Тело охватил озноб, дрожали руки и колени, изо рта тонкой струйкой текла слюна.
— Кто… вы… такой?
— Я-то? — потыкал себя в грудь босс. — Обыкновенный человек, хозяин вот этой лярвы, — показал он на смеющуюся проститутку и прикрикнул. — Вон в ванну, дерьмо! Да прикрой свои фуфеля — смотреть на них тошно…
— Не нравится — не гляди, — резонно возразила проститутка, лениво поднимаясь со скомканных простыней. — За погляд я башли не беру. Продолжим после базара? — деловито спросила она клиента. — Или я уже отработала твои баксы?
Огорошенный Виктор Ефимович то закрывал, то снова открывал рот. Он ещё не врубился в ситуацию — от неожиданности и перенапряжения комната наполнилась туманом, в котором говорили, смеялись, шутили люди со звериными мордами.
Не набросив на голое тело халатик, женщина, сильней обычного покачивая бедрами, пошла в ванную. По дороге потеснила телохранителя, на мгновение прижалась к нему грудью. Покосившись на босса, тот умудрился сильно ущипнуть телку, за что получил довольно сильный тычек кулаком по низу живота.
Неожиданно рука задержалась.
— Ого-го! — игриво промяукала женщина. — Игрец-молодец.
Всякого навидавшийся телохранитель густо покраснел.
— Дупло! — гневно взвизгнул хозяин. — Кому сказано?
Проститутка укрылась в ванной, откуда через неплотно закрытую дверь послышался шум льющейся воды. Верзила, будто притянутый магнитом, косился на вход в санитарный узел, его уши, казалось, выросли до размеров космических антенн, а место, которому так удивилась проститутка, ещё больше напряглось.
— А вам я советую одеться, — вежливо, с полупоклоном, обратился к Севастьянову Лягаш. — Если намереваетесь продолжить после моего ухода «разговор» с телкой — хотя бы завернитесь пока в простынь…
Путаясь в рукавах рубашки, не попадая ногами в штанины, Севастьяов оделся. Даже повязал галстук. В конце концов, чего ему бояться, не старое время, на парткомиссию не вызовут, строгача за моральную распущенность не вклеют, с работы не попрут. Отошли те порядки и, дай Бог, уже не вернутся.
Но срабатывали инстинкты, вызывая ноющие боли в области сердца, подрагивание пальцев. Да, выговоров по партийной линии можно не бояться, но какой град насмешек, ехидных соболезнований, сочувственных вопросов посыпется на него в Управлении. Сыщики — народ безжалостный и ехидный, они не признают сочувствия и милосердия.
— Слушаю вас, — Виктор Ефимович постарался произнести служебые слова максимально независимо и твердо. — Чем обязан?
— Пока — ни чем, — ехидно усмехнулся Лягаш. — Прежде всего, давйте познакомимся, — он первым представился, пропищав с небольшой заминкой придуманные имя-отчество, получив ответные данные собеседника и продолжил. — Ваш род занятий мне известен. Сыщик в звании подполковника милиции. Так вот, перед вами — «предмет» ваших исследований, криминальный бизнесмен по кликухе Лягаш. Имею деловое предложение. Полезное для нас обоих: мне — нужна информация, вам — немалый доход, который вы получите за её «поставку». Чисто рыночный принцип общения двух деловых людей.
Меня вербуют, ужаснулся про себя Виктор Ефимович, вербуют самым наглым образом, без хитроумных маневров и шантажа. Странно, но открытые действия преступника подействовали на подполковника расслабляюще, подавляя в нем остатки способности сопротивляться, противодействовать.
Переговоры длились долго — часа полтора. В конце концов, стороны пришли к согласию.
Тон голоса вербовщика резко изменился — в нем появилась требовательность, мелькали слегка завуалированные угрозы.
