— Моя сестра давно оглохла, — Анна суетясь с кофейными чашками.
— Значит, её спрашивать бесполезно. А сами вы не слышали днем ничего необычного?
Старушка задумалась, склонив голову на бок.
— Меня весь день не было, но кто-то заходил в квартиру.
— Вор?
— Нет, не похоже.
Грейс уже пожалела, что напугала старушку.
— Скорее, кто-то из знакомых Виллы. Я думала, вы могли кого-то видеть.
— Нет, не видели. Днем мы с сестрой любим вздремнуть. А с тех пор, как фрекен Бедфорд поселилась наверху, стараемся не обращать внимания на её гостей. Она особа молодая, пусть живет по-своему. Но говорят, она внезапно уехала. Что скажет Аксель, когда вернется? Не представлю, верно, Катрин?
Качалка замерла.
— Что-что?
— Я говорю, как огорчится Аксель, узнав, что фрекен Бедфорд уехала.
Сердце Грейс забилось часто-часто.
— Аксель? — Якоб, Свен, Аксель, Густав…
— Он наш племянник.
— И живет с вами?
— В этой тесной квартирке с двумя старухами? Нет, он заезжает к нам, когда возвращается из путешествий. Правда, Катрин? Он хороший мальчик.
— Он много ездит? — Грейс взяла чашку кофе.
— Он капитан, и много плавает. Исландия, Норвегия, Финляндия, иногда Прибалтика. Дела его идут неплохо. Правда, Катрин?
— А он женат?
Старуха покачала головой. Шутка ей понравилась.
— Ну нет! Будь у него жена, как мог бы он интересоваться фрекен Бедфорд?
Кофе был ужасно крепким. Грейс пила его крохотными глоточками, жалея, что их не слышит Польсон.
— Вилла ему нравилась?
— Думаю, да. Но потом она перекрасилась в немыслимый цвет, а Аксель имел серьезные намерении и сказал, что цвет неподходящий. Они разругались и даже на врем расстались.
— Жаль, — вздохнула Грейс. — А ваш племянник симпатичный?
— О, вы должны взглянуть! Смотрите, вот его фотография!
— Чего ты показываешь, Анна? — спросила Катрин.
— Снимок Акселя в двадцать один год. Представляете, двадцать лет назад! Сейчас он куда и меньше улыбается.
Но и на фото он не улыбался. Узкий подбородок, прямой длинный нос, холодные светлые глаза. Никакого сходства с изнеженным и капризным Густавом IV.
— Да, симпатичный, — признала Грейс. — А когда он приедет?
— Заранее мы никогда не знаем. Он появляется и исчезает, как дикий гусь.
Анне понравилось сравнение, и она его повторила, добавив, тихо хихикнув:
— Умный наш гусек.
Грейс встала. Она узнала кое-что новое, но ответов на её вопросы по-прежнему не было. Аксель — не Густав. Вот и все. А что писала про него в дневнике Вилла?
«Аксель так ужасающе серьезен, и так немногословен…»
— Вы заходите к нам, мисс Эшертон, — сказала Анна, и Катрин добавила:
— Это так любезно с вашей стороны.
Дверь закрылась, старушки исчезли, будто снова убрали в шкаф старую фотографию. Но почему Польсон ничего не сказал про Акселя?
Зайдя попозже поинтересоваться насчет новостей, тот сокрушался: знал ведь, что у старушек есть племянник, но фру Линдстром и все прочие называли его капитаном Моргенсоном, и никогда — по имени.
В гостях у старушенций он никогда не бывал, и Вилла тоже. Польсон не верил, что Вилла встречалась с племянником. Разве что раз-другой? Разве она не написала в дневнике, что он неразговорчив? Нет, это не Густав.
Грейс жаловалась, что голова её словно набита ватой. Как здорово, что завтра она едет за город с Синклерами!
Польсон поначалу расстроился, но тут же спохватился, что даже хорошо, если она проведет время с Синклерами, потому что по воскресеньям сам он всегда ходит куда-нибудь с сыном и это правило никогда не нарушает.
Конечно, сын у него должен быть на первом месте, но все же голос Грейс прозвучал резче, чем ей хотелось бы:
— Вы не обязаны мне помогать.
Грейс чувствовала себя уставшей и замерзшей. Радости от того, что она нашла Акселя, как не бывало. Польсон на неё не смотрел, но она заметила, что он обижен, и пожалела, что вела себя так недружелюбно.
6
Питер Синклер спросил:
— Вы собираетесь остаться?
