный свет и жара, он мог сойти за сонный городишко где-нибудь в Кластраве. Солнце и тепло! Никогда в жизни, вплоть до сегодняшнего дня, ему недоставало солнца и тепла. Кластрава — горная страна в центре Карпат, где поселения людей обычно находятся в долинах. Но именно в низинах в основном идет дождь, и там всегда туманно. Летом солнце постоянно закрыто дымкой. Там влажно и туманно. А зимы всегда слишком сырые.
Солнце и тепло! И красивая женщина! И сто тысяч долларов!
Он уже отъехал достаточно далеко от Вашингтона. Задержаться в этом маленьком городке вполне безопасно. Впереди справа на здании, похожем на железнодорожный вокзал, висела вывеска: “Бистро”. Он решил остановиться там и в этот миг услышал сирену.
Он взглянул в зеркальце заднего вида. Дорога через городишко была совершенно прямая и почти пустая. В двух кварталах позади двигался, быстро приближаясь, автомобиль с красной мигалкой на крыше.
Полиция.
Подумал, что они догнали его. На миг запаниковал, считая, что каким-то образом они выследили его. Полицейские власти узнали об ограблении и убийствах и вычислили его каким-то немыслимым способом. И они догнали его!
А на самом деле — он просто не имел необходимого опыта, чтобы понять происходившее. Во всей Кластраве не имелось на дорогах места с ограничением скорости. Там не было даже достаточно туристов, чтобы создать такую проблему.
Бежать? Уйти от них? Вот что ему пришло на ум.
Не получится. У полицейской машины скорость должна быть больше, чем у машины Менло. Кроме того, чтение детективов дало ему представление, что в подобном случае ожидает его впереди. Да и Паркер и Мак-Кей тоже не раз говорили о блокировке дорог. Значит, это не пустая выдумка писателей. В своей работе дома он иногда приказывал блокировать дороги, обыскивать поезда и даже закрывать границы.
Могут ли они в этой стране перекрыть границы между штатами?
Полицейская машина догнала его и теперь шла рядом. Старик в ковбойской шляпе с веснушчатым и сердитым лицом махнул ему, приказывая остановиться у тротуара.
Один человек. Один пожилой человек с веснушчатым лицом. Нет, это не связано со случившимся в Вашингтоне. Они бы считали его, как говорится, вооруженным и очень опасным. Они бы послали в погоню больше, чем одного веснушчатого старика.
Он подчинился жесту полицейского. Подъехал к обочине и остановился, удивляясь: наверное, есть какой-то контрольный пункт между штатами, где нужно останавливаться, а он не остановился. Или нечто в таком роде. Ему придется подождать и выяснить, чего хочет этот старик. Ну а если дойдет до худшего, то маленький пистолет перезаряжен и лежит в кармане пиджака.
Полицейская машина стала наискось впереди. Ее задок привычно закрыл разделительную полосу, чтобы остановившийся не мог внезапно уехать, когда полицейский выйдет из машины. Менло, опустив стекло, ждал.
Старик подошел к нему, странно подпрыгивая и прихрамывая, словно только что слез с лошади, а не вышел из автомобиля. На нем были черные ботинки и темные брюки на несколько размеров больше, чем следовало. Брюки поддерживали желтые подтяжки. Темно-синий форменный китель выглядел так, словно служил армейским офицерам в Первую мировую войну. Голубая рубашка с темно-синим галстуком и защищавшая лицо от загара ковбойская шляпа завершали внешний облик. Широкий темный ремень с набитым патронами патронташем охватывал талию и брюшко. Справа на бедре висела тяжелая черная кобура.
Подойдя, он уставился на Менло в упор:
— Спешишь, приятель?
Менло моргнул. У него дома полиция всегда была внешне вежливой и предупредительной, что бы ни последовало в дальнейшем. Он не знал, что сказать. Потому просто смотрел на сердитого старика.
— Установленный предел скорости в этом поселке, — начал объяснять старик, — в случае если вы спешили и не прочли дорожный знак при въезде, двадцать миль в час. Я только что засек — вы ехали со скоростью тридцать две мили в час. А я не вижу, чтобы где-нибудь поблизости был пожар.
Менло понял лишь половину из сказанного и потому не поверил: двадцать миль в час?! Он весь день проезжал города и поселки с ограничением скорости в тридцать миль, иногда в двадцать пять.
— Так написано на знаке, приятель, — сказал старик.
— Я не видел знака, — запротестовал Менло.
— Он там. Давай проверим твои водительские права и документы на машину.
Конец. У него не было ни того, ни другого.
Ситуация была нелепой. Приподнятое настроение и приятные ожидания его оставили. Соединенные Штаты не отличались от Кластравы. Не отличались ни от какой другой страны в мире. Великие начинания пресекались мелкими, незначительными бюрократическими препятствиями.
