Между тем Вайетт продолжал:
— Очевидно, что Квентин Петри знал об этих предрассудках и верил в них. Как бы то ни было, рассказывают, что с целью найти преступника он приказал закрыть все ворота и двери, собрал всех домашних — семью, прислугу, рабочих и пастухов, — и после этого кинжал торжественно пустили по кругу, передавая из рук в руки. Собственно, это и было началом. Обычай впоследствии укоренился, стал переходить из поколения в поколение.
— А как было в первый раз? Кровь действительно показалась на кинжале? — нетерпеливо спросила Энн Эджвер. Круглое лицо её выражало одновременно страх и любопытство.
Вайетт улыбнулся.
— Боюсь, что одного из членов нашей фамилии обезглавили за убийство, — сказал он. — В летописи сказано, что его выдал кинжал, хотя я полагаю, что в те далёкие времена в делах правосудия было много надувательств.
— Да, но в чем выражается сам ритуал? — протяжно, фальцетом спросил Альберт Кэмпион, до этого молчавший в течение всего вечера. — Звучит интригующе. Я знал, правда, одного чудака, который, когда шёл спать, раздевался, а цилиндр снимал в самую последнюю очередь. Он называл это ритуалом.
— Окончательно ритуал стал обычаем после того, как церемония с кинжалом целиком стала повторяться раз в год, — продолжал Вайетт. — Но так, конечно, было в самом начале. Позже обычай превратился во что-то среднее между прятками и эстафетными гонками. Думаю, так играли под рождество. Мой дедушка ещё застал то время. Процедура была очень простой. Все огни в доме гасили; глава семьи, Петри по имени и крови, передавал кинжал в руки первого попавшегося ему в темноте человека. По условиям игры взять его нужно было обязательно. Другой, в свою очередь, охотился за кем-нибудь ещё, чтобы передать кинжал, и так далее — каждый старался избавиться от него как можно быстрее. Затем звучал гонг и слуги зажигали свет. Человек, у которого в этот момент оказывался кинжал, выбывал из игры и платил штраф, который все время менялся: от поцелуев до серебряных монет.
Вайетт замолчал.
— Ну вот и все, — произнёс он, вертя кинжал в руках.
— Совершенно удивительная история, — Энн Эджвер повернулась к остальным, — не правда ли? И совсем в духе этого замка.
— Давайте сыграем, — предложил вдруг Альберт Кэмпион, улыбаясь своими белоснежными зубами и вызывающе оглядывая всю компанию. — На шесть пенсов, если хотите.
— А можно? — вопросительно взглянув на Вайетта, тихо произнесла Энн.
— Это было бы неплохо, дружище, — вставил Крис Кеннеди, который стремился поддерживать любое предложение, исходящее от Энн. Все остальные тоже благосклонно отнеслись к этой идее, но Вайетт, чувствовалось, колебался.
— В общем-то у меня нет причин для отказа, — сказал он и замолчал.
Что касается Аббершоу, у него внутри возникла сильная неприязнь ко всему происходящему. История ритуала с кинжалом странным образом подействовала на него. То ли любовные переживания, то ли мрачный дом действовали Джорджу на нервы, но мысль оказаться в кромешной темноте наедине со зловещим кинжалом не вызывала особого восторга. Ему показалось даже, что и Вайетту эта идея также не по душе, но, обнаружив общий энтузиазм собравшихся, он не мог не согласиться.
Вайетт вопросительно посмотрел на полковника.
— Почему бы и нет, мой мальчик, — ответил старик на немой вопрос, — очень интересно принять участие в том, что в прошлом было чем-то ужасным, а потом превратилось в невинную и приятную забаву.
Полковник Кумб посмотрел на своих компаньонов, и оба выразили согласие.
Как только было решено проводить обряд, к нему начали готовиться со всей тщательностью и юношеским энтузиазмом. Слугам объяснили их роль — опустить люстру и погасить свечи, а затем по сигналу снова зажечь их. Всеми приготовлениями руководил Вайетт как хозяин дома. Джорджу показалось, что его друг не получал от этого никакого удовольствия: наоборот, он был всем недоволен, а медлительность слуг вызывала у него раздражение.
