К своему удивлению, он смотрел в лицо мужчины. Седые, начесанные вперед волосы обрамляли решительные и волевые, но обеспокоенные черты лица. Прошло несколько секунд, и Квентину стало понятно, что он больше не пребывает в мире грез. Лицо, которое так озабоченно изучало его, принадлежало Вальтеру Скотту.
— Дядя Вальтер, — вздохнул он. Ему с трудом удавалось говорить, каждое слово вырывалось из его гортани, как пламя.
— Доброе утро, Квентин. Надеюсь, ты хорошо поспал. — Мальчишеская улыбка осветила лицо сэра Вальтера. Было ясно, что неугомонная энергия переполняет этого человека. Квентин же чувствовал себя жалким и разбитым. И когда воспоминания вернулись к нему, он понял причину этого.
— Где я? — спросил он сипло.
— В Абботсфорде.
— В Абботсфорде? — Квентин удивленно огляделся по сторонам. Действительно: он лежал в своей спальне в имении своего дяди. Он лежал на кровати, на краю которой сидел сэр Вальтер. Серый утренний свет падал через окно и заявлял о новом дне.
— Как я сюда попал?
— Тебе сильно повезло. Аббат Эндрю и его монахи заметили огонь и без колебания вошли в пламя, чтобы тебя спасти.
— Тогда пожар потух?
— Нет. — Голос сэра Вальтера звучал разочарованно. — Амбар в Келсо выгорел дотла, а с ним погибли и все книги, которые хранились там. Знания прошлого превратились в пыль и пепел. Но ты, мой дорогой мальчик, жив. И только это ценно.
— В пыль и пепел, — как эхо повторил Квентин бесстрастно. От угрызения совести ему стало дурно, перехватило дыхание. — Лучше бы монахи оставили меня гореть в огне, — тихо сказал он.
— Мой дорогой мальчик! — голос сэра Вальтера вдруг зазвучал строго, кустистые брови сдвинулись вместе. — Ты очень неблагодарен! Братья нашли тебя без сознания возле лестницы. Если бы они не спасли тебя, ты бы не находился среди нас.
— Знаю, дядя, — горько сказал Квентин. — И возможно, так было бы лучше.
— Да почему ты так говоришь? Мы так беспокоились из-за тебя. Доктор Керр и леди Шарлотта целую ночь не сомкнули глаз, сидя у твоей постели.
— Я не заслужил этого, дядя, — ответил Квентин, опуская глаза. — Потому что в пожаре…
— Да?
—… виновен я, — довел свое признание до конца Квентин. — Я уронил свечу, затем загорелась одна полка. Я еще пытался спасти несколько книг, но было слишком поздно. Это моя вина, дядя. Те, кто утверждают, что я ни на что не способен, совершенно правы. За все месяцы, которые я провел у тебя, я был тебе лишь обузой. Я так разочаровал тебя.
Он не осмелился посмотреть своему дяде в лицо и закрыл глаза в ожидании, что сэр Вальтер накинется на него с дикими проклятиями и ругательствами. Но нагоняя не последовало. Вместо этого сэр Вальтер издал долгий глубокий вздох.
— Квентин?
— Да, дядя? — Квентин заморгал глазами.
— Я произвожу впечатление, что гневаюсь на тебя?
— Н-нет, дядя.
— Ты глупый мальчишка, ты знаешь об этом?
— Да, дядя.
— Но не по тем причинам, которые ты назвал. А потому, что ты все еще не понял, как много ты для нас всех значишь. Тебе ясно, какие беспокойства ты доставил все нам? Я уже потерял Джонатана, Квентин. Потерять еще и тебя — этого я бы уже не пережил. Ты мой племянник, моя кровь и плоть. Об этом тебе нельзя никогда забывать.
Квентин робко улыбнулся.
— Это так мило с твоей стороны, дядя, и я так сожалею, что доставил вам всем столько хлопот. Но пожар в библиотеке — моя вина. Теперь мы никогда больше не узнаем, кто убил несчастного Джонатана.
— Я бы не был так в этом уверен.
— Нет? Почему же?
— Потому что аббат Эндрю и его собратья нашли пустые канистры позади библиотеки. Канистры, в которых хранился керосин.
— Что это значит?
— Это значит, мой мальчик, что это был поджог. Кто-то разлил керосин, чтобы утопить библиотеку в пламени.
