Пачкаться же какими-то другими способами убийства ему не хотелось.
Его размышления прервала попавшаяся навстречу милицейская машина. Завидя ее, Суслик спрятался за сиденье и вынырнул из-за него, когда та проехала.
Размышлял он и о том, куда направить машину. Соваться к самой "конторе" не стоило, вдруг заложат. Но и идти далеко не было большой охоты.
- Сворачивай сюда, - велел Суслик, показывая стволом на район волжских дач.
Толстяк послушал его. Машина долго ехала по узким улочкам, и наконец он решился.
- Тормози, приехали.
Дед остановил "жигули", и по напряженному загривку Суслик понял, что тот не надеется ни на что хорошее.
"Перетрухал колобок", - усмехнулся про себя пацан и добродушно сказал:
- Ну ладно, спасибо, что подвезли. К ментам обращаться не советую, из-под земли найду. Чао.
И, отворив дверь, Суслик вышел наружу. У первой же попавшейся дачи он отворил калитку и вошел внутрь. Сзади загудел двигатель, развернувшись, старик рванул машину с давно не виданной скоростью.
"Во дает дед, пусть радуется, что на него у меня патрона не хватило".
Дождавшись, когда автомобиль скроется, Суслик снова вышел на улицу и, прихрамывая, двинулся через дачи к "конторе". Его волновал только один вопрос: не сдаст ли его старик? Но тот гнал машину домой, минуя дачу. Уже на асфальте его прорвало, и дед начал нещадно пилить супругу:
- Нет, сколько я тебе говорил, продай дачу, продай! А ты все: "Давай еще годик подержим, хоть внукам яблочек!" Ноги моей там больше не будет. Детям она не нужна и мне тоже!
Старуха же только охала да крестилась. Они даже не догадывались, насколько смерть была близка и как им, в сущности, повезло.
До "конторы" Суслик хромал почти час, но его появление в ней вызвало настоящий фурор.
- Везучий ты, черт! - подвел итог Зубатик, хлопнув Суслика по плечу. Тот даже не огрызнулся, а допив чай с сушками, обрушился на диван. Только спросил:
- Вечером пойдем?
- Да, - подтвердил Глеб. - А ты что, тоже хочешь?
- Конечно, - кивнул головой малыш. - Только подремлю немного.
И, повернувшись на бок, мгновенно уснул.
14.
Про вечер Суслик вспомнил не зря. На это время Москвин давно уже запланировал серию покушений на городских криминальных авторитетов. Поспав три часа, Суслик поднялся в полной готовности продолжить так понравившуюся ему охоту на людей. Глебу пришлось только заклеить его раны медицинским клеем, и с наступлением темноты Москвин вывез его, Летягу и Зубатика в город. Предварительно он позвонил по нескольким адресам и выяснил, что троих из десяти интересующих его человек дома нет. Именно по этим адресам он и развез парней.
Новенький пятиэтажный дом улучшенной планировки - последний построенный в городе - был заселен элитной публикой: местные предприниматели мирно соседствовали с рэкетирами, а работники городского муниципалитета - с главой налоговой полиции и начальником милиции. Все три подъезда впервые в городе снабдили кодовыми замками, но это не составило для Суслика серьезной преграды. Он просто пристроился за какой-то толстой женщиной, и пока она, груженая солидными сумками, разворачивалась, обошел ее и рванул вверх.
- Ты к кому, мальчик? - закричала тетка вслед ему.
- К Вовке, - отозвался Суслик, верно рассчитав, что в подъезде найдется хоть один пацан с таким именем. Худо было бы, если бы "попутчица" жила на пятом этаже, но толстуха добралась только до второго и, поставив сумки, долго шарила в пакетах ключи, бормоча себе под нос.
- Водят ведь разных со стороны, а потом все стены исписаны...
Наконец грохнула входная дверь, и Суслик, переведя дух, опустился на площадку между первым и вторым этажами. Он посмотрел вниз, но длинный козырек над тамбуром закрывал обзор, и ему пришлось подняться выше - так, чтобы видеть подходы к дому. Лампа над тамбуром и фонарь на улице позволяли детально рассмотреть каждого проходящего мимо дома. Так он просидел полчаса. Тут сверху щелкнул замок, раздались голоса.