— Связываться — по сотовому телефону. Номер скажу. Пользовать мою лярву запрещается. В целях вашей же безопасности. Дупло подыщет вам недорогую, но опытную и знающую проститутку. Из числа своих подружек. Нам придется встречаться редко и только по моему вызову. Тогда же будете получать баксы…
За первую порцию информации, слабенькую, ничего не дающую криминальному бизнесмену, сыщику отвалили двухгодовую его зарплату. Потом последовали дополнительные денежные «ин»екции». Взамен Севастьянов самым аккуратным образом информировал Лягаша о планах «уголовки».
Куплена «волга», у жены появились дорогостоящие шубки и драгоценности, дети щеголяли в умопомрачительных нарядах. На подставное имя куплен в Подмосковье шикарный коттедж. Короче говоря, жизнь, ранее плетущаяся по буеракам и колдобинам, покатила по гладкой, асфальтированной дорожке. Появился вкус к большим деньгам, соответственно, Виктор Ефимович начал выторговывать у партнера каждую сотню баксов.
Отпала необходимость торговаться с продажными женщинами, ночевать в неухоженных квартирах на несвежем постельном белье. Теперь у сластолюбивого Севастьянова появилась постоянная проститутка, пред»являющая клиенту перед соитием медицинские справки.
Так же, как боевики Удава случайно вышли на своего «подопечного», Неелов заинтересовался белой «волгой» видного сотрудника уголовки. В рабочее время подполковник разъезжает по городу, прогуливается по аллеям Измайловского парка в обществе явно подозрительной личности. Только одно это настораживает. К тому же, недавно назначенный на вакантную должность в новое управление, Неелов стремился утвердиться в ней, показать начальству свой опыт и умение. Предположим, он ошибается, подозревая подполковника в предательстве — что из этого? Ошибаться никому не заказано, главное показать старание и активность. Извиниться — плевое дело…
А вдруг получится!
На всякий случай Ваня воспользовался фотоаппаратом, способным фиксировать подозрительные лица на значительном удалении. Жаль, в оперативной машине не оказалось кинокамеры, но и отщелканные две пленки дадут пищу для раздумий.
Дали! Да ещё такую, что не сразу проглотишь и переваришь.
На одном из снимков четко виднелась рука тощего человека, почти пацана, вкладывающего в наружный карман подполковника толстый конверт. На втором — конверт перекочевал во внутренний карман пиджака…
Многозначительный фактик — наверняка удалось зафиксировать взятку… За что?
Преследование белой «волги» не принесло ничего нового. «Об»ект» безбоязненно причалил к тротуару рядом с входом в уголовный розыск, пред»явил охране документы…
Спасибо разворотливому гаишнику, который легко получил доступ к служебному удостоверению Севастьянова. Он и его машину притормозил не просто так — по «спецзаданию» знакомого сыщика. Подумать только — Севастьянов! Человек, имеющий доступ к совершенно секретной информации, учавствующий в узких совещаниях, во время которых нередко разрабатываются оперативно-розыскные мероприятия.
Итак, что получается — первый трофей на новой работе? Тьфу, не сглазить бы… Поглядим, как отреагирует на его доклад непосредственный начальник, генерал Нефедов.
Опасаясь пренебрежительного фырканья генерала, Неелов просто разложил фотоснимки в определенном порядке, по мере развития событий. Передача конверта — заключение «фотогаллереи».
— Гляди-ка, Севастьянов! — с первого взгляда узнал сыщика Нефедов. — Хорошая житуха у подполковника — гуляет, дышит свежим воздухом… Интересно, с кем? — генерал включил настольную лампу, взял со стола лупу. — Ба, знакомая личность… Лягаш! Вот это и называется: пересеклись пути-дорожки… Ценная находка, старший лейтенант, очень ценная… Только не торопиться, осторожненько выуживать, не повредить бы плавничков…
Ваня почувствовал зуд в лопатках, будто там прорезались ангельские крылышки, которые вознесут нового сотрудника Управления внутренней безопасности на капитанскую или, чем черт не шутит, когда Сатана спит, на майорскую вершинку.
А генерал развил бурную деятельность: вызывал поодиночке офицеров, наставлял, инструктировал, подсказывал.
