- Эх, пострелять бы! - даже застонал он от вожделения.
- Завтра постреляем, - подбодрил его Москвин.
- Где? - спросили его сразу несколько голосов.
- Я знаю место, - успокоил он их. - Только дождитесь утра.
И, забрав оружие, Глеб покинул "контору".
8.
Следующим утром он действительно заехал за пацанами на грузовике Баллона. С полчаса они тряслись по пыльной проселочной дороге, остановилась машина лишь заехав в чахлый лесок. Баллон остался в машине, судя по его равнодушному лицу он не испытывал особого желания пострелять. Еще бы, за два года службы на дивизионном полигоне он вдоволь настрелялся из всех видов оружия, начиная от пистолета и кончая гаубицей. Глеб же уверенно повел всех в глубь леса. Пройдя метров сто пятьдесят, они подошли к краю огромного котлована.
- Старый карьер, - объяснил Глеб, закуривая неизменный "Ротманс". Здесь и постреляем.
По проторенной дорожке они спустились вниз в глубь карьера.
- Близко к краю не подходите, - предупредил Москвин, показывая рукой на желтоватые обрывистые стены карьера. - Года два назад тут засыпало четверых моих одноклассников. Один сумел откопаться, а остальных похоронили. Песок, никогда не знаешь, когда он может обрушиться.
Вскоре он вывел их в ответвление карьера, метров двести длиной и пятьдесят шириной. Здесь Москвин обернулся к Моне.
- Иди наверх. - Глеб кивнул на более пологий склон. - На шухере постоишь.
По лицу еврейчика не было заметно, что его обидела подобная участь, скорее наоборот. Быстро поднявшись по склону, он замер на самом краю спиной к карьеру, вертя во все стороны своей замотанной бинтом головой.
- Расставляй! - кивнул Глеб Суслику, и тот побежал с сумкой к большому продолговатому камню, выступающему из земли метрах в двадцати от них. Сегодня пацан окончательно забыл про ушибленную вчера ногу. Быстро расставив на камне пустые бутылки и банки из-под пива, Суслик покосился на щедрую россыпь битого стекла вокруг каменюги и, так же бегом вернувшись обратно, первым протянул руку к оружию.
- Дай! - как что-то собственное потребовал Суслик.
- Погоди ты! - отмахнулся Глеб и начал объяснять правила безопасности при обращении с оружием. Но все-таки первым к пистолету прорвался Суслик.
- Всем по четыре патрона, - предупредил Глеб, отдавая ему "Макарова".
Суслик, держа пистолет двумя руками, долго, тщательно целился, наконец нажал на спуск, и грохот выстрела гулко отозвался эхом в стенах карьера. Крайняя, синяя банка из-под "Пепси", подпрыгнув вверх, улетела с камня. Из четырех выстрелов Суслик попал три раза, но он умудрился еще дважды сгоряча нажать на курок, за что заработал от Глеба и Маркела по увесистому "лещу" и с сожалением расстался с оружием. Воспользовавшись случаем, пнул своего "любимца" и Зубатик, отчего малыш сразу сцепился с ним не на шутку.
Стреляли все с азартом, любовь к оружию, очевидно, заложена самой природой в каждом пацане. Снайперских данных не выказывал никто, да и трудно было ожидать этого с первого раза. Донимал лишь Суслик, после каждого отстрелявшегося пытавшийся поновой овладеть оружием.
Глеба это очень забавляло. Сам он не стрелял. Вчера они уже приезжали сюда втроем и опробовали этот же самый "Макаров". Наконец выпалил свою норму последний, Зубатик. Глеб махнул Моне, показал на пистолет, но тот отрицательно замотал головой.
- Он не будет, - подтвердил Маркел. - Ему и так каждую ночь снится, что его убивают, иногда кричит во сне.
- Почему? - удивился Глеб.
Парни наперебой рассказали ему историю жизни Мони, и Глеб покачал головой:
- Да, досталось ему.
Патроны Мони выпалил неугомонный Суслик. Он просто сиял от такого подарка судьбы. Отобрав у него пистолет, Глеб вставил полную обойму и хотел было уже сунуть оружие в карман, но Суслик опять протянул руку:
- Дай я понесу, хоть до машины!
Сухонькая мордочка малыша выражала такую мольбу, что Глеб не удержался и, рассмеявшись, отдал пистолет. Суслик с важным видом сунул "Макаров" за пояс, прикрыв сверху джинсовой курточкой, и с довольным видом пошел впереди всех.