— Тогда… вина падает не на меня?
— Конечно же нет. Ты серьезно веришь, что от маленькой свечи может, как по мановению руки, разыграться такое сильное пламя?
Квентин глубоко вздохнул. На короткий момент он чувствовал себя так беззаботно и легко, словно отец Коули исповедовал его. Потом все же воспоминания постепенно вернулись…
— Так это, значит, был поджог?
— Все говорит за это. Очевидно, кто-то хотел замести следы, которые он оставил в библиотеке.
— Человек в плаще, — прошептал Квентин и заметил, как холодный ужас пробежал по его спине. — Темная фигура. Я уже думал, что это был всего лишь мираж, но…
— Квентин?
— Да, дядя?
— Есть что-то, о чем бы ты хотел мне рассказать?
— Нет, — быстро сказал Квентин, чтобы потом неохотно выпалить «да». Что ему теперь терять? Если ему дяде суждено считать его мечтателем и фантазером, то он хотя бы будет придерживаться правды. — Я думаю, что я не один был в библиотеке, — с колебанием проговорил он.
— Что это значит?
— Это значит, что кто-то еще был там. Темная фигура.
— Темная фигура? — Взгляд сэра Вальтера выражал недоверие и замешательство одновременно. — Она что-нибудь сказала?
Квентин закачал отрицательно головой.
— Она только стояла там и пристально смотрела на меня. Когда огонь разгорелся, она неожиданно исчезла.
— Ты в этом абсолютно уверен?
— Нет. — Квентин покачал головой. — Не уверен, дядя. Все произошло так быстро, а я был очень испуган и не знаю, что действительно видел, а что — нет.
— Понимаю. — Сэр Вальтер задумчиво наклонил голову. — Значит, могло быть и так, что твой страх сыграл с тобой злую шутку?
— Вполне возможно.
Сэр Вальтер снова кивнул, и Квентин прочитал разочарование на лице своего дяди и учителя. Его дядя был слишком рад снова видеть его в полном здравии и живым, чтобы ругать за его невнимательность, и это задело Квентина еще сильнее.
— Там было еще кое-что, дядя, — сказал он поспешно.
— Да?
— Незадолго до того, как появилась фигура, прежде чем я услышал шаги, я кое-что обнаружил там.
— Что же, сынок?
— Это был знак. Символ, вырезанный на половой доске.
— Что это был за знак?
— Мне такой не знаком. Это не была цифра или буква, во всяком случае, не на тех языках, которые я знаю. И когда я изучал стоящую напротив полку, я заметил, что не хватало одной из книг.
— Что ты говоришь?
— Не хватало одной из книг, — повторил Квентин с уверенностью. — Кто-то ее забрал. Вероятно, эта была та фигура в черном плаще.
— В черном плаще? — глаза сэра Вальтера сузились до узких щелочек, словно Квентин сказал сейчас что-то чудовищно важное. — Ты говоришь, человек был одет в черный плащ? Может быть, шерстяной?
— С капюшоном, — подтвердил Квентин. — Почему это так важно, дядя?
— Потому что доктор Керр обнаружил черную шерстяную нитку на трупе Джонатана, — объяснил сэр Вальтер бесстрастно. — Тебе ясно, что это значит, мой мальчик?
— То, что я не вообразил себе эту фигуру? — осторожно спросил Квентин.
— Гораздо больше. Это может означать, что ты повстречался с убийцей Джонатана. И то, что он попытался убить и тебя.
— Убить и меня? — огромный комок застыл в горле Квентина. — Но зачем, дядя? Зачем нужно совершать такие ужасные вещи? — закряхтел он.
— Этого я не знаю, Квентин, — ответил сэр Вальтер мрачно. — Но я опасаюсь, что твоя находка придаст событиям совершенно новый оборот. Понравится ли шерифу Слокомбе или нет, но мы должны доложить об этом в гарнизон.
Несколько дней спустя после пожара в архиве Драйбурга на узкую улицу, ведущую вдоль берега Твида к Абботсфорду, выехала карета в сопровождении эскорта из всадников в форме.
В карете сидели Джон Слокомбе, шериф Келсо, и другой господин, в чьем присутствии Слокомбе чувствовал себя крайне неловко.
Господин был англичанином.