Наконец дали сигнал к началу. Под звон цепей опустили люстру, потушили свечи, и огромный зал погрузился в темноту. Лишь в каминах периодически вспыхивало и затухало пламя. Гидеон и человек похожий на Бетховена, присоединились к молодёжи, собравшейся у выхода в коридор. Последнее, что увидел Джордж перед тем, как погасили свет, была высохшая фигурка полковника Кумба, сидящего в кресле в тени камина. Он улыбался гостям сквозь ужасную пластинку на своём лице. Затем полковник последовал в коляске за остальными участниками, и ритуал Блэк Дадли начался.
Таинственность и жутковатость больших каменных лестниц и коридоров старого замка вызывали чувство беспокойства и тревоги. Все время казалось, что кто-то невидимый и воздушный проносится мимо, а темнота полна неясных звуков, шорохов торопливых шагов.
Джордж был далеко не нервным человеком, и в обычной ситуации все это его просто позабавило бы. Но именно этим вечером и в этом замке, где у него появилось дурное предчувствие, Аббершоу было явно не по себе. Это состояние ещё усугубилось тем, что в суёте игры он полностью потерял из вида Мегги. Поэтому, случайно оказавшись у двери, ведуньей в сад, он вышел, тихо прикрыв за собой створку.
Его окутал аромат тёплого влажного вечера, и, хотя луны не было видно, свет уже высыпавших по всему небосводу звёзд позволял разглядеть очертания окружавших предметов. Джорджу почему-то не хотелось бродить одному вокруг этого таинственного дома; подумав вдруг, что не помнит, закрыл ли после заправки бензиновый бак своей машины, он решил это проверить.
Без особых затруднений Джордж нашёл гараж, внутри которого горели две тусклые лампы. Около дюжины машин выстроились в один ряд, и, наблюдая их всех вместе, Джорджу почему-то подумалось, что каждая из машин чем-то напоминает и характеризует своего хозяина.
Вот, например, кремового цвета «ровер» с укороченным кузовом и чёрными крыльями принадлежал несомненно Энн Эджвер. Мощный и широкий «сэлмсон» с потешным талисманом, висящим перед ветровым стеклом, конечно же был собственностью Криса Кеннеди. Гидеону больше всего подошёл бы вот этот великолепный «ланкастер». Определить владельцев других машин также не составляло труда.
В углу гаража одиноко и величаво стоял один из пионеров автомобильной промышленности. Должно быть, это хозяйская машина, подумал Джордж, собственный автомобиль полковника Кумба. Когда он подошёл ближе к автомобилю, то ещё больше утвердился в мысли, что старая колымага как нельзя лучше соответствует облику заброшенного замка.
Автомобиль наверняка изготовили в начале века. Он был чем-то похож на карету; сзади могло уместиться по крайней мере человек шесть, а впереди была расположена маленькая кабинка водителя. Аббершоу довольно хорошо разбирался в технике, поэтому он с интересом поднял капот музейного экспоната, чтобы рассмотреть его двигатель. По мере исследования деталей, узлов и механизмов любопытство и удивление все больше и больше овладевали Джорджем. Нелепый, старый кузов машины, способный выдерживать скорость едва ли больше двадцати миль в час, на самом деле скрывал ходовую часть и двигатель, не уступающие последним маркам «роллс-ройса».
Джордж начал было размышлять о возможных мотивах такой эксцентричности владельца этого гибрида, как вдруг услышал звук шагов, раздававшихся со стороны аллеи. Он машинально бросился к своей машине и едва успел в ней укрыться, как в дверном проёме появилась чья-то фигура.
— О-э-э… Привет! Решили от нечего делать присмотреть себе подходящую машину, а?
Слова, произнесённые каким-то дурацким тоном, заставили Аббершоу поднять голову, и он увидел Альберта Кэмпиона с глуповатой улыбкой на лице.
— Привет, — ответил Джордж, уязвлённый словами и тоном Кэмпиона. — Как там движется ритуал?
— О, думаю, там идёт все как надо.
Пара часов сплошных развлечений обеспечена.
— Похоже, вы их прозеваете, — многозначительно заметил Аббершоу.
Молодой человек, казалось, немного смутился. Он вдруг принялся пританцовывать, изображая что-то вроде чарльстона и пытаясь скрыть нарастающую неловкость из-за своего явно необъяснимого появления в гараже.
