В моей брошюре, я назвал эту стадию "качание на волнах".
На последнем этапе надо быть особенно внимательными к
тому, что я называю "локомотив", а инструкторы Ламаза
стадией дыхания "чу-чу". Последняя фаза родов сопровождается
болями, которые чаще всего описывают как глубокие и тупые.
В этот момент женщину охватывает непреодолимое желание
вытолкнуть ребенка. Вот та точка, джентльмены, когда этот
удивительный и жуткий двигатель набирает полные обороты.
Шейка матки полностью раскрыта. Ребенок уже начал свое
короткое путешествие по родовому каналу, и если вы
посмотрите прямо между ног матери, то увидите родничок
младенца, пульсирующий всего в нескольких дюймах от выхода
из материнского тела. Женщина должна дышать при помощи
коротких и резких вдохов и выдохов, но не наполняя свои
легкие, а контролируя ритм дыхания. Она как бы подражает
звуку паровозной трубы.
Такое дыхание благоприятно воздействует на организм:
насыщенность кислородом сохраняется высокой, но при этом не
включается аварийная система. В то же время, женщина
полностью владеет собой, может задавать вопросы и способна
выполнять указания врача. Но еще более важен моральный
эффект, получаемый при использовании Метода дыхания. Мать
чувствует, что она активно участвует в рождении ее ребенка
и даже может частично управлять этим процессом.
Вы должны понимать, что весь процесс тесно связан с
состоянием ума пациента. Его уязвимость - и этим я бы
объяснил все неудачи, если бы их у меня было много -
заключается в том, что пациентку, убежденную собственным
врачом, могут отговорить родственники, которые и слышать
ничего не захотят о таком варварском методе.
С этой точки зрения мисс Стенсфилд была идеальной
пациенткой. У нее не было друзей, ни родственников,
способных поколебать ее веру в Метод дыхания (хотя, честно
говоря, я очень сомневаюсь, что кто-то смог бы отговорить ее
от того, что она для себя решила), если она сама в него
поверит. И она поверила.
"Это немного напоминает самогипноз, да?" - спросила она,
когда я в первый раз рассказал ей о Методе.
Я согласился, не скрывая восхищения. "Вот именно! Но вы
не должны допускать мысли, что это всего лишь трюк, и не
отчаивайся, если что-то не будет получаться сразу".
"Никаких таких мыслей у меня нет. Я очень вам
благодарна. Я буду очень стараться, доктор". Она была
просто создана для Метода дыхания и, если пообещала
стараться, то можно было не сомневаться, что так и будет. Я
никогда не видел раньше, чтобы кто-то отнесся к этой идее с
таким энтузиазмом. Мисс Стенсфилд принадлежала к категории
людей, которые предпочитают крепко держать собственную жизнь
за горло.
Когда я говорю, что на полностью решила посвятить себя
Методу дыхания, то нисколько не грешу против истины и думаю,
что ее последний день работы в универмаге подтверждает это.
Этот день настал в конце августа. Мисс Стенсфилд была
стройной молодой женщиной в прекрасной форме. Любой врач
может подтвердить, что такие женщины, несущие своего первого
ребенка, способны "не выдавать" своего положения в течение
пяти, или даже шести месяцев. Но затем, в один прекрасный
день, все становится явным.
Она пришла на очередной осмотр первого сентября и,
рассмеявшись, рассказала мне, что, как выяснилось, Метод
дыхания имеет еще одно применение.
"Какое же?" - просил я.
"Это даже лучше, чем считать до десяти, когда
рассердишься на кого-то", - сказала она. Ее карие глаза
сверкали. - Хотя люди смотрят на тебя, как на лунатика,
когда начинаешь пыхтеть и сопеть".
Она охотно поведала мне, что произошло на работе. В
прошлый понедельник она, как обычно, вышла на работу. Я
полагаю, что это забавное и резкое превращение из стройной
молодой женщины в явно беременную женщину, случилось в
выходные дни. Или ее начальница пришла к выводу, что ее
подозрения перестали быть просто подозрениями.