- Но ты недолго?
- Часа на два, - ответил мужской голос.
- Ну хорошо, в двенадцать я тебя жду.
Суслик лихорадочно думал, что ему теперь делать. Выйти впереди этого гуляки на улицу? Но сумеет ли он зайти снова? Ничего не решив, он мягкими шагами кинулся вниз.
Особенностью конструкции этого дома был мусоропровод и большая, прямоугольная "темнушка" на каждой лестничной площадке. Суслик остановился, подергал ее за ручку двери, она оказалась заперта. То же самое он повторил на всех последующих этажах. Но лишь на первом ему повезло. Дежурный дворник, хозяин каморки, на днях потерял от нее ключ, замок он сломал, а наладить не удосужился. Шагнув в каморку, Суслик тихонько прикрыл дверь и затаился. В спину его уперлось что-то острое, неприятно пахло свежей известкой и пылью. Шаги прошлепали мимо, грохнула, закрываясь, массивная железная дверь. Суслик выбрался из своего убежища, только посмотрел, что же такое кололо его в спину. Оказалось, метла. Суслик затолкал ее подальше в глубь комнатки, Бог его знает, вдруг ему снова придется воспользоваться этим удачным изобретением архитекторов.
Прошло еще два часа. За это время трое выходили из дома, но все с нижних этажей, так что кладовка стояла без дела. Минуты текли очень медленно, Суслик все поглядывал на часы. Своих у него не было, эти одолжил ему Глеб. Они договорились, что ночная охота продлится до двух часов. Если жертва не появится, то все отменяется.
Наконец в начале первого у подъезда затормозил большой, громоздкий автомобиль. На передней дверце его красовался щит с розой ветров - эмблемой охранного кооператива "Витязь". Человек, вылезший из машины, что-то коротко сказал шоферу, захлопнул дверцу и не торопясь двинулся к подъезду. Этого высокого, мощного сложения мужчину в синем форменном мундире кооператива и в легкой куртке такого же цвета с эмблемой на груди и шевроном с надписью "Секьюрити" Суслик знал не понаслышке. Как-то раз Василий Бахарев лично поймал его на рынке за ухо и, чуть не оторвав его, выволок из помещения, снабдив напоследок мощным пинком в зад. Обе части тела мальчишки болели потом еще недели две. Еще бы. Бахарев имел своеобразную кличку - Танкер. Причем, дело было не только в габаритах. В свое время он года два поплавал на нефтеналивных судах серии "река - море", и любил рассказывать про то, как он водил корабли. При росте метр девяносто весил он сто двадцать килограммов. Бахарев был одним из столпов организации Нечая, таким же, как Рыдя или набирающий силу и авторитет Фугас. Главой агентства он стал потому, что в отличие от других не имел судимости.
Около подъезда Бахарев остановился и закурил. В это время Суслик уже спустился вниз на площадку между первым и вторым этажом. Джип, развернувшись, проехал мимо, коротко просигналив. Танкер махнул ему зажженной сигаретой, вошел в тамбур со стеклянными стенами, не торопясь набрал номер кода и открыл дверь. Наверху, над его головой, Суслик встал на колени на площадке. Между лестницей и углом той самой "темнушки", где он прятался, оставалось небольшое треугольное отверстие, сантиметров тридцать на тридцать. Именно в него и направил свой пистолет Суслик. Снизу раздались неторопливые, тяжелые шаги, и когда в поле его зрения появился мощный загривок поднимающегося по лестнице Бахарева, Суслик нажал на спуск.
Выстрел прозвучал неожиданно громко, он даже вздрогнул от неожиданности. Эхо выстрела еще металось по подъезду, а он уже бежал вниз. Но рядом с телом Суслик затормозил. Рана на бритом затылке Танкера показалась ему слишком маленькой, но обильная лужа крови, растекающаяся по ступенькам, говорила о том, что попал он удачно. Надо было уходить, сверху захлопали открываемые двери, зазвучали голоса и за дверью на первом этаже, но Суслик склонился над лежащим телом, откинул полу куртки своей жертвы и, нашарив рукоять пистолета, выдернул его из кобуры. Даже по весу он понял, что это что-то мощное, но разглядывать было некогда и, сунув оружие за пазуху, он выскочил наружу.