— Ну да, дело в том, что я сыт по горло всем этим, — сообщил он, продолжая подпрыгивать и тем самым все сильнее раздражая Джорджа. — Мне кажется, что от всей этой беготни в темноте с кинжалом мало пользы. Знаете, я вообще не люблю оружие, все становятся возбуждёнными, могут натворить все что угодно. Я ушёл, чтобы быть подальше от беды.
Аббершоу почему-то вдруг почувствовал лёгкую симпатию к этому человеку и решил оставить неприятную тему.
— Ваша машина здесь? — спросил он как бы невзначай. Этот совершенно естественный вопрос, казалось, совсем выбил Кэмпиона из колеи.
— Ну-э-э нет. Дело в том, что её здесь нет. Говоря по правде, — добавил он доверительно, — у меня её вообще нет. Хотя машины мне всегда нравились. Вы понимаете, куда хотите, туда и едете. Лучше, чем лошадь.
Аббершоу уставился на него. Ему показалось, что Кэмпион либо не в себе, либо пьян, и предложил вернуться в дом. Молодой человек без энтузиазма отнёсся к этому, но Аббершоу очень решительно потащил Кэмпиона к боковой двери.
Как только они вошли в тёмный коридор замка, стало ясно: что-то случилось. Слышался топот ног, эхом по коридорам разносились голоса, а в дальнем конце прохода мерцал слабый свет.
— Видимо, кто-то устроил скандал из-за фанта! — прозвучал над ухом Джорджа глуповатый голос Альберта Кэмпиона.
Совсем рядом прошуршали лёгкие шаги, и впереди в темноте тускло блеснуло чьё-то шёлковое платье.
— Кто здесь? — Голос принадлежал Мегги. — О, слава богу, это ты! — воскликнула она, узнав Джорджа.
Альберт Кэмпион тотчас исчез в глубине коридора, оставив их вдвоём.
— Что случилось? — тревожно спросил Джордж, чувствуя, как дрожит рука Мегги.
— Где ты был? — Девушка едва переводила дух. — Ты ещё ничего не знаешь? С полковником Кумбом случился сердечный приступ прямо посреди игры. Доктор Уитби и мистер Гидеон отнесли полковника в его комнату. Им вдвоём было очень трудно это сделать, так как не было света. Кроме того, когда ударили в гонг, слуги не явились; дверь с их половины оказалась закрытой. Слава богу, зажгли свечи.
Джордж заметил, что она все ещё не может отдышаться.
— А как дела сейчас? — спросил Джордж. — Мы можем чем-то помочь?
— Не думаю, — девушка покачала головой, — все просто стоят и разговаривают. Я слышала, как Вайетт сказал, что ничего серьёзного не случилось. Он предложил нам продолжать игру. Очевидно, у полковника часто повторяются такие приступы…
Она в нерешительности замолчала.
Аббершоу почувствовал, что девушка продолжает дрожать, и вновь непонятный страх, который он подсознательно ощущал весь вечер, дал о себе знать.
— В чем дело? — спросил он. Девушка явно нервничала.
— Нет… не здесь. Мы можем выйти? Я боюсь этого дома. Джордж взял её под руку, и они направились к аллее, обсаженной кустарником, где их нельзя было увидеть из окон.
— Ну, — мягко сказал Джордж, — что же все-таки случилось? Девушка взглянула на него, в слабом свете он увидел её тонкое лицо, узкие тёмные глаза.
— Там было ужасно, — прошептала она. — Я имею в виду, когда все это случилось с полковником Кумбом. Думаю, что доктор Уитби обнаружил его. Доктор и мистер Гидеон понесли полковника наверх, а другой человек — мужчина с невыразительным лицом — ударил в гонг. Никто точно не знал, что произошло, и нигде не было света. Затем мистер Гидеон спустился и сообщил, что у полковника сердечный приступ…
Она замолчала и испытующе взглянула на Аббершоу.
— Джордж, — вдруг пробормотала Мегги, — если я тебе что-то скажу, ты не подумаешь, что я… я сошла с ума?