На следующий же день Севастьянов ощутил какую-то неловкость. Мерзкие ощущения, знакомые ещё с тех пор, когда он впервые учавствовал в разработке группы рэкетиров. Точно так же почесывалось место между лопатками, точно так же на улице чудились липкие взгляды молодых парней.
Похоже, его пасут. Ради Бога, он не против, пусть желающие получить дешевую славу потешат свои гнилые душеньки. Так просто его не взять. И Виктор Ефимович напросился в гости к одному видному деятелю… Нет, не из числа министерских подлиз и бумагомарателей, значительно выше. И не в сонной Думе, от которой за километр пахнет затхлостью — ещё выше.
В результате подполковничьих стараний на рабочем столе генерала Нефедова вкрадчиво заверещела руководящая «вертушка».
— Слушай, Нефедов, мне стало известно — копаешь под Севастьянова?
Внутренняя безопасность есть внутренняя безопасность, извне подбираться к ней не рекомендуется. Тем более, воспрещается информировать, докладывать, откровенничать. Во всяком случае, до судебного разбирательства, когда на столе перед судьей — пухлые дела, накопившие в себе явный компромат, подтвержденный снимками, допросами и другими неубиеннными фактами.
— Откуда вы взяли? — в меру разгневанным голосом возразил генерал. — У нас хватает работы без севастьяновых и селиверстовых. Одни гаишники, выгребающие денежки из карманов водителей, чего стоят…
— Не придуряйся, генерал! — прикрикнул хорошо поставленный басок. — А то легко превратишься в лейтенанта… Короче, дело по Севастьянову закрыть, своих кусучих собак отозвать. Немедленно!
Видимо, политический деятель не ограничился кратким телефонным разговором с Нефедовым — во второй половине дня генерала вызвал в свой кабинет начальник Управления.
— Ловлей блох занимаешься, Петр Федорович, — не отрывая взгляда от бумаг, пробурчал он. — Копаешься в чистом белье, а грязного — залежи… Надуманное расследование по Севастьянову прекратить. Если, конечно, не хочешь подставить не раз битую спину…
Пришлось подчиниться: отозвать нацеленных на изучение изворотливого подполковника офицеров, озадачить их разработкой других подозрительных сотрудников. Неелов широко раскрыл глаза, потихоньку ущипнул себя за бок — не снится ли ему резкий поворот в настроении начальства? Ведь совсем недавно Нефедов вел себя по другому, хвалил, ободрял. И — вдруг…
Естественно, ни руководство управления внутренней безопасности, ни подчиненные офицеры, ни высокие защитники Севастьянова не знали, даже не догадывались, что Петр Федорович был не только видным руководителем в министерстве внутренних дел. По совместительству он входил в Главный Штаб Удава, где занимался опять-таки службой безопасности. Единственный член Штаба, не вышедший на пенсию, а продолжающий службу в органах.
Вечером следующего после ликвидации «дела Севастьянова» дня, оно было продолжено на квартире Аббакумова. Командующий Удавом генерал Марков решил проводить совещания Главного Штаба в разных местах, «застолья» на одной и той же квартире могут вызвать подозрения…
Выслушав информацию Нефедова, Сомов загорелся.
— Убрать мерзавца, немедленно ликвидировать, подлеца. Понадобится — пять — десять пятерок пошлю…
— Не горячись, Ваня, — мягко вымолвил хозяин квартиры. — Убрать взяточника, конечно, необходимо, но, мне кажется, нет нужды затевать целую «войсковую операцию»… с танками и артиллерией. Взяточник и бандитский наушник не стоит этого…
— К тому же, платный информатор банды может вывести нас на Лягаша, — подбросил идейку Марков. — Может быть, временно сохранить ему жизнь?
Разгорелся спор. Сомов, по натуре взрывчатый, не признающий паллиативов, наступлений-отступлений, настаивал на немедленной казни предателя. Более спокойный Марков стоял на своем: не пороть горячку, выждать удобный момент, авось, удастся ликвидировать сразу двоих: главаря банды и его информатора. Геннадий Вахтангович больше помалкивал — его дело кадры, не стоит вмешиваться в чужую головную боль, своей предостаточно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
— Кто… вы… такой?
