- Они нам больше не нужны.
Он шагнул за порог и в это время подручные Расписного в доли секунды вытащили из-за пазухи свои пистолеты с глушителями и уже через минуту сквозь тела Мускула и Бивня можно было бы просеивать рис. Кровища забрызгала стену и угол, с грохотом взорвался телевизор в который попала пуля, загорелась гардина. Окровавленные Мускул и Бивень недвижно распластались на полу, а явившиеся невольными свидетелями этой короткой расправы Родриго, Череп и Пустой спешно покинули вслед за Расписным квартиру.
Подручные Расписного хладнокровно убрали стволы, прикрыли дверь в зал, аккуратно выключили везде свет, захлопнули входную дверь и стали спускаться по лестнице вниз. У выхода из подъезда Расписного встретили еще двое охранников и проводили к черному "Мерседесу". Расписной сел сзади справа и не успели еще за ним закрыть дверь, как подбежал Родриго.
- Расписной, а когда я получу свои деньги за порошок? - спросил он.
- Тогда, когда я получу свой порошок, - ответил Расписной.
- Понимаешь, - сказал Родриго, - у меня сейчас нет ни транспорта, ни людей. Машина сгорела, моих парней убили. Мне не на чем даже его забрать оттуда, где он хранится у Пустого. Тем более, что Пустой не сказал где это.
- Пустой, - позвал Расписной из машины, - подойди.
Борис Григорьевич быстро подошел и с вниманием пригнулся к открытой двери "Мерседеса". Пустого особо никто не охранял, но он и сам понимал, что в нынешнем его положении бежать было просто глупо.
- Где порошок? - спросил Расписной.
- За городом в одном доме, - ответил Пустой, - там у нас свой человек его стережет.
О том, что этот человек сумасшедший и не узнает никого, кроме Мускула, Борис Григорьевич умолчал.
- В каком доме конкретно? - с железной ноткой в голосе уточнил Расписной. - Адрес?
- В Парголово, дом восемнадцать по улице Победы, - ответил Пустой.
- Кто дом сторожит? - спросил Расписной. - Хотя какого черта я спрашиваю, сам с нами поедешь, и будешь разговаривать. Раз уж я с вами сегодня связался, - махнул рукой Расписной, - поехали, а я сейчас позвоню и свой грузовичок подгоню к этому месту. Много там товара?
- В грузовичок поместится, - ответил Родриго.
- Тогда поехали, - сказал Расписной, - ты, Пустой, садись ко мне, ты мне "дорог" стал последнее время. Родриго и Череп садитесь в джип и погнали.
Авторитет передвигался по городу, как и положено авторитету в кортеже впереди его "Мерседес", сзади охрана в джипе.
- Расписной, - попросил Череп, - можно отолью сбегаю в подворотне, а то не доеду до Парголово.
- Подгузники надо носить, если у тебя недержание, - ответил Расписной, - давай мигом.
Череп сорвался с места и сильно хромая побежал в подворотню.
- Интеллигент хренов, - сказал Родриго, - здесь, что ли не мог отлить, все равно ночь, никто не видит.
- Ты бы еще предложил на колеса моего "Мерседеса" поссать, - сказал Расписной, - какая разница, все равно никто не видит.
- Не, я не это хотел сказать, - испугался Родриго, - я просто хотел сказать, что все мужики и чего стесняться.
- А мне, может, неприятно смотреть как ты ссышь, - сказал Расписной.
В это время из подворотни опять же хромая, но снова бегом показался Череп. Он на ходу застегивал штаны.
- Молодец, боец, - сказал Расписной, - нравится он мне. Ранен, а все равно бегает.
Через десять секунд машину сорвались с места и двинулись в сторону Парголово.
29
Машины быстро мчались по ночному шоссе, каждый, из сидящих в них, думал о своем. Расписной думал о том, что в другой ситуации он бы не поперся ночью к черту на кулички, чтобы заниматься погрузкой наркотиков. Но с другой стороны, за сегодняшнюю ночь он не кисло приподнялся. Если даже не брать в расчет, ту недвижимость, которую он вскоре получит в "подарок" от Пустого, то на перепродаже наркоты он сможет неплохо навариться, тем более, что берет он ее у Родриго по оптовой цене, сэкономив на покупке почти двести тысяч.