— Нет, конечно, нет, — твёрдо заверил её Джордж. — Что ещё случилось?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
— Очевидно, что Квентин Петри знал об этих предрассудках и верил в них. Как бы то ни было, рассказывают, что с целью найти преступника он приказал закрыть все ворота и двери, собрал всех домашних — семью, прислугу, рабочих и пастухов, — и после этого кинжал торжественно пустили по кругу, передавая из рук в руки. Собственно, это и было началом. Обычай впоследствии укоренился, стал переходить из поколения в поколение.
— А как было в первый раз? Кровь действительно показалась на кинжале? — нетерпеливо спросила Энн Эджвер. Круглое лицо её выражало одновременно страх и любопытство.
Вайетт улыбнулся.
— Боюсь, что одного из членов нашей фамилии обезглавили за убийство, — сказал он. — В летописи сказано, что его выдал кинжал, хотя я полагаю, что в те далёкие времена в делах правосудия было много надувательств.
— Да, но в чем выражается сам ритуал? — протяжно, фальцетом спросил Альберт Кэмпион, до этого молчавший в течение всего вечера. — Звучит интригующе. Я знал, правда, одного чудака, который, когда шёл спать, раздевался, а цилиндр снимал в самую последнюю очередь. Он называл это ритуалом.
— Окончательно ритуал стал обычаем после того, как церемония с кинжалом целиком стала повторяться раз в год, — продолжал Вайетт. — Но так, конечно, было в самом начале. Позже обычай превратился во что-то среднее между прятками и эстафетными гонками. Думаю, так играли под рождество. Мой дедушка ещё застал то время. Процедура была очень простой. Все огни в доме гасили; глава семьи, Петри по имени и крови, передавал кинжал в руки первого попавшегося ему в темноте человека. По условиям игры взять его нужно было обязательно. Другой, в свою очередь, охотился за кем-нибудь ещё, чтобы передать кинжал, и так далее — каждый старался избавиться от него как можно быстрее. Затем звучал гонг и слуги зажигали свет. Человек, у которого в этот момент оказывался кинжал, выбывал из игры и платил штраф, который все время менялся: от поцелуев до серебряных монет.
Вайетт замолчал.
— Ну вот и все, — произнёс он, вертя кинжал в руках.
— Совершенно удивительная история, — Энн Эджвер повернулась к остальным, — не правда ли? И совсем в духе этого замка.
— Давайте сыграем, — предложил вдруг Альберт Кэмпион, улыбаясь своими белоснежными зубами и вызывающе оглядывая всю компанию. — На шесть пенсов, если хотите.
— А можно? — вопросительно взглянув на Вайетта, тихо произнесла Энн.
— Это было бы неплохо, дружище, — вставил Крис Кеннеди, который стремился поддерживать любое предложение, исходящее от Энн. Все остальные тоже благосклонно отнеслись к этой идее, но Вайетт, чувствовалось, колебался.
— В общем-то у меня нет причин для отказа, — сказал он и замолчал.
Что касается Аббершоу, у него внутри возникла сильная неприязнь ко всему происходящему. История ритуала с кинжалом странным образом подействовала на него. То ли любовные переживания, то ли мрачный дом действовали Джорджу на нервы, но мысль оказаться в кромешной темноте наедине со зловещим кинжалом не вызывала особого восторга. Ему показалось даже, что и Вайетту эта идея также не по душе, но, обнаружив общий энтузиазм собравшихся, он не мог не согласиться.
Вайетт вопросительно посмотрел на полковника.
— Почему бы и нет, мой мальчик, — ответил старик на немой вопрос, — очень интересно принять участие в том, что в прошлом было чем-то ужасным, а потом превратилось в невинную и приятную забаву.
Полковник Кумб посмотрел на своих компаньонов, и оба выразили согласие.
Как только было решено проводить обряд, к нему начали готовиться со всей тщательностью и юношеским энтузиазмом. Слугам объяснили их роль — опустить люстру и погасить свечи, а затем по сигналу снова зажечь их. Всеми приготовлениями руководил Вайетт как хозяин дома. Джорджу показалось, что его друг не получал от этого никакого удовольствия: наоборот, он был всем недоволен, а медлительность слуг вызывала у него раздражение.