Хотя он пробежал вдоль окон кратчайшим путем и быстро растворился в темноте, его щуплую фигурку все-таки смогли рассмотреть две пары глаз от подъезда соседнего дома. Первым из милиционеров на месте происшествия оказался, как это ни странно, сам полковник Малофеев. Жил он в соседнем подъезде, и вернулся минут за пять до событий. В предвкушении долгожданного отдыха, уже снял галстук и вымыл руки. В это время за ним и прибежали соседи Бахарева. А когда влюбленная парочка поведала о приметах киллера, полковник первый раз в жизни схватился рукой за сердце. Проклятый пацан в этот день чуть не довел старого служаку до инфаркта. В голове у Малофеева даже мелькнула шальная мысль: "Может, самому, пока не поздно, подать в отставку?"
Совсем по-другому разворачивались дела у остальных интернатовцев. Зубатик, просидевший в беседке напротив дома одного из районных бригадиров до двух часов ночи, продрог до самых печенок. И даже если бы появился нужный ему человек, то еще неизвестно, попал ли бы он в него, настолько его била дрожь.
Летягу так же трепала нервная лихорадка, но совсем по другому поводу. Стоя в кустах около большого одноэтажного особняка Валерия Ждана, он вдруг понял, что не сможет выстрелить в человека. Да, это казалось ему так просто там, в карьере, или на экране телевизора. В жизни все оказалось гораздо сложней.
Из всех интернатовцев Летяга был самый спокойный и добрый. Время от времени между пацанами вспыхивали драки, порой бессмысленные и жестокие. И первым бросался разнимать дерущихся именно Летяга. Как-то получалось так, что именно к нему шли все остальные, если надо было поделиться какой-нибудь тайной, секретом, обратиться за помощью и участием. А кличку он получил в двенадцать лет. В школе тогда появился странный учитель математики. Предмет он свой знал отлично, но за два года сменил четыре школы. Каждый его урок превращался в своеобразную пытку. Умел этот "педагог" так завести класс, что к концу урока сам же "успокаивал" детей с помощью толстой и длинной линейки. Когда очередь дошла до Летяги, тот выхватил у него линейку и, ударив в ответ разъяренного математика по лицу, вскочил на подоконник и спрыгнул вниз с третьего этажа.
История эта наделала много шума, для Волжска случай был исключительный. Учителю запретили заниматься педагогической деятельностью, а нога у Летяги срослась так, что оказалась на семь сантиметров короче здоровой. Зато авторитет его в интернате с тех пор был неизменен и среди учеников, и среди персонала. Одинокая учительница хотела даже усыновить его, но неожиданно умерла, за месяц сгорев от саркомы.
Как-то получалось так, что именно этот невысокий, но коренастый парень с круглым добрым лицом и глубокими черными глазами цементировал странную компанию абсолютно разных людей. Чира, например, на дух не переносил Зубатика, а Понька откровенно третировал Моню, называя его не иначе как жидом и христопродавцем.
И вот теперь Летяга изнемогал под тяжестью выпавшего на него морального бремени. Когда к району частных домов приближался звук мотора автомобиля и невдалеке начинали блестеть фары, парня прошибал пот. Но машины проезжали мимо, он вытирал лоб рукой с зажатым в ней "ТТ" и молил Бога только о том, чтобы этот проклятый Ждан не приехал сегодня домой совсем. Электронное табло его наручных часов высветило один час пятьдесят пять минут, когда он с облегчением вздохнул и покинул свой пост. Но Летяга не успел пройти и десяти метров, как вывернувшие из-за угла фары машины заставили его прикрыть глаза рукой. Темно-серый "фольксваген", проехав чуть дальше, свернул аккурат к воротам усадьбы Ждана. Летяга даже с его хромотой успел бы вернуться и пристрелить бригадира, вернувшегося из "Версаля" в жутком подпитии. Только ворота своей усадьбы Ждан открывал минут десять, но интернатовец мотнул головой и прибавил шагу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Его размышления прервала попавшаяся навстречу милицейская машина. Завидя ее, Суслик спрятался за сиденье и вынырнул из-за него, когда та проехала.