Хорошо быть и судьей, и прокурором, и палачом в одном лице. Но для того, чтобы достичь такого положения вещей Расписному пришлось пройти все тюрьмы и пересылки родной стороны, начиная с малолетки и заканчивая зоной особого режима. У него никогда не было ни семьи, ни детей, он никогда в жизни не работал и ежеминутно в течение своей долгой жизни подвергал ее самую, свою жизнь непрерывному риску. Природная мудрость и отчаянное бесстрашие в любых вопросах постепенно возводили его все выше и выше по ступеням иерархии блатного мира.
И непонятно было, от кого он унаследовал эту природную мудрость, потому что вырос Расписной в детском доме, оттуда и отправился в колонию, получив свой первый срок за грабеж. Он не знал ни свою маму, ни своего папу, поэтому тяги к семье у него никогда не было. Он достиг очень многого для простого детдомовского голодранца и этим, несомненно, гордился.
Родриго думал о том, что это даже неплохо, что все так получилось, что Пустой оказался гнидой. По крайней мере, Родриго заработает теперь гораздо больше, чем планировал "срубить" от продажи наркотиков. Со смерти Пуха и Мустафы он тоже надеялся получить свои дивиденды. Это он сказал Расписному, что их семьи нуждаются теперь в поддержке и что бремя забот теперь ляжет на его, Родриго, плечи.
На самом деле активно помогать семьям покойников Родриго был не намерен. Ну, будет он подкидывать им понемногу, чтобы с голоду не сдохли, да и хватит с них. Нечего баловать. Расписной по честному отделил долю на содержание семей Мустафы и Пуха, а Родриго ее прикарманит. Вряд ли Расписной будет интересоваться, правильно ли Родриго деньги поделил.
Пустой, сидя в машине рядом с великим и ужасным Расписным, думал только о том, чтобы его не грохнули так же, как только что Мускула и Бивня, и никакие другие мысли не посещали сейчас его голову. Он попытался заговорить с авторитетом, чтобы расположить его к себе, но Расписной сказал только свое короткое: "Цыц!" и Пустой замолк, думая о том, что не все так уж плохо.
Череп ни о чем не думал - он банально заснул на заднем сидении джипа, спал и снов не видел. Все четыре охранника Расписного - двое в "Мерседесе", двое в джипе думали каждый о своем, но то о чем они думали к сюжету данного произведения отношения не имеет и поэтому мы их думы опустим без ущерба для повествования.
Наконец, подъехали к дому Деда в Парголово. Один из охранников Расписного оказался местным и поэтому нужный дом они нашли без труда. Грузовичка, который вызвал Расписной, пока еще на месте не было, в домах поселка свет не горел, жители его мирно спали, включая, судя по всему, и самого Деда.
Но это только казалось. Дед услышал, что к его дому подъехали машины, тихонько встал с постели, в которой он спал, не раздеваясь, и на цыпочках подошел к окну. Осторожно отодвинул штору и поглядел в образовавшеюся щель на улицу. Он увидел два темных силуэта больших машин и услышал приглушенные голоса.
- Менты, волки позорные, - прошепелявил беззубым ртом Дед, - обложили кругом.
В дверь дома настойчиво постучали. Дед осторожно подошел к входной двери и, приложив к двери ухо, прислушался.
- Никто не откликается, - сказал незнакомый голос, - может его дома нет?
- Хороший у тебя сторож, Пустой, - усмехнулся другой голос постарше, спит, хоть весь дом выноси.
- А зачем он нам нужен? - ответил тот, которого, судя по всему, назвали Пустым. - Ключи от погреба у меня. Пошли.
Как уже было сказано выше, Дед не узнавал никого, кроме Мускула и поэтому, естественно, приехавших принял за врагов. Когда от двери отошли, он тихонько приоткрыл ее и попытался выскользнуть и тут же железная рука схватила его за шиворот. Это один из телохранителей Расписного притаился и ждал, когда кто-нибудь выйдет.
- А-а, - завопил старичок, - мусора поганые! Пусти профура, а то шнифты затараню!
Телохранитель, чтобы заткнуть поток фени съездил старику по ребрам и потащил его к Расписному на опознание.