"Зайдите ко мне в кабинет во время перерыва", - холодно
сказала ей эта женина, некто миссис Келли. До этого момента
она держалась очень дружелюбно по отношению к мисс
Стенсфилд. Миссис Келли показывала ей фотографии двух своим
сыновей, учащихся в институте. Она постоянно спрашивала ее,
не встретила ли она уже "милого юношу".
Теперь же от этой дружелюбности не осталось и следа.
Мисс Стенсфилд сказала мне, что, входя в кабинет миссис
Келли, она знала, что произойдет.
"У вас неприятность", - резким голосом произнесла эта
добрая, казалось бы, женщина.
"Да, - сказала мисс Стенсфилд. - Некоторые люди называют
это так".
Щеки миссис Келли стали цвета старого кирпича. "Не
умничайте со мной. Судя по вашему животу, вы и так были
слишком умны".
Я словно воочию видел обеих женщин, пока слышал рассказ
мисс Стенсфилд, - ее карие глаза смотрят прямо, она не
желает опускать их или как-то по-иному продемонстрировать
признаки смущения. Я думаю, что с практической точки зрения
она гораздо лучше, чем миссис Келли, представляла себе все
трудности своего положения.
"Я должна сказать, что вы не очень-то стыдитесь того,
что обманули меня!", - с горечью сказала миссис Келли.
"Я никогда вас не обманывала. Вы ни словом не
обмолвились о моей беременности до сегодняшнего дня, - она
с любопытством посмотрела на миссис Келли. - Как вы можете
говорить, что я вас обманула?"
"Я пригласила вас к себе в дом! - вскричала миссис
Келли. - Я позвала вас на обед... с моими сыновьями". Она
неприязненно взглянула на мисс Стенсфилд.
В этот момент мисс Стенсфилд рассердилась не на шутку.
Так, как, по ее словам, она не сердилась ни разу в жизни.
Она прекрасно отдавала себе отчет в том, какую реакцию может
вызвать ее положение, когда оно обнаружится, но вы все
можете подтвердить, джентльмены, какая разница существует
между теорией и ее практическим результатом.
Положив руки на колени, мисс Стенсфилд сказала твердо:
"Если вы намекаете на то, что я когда-нибудь пыталась или
могла бы попытаться соблазнить ваших сыновей, это самая
грязная и низкая ложь, которую я когда-либо слышала в
жизни".
Голова миссис Келли дернулась, как от пощечины. Две
женщины мерили друг друга взглядом, разделенные письменным
столом. В комнате чувствовался слабый запах цветов. Это
мгновение, как показалось мисс Стенсфилд, длилось бесконечно
долго.
Затем миссис Келли рывком открыла ящик стола и достала
темно-желтый чек. Показывая зубы, словно откусывая каждое
слово, она сказала: "Когда сотни порядочных девушек ищут
работу в нашем городе, я не думаю, что мы нуждаемся в
услугах какой-то проститутки, дорогая".
Она сказала мне, что именно это презрительное "дорогая"
окончательно вывело ее из себя. Миссис Келли, с широко
раскрытыми глазами и открыв рот наблюдала как миссис
Стенсфилд, сцепив пальцы с такой силой, что на них появились
синяки (они уже побледнели, но все еще были заметны, когда
она пришла ко мне первого сентября), начала с шумом выдыхать
воздух сквозь плотно сжатые зубы.
Вряд ли эту историю можно было назвать забавной, но я
не удержался от смеха, и мисс Стенсфилд присоединилась ко
мне. Миссис Дэвидсон заглянула в кабинет - наверное, чтобы
убедиться, что мы не надышались закисью азота - и закрыла за
собой дверь.