Наконец дали сигнал к началу. Под звон цепей опустили люстру, потушили свечи, и огромный зал погрузился в темноту. Лишь в каминах периодически вспыхивало и затухало пламя. Гидеон и человек похожий на Бетховена, присоединились к молодёжи, собравшейся у выхода в коридор. Последнее, что увидел Джордж перед тем, как погасили свет, была высохшая фигурка полковника Кумба, сидящего в кресле в тени камина. Он улыбался гостям сквозь ужасную пластинку на своём лице. Затем полковник последовал в коляске за остальными участниками, и ритуал Блэк Дадли начался.
Таинственность и жутковатость больших каменных лестниц и коридоров старого замка вызывали чувство беспокойства и тревоги. Все время казалось, что кто-то невидимый и воздушный проносится мимо, а темнота полна неясных звуков, шорохов торопливых шагов.
Джордж был далеко не нервным человеком, и в обычной ситуации все это его просто позабавило бы. Но именно этим вечером и в этом замке, где у него появилось дурное предчувствие, Аббершоу было явно не по себе. Это состояние ещё усугубилось тем, что в суёте игры он полностью потерял из вида Мегги. Поэтому, случайно оказавшись у двери, ведуньей в сад, он вышел, тихо прикрыв за собой створку.
Его окутал аромат тёплого влажного вечера, и, хотя луны не было видно, свет уже высыпавших по всему небосводу звёзд позволял разглядеть очертания окружавших предметов. Джорджу почему-то не хотелось бродить одному вокруг этого таинственного дома; подумав вдруг, что не помнит, закрыл ли после заправки бензиновый бак своей машины, он решил это проверить.
Без особых затруднений Джордж нашёл гараж, внутри которого горели две тусклые лампы. Около дюжины машин выстроились в один ряд, и, наблюдая их всех вместе, Джорджу почему-то подумалось, что каждая из машин чем-то напоминает и характеризует своего хозяина.
Вот, например, кремового цвета «ровер» с укороченным кузовом и чёрными крыльями принадлежал несомненно Энн Эджвер. Мощный и широкий «сэлмсон» с потешным талисманом, висящим перед ветровым стеклом, конечно же был собственностью Криса Кеннеди. Гидеону больше всего подошёл бы вот этот великолепный «ланкастер». Определить владельцев других машин также не составляло труда.
В углу гаража одиноко и величаво стоял один из пионеров автомобильной промышленности. Должно быть, это хозяйская машина, подумал Джордж, собственный автомобиль полковника Кумба. Когда он подошёл ближе к автомобилю, то ещё больше утвердился в мысли, что старая колымага как нельзя лучше соответствует облику заброшенного замка.
Автомобиль наверняка изготовили в начале века. Он был чем-то похож на карету; сзади могло уместиться по крайней мере человек шесть, а впереди была расположена маленькая кабинка водителя. Аббершоу довольно хорошо разбирался в технике, поэтому он с интересом поднял капот музейного экспоната, чтобы рассмотреть его двигатель. По мере исследования деталей, узлов и механизмов любопытство и удивление все больше и больше овладевали Джорджем. Нелепый, старый кузов машины, способный выдерживать скорость едва ли больше двадцати миль в час, на самом деле скрывал ходовую часть и двигатель, не уступающие последним маркам «роллс-ройса».
Джордж начал было размышлять о возможных мотивах такой эксцентричности владельца этого гибрида, как вдруг услышал звук шагов, раздававшихся со стороны аллеи. Он машинально бросился к своей машине и едва успел в ней укрыться, как в дверном проёме появилась чья-то фигура.
— О-э-э… Привет! Решили от нечего делать присмотреть себе подходящую машину, а?
Слова, произнесённые каким-то дурацким тоном, заставили Аббершоу поднять голову, и он увидел Альберта Кэмпиона с глуповатой улыбкой на лице.
— Привет, — ответил Джордж, уязвлённый словами и тоном Кэмпиона. — Как там движется ритуал?
— О, думаю, там идёт все как надо.
Пара часов сплошных развлечений обеспечена.
— Похоже, вы их прозеваете, — многозначительно заметил Аббершоу.
Молодой человек, казалось, немного смутился. Он вдруг принялся пританцовывать, изображая что-то вроде чарльстона и пытаясь скрыть нарастающую неловкость из-за своего явно необъяснимого появления в гараже.