Расписной и вся компания стояли перед железными дверьми погреба, больше напоминающего ДЗОТ времен Великой Отечественной Войны. Это сооружение не вписывалось в остальные строения "имения" Деда, которые включали в себя ветхий, покосившийся дом, сарай полуразобранный на дрова. А сгнивший и кое где вообще завалившийся забор обеспечивал беспрепятственный подъезд к складу наркоценностей с любой стороны. И посреди всего этого возвышался бетонный погреб со стальной дверью. Такое несоответствие в дизайне строений сразу же бросалось в глаза.
- Ненадежное хранилище, - резюмировал Расписной, - и сторож спит.
В это время охранник притащил за шиворот бездыханное тело Деда и бросил его к ногам Расписного.
- Это что? - спросил Расписной.
- Сторож, - ответил немногословный охранник.
- Хорош сторож, - покачал головой Расписной, - еще раз убеждаюсь, что плохой ты делец, Пустой. Что это за сторож, которого так легко уложить?
Пустой спорить не стал, не видя за собой полновесных аргументов. В это время Дед оклемался и куда-то пополз. Расписной поставил ему ногу на спину.
- Ты куда? - спросил он у Деда.
- Пусти, сука, рожа ментовская, - прошипел Дед.
- Почему ты решил, что мы из милиции? - по-доброму спросил Расписной. Мы твои друзья, приехали тебя навестить.
- Мои друзья погон не носят, - ответил Дед.
Расписной убрал ногу со спины старого зека. Тот медленно поднялся с земли, огляделся и вдруг завопил:
- Че вам надо падлы? Мало вы крови у меня выпили на зоне? Опять хотите за локалку меня засадить? Хер вам!!!
При этом он так отчаянно жестикулировал, что один из охранников Расписного, опасаясь за жизнь и здоровье шефа, схватил тщедушного старикашку за шиворот и, развернув вокруг себя, надел его носом на торчащий поблизости столб. Старый зек моментально вырубился и упал на спину.
- Пустой, отворяй ворота, - приказал Расписной, - пока грузовичок едет, мы глянем на товар.
Пустой достал из кармана ключ и стал ковыряться в замке двери. Замок был внутренний и у Пустого никак не получалось найти замочную скважину. Кроме того, сильно дрожали руки.
- Никак что-то не могу открыть, - произнес он, царапая дверь ключом, темно.
- Ой, Пустой, Пустой, - покачал головой Расписной, - все больше и больше ты меня разочаровываешь. Ключ-то хоть тот?
- Да, вроде, тот, - с сомнением ответил Пустой, - темно, не видно ни хрена.
- Отойди от двери, - приказал Расписной, - пусть мой человек попробует открыть.
Пустой с радостью подчинился. Охранник, тот который опрокинул Деда, подошел к Пустому взял у него ключ и за две секунды отворил дверь.
- Вот так-то, - усмехнулся Расписной, - сразу видно профессионала-медвежатника. Не то, что ты, Пустой.
Борис Григорьевич, которого унижали сегодня, как хотели, и на этот раз ничего не ответил, а благоразумно промолчал. В это время хитроумный живучий Дед понемногу пришел в себя и тихонечко, пользуясь темнотой, пополз в сторону крыльца своего дома. В это время все были увлечены поиском выключателя, включающего свет в погребе, и поэтому этого маневра Деда никто не заметил.
Наконец выключатель был найден, свет зажегся и все кто стоял ближе к двери, увидели неширокую лестницу, ведущую вниз на глубину примерно двух метров.
- Надо принести порцию товара для пробы, - сказал Расписной.
- Я принесу, - вызвался Череп.
- Нет, я, - сказал Родриго, - это мой товар!
- Ну и хрен с тобой, - ответил Череп.
- Что? - не понял Родриго.
Он по статусу оправданно считал себя человеком более высокого ранга, чем какой-то Череп и не мог позволить ему грубить.
- Цыц! - приказал Расписной и добавил. - Идите оба!
Череп и Родриго спустились в погреб и через минуту поднялись с банкой так называемого "Молока". Через минуту диспозиция присутствующих стала такой.
Расписной пробовал с кончика ножа принесенную ему наркоту. Напротив него приблизительно в метре стоял Родриго со свежепочатой банкой. За его спиной чуть левее находился Череп, а посередине между ними и чуть назад стоял Пустой в своем мятом костюме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36