Но время -- это такая штука. Как эскимо на палочке в жаркий полдень. Течет и капает.
Дикий устроился в Белокаменной и следил за тем как доверенный человек снимал квартиры, покупал тачки по доверенностям на "левые" паспорта. Делалось все, слава богу, быстро и без проколов. Подъезжали люди от Николая и Валеры, курьеры привозили оружие. Курьеры с оружием -- это обычно пары, он и она; влюбленные, едущие в Москву на медовый месяц посмотреть или Мавзолей, или Ельцина, пожилые и достойные, с орденскими планками ветераны войны и труда, работники министерства, возвращающиеся из отпуска. У слабой половины такой пары всегда под юбкой граната. Или "узи". Или "Макаров".
Люди и оружие приехали. Тачки куплены разные. На каждом этапе нужны разные тачки. "У каждого ярда свой дракар", -продолжал шутить Дикий сам с собой. У него с собой потрепанная брошюра "Судна викингов", в которой подробно описаны корабли средневековых разбойников и даны даже чертежи. На досуге Дикий читали брошюру внимательно, и это его успокаивало. Ни одни они с Николаем и Валерой в сегодняшнем пространстве и во вчерашнем времени. Всегда так было и всегда так будет. "Белый ест ананас спелый, черный -- гнилью моченый". Дикий считал себя белым, белым викингом, но кто-то считал себя еще белее. С ними и собирались разобраться. Белый -- понятие переменчивое. Сегодня ты белый, а завтра -- красно-кровавый.
По телевизору сообщили, будто бы совершено покушение на члена правительства Украины. Такой вот перец. Антиквар докладывал, что правительство Хохляндии предупреждено о возможном акте со стороны российских спецслужб. Якобы. Кому все это надо по большому счету? Все тем же, кто заваливал, заваливал и трахнул Советский Союз вместе с Варшавским договором. Вот и договорились, додружились, мать! Пока мы валяемся оттраханные и закатив глаза, следует пройтись по кошелькам. А что в кошельках? Известно что -- газ да нефть! Бабки! Всем бабки нужны! Дикому и братве тоже нужны. Только это разные уровни бабок. Пули только одинаковые. Важно, нефти и газа у нас больше не будет, но пуль пока хватит на всех желающих...
В Киеве стреляли. Только официальных нот не поступало. Российские пресса и ТВ тоже скупы на комментарии. Иногда огрызаются и ноют по поводу Севастополя...
А Дикому что? Ждать Дикому и братве еще несколько дней.
x x x
Наконещ-то он решился и набрал номер. В телефонной трубке звякнуло несколько раз и трубку подняла девушка. Ольгой ее зовут.
-- Ой, это ты!
-- Это я, Оля.
-- Где ты? Откуда звонишь?
-- Я в Москве по делам.
-- Ну ты даешь!
-- Что я даю?
-- Цветы ты даешь! Здорово у тебя получается! Еще раз можешь?
-- Что? Не понял. Что могу?
-- Цветы еще раз можешь подарить?
-- Могу, конечно.
-- Тогда приезжай немедленно с цветами.
-- Я и приеду.
Дикий вышел из конспиратевной квартиры в Медведково и спустился на улицу, огляделся, тормознул такси, купил возле ближайшего перекрестка букет роз у потной толстухи, посмотрел на небо, на цветы, ухмыльнулся, сел обратно и сказал водиле адрес.
Ольга жила в пределах Садового кольца в "сталинском" доме с тенистым двором. Несмотря на повсеместный кризис, парадная была чистая, а стены свежепокрашены. Тут же находилось что-то вроде будки, в которой сидел своеобразный консьерж -приземистый мужичина с торсом борца и с "Макаровым" в расстегнутой кобуре на поясном ремне.
"Интересное кино, -- подумал Дикий. -- С хорошими девушками я стал знакомиться".
-- Вы к кому? -- спросил охранник вежливо, хотя не приходилось сомневаться, что "борец" пристрелят Дикого и не поморщится, если тот попробует пробраться.
Дикий назвал номер квартиры и охранник стал звонить. Через пару минут раздался цокот каблучков и появилась Ольга. Длинные волосы падали на плечи, летний брючный костюм подчеркивал правильные линии тела.
-- Салют, Дик! -- крикнула девушка.