— Пошевеливайся, приятель. Я не могу тут стоять целый день.
В его кармане не было водительских прав и документов на автомобиль. Но там имелись две другие вещи — пачка денег и пистолет. Он стал быстро прикидывать, что из этого можно использовать.
Деньги. Сначала деньги. Если с ними не получится, тогда уже пистолет.
Менло потянулся к карману, вытащил одну купюру и передал ее старику. Старик, посмотрев на нее, внезапно нахмурился, подобно грозовой туче:
— Что это?
Это была пятидесятидолларовая купюра.
— Вот мои права и документы на машину, — ответил Менло и попытался улыбнуться.
Старик прищурился, рассматривая купюру и потом лицо Менло. Он посмотрел на заднее сиденье, оглядел всю машину сверху донизу.
— Ну что, черт побери, у нас здесь? — Затем неожиданно быстрым движением правой руки расстегнул кобуру и вытащил полицейский кольт 38-го калибра. — А теперь вылезай, приятель, и двигайся медленно, без напряжения.
Рука Менло потянулась за пистолетом, но палец старика на спусковом крючке побелел от напряжения. Ствол был направлен прямо в голову Менло, и дуло показалось ему таким же большим, как железнодорожный туннель. Жалко ругаясь про себя и называя себя “идиотом”, Менло вылез из “понтиака”.
— Ты жирный, не так ли? — произнес старик. — Ну-ка, повернись. Упрись в машину и руки за голову.
Менло исполнил все в точности, зная, чего хочет старик. Это была обычная процедура во всем мире. Наклониться вперед, чтобы утратить равновесие. Руки выше головы, чтобы они увеличивали тяжесть тела. Таково положение подозреваемого, когда полицейский хочет обыскать его на предмет наличия оружия. Это означало — сейчас пистолет будет у него отобран.
Сколько нужно времени, чтобы старик догадался открыть чемоданы на заднем сиденье?
И все из-за того, что он ехал по пустой улице со скоростью в тридцать две мили!
— Я думал, ты похож на судью, — пробормотал старик, — но теперь я вовсе в этом не уверен. Может, на тебя уже есть объявление в розыск.
Старик стал обыскивать, хлопать его по карманам. Сначала вынул из бокового кармана бумажник и сделал шаг назад. Менло услышал, как, открыв его, полицейский слегка присвистнул. Там были деньги. Приблизительно тысяча стодолларовыми и пятидесятидолларовыми купюрами.
— Так, так, так, — сказал старик. — Интересно! — Помолчал и другим тоном продолжал: — А теперь, черт побери, что это?
Менло тоже удивился. Что бы это ни было, но звучало так, будто старик доволен увиденным. Менло подумал: где же люди? Ярко светило солнце. Но главная улица пуста — никакой толпы зевак. С тех пор как его остановили, мимо проехало машины две, объехав их и даже не притормаживая. Он не мог этого понять. Он не знал, что в городе, где устраивается ловушка на ограничение скорости, автомобилисты часто злятся на полисменов, и те отвечают на это применением унизительных методов. Таких, как обыск. Потому в подобном маленьком городке, как бы сонно он ни выглядел, вид полицейского, обыскивающего проезжего туриста, является обычным.
Старик продолжал бормотать про себя и вдруг закричал:
— Коммунист! Чертов коммунист! Тогда Менло понял, что нашел старик. Он не побеспокоился избавиться от своих официальных документов. Теперь их рассматривал старик, пытаясь разобрать надписи на иностранном языке, до тех пор пока не увидел какой-то знак или символ, который ему в этом помог.
— Так, так, так, — крикнул старик и в его голосе чувствовалось растущее возбуждение. — Думаю, вполне возможно, приятель, что тобой заинтересуется Федеральное бюро расследований. Коммунистическая шишка без прав и документов на автомобиль везет с собой деньги на взятки. Думаю, ФБР не будет возражать против встречи с тобой. Поэтому ты давай, двигайся вперед, приятель. Отойди от украденной тобой машины и двигайся вперед. Направо. Тюрьма всего в квартале отсюда. Сначала я хорошенько тебя запру, а потом уж заберу твою машину и багаж.
Менло шел впереди полицейского вдоль по улице к тюрьме — одноэтажному зданию с голым фасадом, на котором имелись только одно зарешеченное окно и дверь с надписью золотом на стекле “Полицейский участок”.
Внутри все напоминало сцену из вестерна. Главный коридор с приемной справа, где помимо других вещей имелся письменный стол. Дверь налево закрыта. Старик заставил Менло идти по коридору прямо, к двери, забранной решеткой.
Именно тогда, когда старик отпирал эту дверь, он лишь на секунду отвел свой взгляд от Менло. Этого оказалось достаточным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21