- Рейнджер Джон всегда наготове! - с пафосом возвестил он, торжественно поднимая правую руку.
- Пистолет не потеряй, рейнджер Джон, - тут же отозвался Зубатик, снова давая хорошего пинка своему соседу.
Так под смех они выбрались из карьера, подождали на краю запыхавшегося Моню. Вся группа уже шла по лесу, когда из-за деревьев показалась фигура всадника.
- Ну-ка, стой! - закричал мужик, пуская лошадь в галоп. Подъехав поближе, он остановился и, не слезая с лошади, начал вести допрос.
- Это вы сейчас тут стреляли?
"Лесник", - понял Глеб, глядя на зеленую фуражку всадника. За спиной у небритого верзилы болтался потертый карабин.
- Где? - деланно удивился Москвин. - Не слышали мы ничего.
- Ты мне тут не заливай. Я во-он откуда слышал, - лесник показал кнутом куда-то себе за спину, - а ты, значит, здесь ни слухом ни духом?
"Вот пристал!" - Глеб пытался придумать, что сказать мужику, чтобы тот наконец отстал. Но тут сбоку что-то лязгнуло. Москвин оглянулся и увидел, что Суслик, дослав в ствол патрон, целится в спину лесника. Глеб открыл было рот, но сказать ничего не успел. Три выстрела, прогремев друг за другом, выбросили всадника из седла, а лошадь, испугавшись грохота, с громким ржанием понеслась с места в галоп.
Глеб бросился к леснику, перевернул его лицом вверх. Три пули прошили грудную клетку мужика, но он еще был жив. Кровь пузырилась на его губах, зрачки были расширены, и казалось, что он силится что-то сказать.
- Ах ты черт! - выругался Глеб.
- Ты что, сдурел?! - вскричал Маркел, отбирая у Суслика оружие.
- А что, он бы нас заложил и все, - спокойно отозвался тот.
- Да на кой черт мы ему нужны, он же браконьеров ловит. Поманежил бы да отпустил, - не унимался Маркел.
Внутренне Глеб с ним был согласен, но и в словах Суслика была правда. Вдруг, действительно, лесник стукнул бы. Машину он, скорее всего, видел, мог запомнить и номер.
А мужик все корчился на земле, никак не желая расставаться с жизнью.
"Здоровый бык, другой бы давно загнулся, а этот все тянет", - с досадой подумал Глеб, а потом решился.
- Маркел, пистолет у тебя? - зачем-то спросил он, хотя прекрасно видел оружие в руках у парня. - Добей его.
Маркел ошеломленно посмотрел на него.
- Я?! - спросил он.
- Ну, не можешь, отдай другому.
Маркел понял всю подоплеку предложения Глеба. Он был лидером среди своих, интернатовцев, и все это время между ним и Москвиным шла незаметная, но явная борьба за первенство. Где-то в глубине души Маркел до конца не доверял горожанам. Это было что-то на уровне подсознания, звериного инстинкта, предупреждающего об опасности.
- Дай мне! - протянул руку Суслик.
И Маркел понял, что выхода у него нет.
- Уйди! Ты сегодня уже настрелялся.
Зло оттолкнув от себя пацана, пытавшегося ухватить пистолет, Маркел подошел к стонущему леснику.
- В голову, - подсказал сзади Глеб.
- Сам знаю, - огрызнулся интернатовец и, быстро прицелившись, нажал на спуск. Лесник дернулся и затих навеки. Поставив пистолет на предохранитель, Маркел отдал его хозяину.
- Что с ним делать будем? - кивнул он в сторону трупа.
- Придумаем что-нибудь. Зубатик, сходи к машине, попроси у Баллона лопату.
Подобрав валявшийся в стороне карабин, Глеб осмотрел оружие.
- Старенький, пятьдесят седьмого года выпуска. А где же у него патроны?
Не дожидаясь команды, Понька обшарил карманы лесника и подал Глебу штук пять патронов.
- Маловато, ну да ладно, пригодятся.
К этому времени Зубатик принес лопату, вместе с ним пришел и Баллон.
- Что случилось-то? - спросил он, раздвигая толпу и вглядываясь в тело, лежащее на земле.
- Да лесника невзначай пристрелили, - пояснил Глеб. - Он рядом с машиной не проезжал?
- Не знаю, я спал.