— Ну да, дело в том, что я сыт по горло всем этим, — сообщил он, продолжая подпрыгивать и тем самым все сильнее раздражая Джорджа. — Мне кажется, что от всей этой беготни в темноте с кинжалом мало пользы. Знаете, я вообще не люблю оружие, все становятся возбуждёнными, могут натворить все что угодно. Я ушёл, чтобы быть подальше от беды.
Аббершоу почему-то вдруг почувствовал лёгкую симпатию к этому человеку и решил оставить неприятную тему.
— Ваша машина здесь? — спросил он как бы невзначай. Этот совершенно естественный вопрос, казалось, совсем выбил Кэмпиона из колеи.
— Ну-э-э нет. Дело в том, что её здесь нет. Говоря по правде, — добавил он доверительно, — у меня её вообще нет. Хотя машины мне всегда нравились. Вы понимаете, куда хотите, туда и едете. Лучше, чем лошадь.
Аббершоу уставился на него. Ему показалось, что Кэмпион либо не в себе, либо пьян, и предложил вернуться в дом. Молодой человек без энтузиазма отнёсся к этому, но Аббершоу очень решительно потащил Кэмпиона к боковой двери.
Как только они вошли в тёмный коридор замка, стало ясно: что-то случилось. Слышался топот ног, эхом по коридорам разносились голоса, а в дальнем конце прохода мерцал слабый свет.
— Видимо, кто-то устроил скандал из-за фанта! — прозвучал над ухом Джорджа глуповатый голос Альберта Кэмпиона.
Совсем рядом прошуршали лёгкие шаги, и впереди в темноте тускло блеснуло чьё-то шёлковое платье.
— Кто здесь? — Голос принадлежал Мегги. — О, слава богу, это ты! — воскликнула она, узнав Джорджа.
Альберт Кэмпион тотчас исчез в глубине коридора, оставив их вдвоём.
— Что случилось? — тревожно спросил Джордж, чувствуя, как дрожит рука Мегги.
— Где ты был? — Девушка едва переводила дух. — Ты ещё ничего не знаешь? С полковником Кумбом случился сердечный приступ прямо посреди игры. Доктор Уитби и мистер Гидеон отнесли полковника в его комнату. Им вдвоём было очень трудно это сделать, так как не было света. Кроме того, когда ударили в гонг, слуги не явились; дверь с их половины оказалась закрытой. Слава богу, зажгли свечи.
Джордж заметил, что она все ещё не может отдышаться.
— А как дела сейчас? — спросил Джордж. — Мы можем чем-то помочь?
— Не думаю, — девушка покачала головой, — все просто стоят и разговаривают. Я слышала, как Вайетт сказал, что ничего серьёзного не случилось. Он предложил нам продолжать игру. Очевидно, у полковника часто повторяются такие приступы…
Она в нерешительности замолчала.
Аббершоу почувствовал, что девушка продолжает дрожать, и вновь непонятный страх, который он подсознательно ощущал весь вечер, дал о себе знать.
— В чем дело? — спросил он. Девушка явно нервничала.
— Нет… не здесь. Мы можем выйти? Я боюсь этого дома. Джордж взял её под руку, и они направились к аллее, обсаженной кустарником, где их нельзя было увидеть из окон.
— Ну, — мягко сказал Джордж, — что же все-таки случилось? Девушка взглянула на него, в слабом свете он увидел её тонкое лицо, узкие тёмные глаза.
— Там было ужасно, — прошептала она. — Я имею в виду, когда все это случилось с полковником Кумбом. Думаю, что доктор Уитби обнаружил его. Доктор и мистер Гидеон понесли полковника наверх, а другой человек — мужчина с невыразительным лицом — ударил в гонг. Никто точно не знал, что произошло, и нигде не было света. Затем мистер Гидеон спустился и сообщил, что у полковника сердечный приступ…
Она замолчала и испытующе взглянула на Аббершоу.
— Джордж, — вдруг пробормотала Мегги, — если я тебе что-то скажу, ты не подумаешь, что я… я сошла с ума?
— Нет, конечно, нет, — твёрдо заверил её Джордж. — Что ещё случилось?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18