Размышлял он и о том, куда направить машину. Соваться к самой "конторе" не стоило, вдруг заложат. Но и идти далеко не было большой охоты.
- Сворачивай сюда, - велел Суслик, показывая стволом на район волжских дач.
Толстяк послушал его. Машина долго ехала по узким улочкам, и наконец он решился.
- Тормози, приехали.
Дед остановил "жигули", и по напряженному загривку Суслик понял, что тот не надеется ни на что хорошее.
"Перетрухал колобок", - усмехнулся про себя пацан и добродушно сказал:
- Ну ладно, спасибо, что подвезли. К ментам обращаться не советую, из-под земли найду. Чао.
И, отворив дверь, Суслик вышел наружу. У первой же попавшейся дачи он отворил калитку и вошел внутрь. Сзади загудел двигатель, развернувшись, старик рванул машину с давно не виданной скоростью.
"Во дает дед, пусть радуется, что на него у меня патрона не хватило".
Дождавшись, когда автомобиль скроется, Суслик снова вышел на улицу и, прихрамывая, двинулся через дачи к "конторе". Его волновал только один вопрос: не сдаст ли его старик? Но тот гнал машину домой, минуя дачу. Уже на асфальте его прорвало, и дед начал нещадно пилить супругу:
- Нет, сколько я тебе говорил, продай дачу, продай! А ты все: "Давай еще годик подержим, хоть внукам яблочек!" Ноги моей там больше не будет. Детям она не нужна и мне тоже!
Старуха же только охала да крестилась. Они даже не догадывались, насколько смерть была близка и как им, в сущности, повезло.
До "конторы" Суслик хромал почти час, но его появление в ней вызвало настоящий фурор.
- Везучий ты, черт! - подвел итог Зубатик, хлопнув Суслика по плечу. Тот даже не огрызнулся, а допив чай с сушками, обрушился на диван. Только спросил:
- Вечером пойдем?
- Да, - подтвердил Глеб. - А ты что, тоже хочешь?
- Конечно, - кивнул головой малыш. - Только подремлю немного.
И, повернувшись на бок, мгновенно уснул.
14.
Про вечер Суслик вспомнил не зря. На это время Москвин давно уже запланировал серию покушений на городских криминальных авторитетов. Поспав три часа, Суслик поднялся в полной готовности продолжить так понравившуюся ему охоту на людей. Глебу пришлось только заклеить его раны медицинским клеем, и с наступлением темноты Москвин вывез его, Летягу и Зубатика в город. Предварительно он позвонил по нескольким адресам и выяснил, что троих из десяти интересующих его человек дома нет. Именно по этим адресам он и развез парней.
Новенький пятиэтажный дом улучшенной планировки - последний построенный в городе - был заселен элитной публикой: местные предприниматели мирно соседствовали с рэкетирами, а работники городского муниципалитета - с главой налоговой полиции и начальником милиции. Все три подъезда впервые в городе снабдили кодовыми замками, но это не составило для Суслика серьезной преграды. Он просто пристроился за какой-то толстой женщиной, и пока она, груженая солидными сумками, разворачивалась, обошел ее и рванул вверх.
- Ты к кому, мальчик? - закричала тетка вслед ему.
- К Вовке, - отозвался Суслик, верно рассчитав, что в подъезде найдется хоть один пацан с таким именем. Худо было бы, если бы "попутчица" жила на пятом этаже, но толстуха добралась только до второго и, поставив сумки, долго шарила в пакетах ключи, бормоча себе под нос.
- Водят ведь разных со стороны, а потом все стены исписаны...
Наконец грохнула входная дверь, и Суслик, переведя дух, опустился на площадку между первым и вторым этажами. Он посмотрел вниз, но длинный козырек над тамбуром закрывал обзор, и ему пришлось подняться выше - так, чтобы видеть подходы к дому. Лампа над тамбуром и фонарь на улице позволяли детально рассмотреть каждого проходящего мимо дома. Так он просидел полчаса. Тут сверху щелкнул замок, раздались голоса.
