Как можно так дурно думать о нем? Викинг стоял у постели, опустив руки и сжимая кулаки.
– Да кто тебя купит! Посмотри на себя – жалкая, вечно жалующаяся на судьбу женщина, которая худеет не по дням, а по часам. Да ты потеряешь все свое обаяние прежде, чем научишься пользоваться им в отношениях с мужчиной. Единственное, для чего тебя могут купить, это для того, чтобы ты согревала хозяйскую постель. Но у тебя очень мало опыта, Зарабет, хотя ты чувственна и подаешь большие надежды. Придется тебе остаться здесь до тех пор, пока ты не научишься возбуждать меня руками и губами и сводить с ума ласковыми словами.
– И не собираюсь этому учиться. Я не виновата в том, что мое тело так реагирует на твои прикосновения. Более того, я не намерена впредь позволять тебе так обращаться с собой.
– Посмотрим. А теперь тебе надо отдохнуть.
Зарабет только сейчас почувствовала, как невероятно устала, и закрыла глаза.
– Моя мать прислала для тебя целебный бальзам. Она сама его приготовила. Я с детства помню его: она мазала царапины и ушибы мне и моим братьям этой мазью. Боль проходила, и раны быстро затягивались.
– А откуда твоя мать узнала, что мне нужен бальзам? Магнус смутился, но лишь на мгновение.
– Его совершенно случайно привез слуга вместе с другими подарками, – быстро нашелся он. – Бальзам очень ценный, и я не сразу решился потратить его ради выздоровления рабыни.
– Тогда сотри, пока он не впитался. Мне не нужны такие жертвы. Я никогда ни о чем не просила тебя и просить не собираюсь.
– Разве? – Магнус рассвирепел и сорвал с Зарабет покрывало, обнажив ей бедра и ноги.
Она вскрикнула и попыталась прикрыться простыней. Магнус положил руку ей на поясницу и с силой придавил.
– Я просто хочу посмотреть на тебя. Было бы жестоко любить тебя сейчас, хотя мне очень хочется снова услышать, как ты стонешь и кричишь, словно тебя разрывают на части.
Магнус понимал, что пора остановиться. Гордость Зарабет достаточно пострадала, и незачем подвергать ее бессмысленному унижению. Вдруг он поймал себя на том, что улыбается с таким же злорадством, как и Ингун. Он с вожделением смотрел на Зарабет и представлял, как сожмет в ладонях округлые ягодицы, ощутит шелковистые бедра и услышит ее сладостные стоны и никогда, никогда не прекратится это блаженство…
Магнус быстро набросил на нее покрывало. У него дрожали руки.
– А теперь отдохни, Зарабет. Оставайся здесь, пока я не разрешу тебе подняться. Позже я прикажу принести тебе поесть, а теперь постарайся заснуть.
– Я не голодна.
– Говорю тебе, ты похудела, – сказал он уже с порога. – Ни одному мужчине не хочется наставлять себе синяки о женские кости. Так что выбирай – либо будешь есть сама, либо я велю кормить тебя насильно.
Когда Анна, одиннадцатилетняя дочь кузнеца Ролло, принесла Зарабет поесть, та все еще спала. Девочка вернулась к Магнусу с нетронутой миской.
– Я не стала будить ее.
– Правильно сделала, Анна. Пойди покорми Лотти. Если захочешь поговорить с ней, помни, что…
– Я знаю. Надо говорить медленно, четко и так, чтобы она видела мои губы.
– Ты сообразительная девочка, Анна. – Он улыбнулся и погладил ее по голове.
Вечер тянулся медленно. Помимо собственной воли Магнус то и дело оказывался у дверей спальни, желая убедиться в том, что с Зарабет все в порядке. Она спала крепко, но Магнус все же беспокоился.
До него дошли слухи об убийстве на ферме Ингольфсона, что всего в нескольких днях пути от Малека. Бандиты изнасиловали дочерей старика Ингольфсона и зверски убили его сыновей. Это случилось в то время, когда отец отправился на охоту со своими людьми, чтобы сделать запасы на зиму. Вернувшись, он увидел следы кровавой бойни: скот был порезан, рабы похищены. Весть об этом преступлении быстро разнеслась по округе, никого не оставив равнодушным. Такая жестокость даже викингам казалась чрезмерной; поражало, что бандиты напали неожиданно, выждав момент, когда дом старика был практически беззащитен.