— Я-то? — потыкал себя в грудь босс. — Обыкновенный человек, хозяин вот этой лярвы, — показал он на смеющуюся проститутку и прикрикнул. — Вон в ванну, дерьмо! Да прикрой свои фуфеля — смотреть на них тошно…
— Не нравится — не гляди, — резонно возразила проститутка, лениво поднимаясь со скомканных простыней. — За погляд я башли не беру. Продолжим после базара? — деловито спросила она клиента. — Или я уже отработала твои баксы?
Огорошенный Виктор Ефимович то закрывал, то снова открывал рот. Он ещё не врубился в ситуацию — от неожиданности и перенапряжения комната наполнилась туманом, в котором говорили, смеялись, шутили люди со звериными мордами.
Не набросив на голое тело халатик, женщина, сильней обычного покачивая бедрами, пошла в ванную. По дороге потеснила телохранителя, на мгновение прижалась к нему грудью. Покосившись на босса, тот умудрился сильно ущипнуть телку, за что получил довольно сильный тычек кулаком по низу живота.
Неожиданно рука задержалась.
— Ого-го! — игриво промяукала женщина. — Игрец-молодец.
Всякого навидавшийся телохранитель густо покраснел.
— Дупло! — гневно взвизгнул хозяин. — Кому сказано?
Проститутка укрылась в ванной, откуда через неплотно закрытую дверь послышался шум льющейся воды. Верзила, будто притянутый магнитом, косился на вход в санитарный узел, его уши, казалось, выросли до размеров космических антенн, а место, которому так удивилась проститутка, ещё больше напряглось.
— А вам я советую одеться, — вежливо, с полупоклоном, обратился к Севастьянову Лягаш. — Если намереваетесь продолжить после моего ухода «разговор» с телкой — хотя бы завернитесь пока в простынь…
Путаясь в рукавах рубашки, не попадая ногами в штанины, Севастьяов оделся. Даже повязал галстук. В конце концов, чего ему бояться, не старое время, на парткомиссию не вызовут, строгача за моральную распущенность не вклеют, с работы не попрут. Отошли те порядки и, дай Бог, уже не вернутся.
Но срабатывали инстинкты, вызывая ноющие боли в области сердца, подрагивание пальцев. Да, выговоров по партийной линии можно не бояться, но какой град насмешек, ехидных соболезнований, сочувственных вопросов посыпется на него в Управлении. Сыщики — народ безжалостный и ехидный, они не признают сочувствия и милосердия.
— Слушаю вас, — Виктор Ефимович постарался произнести служебые слова максимально независимо и твердо. — Чем обязан?
— Пока — ни чем, — ехидно усмехнулся Лягаш. — Прежде всего, давйте познакомимся, — он первым представился, пропищав с небольшой заминкой придуманные имя-отчество, получив ответные данные собеседника и продолжил. — Ваш род занятий мне известен. Сыщик в звании подполковника милиции. Так вот, перед вами — «предмет» ваших исследований, криминальный бизнесмен по кликухе Лягаш. Имею деловое предложение. Полезное для нас обоих: мне — нужна информация, вам — немалый доход, который вы получите за её «поставку». Чисто рыночный принцип общения двух деловых людей.
Меня вербуют, ужаснулся про себя Виктор Ефимович, вербуют самым наглым образом, без хитроумных маневров и шантажа. Странно, но открытые действия преступника подействовали на подполковника расслабляюще, подавляя в нем остатки способности сопротивляться, противодействовать.
Переговоры длились долго — часа полтора. В конце концов, стороны пришли к согласию.
Тон голоса вербовщика резко изменился — в нем появилась требовательность, мелькали слегка завуалированные угрозы.
— Связываться — по сотовому телефону. Номер скажу. Пользовать мою лярву запрещается. В целях вашей же безопасности. Дупло подыщет вам недорогую, но опытную и знающую проститутку. Из числа своих подружек. Нам придется встречаться редко и только по моему вызову. Тогда же будете получать баксы…
За первую порцию информации, слабенькую, ничего не дающую криминальному бизнесмену, сыщику отвалили двухгодовую его зарплату. Потом последовали дополнительные денежные «ин»екции». Взамен Севастьянов самым аккуратным образом информировал Лягаша о планах «уголовки».