-- Здравствуй. -- Дикий держал букет за спиной и чувствовал себя почему-то неловко.
-- Это ко мне, -- сказала девушка охраннику и тот понимающе и как-то даже одобрительно кивнул.
-- Хорошо выглядишь, -- сказал Дикий, когда они вошли в лифт и тот стал медленно, можно сказать, с достоинством подниматься.
-- А что у тебя за спиной?
-- Ах, прости! -- Дикий достал букет из-за спины и протянул. -- Это букет цветов. Это тебе.
-- Не может быть!
-- Почему? -- обиделся Дикий.
-- Это я так шучу. Извини! -- Ольга засмеялась и смех ее звучал легко и беззаботно. -- Твой предыдущий букет еще не завял!
-- Какой букет?
-- Не прикидывайся! Ты его с паспортом прислал.
-- Ах, этот! Так разве это букет?
Лифт остановился и они вышли на большую квадратную лестничную площадку. Ольга достала ключи и открыла тяжелую, дубовую на вид дверь. Квартира оказалась большая, забитая книгами, стелажи с которыми начинались еще в коридоре. Мебель была не модная, но удобная и не раздражала глаз. В одной из комнат на столе в большой вазе, разрисованной драконами, действительно находился букет полузавядщих роз.
-- Я сейчас, -- сказала Ольга, схватила вазу со старым букетом и убежала куда-то вглубь квартиры.
Дома она выглядела совсем не так, как в Одессе. Там она была бедная ограбленная девушка, а здесь... здесь она была хозяйкой большой богатой квартиры в большом богатом городе, евразийской столице, столице банков и бандитов.
Дикий не знал куда себя деть, сел за стол, закурил, увидев огромную хрустальную пепельницу. Девушка вернулась в комнату с вазой, поставила ее на стол, склонилась над цветами и сказала:
-- Как чудесно пахнут!
-- У тебя, Оля, отец кто? Профессор, академик или бывший генсек? Извини за нескромный вопрос.
Девушка подняла голову от букета, улыбнулась и ответила:
-- Как тебе сказать... Наверное что-то в этом роде... Давай кофе пить.
Она снова выбежала из комнаты и вернулась через минуту с подносом, на котором дымилась большая турка, чашечки и два стакана с соком. Дикий сделал глоток, сказал:
-- Апельсиновый сок. Мой любимый.
-- И я люблю, -- произнесла девушка, присаживаясь рядом.
-- Ты извини за вопрос. Не стоило спрашивать. Раньше б меня за такие вопроси отправили б собирать весь снег в Арктике.
Ольга рассмеялась, но тему развивать не стала. Хороший у нее смех. Честный, потому и легкий. Она рассказала как ей влетело от отца, который о ней очень беспокоится, поскольку живут они в двоем -- мама давно умерла. Убирать квартиру приходит одна женщина. Раз в неделю она же готовит обеды, а поскольку отец мотается постоянно в каких-то командировках, то Оля предоставлена себе. Отцу остается только волноваться. Но все же она старается его не волновать, вести себя прилично и т. п...
Из прихожей раздался звук отрываемой двери.
-- Это папа! -- воскликнула девушка и выбежала в прихожую.
-- У нас гости, отец, -- слышал Дикий ее голос.
В комнате появился крупный, очень высокий мужчина в летнем костюме. Когда отец Ольги дошел до середины комнаты и свет из окна упал ему на лицо, Дикий неожиданно для себя узнал, да-да-да, с трудом, но все-таки он узнал это лицо...
10
-- Дик, сейчас они появятся. -- Старшина второй группы повернул обгоревшее от горного солнца лицо и добавил почти шепотом: -- Колек маякует, что его уже прошли.
-- О`кей, -- ответил Дикий и приподнялся из-за камня.
Ничего нового пока не видно -- все те же одноцветно-красноватые горы без растительности вокруг и горячее марево на фоне пронзительного чистого неба.
Дикий знал, что справа за камнями скрылись его парни, и он махнул им рукой. Тут же послышались приглушенние щелчки -- так щелкают предохранительные флажки автоматов.