Хотя он был одет в гражданский сюртук и серые брюки и сапоги для верховой езды, во всем его облике присутствовало что-то военное. Его черные волосы были коротко подстрижены, глаза смотрели сухо, черты лица производили буквально аскетическое впечатление. Узкий рот был словно вырезан ножом, а осанка господина не оставляла сомнения в том, что он привык отдавать приказы.
Его звали Чарльз Деллард.
Инспектор Деллард.
Снабженный обширными полномочиями, он оправился в путь по заданию правительства, чтобы расследовать загадочные события в библиотеке в Келсо.
Слокомбе едва осмеливался глядеть в лицо своему спутнику. Раболепно он смотрел в пол, время от времени, если был только уверен, что инспектор не смотрит сейчас на него, он осмеливался бросить украдкой взгляд на Делларда.
Самые худшие опасения шерифа подтвердились. Закон, который должен был охранять мир на земле по ту сторону границы, предусматривал, что, когда местные шерифы не справляются с решением поставленной перед ними задачи, военные гарнизоны привлекаются для оказания поддержки. Перспектива, что наглый английский офицер заявится сюда и переложит на себя всю работу, совершенно не нравилась Слокомбе, поэтому он просил сэра Вальтера оставить это расследование для него. Не хотелось обращаться за помощью к англичанам, потому что потом от них часто нельзя было избавиться.
После пожара в библиотеке, во время которого его племянник чуть не лишился жизни, Скотта ничто не могло удержать от того, чтобы потребовать помощи гарнизона. И Слокомбе, чья свобода тем самым существенно ограничивалась, не оставалось ничего иного, как делать хорошую мину при плохой игре. Скотт же напротив казался как раз до безумия увлеченным мыслью, что убийца бродит по Келсо, и не поддавался ничьим убеждениям и уговорам.
Слокомбе решил выбрать путь наименьшего сопротивления и пойти на свое унижение. Но как выяснилось, случай вызвал гораздо больше шума, чем ему или кому-то еще, кто жил в Пограничье, могло сперва показаться. Возможно, причиной было то, что Скотт был знаменитостью, и его романы читали даже при королевском дворе. Во всяком случае, о происшествии доложили в Лондон, и уже спустя несколько дней в Келсо объявился Деллард — правительственный инспектор, уполномоченный досконально расследовать дело. Нравилось это ему или нет, Слокомбе был приставлен к нему как подручный, которому ничего не оставалось делать, как подчиниться или же потерять хорошо оплачиваемое место на службе у общины.
— Я ненавижу эти бесконечные холмы и леса, — жаловался самому себе Деллард, выглядывая из окна кареты. — Цивилизация в этом жалком клочке земли посеяна так же скудно, как и образование ее жителей, насколько я могу судить. Еще далеко до имения Скотта?
— Уже не далеко, сэр, — ответил услужливо Слокомбе. — Абботсфорд расположен непосредственно на берегу Твида, недалеко от…
— Достаточно. Я прибыл сюда не для того, чтобы изучать географию, а расследовать смертельный случай.
— Разумеется, сэр. Если вы позволите мне возразить, еще не установлено, что речь идет об убийстве.
— Предоставьте мне сделать самому это заключение.
— Разумеется, сэр.
Карета выехала из леса, который рос у самого берега реки, и приблизилась к выложенным из природного камня воротам, чьи створки стояли открытыми. Карета и всадники проехали через них и подъехали к весьма оригинальному зданию. Нагромождение стен, башен и зубцов из вытесанного известняка напоминало средневековый замок.
— Вот это? — уточнил Деллард.
— Да, сэр. Это Абботсфорд.
— Скотт относится к тем, кто ценит прошлое.
— Да, это действительно так. Многие говорят, что он олицетворяет душу Шотландии.
— Ну, это, мне кажется, лишку хватили. Мне рассказывали в Лондоне об этом здании и о том, как безвкусно оно сочетает все без исключения архитектурные направления. К тому же у Скотта есть деньги, чего нельзя сказать про многих здесь, на севере.
Кучер пришпорил лошадей, и дрожки остановились. Полный служебного рвения Слокомбе выскочил, чтобы откинуть ступеньку для своего начальника, что Деллард воспринял как само собой разумеющееся. С важным равнодушием господина, привыкшего повелевать, он вышел из коляски и озадачил управляющего, который вышел ему навстречу с удивленным лицом, своим уничижительным взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80