Через три дня в Каупанге должен был состояться Совет по этому поводу, на котором предполагалось выяснить, кто виновен в этих убийствах, и принять меры против повторения подобного кошмара.
Поздно вечером Магнус сидел в своем любимом кресле с резными подлокотниками, установленном в зале на особом возвышении, и думал о жизни. От тягостных размышлений его отвлек тонкий детский голосок:
– Папа! Папа!
Магнус вздрогнул от неожиданности и увидел Лотти, которая бежала к нему с протянутыми руками и слезами на испуганном личике.
– Папа! Папа! – громко и отчетливо выкрикивала она.
Магнус подхватил малышку на руки и посадил к себе на колени, прижав к груди ее голову. Девочка рыдала, дрожа всем телом.
Он что-то ласково зашептал ей, поглаживая рыжеволосую макушку, но тут же вспомнил, что девочка не слышит его. Тогда он усадил Лотти на коленях так, чтобы она видела его лицо, и спросил:
– Что случилось?
Лотти понемногу успокаивалась, но слезы все еще катились по ее щекам.
– Тебе приснилось что-то страшное?
Девочка смотрела на него, широко раскрыв глаза.
– Какие-нибудь чудовища или злые гномы?
Лотти кивнула и повторила, обняв Магнуса за шею:
– Папа.
– Почему ты позволяешь идиотке называть себя так? Это отвратительно!
Магнус не обратил внимания на замечание своей сестры.
– Она четко выговорила это слово, – вмешался Хоркель, который подошел и встал рядом с Ингун. – Девочка быстро учится говорить.
– Я думаю, это слово она научилась произносить до того, как потеряла слух. Зарабет рассказывала, что отчим сильно ударил Лотти по голове, когда ей было всего два года. Она глухая не от рождения. – Магнус качал малышку на ноге и думал: «Как жаль, что ты не моя дочь!»
Девочка откинулась назад, доверяя ласковой силе его рук.
– Зарабет, – вдруг нахмурившись, вымолвила Лотти, и в ее глазах снова появился ужас.
Магнус пожалел о том, что не может раз и навсегда избавить малышку от страха.
– С Зарабет все будет хорошо. Сейчас она спит. Тебе тоже пора в постельку.
Лотти подняла руку и провела кончиками пальцев по его губам. Магнусу стало щекотно, он улыбнулся и в шутку попытался укусить Лотти за палец. Девочка вскрикнула и со смехом отдернула руку. Магнус вдруг понял, что проникся нежной любовью к малышке и хочет стать для нее защитой и опорой. Прижав Лотти к груди, Магнус убаюкивал девочку до тех пор, пока она не заснула. Хоркель молча наблюдал за этой сценой, после чего покачал головой и сокрушенно вздохнул:
– Не к добру это все. – Взгляд его был печален. – Ох не к добру.
Магнус понимал, что он имеет в виду, но предпочитал не думать об этом.
Зарабет сидела на краю кровати в спальне Магнуса. Она проголодалась и хотела привести себя в порядок, однако выходить в зал опасалась. Там могли быть Сира, Ингун и другие, считавшие ее лгуньей, притворщицей и убийцей. «Трусиха!» – мысленно обругала себя Зарабет и поднялась, стараясь не делать резких движений, причинявших острую боль.
Ингун вязала и приглядывала за слугами, занятыми хозяйственными делами. Элдрид учила Лотти шить. Зарабет подкралась к ней на цыпочках сзади и обняла. Лотти радостно улыбнулась и показала кусочек холста со своими первыми в жизни стежками.
– Очень красиво, – сказала Зарабет и поцеловала сестру.
Лотти вдруг стала серьезной и вернулась к работе, потому что Элдрид не любила, когда дети отвлекались.
– Тетя Элдрид присматривает за ней, – подала голос Ингун. – Это приказ Магнуса. Он уехал на охоту с другими мужчинами и запретил загружать тебя работой.
Зарабет старалась говорить как можно более непринужденно, но все в зале почувствовали напряжение в ее тоне, когда она сказала:
– Я хотела бы вымыться.
– Я слышала, что саксы грязны и вонючи, как свиньи, которых они пасут, – усмехнулась Ингун. – А почему ты хочешь мыться так же часто, как викинги?
– Наверное, потому, что я никогда не пасла свиней.
