- Мерзкая злобная дрянь. Надеюсь, Френки как следует позабавится с тобой, прежде чем свернет тебе шею. Жаль, я не смогу при этом присутствовать.
Когда дверь за ними захлопнулась, Роберта снова заплакала, тихо и безнадежно.
Глава 15
Когда я вернулся в номер, то на кровати обнаружил еще одну женщину. Сегодня меня одолевали женщины-страдалицы: сперва Беверли Блейн, потом Роберта Принс, которую я оставил приводить в порядок свой пострадавший грим, - а теперь на кровати прямо в туфлях лежала ничком Шарлотта Девлин. Туфли по-прежнему были с толстой каймой грязи. Ее тонкие темные чулки обвисли и пошли морщинами, ее безукоризненный серый костюм помялся, очки лежали рядом. Она так и не пошевелилась, когда я закрыл и запер за собой дверь.
Я осторожно подошел к кровати, ожидая самого худшего: женщина ни за что не ляжет на кровать в туфлях, если она, конечно, не в самой плохой форме - пьяна или при смерти. Я, конечно, не очень понимал, кому надо убивать ее и подбрасывать мне труп в кровать, но в этом деле вообще много чего было мне решительно непонятно, а потому вряд ли приходится удивляться новому убийству, а то и двум. Френк Уорфел мог вполне счесть, что она сделалась слишком назойливой и ее пора убрать. Он ничего не имел против убийства, если оно совершалось не им самим, но его подручными.
Подойдя к кровати, я обнаружил, что одна свешивающаяся рука крепко сжимала какую-то бумажку. След? Я осторожно завладел клочком. Оказалось, что это влажный комок клинекса. Отправив его в мусорную корзину, я вгляделся в распростертую фигуру и понял, что она вполне нормально дышит.
Ни крови, ни других следов насилия я не заметил, а потому рискнул предположить, что Чарли не только жива, но и не избита, не отравлена, не накачана наркотиками. Туфли туфлями, но она просто крепко спала, а что касается общей растрепанности, то это вполне естественно для женщины, заснувшей в одежде.
Короткая юбка костюма сзади задралась настолько, что мне в глаза бросилась интересная деталь. Чулки, оказавшиеся в таком беспорядке, были строго говоря не чулками, но составными частями единого целого: почти прозрачные внизу и достаточно плотные сверху. Эта новинка, похоже, старалась дискредитировать как устаревшие такие детали женского туалета, как пояс и резинки.
- Мистер Хелм! - услышал я смущенный возглас. Пробудившись, Чарли с упреком смотрела на меня. Затем она сделала классическое движение спящей красавицы, которую поцелуй принца вывел из спячки - она одернула юбку и стала растерянно озираться по сторонам. Поняв, что она хочет, я сходил в ванную, взял оттуда бумажные салфетки и принес ей.
- Спасибо, - сказала Чарли и начала усиленно обрабатывать ими нос. Затем она надела очки и произнесла: - Прошу прощения, мистер Хелм. Я не думала, что усну.
- Дамы, занимающие мою постель, обычно называют меня Мэттом, - поправил ее я. - Как аллергия?
Вопрос был простой, заданный исключительно для разговора, чтоб дать ей время прийти в себя. Но Чарли отнеслась к нему самым серьезным образом и ответила не сразу, но энергично:
- Если вас это так интересует, то просто ужасно! По крайней мере так было сначала. Потом вроде стало легче, но на пути сюда у меня сделался приступ астмы. В какой-то момент я даже подумала, что вообще не доеду. Я просто не могла дышать. Все мои силы ушли на то, чтобы удержать машину на шоссе. Потому-то, когда я оказалась в вашем номере и увидела, что вас нет, я не смогла избавиться от искушения немного прилечь... Господи, у меня такой вид, словно я побывала на помойке. Если вы джентльмен, то, пожалуйста, отвернитесь.
- Господь с вами, Чарли, - сказал я. - Какой я джентльмен! Лихой суперпризрак, убийца...
Она слегка покраснела, встала, повернулась спиной и провела необходимые манипуляции, чтобы поправить свои чулки. Затем, по-прежнему не глядя в мою сторону, она подошла к зеркалу, скорчила сама себе гримасу, окончательно оправила свою одежду и пригладила короткие волосы.
- Мэтт?
- Да, Чарли.
- Вы меня, кажется, недолюбливаете, да?
- С чего вы это взяли?
- Вы с таким удовольствием припоминаете мне мои слова. Господи, я и не подозревала, что человек вашей профессий может быть таким чувствительным. Если вы считаете, что я должна извиниться, то я готова. Прошу прощения, что назвала вас лихим убийцей-суперпризраком.
Я вспомнил Лайонела Макконнетла и его предсмертное извинение за что, что назвал меня белым гадом. Воспоминание было не из приятных, особенно теперь, когда я узнал, то его застрелили исключительно для того, чтобы я поверил, что и Беверли Блейн угрожает опасность.
- Не в этом дело, - сказал я. - Главное не в том, как вы меня называете, но в том, что вы собой представляете - ив этот момент, и также когда говорите о "моей профессии" так, словно она вызывает у вас рвоту.
Она медленно повернулась ко мне и, нахмурившись, сказала:
- Это что-то очень сложное, Мэтт. Боюсь, вам придется немного объяснить, что вы имеете в виду.
- Просто у меня небольшая аллергия на полицию, вот и все. Особенно на тех ее высокоморальных представителей, кто фанатически верит в свою святую миссию и презирает и меня и мою работу.