- Ладно, спрячь, пригодится. - Глеб подал ему карабин и патроны.
Баллон взял оружие и снова вернулся к машине. По его лицу не было заметно, что вся эта история его слишком взволновала.
- Потащили его вниз, - показав рукой на труп, Глеб кивнул в сторону карьера.
Тело они волокли с трудом. Мужик и так весил килограммов девяносто, а со смертью словно и совсем налился свинцом. Последние метров десять до обрыва вообще протащили по земле. Понька споткнулся и упал, а Зубатик и Чира не смогли удержать ноги лесника.
- Ну вы что, совсем обессилели? - выругал их Глеб, тащивший на пару с Маркелом тело за руки.
Еще хлеще история случилась на спуске. Теперь споткнулись сразу Глеб и Маркел, задние не удержали, а Зубатик еще и умудрился упасть на труп и, как на санках, прокатился на нем до самого дна карьера. Всю оставшуюся дорогу лесника несли другие, а он шел сзади, щедро сыпал матом и отплевывался. Его джинсовая куртка оказалась испачкана в крови.
- Давайте туда, - Глеб кивнул головой в сторону противоположного, отвесного края карьера.
Понька, Маркел, Чира и Летяга с кряхтеньем потащили труп в указанном направлении. Все решили, что Глеб велит закопать лесника, но тот передумал.
- Отойдите подальше, - велел он интернатовцам, а сам начал подрывать лопатой склон. Сначала он орудовал во всю силу, тело уже прикрылось холмиком земли, но когда сверху стали отрываться большие куски спрессованного за века песка, отошел подальше и начал действовать лопатой, используя всю длину черенка. С образовавшегося навеса падали все большие и большие куски породы, Глеб отошел еще дальше, и начал уже осторожно тыкать острием лопаты в рыжеватый песок. Наконец весь склон дрогнул и громадный пласт обрушился вниз. Выронив лопату, Глеб со всех ног кинулся бежать от вызванной им самим песчаной лавины. Многотонная масса, тяжело ухнув, покатилась вслед за ним, словно рассерженная медведица, пытающаяся догнать разбудившую ее в берлоге собачонку. Казалось, что песок накроет его, но силы лавины иссякали с каждым метром. Глеб бежал впереди поднявшейся в воздух тучи пыли, затем эта пыль догнала его и на несколько минут скрыла от глаз невольных свидетелей, машинально подавшихся еще на несколько шагов назад. Когда пыль немного улеглась, парни увидели своего вожака, ставшего каким-то нелепо маленьким, странно дергающимся всем телом. Песок все-таки остановил его, намертво засыпав по самые колени.
- Да помогите мне... - закричал Москвин отплевывающимся от пыли пацанам.
Только с помощью Маркела и Поньки ему удалось вырвать ноги из тяжелых объятий песка, но лавина оставила себе на память любимые и растоптанные кроссовки Глеба.
- Блин, вроде чуть-чуть засыпало, а ноги словно кто держит, поделился Глеб в перерыве между отхаркиванием пыли и попыткой прочистить нос. После этого он, как шелудивая собака, долго тряс головой.
- Рисковый ты, однако, парень! - заметил Понька, добродушно улыбаясь.
На самом деле Глеб просто не думал, что будет так опасно. В душе он до сих пор пребывал в некотором шоке, но внешне остался невозмутим, даже пошутил:
- Что ж, придется домой босиком идти. А вообще-то давайте двинемся на речку, хоть пыль смоем.
Уже по дороге к реке, трясясь в кабине рядом с Баллоном, Глеб подробно рассказал ему об убийстве лесника.
- Ты понимаешь, этот шкет не задумываясь пристрелил такого бугая! - в восторге почти кричал он другу. - А ты говоришь - слабаки! Да мы с ними еще такого наворочаем!
В кузове же интернатовцы пребывали в не менее хорошем настроении. День уже набирал свою летнюю палящую силу, и возможность окунуться в благодатную воду вызвала у парней прилив энтузиазма. Подшучивали и над Зубатиком, все пытающимся оттереть с джинсовки кровь. Маркел тоже улыбался, хотя на самом деле ему было чуточку не по себе. У него все стоял перед глазами обезумевший от боли взгляд лесника. Неожиданно его за плечи обнял Летяга и шепнул на ухо:
- Не переживай, все равно бы он умер.
Маркел с благодарностью глянул на товарища, на душе стало легче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26