– А может быть, потому что так велел Магнус? Он привык спать только с чистыми женщинами. Ты ведь все еще надеешься удержать его, не так ли? Да ты посмотри на Сиру, глупая девка!
– Я ее видела. Ну и что?
– А то, что ты и в подметки ей не годишься! Ты для Магнуса всего лишь мимолетное увлечение. Он переспал с тобой, и теперь ты ему не нужна. Хозяину просто понравился необычный цвет твоих волос. Вот увидишь, он скоро снова вернется к своей Сире.
Ингун вдруг с ненавистью посмотрела на Лотти. Зарабет очень удивилась и сочла за благо подойти поближе к сестренке. И тут услышала, как Элдрид с напускным простодушием сказала громко и отчетливо:
– Магнус любит малышку. И доверил ее воспитание мне. Я за нее ответственна, а значит, не допущу, чтобы с девочкой что-нибудь случилось. Я поклялась в этом Магнусу.
– Ха! Да он просто жалеет ее, как пожалел бы какую-нибудь искалеченную собаку. Маленькая идиотка! Как можно любить такую?
Зарабет хотела ответить Ингун, что та напрасно упражняется в красноречии, потому что Лотти не может услышать ее, но передумала. Злобные слова Ингун, к счастью, не могли задеть девочку. Зато ранили Зарабет. Она постаралась взять себя в руки и не унижаться до ссоры с Ингун. Молча повернувшись, Зарабет направилась в баню.
– Сними платье. Я хочу осмотреть твою спину.
– Оставь меня в покое. Я прекрасно себя чувствую. И можешь больше не тратить свой ценный бальзам.
Магнуса развеселило ее упрямство. Боль стала утихать, и она ощутила прилив сил. Магнус предполагал, что если бы дерзкая Зарабет не была рабыней, то легко поставила бы Ингун на место. К сожалению, все сложилось по-иному.
– Не спорь и сними платье, – повторил он терпеливо. – Если ты не послушаешься меня, я сорву его силой.
Зарабет не хотела раздеваться при дневном свете, зная, что Магнус будет смотреть на нее. Эта мысль была невыносима. Мужчина, который лишил ее девственности и доставил ей такое наслаждение, о существовании которого она и не догадывалась, этот мужчина не любит ее, презирает и постоянно напоминает о том, что она его рабыня! Зарабет почувствовала бы себя униженной, если бы разделась перед Магнусом, и она выбежала из спальни. Рубцы на спине подсохли и стягивали кожу, движения причиняли боль, но она не хотела, чтобы Магнус лечил ее и снова мыл в бане, не хотела его внимания и заботы.
– Зарабет! Вернись немедленно!
Она не послушалась. Но, обернувшись на мгновение, чтобы убедиться в том, что Магнус не бросился в погоню, Зарабет налетела на Хоркеля и оказалась в его сильных руках.
– Хватит, – сказал он спокойно в ответ на попытки рабыни вырваться.
Магнус благодарно улыбнулся другу.
– Она готова бежать до самого Каупанга. У нее мало ума, а гордости больше, чем у моего отца. И все же хоть капля благоразумия в ней, я надеюсь, есть. – Викинг усмехнулся и принял Зарабет из рук Хоркеля.
Она продолжала сопротивляться, но Магнус отнесся к этому на удивление спокойно, как к чему-то неизбежному и привычному, и втащил ее в спальню. Магнусу давно было безразлично, что домашние думают о нем и Зарабет, поэтому он не обратил никакого внимания на то, что слуги, оставив дела, с любопытством наблюдали за этой сценой. Он толкнул Зарабет на кровать, сел рядом и стал распускать шнуровку на ее платье.
– Хорошо, что ты не носишь нижнюю рубашку, как наши женщины. Развяжешь узел на плече, и можно снять платье через голову. Это легко и быстро. У тебя красивые груди, Зарабет. Им так уютно в моих ладонях!