Куплена «волга», у жены появились дорогостоящие шубки и драгоценности, дети щеголяли в умопомрачительных нарядах. На подставное имя куплен в Подмосковье шикарный коттедж. Короче говоря, жизнь, ранее плетущаяся по буеракам и колдобинам, покатила по гладкой, асфальтированной дорожке. Появился вкус к большим деньгам, соответственно, Виктор Ефимович начал выторговывать у партнера каждую сотню баксов.
Отпала необходимость торговаться с продажными женщинами, ночевать в неухоженных квартирах на несвежем постельном белье. Теперь у сластолюбивого Севастьянова появилась постоянная проститутка, пред»являющая клиенту перед соитием медицинские справки.
Так же, как боевики Удава случайно вышли на своего «подопечного», Неелов заинтересовался белой «волгой» видного сотрудника уголовки. В рабочее время подполковник разъезжает по городу, прогуливается по аллеям Измайловского парка в обществе явно подозрительной личности. Только одно это настораживает. К тому же, недавно назначенный на вакантную должность в новое управление, Неелов стремился утвердиться в ней, показать начальству свой опыт и умение. Предположим, он ошибается, подозревая подполковника в предательстве — что из этого? Ошибаться никому не заказано, главное показать старание и активность. Извиниться — плевое дело…
А вдруг получится!
На всякий случай Ваня воспользовался фотоаппаратом, способным фиксировать подозрительные лица на значительном удалении. Жаль, в оперативной машине не оказалось кинокамеры, но и отщелканные две пленки дадут пищу для раздумий.
Дали! Да ещё такую, что не сразу проглотишь и переваришь.
На одном из снимков четко виднелась рука тощего человека, почти пацана, вкладывающего в наружный карман подполковника толстый конверт. На втором — конверт перекочевал во внутренний карман пиджака…
Многозначительный фактик — наверняка удалось зафиксировать взятку… За что?
Преследование белой «волги» не принесло ничего нового. «Об»ект» безбоязненно причалил к тротуару рядом с входом в уголовный розыск, пред»явил охране документы…
Спасибо разворотливому гаишнику, который легко получил доступ к служебному удостоверению Севастьянова. Он и его машину притормозил не просто так — по «спецзаданию» знакомого сыщика. Подумать только — Севастьянов! Человек, имеющий доступ к совершенно секретной информации, учавствующий в узких совещаниях, во время которых нередко разрабатываются оперативно-розыскные мероприятия.
Итак, что получается — первый трофей на новой работе? Тьфу, не сглазить бы… Поглядим, как отреагирует на его доклад непосредственный начальник, генерал Нефедов.
Опасаясь пренебрежительного фырканья генерала, Неелов просто разложил фотоснимки в определенном порядке, по мере развития событий. Передача конверта — заключение «фотогаллереи».
— Гляди-ка, Севастьянов! — с первого взгляда узнал сыщика Нефедов. — Хорошая житуха у подполковника — гуляет, дышит свежим воздухом… Интересно, с кем? — генерал включил настольную лампу, взял со стола лупу. — Ба, знакомая личность… Лягаш! Вот это и называется: пересеклись пути-дорожки… Ценная находка, старший лейтенант, очень ценная… Только не торопиться, осторожненько выуживать, не повредить бы плавничков…
Ваня почувствовал зуд в лопатках, будто там прорезались ангельские крылышки, которые вознесут нового сотрудника Управления внутренней безопасности на капитанскую или, чем черт не шутит, когда Сатана спит, на майорскую вершинку.
А генерал развил бурную деятельность: вызывал поодиночке офицеров, наставлял, инструктировал, подсказывал.