Дело нехитрое, но смертельно опасное. Бригада Дикого перекрыла выход из ущелья, расположившись справа от него за грядой огромных камней. Из ущелья же вот-вот должен появиться отряд "духов", которые тоже не лыком шиты и не пальцем деланы. Афганцы и пакистанцы, или как их там еще, поволокут наркоту на территорию Таджикистана. Брать их легче не после границы, а до. Это погранцам или спецам переходить границу нельзя, а Дикому можно. Короче, афганские горы под ногами. Не хотелось бы умирать тут вдали от родимой березки или елочки. "В лесу родилась елочка, в лесу она росла, - завертелся в мозгах мотивчик. -- Зайчик серенький под елочкой скакал... Молчать". Дикий приказал себе, и песенка заткнулась. Он сел за камень и стал ждать...
Погранцы предоставили "крышу" и открывали границу, когда надо. Бригада Дикого партизанила в Афгане уже третий месяц и пока получалось, поскольку на крупные караваны они не нападали, а нападали на мелкие, которые по зубам. Наркота идет в Таджикистан, и там ее перерабатывают в подпольных лабораториях. Главная цель, конечно, лаборатории. Никто не сможет остановить поток наркоты, но можно достать лаборатории и сделать так, чтобы готовый наркотик уходил обратно за бугор, оттуда пускай кочует по белу свету. Бригада Дикого билась конечно же, не за идеи марксизма-ленинизма, а за свой карман, но Дикому и братве все же приятно было осознавать общероссийскую пользу от своего беспредельного мочилова. Сперва в бригаде находилось на довольствии тридцать четыре человека, но на сегодняшний день от "армии" осталось только двадцать девять бойцов. На войне как на войне. Людей убивают.
У каждого на голове американская рация, но сейчас разговоры запрещены. "Духи" могут проверить эфир и вычислить чужаков, приготовиться к бою. "За каждого викинга считалось стыдным брать менее десяти вражеских бойцов", -- вспомнил Дикий математику средневековья и загнал гранату в подствольник, передернул затвор "Стечкина", вложил пистолет обратно в открытую кобуру, пристегнутую к правому бедру. На левом бедре закреплен австрийский нож со специальным лезвием и сабельной гардой. Дикий машинально проверил шнуровку на высоких горных ботинках, поправил велосипедные перчатки с вырезами. В них потная ладонь не скользит по оружию. Бронежилетами они решили не пользоваться, поскольку в ближнем бою они от поражения все равно не спасут, а бегать в них неудобно. Главное в бою грамотно двигаться, тогда и не попадут в тебя. Если попадут, в жилете или без жилета, все равно останется одна тушенка. Сквозная дырка в теле лучше. А сквозную легче получить без жилета... Такие, вот, пироги-блины. Пельмени, одним словом...
Дикий просто поднял руку, не вставая. Он знал -- за ним, то есть за его камнем следили. Все в порядке. Сейчас начнется. "Духи" тоже не идиоты, хотя и "аллах акбар" у них в башке, но и они помирать не хотят, то есть, знают где их взять могут. А могут их взять именно там, где Дикий их брать собирался. До тропы от камней где-то с двадцать пять метров. Удобная позиция. Первых надо пропустить. Солнце, блин, палит, а ночью почти холодно. Ждали "духов" к ночи или по утру, а они, хитрецы сраные, решили по самому пеклу пройтись. "Идите, идите... Прибежали в избу дети, в торопях зовут отца... Ум-ца-ца! Мозги, молчать!" Это их территория, но слухи о том, что кто-то начал охоту за караванами, быстро распространяются, или же уже распространились. Тогда пиздец нам, налетят со всех сторон и живыми сожрут...
Вот первая пара. "Сладкая парочка". Не к Ленину, чай, ходоки. К Ленину крестьяне с посохами шли, а у этих не посохи, а американские пулеметы с большими прямоугольными ящиками вместо магазина. Там пулеметные ленты. А здесь мы, простое русские парни, сидим. И не видно нас.
На духах халаты и разноцветные тряпки на башки намотаны. Они и разведчики, и приманка, и ходячие трупы одновременно. Пусть проходят. Их снайперы встретят. Мы хоть и простые русские парни, но из самой читающей страны в мире. Чтоб нам пулемети строчили в спины -- такого хоккея нам не надо!