Зарабет отвернулась и закрыла глаза. Больше не было сил сопротивляться, придется выдержать еще одно испытание. Воспоминание об удовольствии, которое Магнус доставил ей, померкло в памяти, уступив место отчаянию. Возможно, никакого наслаждения не было вовсе. Неожиданно Магнус склонился к ней и стал нежно целовать коричневатый сосок. Зарабет вскрикнула от изумления, возмущенная таким дерзким обхождением, и сделала попытку встать, но Магнус с силой вдавил ее в постель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
– Да кто тебя купит! Посмотри на себя – жалкая, вечно жалующаяся на судьбу женщина, которая худеет не по дням, а по часам. Да ты потеряешь все свое обаяние прежде, чем научишься пользоваться им в отношениях с мужчиной. Единственное, для чего тебя могут купить, это для того, чтобы ты согревала хозяйскую постель. Но у тебя очень мало опыта, Зарабет, хотя ты чувственна и подаешь большие надежды. Придется тебе остаться здесь до тех пор, пока ты не научишься возбуждать меня руками и губами и сводить с ума ласковыми словами.
– И не собираюсь этому учиться. Я не виновата в том, что мое тело так реагирует на твои прикосновения. Более того, я не намерена впредь позволять тебе так обращаться с собой.
– Посмотрим. А теперь тебе надо отдохнуть.
Зарабет только сейчас почувствовала, как невероятно устала, и закрыла глаза.
– Моя мать прислала для тебя целебный бальзам. Она сама его приготовила. Я с детства помню его: она мазала царапины и ушибы мне и моим братьям этой мазью. Боль проходила, и раны быстро затягивались.
– А откуда твоя мать узнала, что мне нужен бальзам? Магнус смутился, но лишь на мгновение.
– Его совершенно случайно привез слуга вместе с другими подарками, – быстро нашелся он. – Бальзам очень ценный, и я не сразу решился потратить его ради выздоровления рабыни.
– Тогда сотри, пока он не впитался. Мне не нужны такие жертвы. Я никогда ни о чем не просила тебя и просить не собираюсь.
– Разве? – Магнус рассвирепел и сорвал с Зарабет покрывало, обнажив ей бедра и ноги.
Она вскрикнула и попыталась прикрыться простыней. Магнус положил руку ей на поясницу и с силой придавил.
– Я просто хочу посмотреть на тебя. Было бы жестоко любить тебя сейчас, хотя мне очень хочется снова услышать, как ты стонешь и кричишь, словно тебя разрывают на части.
Магнус понимал, что пора остановиться. Гордость Зарабет достаточно пострадала, и незачем подвергать ее бессмысленному унижению. Вдруг он поймал себя на том, что улыбается с таким же злорадством, как и Ингун. Он с вожделением смотрел на Зарабет и представлял, как сожмет в ладонях округлые ягодицы, ощутит шелковистые бедра и услышит ее сладостные стоны и никогда, никогда не прекратится это блаженство…
Магнус быстро набросил на нее покрывало. У него дрожали руки.
– А теперь отдохни, Зарабет. Оставайся здесь, пока я не разрешу тебе подняться. Позже я прикажу принести тебе поесть, а теперь постарайся заснуть.
– Я не голодна.
– Говорю тебе, ты похудела, – сказал он уже с порога. – Ни одному мужчине не хочется наставлять себе синяки о женские кости. Так что выбирай – либо будешь есть сама, либо я велю кормить тебя насильно.
Когда Анна, одиннадцатилетняя дочь кузнеца Ролло, принесла Зарабет поесть, та все еще спала. Девочка вернулась к Магнусу с нетронутой миской.
– Я не стала будить ее.
– Правильно сделала, Анна. Пойди покорми Лотти. Если захочешь поговорить с ней, помни, что…
– Я знаю. Надо говорить медленно, четко и так, чтобы она видела мои губы.
– Ты сообразительная девочка, Анна. – Он улыбнулся и погладил ее по голове.
Вечер тянулся медленно. Помимо собственной воли Магнус то и дело оказывался у дверей спальни, желая убедиться в том, что с Зарабет все в порядке. Она спала крепко, но Магнус все же беспокоился.
До него дошли слухи об убийстве на ферме Ингольфсона, что всего в нескольких днях пути от Малека. Бандиты изнасиловали дочерей старика Ингольфсона и зверски убили его сыновей. Это случилось в то время, когда отец отправился на охоту со своими людьми, чтобы сделать запасы на зиму. Вернувшись, он увидел следы кровавой бойни: скот был порезан, рабы похищены. Весть об этом преступлении быстро разнеслась по округе, никого не оставив равнодушным. Такая жестокость даже викингам казалась чрезмерной; поражало, что бандиты напали неожиданно, выждав момент, когда дом старика был практически беззащитен.