Грейс услышала в его голосе раздражение. Атмосфера в машине была довольно прохладной. Казалось, надвигается шторм, ветер раскачивал лодки у причалов и срывал листву с деревьев Кэт наглухо замоталась шарфом, лицо её стало совсем детским. Питер в толстом просторном свитере и казался вдвое шире. Выглядел он здоровым и сильным, но не скрывал дурного настроения, даже когда Грейс села в машину.
Дети были в шотландских красных беретах, слишком ярких для их бледных лиц. Джорджия щебетала, радуясь поездке за город, Александр молча забился в угол.
— Он боится лосей, — сообщила Джорджия. — Правда, глупо? Они нам вообще не покажутся.
— Ему нужно преодолеть этот глупый страх, — бросил через плечо отец.
Внимание Грейс привлек высокий мужчина, переходивший дорогу с маленьким мальчиком.
— Смотрите, Питер, это же Польсон!
Грейс показалось, что такого внимательного выражения лица у Польсона она ещё не видела, хотя что она могла разглядеть на ходу?
— Это его сын? — спросил Питер.
— Думаю, да.
— Вы не говорили, что у него жена и ребенок.
— Он живет один и забирает сына только на воскресенье.
— Вы, наверное, знаете, что по разводам Швеция на первом месте в мире,
— заметил Питер.
— Не стоит про это при детях. У них всегда ушки на макушке.
— А что такое разводы? — тут же спросила Джорджия.
— Ничего, — отрезал Питер.
— Грейс, вы так Питеру и не ответили. Решили остаться?
— Пока не выясню, что с Виллой.
— Но милая, она же не знает, что вы приехали. Что, если она укатила в Копенгаген, или в Париж, в Рим, в Рио-де-Жанейро, в конце концов.
— Ей все равно придется вернуться за вещами. Да и с квартирой нужно решить вопрос. А я пока буду наслаждаться отпуском. Мне здесь нравится.
И это была правдой.
— Удивительно, остаться здесь по собственному желанию? — проворчала Кэт.
Над горизонтом тянулась вереница странных светящихся облаков.
— Снеговые тучи. Могут добраться и сюда. В это время года тут все разговоры только про снег. Вот только когда он пройдет, никто не знает.
Через полчаса они выехали за город, теперь пошел лес с коттеджами на полянках, любимые дачные места здешних горожан.
Временами сквозь лес проблескивало озеро или проступали каменистые склоны. Питер пояснил:
— Дорога ведет на Упсалу. Вам стоит туда съездить. Там древний университет и прекрасный собор. А мы уже сворачиваем к озеру.
— Неподалеку живут Эбба с Якобом, — заметила Кэт. — Но у них настоящее имение.
— Да, мрачные готические развалины, — фыркнул Питер.
— Возможно, они вас пригласят, Грейс. Здесь их официальная резиденция. Но Кэт им вовсе не завидует, верно? Она — мечтательница, в мыслях она не с нами, а в Сорбитоне. Правда, дорогая?
— Смотрите, знак «Осторожно, лоси»! Ты видел, папа? воскликнула Джорджия.
— Был такой знак? Я пропустил.
— Знаете, Грейс, лось может забодать, бросить на землю и затоптать.
— Перестань! — оборвала её Кэт.
Александр забился ещё глубже в угол, уставившись в лес широко раскрытыми глазами.
— И с Виллой тоже такое могло случиться… — буркнула Джорджия.
— Еще два слова, и сидеть тебе весь день в спальне!
— Если она заблудилась в лесу, — шепотом закончила Джорджия.
Дом стоял на поляне, вокруг — молодые березки, кусты шиповника и терновника, а дальше — лес. Александр осмелел, вылез из машины и припустил вокруг дома, Джорджия за ним. Оба кричали и хохотали.
— Слава Богу, — сказал Питер. — Не знаю, что ему в голову взбрело с этим лосем.
— Это началось, когда ты застрелил последнего. Он видел кровь, — сказала Кэт. — Ему ведь только четыре.
— Скоро пять, и нельзя же быть таким слюнтяем… Ладно, вот наша дача, Грейс. Чтобы её осмотреть, много времени не понадобится.
Маленький симпатичный домик, спальня с четырьмя кроватями, кухня — она же столовая и гостиная, уютная, с чистым полом и простой мебелью.
— Вилла спала с моими женщинами, а мы с Александром — на диване, — сказал Питер.
Дождь стих, он больше не стучал по крыше, деревья словно отступили от дома.