Вот и весь отряд-караван внтянулся из ущелья. Всего "духов", Дикий быстро считал, двадцать человек, пятеро из которых шли нагруженные тяжелыми армейским рюкзаками. Шестой рюкзак нес человек, одетый в лохмотья, страшный на вид.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Дикий устроился в Белокаменной и следил за тем как доверенный человек снимал квартиры, покупал тачки по доверенностям на "левые" паспорта. Делалось все, слава богу, быстро и без проколов. Подъезжали люди от Николая и Валеры, курьеры привозили оружие. Курьеры с оружием -- это обычно пары, он и она; влюбленные, едущие в Москву на медовый месяц посмотреть или Мавзолей, или Ельцина, пожилые и достойные, с орденскими планками ветераны войны и труда, работники министерства, возвращающиеся из отпуска. У слабой половины такой пары всегда под юбкой граната. Или "узи". Или "Макаров".
Люди и оружие приехали. Тачки куплены разные. На каждом этапе нужны разные тачки. "У каждого ярда свой дракар", -продолжал шутить Дикий сам с собой. У него с собой потрепанная брошюра "Судна викингов", в которой подробно описаны корабли средневековых разбойников и даны даже чертежи. На досуге Дикий читали брошюру внимательно, и это его успокаивало. Ни одни они с Николаем и Валерой в сегодняшнем пространстве и во вчерашнем времени. Всегда так было и всегда так будет. "Белый ест ананас спелый, черный -- гнилью моченый". Дикий считал себя белым, белым викингом, но кто-то считал себя еще белее. С ними и собирались разобраться. Белый -- понятие переменчивое. Сегодня ты белый, а завтра -- красно-кровавый.
По телевизору сообщили, будто бы совершено покушение на члена правительства Украины. Такой вот перец. Антиквар докладывал, что правительство Хохляндии предупреждено о возможном акте со стороны российских спецслужб. Якобы. Кому все это надо по большому счету? Все тем же, кто заваливал, заваливал и трахнул Советский Союз вместе с Варшавским договором. Вот и договорились, додружились, мать! Пока мы валяемся оттраханные и закатив глаза, следует пройтись по кошелькам. А что в кошельках? Известно что -- газ да нефть! Бабки! Всем бабки нужны! Дикому и братве тоже нужны. Только это разные уровни бабок. Пули только одинаковые. Важно, нефти и газа у нас больше не будет, но пуль пока хватит на всех желающих...
В Киеве стреляли. Только официальных нот не поступало. Российские пресса и ТВ тоже скупы на комментарии. Иногда огрызаются и ноют по поводу Севастополя...
А Дикому что? Ждать Дикому и братве еще несколько дней.
x x x
Наконещ-то он решился и набрал номер. В телефонной трубке звякнуло несколько раз и трубку подняла девушка. Ольгой ее зовут.
-- Ой, это ты!
-- Это я, Оля.
-- Где ты? Откуда звонишь?
-- Я в Москве по делам.
-- Ну ты даешь!
-- Что я даю?
-- Цветы ты даешь! Здорово у тебя получается! Еще раз можешь?
-- Что? Не понял. Что могу?
-- Цветы еще раз можешь подарить?
-- Могу, конечно.
-- Тогда приезжай немедленно с цветами.
-- Я и приеду.
Дикий вышел из конспиратевной квартиры в Медведково и спустился на улицу, огляделся, тормознул такси, купил возле ближайшего перекрестка букет роз у потной толстухи, посмотрел на небо, на цветы, ухмыльнулся, сел обратно и сказал водиле адрес.
Ольга жила в пределах Садового кольца в "сталинском" доме с тенистым двором. Несмотря на повсеместный кризис, парадная была чистая, а стены свежепокрашены. Тут же находилось что-то вроде будки, в которой сидел своеобразный консьерж -приземистый мужичина с торсом борца и с "Макаровым" в расстегнутой кобуре на поясном ремне.
"Интересное кино, -- подумал Дикий. -- С хорошими девушками я стал знакомиться".
-- Вы к кому? -- спросил охранник вежливо, хотя не приходилось сомневаться, что "борец" пристрелят Дикого и не поморщится, если тот попробует пробраться.
Дикий назвал номер квартиры и охранник стал звонить. Через пару минут раздался цокот каблучков и появилась Ольга. Длинные волосы падали на плечи, летний брючный костюм подчеркивал правильные линии тела.
-- Салют, Дик! -- крикнула девушка.
-- Здравствуй. -- Дикий держал букет за спиной и чувствовал себя почему-то неловко.