Через три дня в Каупанге должен был состояться Совет по этому поводу, на котором предполагалось выяснить, кто виновен в этих убийствах, и принять меры против повторения подобного кошмара.
Поздно вечером Магнус сидел в своем любимом кресле с резными подлокотниками, установленном в зале на особом возвышении, и думал о жизни. От тягостных размышлений его отвлек тонкий детский голосок:
– Папа! Папа!
Магнус вздрогнул от неожиданности и увидел Лотти, которая бежала к нему с протянутыми руками и слезами на испуганном личике.
– Папа! Папа! – громко и отчетливо выкрикивала она.
Магнус подхватил малышку на руки и посадил к себе на колени, прижав к груди ее голову. Девочка рыдала, дрожа всем телом.
Он что-то ласково зашептал ей, поглаживая рыжеволосую макушку, но тут же вспомнил, что девочка не слышит его. Тогда он усадил Лотти на коленях так, чтобы она видела его лицо, и спросил:
– Что случилось?
Лотти понемногу успокаивалась, но слезы все еще катились по ее щекам.
– Тебе приснилось что-то страшное?
Девочка смотрела на него, широко раскрыв глаза.
– Какие-нибудь чудовища или злые гномы?
Лотти кивнула и повторила, обняв Магнуса за шею:
– Папа.
– Почему ты позволяешь идиотке называть себя так? Это отвратительно!
Магнус не обратил внимания на замечание своей сестры.
– Она четко выговорила это слово, – вмешался Хоркель, который подошел и встал рядом с Ингун. – Девочка быстро учится говорить.
– Я думаю, это слово она научилась произносить до того, как потеряла слух. Зарабет рассказывала, что отчим сильно ударил Лотти по голове, когда ей было всего два года. Она глухая не от рождения. – Магнус качал малышку на ноге и думал: «Как жаль, что ты не моя дочь!»
Девочка откинулась назад, доверяя ласковой силе его рук.
– Зарабет, – вдруг нахмурившись, вымолвила Лотти, и в ее глазах снова появился ужас.
Магнус пожалел о том, что не может раз и навсегда избавить малышку от страха.
– С Зарабет все будет хорошо. Сейчас она спит. Тебе тоже пора в постельку.
Лотти подняла руку и провела кончиками пальцев по его губам. Магнусу стало щекотно, он улыбнулся и в шутку попытался укусить Лотти за палец. Девочка вскрикнула и со смехом отдернула руку. Магнус вдруг понял, что проникся нежной любовью к малышке и хочет стать для нее защитой и опорой. Прижав Лотти к груди, Магнус убаюкивал девочку до тех пор, пока она не заснула. Хоркель молча наблюдал за этой сценой, после чего покачал головой и сокрушенно вздохнул:
– Не к добру это все. – Взгляд его был печален. – Ох не к добру.
Магнус понимал, что он имеет в виду, но предпочитал не думать об этом.
Зарабет сидела на краю кровати в спальне Магнуса. Она проголодалась и хотела привести себя в порядок, однако выходить в зал опасалась. Там могли быть Сира, Ингун и другие, считавшие ее лгуньей, притворщицей и убийцей. «Трусиха!» – мысленно обругала себя Зарабет и поднялась, стараясь не делать резких движений, причинявших острую боль.
Ингун вязала и приглядывала за слугами, занятыми хозяйственными делами. Элдрид учила Лотти шить. Зарабет подкралась к ней на цыпочках сзади и обняла. Лотти радостно улыбнулась и показала кусочек холста со своими первыми в жизни стежками.
– Очень красиво, – сказала Зарабет и поцеловала сестру.
Лотти вдруг стала серьезной и вернулась к работе, потому что Элдрид не любила, когда дети отвлекались.
– Тетя Элдрид присматривает за ней, – подала голос Ингун. – Это приказ Магнуса. Он уехал на охоту с другими мужчинами и запретил загружать тебя работой.
Зарабет старалась говорить как можно более непринужденно, но все в зале почувствовали напряжение в ее тоне, когда она сказала:
– Я хотела бы вымыться.
– Я слышала, что саксы грязны и вонючи, как свиньи, которых они пасут, – усмехнулась Ингун. – А почему ты хочешь мыться так же часто, как викинги?
– Наверное, потому, что я никогда не пасла свиней.