"Это единственное, что я могла сделать, - сказала мисс
Стенсфилд, все еще смеясь и вытирая платком слезы. - Потому
что в тот момент, я ясно представила, как я смахиваю с ее
стола флакончики с духами. Я увидела, как они разбиваются на
мелкие кусочки и наполняют комнату жутким зловонием".
"Я собиралась сделать это и, казалось, ничто не могло
бы меня удержать. Но тогда я начала дышать, как паровоз, и
все прошло. Я нашла в себе силы взять чек и уйти. Я не могла
поблагодарить ее, потому что все еще изображала паровоз!"
Мы снова рассмеялись, а потом она стала серьезной.
"Все уже позади, и мне сейчас даже немного жаль ее -
или, может быть, я веду себя чересчур высокомерно?"
"Вовсе нет. Я просто удивлен, что вы можете испытывать
сейчас такие чувства".
"Можно я покажу вам то, что я купила на выходное
пособие?"
"Конечно, если вы этого хотите".
Она открыла кошелек и вынула маленькую плоскую
коробочку. "Я купила это в ломбарде, - сказала она. - За
два доллара. Это был единственный момент за все время этого
кошмара, когда я действительно почувствовала стыд. Разве
это не странно?"
Она открыла коробочку и положила на стол, чтобы я смог
увидеть ее содержимое. В ней лежало обычное обручальное
кольцо.
"Я буду делать все как нужно, - сказала она. - Я снимаю
комнату в доме, который миссис Келли назвала бы
"добропорядочным пансионом". Моя хозяйка добра ко мне... но
миссис Келли тоже была добра и дружелюбна. Я думаю, она
может в любой момент попросить меня съехать, и боюсь, что,
если я попрошу ее вернуть мне деньги, которые я заплатила
вперед, она рассмеется мне в лицо".
"Но это будет незаконно. Есть суды и адвокаты, которые
помогут вам..."
"Суды - это мужские клубы, - ответила она с
уверенностью в голосе, - не способные с пониманием
отнестись к женщине в моем положении. Может быть, я сумею
получить назад мои деньги, а может быть, и нет. В любом
случае, все расходы и неприятности вряд ли стоят сорока семи
долларов или около того. И впредь я намерена стать более
практичной".
"Я приметила одно местечко в нижней части Вилледжа. Это,
правда, третий этаж, но комната чистая и стоит на пять
долларов в месяц дешевле, чем та, которую я снимаю в
настоящий момент". Она вытащила кольцо из коробочки. "Я
надела его, когда хозяйка показывала мне комнату".
Она надела его на третий палец левой руки с легким
выражением неприязни, в котором, как мне кажется, она не
отдавала себе отчета. "Вот так. Теперь я миссис Стенсфилд,
мой муж был водителем грузовика, он погиб в аварии на
автостраде Питтсбург - Нью-Йорк. Ужасно грустно. Но я больше
не проститутка, а мой ребенок не будет незаконнорожденным".
Она посмотрела на меня, и в ее глазах появились слезы.
"Прошу вас, - сказал я и взял ее руку в свою. Она была
очень холодной. - Не надо, дорогая".
Она повернула руку ладонью вниз и посмотрела на кольцо.
Затем улыбнулась, и, поверьте мне, джентльмены, ее улыбка
была столь же горькой, как горчица. По ее щеке скатилась
одинокая слеза.
"Когда я слышу, как некоторые циники говорят, что
волшебству и чудесам нет места в наше время, я уверена, что
они заблуждаются, правда, доктор Маккэррон? Когда вы
покупаете кольцо за два доллара, и это кольцо в один миг
избавляет вас от незаконного рождения и нелегальности вашего
положения, как это можно назвать, если не волшебством?
Дешевым волшебством".
"Мисс Стенсфилд... Сандра, если я могу... если вам
нужна помощь, все, что я смогу..."
Она убрала свою руку - может быть, если бы я взял ее
правую руку, она бы этого не сделала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12