-- Это ко мне, -- сказала девушка охраннику и тот понимающе и как-то даже одобрительно кивнул.
-- Хорошо выглядишь, -- сказал Дикий, когда они вошли в лифт и тот стал медленно, можно сказать, с достоинством подниматься.
-- А что у тебя за спиной?
-- Ах, прости! -- Дикий достал букет из-за спины и протянул. -- Это букет цветов. Это тебе.
-- Не может быть!
-- Почему? -- обиделся Дикий.
-- Это я так шучу. Извини! -- Ольга засмеялась и смех ее звучал легко и беззаботно. -- Твой предыдущий букет еще не завял!
-- Какой букет?
-- Не прикидывайся! Ты его с паспортом прислал.
-- Ах, этот! Так разве это букет?
Лифт остановился и они вышли на большую квадратную лестничную площадку. Ольга достала ключи и открыла тяжелую, дубовую на вид дверь. Квартира оказалась большая, забитая книгами, стелажи с которыми начинались еще в коридоре. Мебель была не модная, но удобная и не раздражала глаз. В одной из комнат на столе в большой вазе, разрисованной драконами, действительно находился букет полузавядщих роз.
-- Я сейчас, -- сказала Ольга, схватила вазу со старым букетом и убежала куда-то вглубь квартиры.
Дома она выглядела совсем не так, как в Одессе. Там она была бедная ограбленная девушка, а здесь... здесь она была хозяйкой большой богатой квартиры в большом богатом городе, евразийской столице, столице банков и бандитов.
Дикий не знал куда себя деть, сел за стол, закурил, увидев огромную хрустальную пепельницу. Девушка вернулась в комнату с вазой, поставила ее на стол, склонилась над цветами и сказала:
-- Как чудесно пахнут!
-- У тебя, Оля, отец кто? Профессор, академик или бывший генсек? Извини за нескромный вопрос.
Девушка подняла голову от букета, улыбнулась и ответила:
-- Как тебе сказать... Наверное что-то в этом роде... Давай кофе пить.
Она снова выбежала из комнаты и вернулась через минуту с подносом, на котором дымилась большая турка, чашечки и два стакана с соком. Дикий сделал глоток, сказал:
-- Апельсиновый сок. Мой любимый.
-- И я люблю, -- произнесла девушка, присаживаясь рядом.
-- Ты извини за вопрос. Не стоило спрашивать. Раньше б меня за такие вопроси отправили б собирать весь снег в Арктике.
Ольга рассмеялась, но тему развивать не стала. Хороший у нее смех. Честный, потому и легкий. Она рассказала как ей влетело от отца, который о ней очень беспокоится, поскольку живут они в двоем -- мама давно умерла. Убирать квартиру приходит одна женщина. Раз в неделю она же готовит обеды, а поскольку отец мотается постоянно в каких-то командировках, то Оля предоставлена себе. Отцу остается только волноваться. Но все же она старается его не волновать, вести себя прилично и т. п...
Из прихожей раздался звук отрываемой двери.
-- Это папа! -- воскликнула девушка и выбежала в прихожую.
-- У нас гости, отец, -- слышал Дикий ее голос.
В комнате появился крупный, очень высокий мужчина в летнем костюме. Когда отец Ольги дошел до середины комнаты и свет из окна упал ему на лицо, Дикий неожиданно для себя узнал, да-да-да, с трудом, но все-таки он узнал это лицо...
10
-- Дик, сейчас они появятся. -- Старшина второй группы повернул обгоревшее от горного солнца лицо и добавил почти шепотом: -- Колек маякует, что его уже прошли.
-- О`кей, -- ответил Дикий и приподнялся из-за камня.
Ничего нового пока не видно -- все те же одноцветно-красноватые горы без растительности вокруг и горячее марево на фоне пронзительного чистого неба.
Дикий знал, что справа за камнями скрылись его парни, и он махнул им рукой. Тут же послышались приглушенние щелчки -- так щелкают предохранительные флажки автоматов.