– А может быть, потому что так велел Магнус? Он привык спать только с чистыми женщинами. Ты ведь все еще надеешься удержать его, не так ли? Да ты посмотри на Сиру, глупая девка!
– Я ее видела. Ну и что?
– А то, что ты и в подметки ей не годишься! Ты для Магнуса всего лишь мимолетное увлечение. Он переспал с тобой, и теперь ты ему не нужна. Хозяину просто понравился необычный цвет твоих волос. Вот увидишь, он скоро снова вернется к своей Сире.
Ингун вдруг с ненавистью посмотрела на Лотти. Зарабет очень удивилась и сочла за благо подойти поближе к сестренке. И тут услышала, как Элдрид с напускным простодушием сказала громко и отчетливо:
– Магнус любит малышку. И доверил ее воспитание мне. Я за нее ответственна, а значит, не допущу, чтобы с девочкой что-нибудь случилось. Я поклялась в этом Магнусу.
– Ха! Да он просто жалеет ее, как пожалел бы какую-нибудь искалеченную собаку. Маленькая идиотка! Как можно любить такую?
Зарабет хотела ответить Ингун, что та напрасно упражняется в красноречии, потому что Лотти не может услышать ее, но передумала. Злобные слова Ингун, к счастью, не могли задеть девочку. Зато ранили Зарабет. Она постаралась взять себя в руки и не унижаться до ссоры с Ингун. Молча повернувшись, Зарабет направилась в баню.
– Сними платье. Я хочу осмотреть твою спину.
– Оставь меня в покое. Я прекрасно себя чувствую. И можешь больше не тратить свой ценный бальзам.
Магнуса развеселило ее упрямство. Боль стала утихать, и она ощутила прилив сил. Магнус предполагал, что если бы дерзкая Зарабет не была рабыней, то легко поставила бы Ингун на место. К сожалению, все сложилось по-иному.
– Не спорь и сними платье, – повторил он терпеливо. – Если ты не послушаешься меня, я сорву его силой.
Зарабет не хотела раздеваться при дневном свете, зная, что Магнус будет смотреть на нее. Эта мысль была невыносима. Мужчина, который лишил ее девственности и доставил ей такое наслаждение, о существовании которого она и не догадывалась, этот мужчина не любит ее, презирает и постоянно напоминает о том, что она его рабыня! Зарабет почувствовала бы себя униженной, если бы разделась перед Магнусом, и она выбежала из спальни. Рубцы на спине подсохли и стягивали кожу, движения причиняли боль, но она не хотела, чтобы Магнус лечил ее и снова мыл в бане, не хотела его внимания и заботы.
– Зарабет! Вернись немедленно!
Она не послушалась. Но, обернувшись на мгновение, чтобы убедиться в том, что Магнус не бросился в погоню, Зарабет налетела на Хоркеля и оказалась в его сильных руках.
– Хватит, – сказал он спокойно в ответ на попытки рабыни вырваться.
Магнус благодарно улыбнулся другу.
– Она готова бежать до самого Каупанга. У нее мало ума, а гордости больше, чем у моего отца. И все же хоть капля благоразумия в ней, я надеюсь, есть. – Викинг усмехнулся и принял Зарабет из рук Хоркеля.
Она продолжала сопротивляться, но Магнус отнесся к этому на удивление спокойно, как к чему-то неизбежному и привычному, и втащил ее в спальню. Магнусу давно было безразлично, что домашние думают о нем и Зарабет, поэтому он не обратил никакого внимания на то, что слуги, оставив дела, с любопытством наблюдали за этой сценой. Он толкнул Зарабет на кровать, сел рядом и стал распускать шнуровку на ее платье.
– Хорошо, что ты не носишь нижнюю рубашку, как наши женщины. Развяжешь узел на плече, и можно снять платье через голову. Это легко и быстро. У тебя красивые груди, Зарабет. Им так уютно в моих ладонях!
Зарабет отвернулась и закрыла глаза. Больше не было сил сопротивляться, придется выдержать еще одно испытание. Воспоминание об удовольствии, которое Магнус доставил ей, померкло в памяти, уступив место отчаянию. Возможно, никакого наслаждения не было вовсе. Неожиданно Магнус склонился к ней и стал нежно целовать коричневатый сосок. Зарабет вскрикнула от изумления, возмущенная таким дерзким обхождением, и сделала попытку встать, но Магнус с силой вдавил ее в постель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49