- Но ты недолго?
- Часа на два, - ответил мужской голос.
- Ну хорошо, в двенадцать я тебя жду.
Суслик лихорадочно думал, что ему теперь делать. Выйти впереди этого гуляки на улицу? Но сумеет ли он зайти снова? Ничего не решив, он мягкими шагами кинулся вниз.
Особенностью конструкции этого дома был мусоропровод и большая, прямоугольная "темнушка" на каждой лестничной площадке. Суслик остановился, подергал ее за ручку двери, она оказалась заперта. То же самое он повторил на всех последующих этажах. Но лишь на первом ему повезло. Дежурный дворник, хозяин каморки, на днях потерял от нее ключ, замок он сломал, а наладить не удосужился. Шагнув в каморку, Суслик тихонько прикрыл дверь и затаился. В спину его уперлось что-то острое, неприятно пахло свежей известкой и пылью. Шаги прошлепали мимо, грохнула, закрываясь, массивная железная дверь. Суслик выбрался из своего убежища, только посмотрел, что же такое кололо его в спину. Оказалось, метла. Суслик затолкал ее подальше в глубь комнатки, Бог его знает, вдруг ему снова придется воспользоваться этим удачным изобретением архитекторов.
Прошло еще два часа. За это время трое выходили из дома, но все с нижних этажей, так что кладовка стояла без дела. Минуты текли очень медленно, Суслик все поглядывал на часы. Своих у него не было, эти одолжил ему Глеб. Они договорились, что ночная охота продлится до двух часов. Если жертва не появится, то все отменяется.
Наконец в начале первого у подъезда затормозил большой, громоздкий автомобиль. На передней дверце его красовался щит с розой ветров - эмблемой охранного кооператива "Витязь". Человек, вылезший из машины, что-то коротко сказал шоферу, захлопнул дверцу и не торопясь двинулся к подъезду. Этого высокого, мощного сложения мужчину в синем форменном мундире кооператива и в легкой куртке такого же цвета с эмблемой на груди и шевроном с надписью "Секьюрити" Суслик знал не понаслышке. Как-то раз Василий Бахарев лично поймал его на рынке за ухо и, чуть не оторвав его, выволок из помещения, снабдив напоследок мощным пинком в зад. Обе части тела мальчишки болели потом еще недели две. Еще бы. Бахарев имел своеобразную кличку - Танкер. Причем, дело было не только в габаритах. В свое время он года два поплавал на нефтеналивных судах серии "река - море", и любил рассказывать про то, как он водил корабли. При росте метр девяносто весил он сто двадцать килограммов. Бахарев был одним из столпов организации Нечая, таким же, как Рыдя или набирающий силу и авторитет Фугас. Главой агентства он стал потому, что в отличие от других не имел судимости.
Около подъезда Бахарев остановился и закурил. В это время Суслик уже спустился вниз на площадку между первым и вторым этажом. Джип, развернувшись, проехал мимо, коротко просигналив. Танкер махнул ему зажженной сигаретой, вошел в тамбур со стеклянными стенами, не торопясь набрал номер кода и открыл дверь. Наверху, над его головой, Суслик встал на колени на площадке. Между лестницей и углом той самой "темнушки", где он прятался, оставалось небольшое треугольное отверстие, сантиметров тридцать на тридцать. Именно в него и направил свой пистолет Суслик. Снизу раздались неторопливые, тяжелые шаги, и когда в поле его зрения появился мощный загривок поднимающегося по лестнице Бахарева, Суслик нажал на спуск.
Выстрел прозвучал неожиданно громко, он даже вздрогнул от неожиданности. Эхо выстрела еще металось по подъезду, а он уже бежал вниз. Но рядом с телом Суслик затормозил. Рана на бритом затылке Танкера показалась ему слишком маленькой, но обильная лужа крови, растекающаяся по ступенькам, говорила о том, что попал он удачно. Надо было уходить, сверху захлопали открываемые двери, зазвучали голоса и за дверью на первом этаже, но Суслик склонился над лежащим телом, откинул полу куртки своей жертвы и, нашарив рукоять пистолета, выдернул его из кобуры. Даже по весу он понял, что это что-то мощное, но разглядывать было некогда и, сунув оружие за пазуху, он выскочил наружу.