На следующий же день Севастьянов ощутил какую-то неловкость. Мерзкие ощущения, знакомые ещё с тех пор, когда он впервые учавствовал в разработке группы рэкетиров. Точно так же почесывалось место между лопатками, точно так же на улице чудились липкие взгляды молодых парней.
Похоже, его пасут. Ради Бога, он не против, пусть желающие получить дешевую славу потешат свои гнилые душеньки. Так просто его не взять. И Виктор Ефимович напросился в гости к одному видному деятелю… Нет, не из числа министерских подлиз и бумагомарателей, значительно выше. И не в сонной Думе, от которой за километр пахнет затхлостью — ещё выше.
В результате подполковничьих стараний на рабочем столе генерала Нефедова вкрадчиво заверещела руководящая «вертушка».
— Слушай, Нефедов, мне стало известно — копаешь под Севастьянова?
Внутренняя безопасность есть внутренняя безопасность, извне подбираться к ней не рекомендуется. Тем более, воспрещается информировать, докладывать, откровенничать. Во всяком случае, до судебного разбирательства, когда на столе перед судьей — пухлые дела, накопившие в себе явный компромат, подтвержденный снимками, допросами и другими неубиеннными фактами.
— Откуда вы взяли? — в меру разгневанным голосом возразил генерал. — У нас хватает работы без севастьяновых и селиверстовых. Одни гаишники, выгребающие денежки из карманов водителей, чего стоят…
— Не придуряйся, генерал! — прикрикнул хорошо поставленный басок. — А то легко превратишься в лейтенанта… Короче, дело по Севастьянову закрыть, своих кусучих собак отозвать. Немедленно!
Видимо, политический деятель не ограничился кратким телефонным разговором с Нефедовым — во второй половине дня генерала вызвал в свой кабинет начальник Управления.
— Ловлей блох занимаешься, Петр Федорович, — не отрывая взгляда от бумаг, пробурчал он. — Копаешься в чистом белье, а грязного — залежи… Надуманное расследование по Севастьянову прекратить. Если, конечно, не хочешь подставить не раз битую спину…
Пришлось подчиниться: отозвать нацеленных на изучение изворотливого подполковника офицеров, озадачить их разработкой других подозрительных сотрудников. Неелов широко раскрыл глаза, потихоньку ущипнул себя за бок — не снится ли ему резкий поворот в настроении начальства? Ведь совсем недавно Нефедов вел себя по другому, хвалил, ободрял. И — вдруг…
Естественно, ни руководство управления внутренней безопасности, ни подчиненные офицеры, ни высокие защитники Севастьянова не знали, даже не догадывались, что Петр Федорович был не только видным руководителем в министерстве внутренних дел. По совместительству он входил в Главный Штаб Удава, где занимался опять-таки службой безопасности. Единственный член Штаба, не вышедший на пенсию, а продолжающий службу в органах.
Вечером следующего после ликвидации «дела Севастьянова» дня, оно было продолжено на квартире Аббакумова. Командующий Удавом генерал Марков решил проводить совещания Главного Штаба в разных местах, «застолья» на одной и той же квартире могут вызвать подозрения…
Выслушав информацию Нефедова, Сомов загорелся.
— Убрать мерзавца, немедленно ликвидировать, подлеца. Понадобится — пять — десять пятерок пошлю…
— Не горячись, Ваня, — мягко вымолвил хозяин квартиры. — Убрать взяточника, конечно, необходимо, но, мне кажется, нет нужды затевать целую «войсковую операцию»… с танками и артиллерией. Взяточник и бандитский наушник не стоит этого…
— К тому же, платный информатор банды может вывести нас на Лягаша, — подбросил идейку Марков. — Может быть, временно сохранить ему жизнь?
Разгорелся спор. Сомов, по натуре взрывчатый, не признающий паллиативов, наступлений-отступлений, настаивал на немедленной казни предателя. Более спокойный Марков стоял на своем: не пороть горячку, выждать удобный момент, авось, удастся ликвидировать сразу двоих: главаря банды и его информатора. Геннадий Вахтангович больше помалкивал — его дело кадры, не стоит вмешиваться в чужую головную боль, своей предостаточно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51