Дело нехитрое, но смертельно опасное. Бригада Дикого перекрыла выход из ущелья, расположившись справа от него за грядой огромных камней. Из ущелья же вот-вот должен появиться отряд "духов", которые тоже не лыком шиты и не пальцем деланы. Афганцы и пакистанцы, или как их там еще, поволокут наркоту на территорию Таджикистана. Брать их легче не после границы, а до. Это погранцам или спецам переходить границу нельзя, а Дикому можно. Короче, афганские горы под ногами. Не хотелось бы умирать тут вдали от родимой березки или елочки. "В лесу родилась елочка, в лесу она росла, - завертелся в мозгах мотивчик. -- Зайчик серенький под елочкой скакал... Молчать". Дикий приказал себе, и песенка заткнулась. Он сел за камень и стал ждать...
Погранцы предоставили "крышу" и открывали границу, когда надо. Бригада Дикого партизанила в Афгане уже третий месяц и пока получалось, поскольку на крупные караваны они не нападали, а нападали на мелкие, которые по зубам. Наркота идет в Таджикистан, и там ее перерабатывают в подпольных лабораториях. Главная цель, конечно, лаборатории. Никто не сможет остановить поток наркоты, но можно достать лаборатории и сделать так, чтобы готовый наркотик уходил обратно за бугор, оттуда пускай кочует по белу свету. Бригада Дикого билась конечно же, не за идеи марксизма-ленинизма, а за свой карман, но Дикому и братве все же приятно было осознавать общероссийскую пользу от своего беспредельного мочилова. Сперва в бригаде находилось на довольствии тридцать четыре человека, но на сегодняшний день от "армии" осталось только двадцать девять бойцов. На войне как на войне. Людей убивают.
У каждого на голове американская рация, но сейчас разговоры запрещены. "Духи" могут проверить эфир и вычислить чужаков, приготовиться к бою. "За каждого викинга считалось стыдным брать менее десяти вражеских бойцов", -- вспомнил Дикий математику средневековья и загнал гранату в подствольник, передернул затвор "Стечкина", вложил пистолет обратно в открытую кобуру, пристегнутую к правому бедру. На левом бедре закреплен австрийский нож со специальным лезвием и сабельной гардой. Дикий машинально проверил шнуровку на высоких горных ботинках, поправил велосипедные перчатки с вырезами. В них потная ладонь не скользит по оружию. Бронежилетами они решили не пользоваться, поскольку в ближнем бою они от поражения все равно не спасут, а бегать в них неудобно. Главное в бою грамотно двигаться, тогда и не попадут в тебя. Если попадут, в жилете или без жилета, все равно останется одна тушенка. Сквозная дырка в теле лучше. А сквозную легче получить без жилета... Такие, вот, пироги-блины. Пельмени, одним словом...
Дикий просто поднял руку, не вставая. Он знал -- за ним, то есть за его камнем следили. Все в порядке. Сейчас начнется. "Духи" тоже не идиоты, хотя и "аллах акбар" у них в башке, но и они помирать не хотят, то есть, знают где их взять могут. А могут их взять именно там, где Дикий их брать собирался. До тропы от камней где-то с двадцать пять метров. Удобная позиция. Первых надо пропустить. Солнце, блин, палит, а ночью почти холодно. Ждали "духов" к ночи или по утру, а они, хитрецы сраные, решили по самому пеклу пройтись. "Идите, идите... Прибежали в избу дети, в торопях зовут отца... Ум-ца-ца! Мозги, молчать!" Это их территория, но слухи о том, что кто-то начал охоту за караванами, быстро распространяются, или же уже распространились. Тогда пиздец нам, налетят со всех сторон и живыми сожрут...
Вот первая пара. "Сладкая парочка". Не к Ленину, чай, ходоки. К Ленину крестьяне с посохами шли, а у этих не посохи, а американские пулеметы с большими прямоугольными ящиками вместо магазина. Там пулеметные ленты. А здесь мы, простое русские парни, сидим. И не видно нас.
На духах халаты и разноцветные тряпки на башки намотаны. Они и разведчики, и приманка, и ходячие трупы одновременно. Пусть проходят. Их снайперы встретят. Мы хоть и простые русские парни, но из самой читающей страны в мире. Чтоб нам пулемети строчили в спины -- такого хоккея нам не надо!
Вот и весь отряд-караван внтянулся из ущелья. Всего "духов", Дикий быстро считал, двадцать человек, пятеро из которых шли нагруженные тяжелыми армейским рюкзаками. Шестой рюкзак нес человек, одетый в лохмотья, страшный на вид.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47