Хотя он пробежал вдоль окон кратчайшим путем и быстро растворился в темноте, его щуплую фигурку все-таки смогли рассмотреть две пары глаз от подъезда соседнего дома. Первым из милиционеров на месте происшествия оказался, как это ни странно, сам полковник Малофеев. Жил он в соседнем подъезде, и вернулся минут за пять до событий. В предвкушении долгожданного отдыха, уже снял галстук и вымыл руки. В это время за ним и прибежали соседи Бахарева. А когда влюбленная парочка поведала о приметах киллера, полковник первый раз в жизни схватился рукой за сердце. Проклятый пацан в этот день чуть не довел старого служаку до инфаркта. В голове у Малофеева даже мелькнула шальная мысль: "Может, самому, пока не поздно, подать в отставку?"
Совсем по-другому разворачивались дела у остальных интернатовцев. Зубатик, просидевший в беседке напротив дома одного из районных бригадиров до двух часов ночи, продрог до самых печенок. И даже если бы появился нужный ему человек, то еще неизвестно, попал ли бы он в него, настолько его била дрожь.
Летягу так же трепала нервная лихорадка, но совсем по другому поводу. Стоя в кустах около большого одноэтажного особняка Валерия Ждана, он вдруг понял, что не сможет выстрелить в человека. Да, это казалось ему так просто там, в карьере, или на экране телевизора. В жизни все оказалось гораздо сложней.
Из всех интернатовцев Летяга был самый спокойный и добрый. Время от времени между пацанами вспыхивали драки, порой бессмысленные и жестокие. И первым бросался разнимать дерущихся именно Летяга. Как-то получалось так, что именно к нему шли все остальные, если надо было поделиться какой-нибудь тайной, секретом, обратиться за помощью и участием. А кличку он получил в двенадцать лет. В школе тогда появился странный учитель математики. Предмет он свой знал отлично, но за два года сменил четыре школы. Каждый его урок превращался в своеобразную пытку. Умел этот "педагог" так завести класс, что к концу урока сам же "успокаивал" детей с помощью толстой и длинной линейки. Когда очередь дошла до Летяги, тот выхватил у него линейку и, ударив в ответ разъяренного математика по лицу, вскочил на подоконник и спрыгнул вниз с третьего этажа.
История эта наделала много шума, для Волжска случай был исключительный. Учителю запретили заниматься педагогической деятельностью, а нога у Летяги срослась так, что оказалась на семь сантиметров короче здоровой. Зато авторитет его в интернате с тех пор был неизменен и среди учеников, и среди персонала. Одинокая учительница хотела даже усыновить его, но неожиданно умерла, за месяц сгорев от саркомы.
Как-то получалось так, что именно этот невысокий, но коренастый парень с круглым добрым лицом и глубокими черными глазами цементировал странную компанию абсолютно разных людей. Чира, например, на дух не переносил Зубатика, а Понька откровенно третировал Моню, называя его не иначе как жидом и христопродавцем.
И вот теперь Летяга изнемогал под тяжестью выпавшего на него морального бремени. Когда к району частных домов приближался звук мотора автомобиля и невдалеке начинали блестеть фары, парня прошибал пот. Но машины проезжали мимо, он вытирал лоб рукой с зажатым в ней "ТТ" и молил Бога только о том, чтобы этот проклятый Ждан не приехал сегодня домой совсем. Электронное табло его наручных часов высветило один час пятьдесят пять минут, когда он с облегчением вздохнул и покинул свой пост. Но Летяга не успел пройти и десяти метров, как вывернувшие из-за угла фары машины заставили его прикрыть глаза рукой. Темно-серый "фольксваген", проехав чуть дальше, свернул аккурат к воротам усадьбы Ждана. Летяга даже с его хромотой успел бы вернуться и пристрелить бригадира, вернувшегося из "Версаля" в жутком подпитии. Только ворота своей усадьбы Ждан открывал минут десять, но интернатовец мотнул головой и прибавил шагу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26