— Часто она здесь бывала?
— Только раз, — сказала Кэт. — Потом мы хотели ещё раз её пригласить, но у неё уже были свои планы, а Питер приезжал сюда с Биллом и ещё с кем-то из друзей охотиться.
Имя Билла прозвучало впервые, и, похоже, Кэт даже пожалела, что его упомянула. Грейс боялась надоесть расспросами, но все же спросила:
— Билл тоже из приятелей Виллы?
И Кэт вдруг взорвалась.
— Господи, да не такая уж она была красавица! А когда перекрасилась в этой жуткий канареечный цвет, стала страшнее смертного греха. И слава Богу, что она решила уехать.
— И я её предупреждал, чтобы держалась поскромнее, кивнул Питер.
— А Билл к её отъезду не имеет отношения?
— Вряд ли, — буркнул Питер и покосился в окно в сторону леса. — Он погиб.
Грейс нерешительно переспросила:
— Как погиб?
Ей показалось, что ни Кэт, ни Питер не хотят продолжать разговор. Потом Кэт буркнула:
— Лучше расскажи ей все, иначе Джорджия со своим ненормальным воображением все переврет.
— Произошел несчастный случай на охоте, — пояснил Питер. — Билл Джордан был моим коллегой.
— Но как это случилось? — спросила Грейс.
— Я же сказал, несчастный случай. Он споткнулся, ружье выстрелило и пуля попала в живот. Бог знает, сколько он так пролежал, пока я не нашел его. Но он уже был мертв.
Да, посольству пришлось пережить немалый скандал.
— Кошмар, — кивнула Кэт. — От Джорджии все скрыть не удалось, а у Александра нападение лося вообще стало навязчивой идеей.
Питер сердито заявил:
— Я больше не хочу об этом говорить. Произошла трагедия. Да, меня в то утро с Биллом не было. Но что я мог бы сделать? Я накануне перепил и спал с похмелья. Его все равно не вернуть. Хватит разговоров.
Кэт кивнула.
— Я как не пытаюсь забыть, когда мы приезжаем сюда, вспоминаю снова и снова. Ладно, давайте разожжем камин. Питер, давай дрова, мы с Грейс накроем стол. Поздновато мы сюда выбрались, как бы к вечеру снег не пошел.
Камин оживил и согрел строгую комнату. Дети устроились поближе к огню, Грейс — на диване. Питер в кресле принялся перебирать струны гитары. По его словам, летом они все время проводят на озере. Тут до полуночи светло, и вечерами все собираются на крыльце.
Потом дети запросились к озеру. Кэт пошла с ними. Никогда не знаешь, что выкинет этот ненормальный Александр. А Грейс с Питером остались у камина. Грейс решила воспользоваться случаем, и рассказать Питеру о визите незнакомца в её квартиру. Не хотелось, чтобы дети и Кэт все слышали.
Питер слушал молча, потом спросил, что мог искать незваный гость, если он ей не померещился.
Интуиция подсказывала Грейс, что не стоит ему знать про дневник своей бывшей секретарши. Во всяком случае, не сейчас. Дневник — это столь же личное дело, как и секретный сигнал в подписи Виллы на письме.
— Может быть, письма. Какие-то улики. Уинифред Райт упоминала про женатого мужчину. Не слишком все прилично, да?
— Да, грязноватое дело, — кивнул Питер и задумался, заложив руки за голову. — А вы сами как следует обшарили квартиру?
— Да.
— Что-нибудь нашли?
— Ничего особенного. Но понимаете, все эти дорогие вещи, косметика, духи, чемоданы… Вилла вела слишком роскошную жизнь.
— Наверное, нашла себе миллионера.
— Будь это так, её история наверняка попала бы в газеты.
— Вначале журналистам пришлось бы все разнюхать.
— А мне придется поменять замок в дверях. Не хочу, чтобы кто-то чужой расхаживал по квартире.
— Вы в самом деле верите, что дело нечисто?
Грейс подсела к камину, обхватив колени руками, её пробирал озноб, несмотря на тепло горящих дров. Она нечего не выдумывает, исчезновение Виллы в самом деле покрыто тайной.
И тут раздался голос Джорджии:
— Папа, папа! Смотри, что мы нашли!
Ворвавшись в комнату, Джорджия размахивала каким-то грязным предметом, протягивая его отцу. Тот осторожно взял, повертел в руках и вопросительно поднял глаза на вошедшую следом за детьми жену.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18