- Но я вовсе не...
- Черта с два вы "вовсе не"! Значит, я не имею права пошутить по поводу вашей деятельности, но вы можете сколько душе угодно фыркать насчет моей. - Я улыбнулся и продолжил: - Поймите, я вовсе не жалуюсь. Мы уже привыкли к такому отношению от вас, носителей жетонов. Просто я обращаю ваше внимание: если вы желаете добиться моего уважения и признательности, вы избрали странный способ их заполучить.
Она не улыбнулась и резко возразила:
- По-моему, вы говорите глупости. Вы сами, в общем-то, мало чем отличаетесь от полицейского.
- Вы заблуждаетесь, Чарли, - сказал я. - Моя задача - защищать людей наперекор всем писаным законам. Ваша задача защищать законы наперекор живым людям.
- Это нечестно. Я... мы... - Она осеклась и судорожно вздохнула. - Не знаю уж, зачем мы затеяли этот разговор, но, по-моему, лучше нам его прекратить. Тем более что я собиралась попросить у вас одолжения.
- Одолжения? - переспросил я. - О чем речь! В нашей мерзкой секретной деятельности мы не имеем обыкновения долго дуться. Мой дом - ваш дом, как принято говорить в этих краях.
Некоторое время она молча смотрела на меня, потом спросила:
- Почему вам доставляет такое удовольствие издеваться надо мной? Только потому, что у меня нет чувства юмора? Неужели вы бы издевались над моим плохим зрением, если бы я лишилась глаза? Или над моим увечьем, случись мне потерять ногу?
Эти слова дались ей нелегко. Она вдруг превратилась в живое существо из похожего на женщину робота, умеющего забавно реагировать на мои остроумные провокации. Некоторое время я смотрел на нее, утратив агрессивность и самоуверенность.
- Ладно, Чарли, - сказал я. - Извините. Осадите меня, если я опять зарвусь. В чем же одолжение?
- Вы не... расскажете там, в Бюро?..
- О чем же?
- Об этом, - она смущенно повела рукой. - О том, как нашли меня здесь. У меня со школы не было такого приступа. Я-то надеялась, что излечилась раз и навсегда. Понятия не имею, что вызвало приступ, может, перенапряжение. Я очень много работала с делом Уорфела. Говорят, астма связана с эмоциональным состоянием. - Она замолчала. Я тоже молчал, и она заговорила опять. - Понимаете, Мэтт, если в Бюро узнают о том, как я тут вырубилась, хотя должна была контролировать себя... Предполагается, что у нас отлично со здоровьем...
Я замялся не потому, что все это имело ко мне какое-то отношение, но просто услышанное не вязалось с ее обликом, с ее образом, который я создал у себя в голове. Я был поражен, что она доверяет мне свою слабость, пыталась обойти строжайшие предписания своей фирмы насчет физического состояния. И это при том, что она поборница соблюдения всех правил и предписаний!
- Ваш секрет умрет во мне, Чарли, - сказал я. - Ваши люди не услышат от меня ни полслова.
- Спасибо, - сказала она. - Огромное спасибо. Я вам очень признательна.
- Всегда готов, - отозвался я.
- Мэтт!
- Да?
- Вы были несправедливы. Мы заботимся и о людях, и о законах.
- В таком случае, - ухмыльнулся я, - вам будет интересно узнать, что некоторые люди собираются нарушить некоторые законы, а именно о наркотиках, то есть по вашей как раз специальности, в поселке на побережье под названием Бернардо. Время действия - сегодня вечером. Ваш друг Уорфел собирается появиться там и забрать первый груз продукции лаборатории. Он будет хранить его в сортире своей яхты "Ураган" с тем, чтобы при первых признаках опасности отправить его в воду. Он тихо вернется в свой родной порт к северу от границы и будет ждать развития событий. Если все пойдет нормально, то он через день-другой выгрузит товар на берег и отправит его на рынок.
- Мэтт, откуда вы это узнали? - спросила Чарли, широко раскрыв глаза.
- Это как раз самое интересное, киса. Эти сведения нарочно сообщили мне все те же герои "Коза Ностры" - они называют себя корпорацией. Они решили, что с их стороны это очень остроумно. Может, они и правы.
На лице Чарли отразилось разочарование. - Думаете, это ложный след? Они люди Уорфела?
- Я не утверждаю, что след ложный, и они совершенно определенно не люди Уорфела. - Затем я рассказал Чарли, что случилось за время нашей разлуки. Она была ошеломлена спектаклем, разыгранным Беверли Блейн. Она также дала мне понять, что не одобряет моей легковерности, когда гибкая блондинка заманила меня в ловушку. Я понял, что она ни за что не поверит в то, что я сделал это добровольно. Так или иначе я не проиграл - мы получили благодаря этому ценные сведения. - Видите, - сказал я, - синдикат - или как там они еще называются - намерен произвести уборку дома. Вопрос такой: что они собираются делать с тем, о чем мне сообщили?
- Вы думаете, - отозвалась Чарли, - они хотят обманом вовлечь нас в их план...
- Ну, да, - согласился я. - Черт, они в общем-то хотят того же, что и вы. Они хотят уничтожить этот героиновый рэкет. Только разница состоит в том, что они хотят замять роль Уорфела в этом, а вы, напротив, жаждете придать ее огласке. Теперь давайте рассудим: почему они из кожи вон лезут, чтобы сбыть мне всю эту чушь, причем притворяются, что на самом деле меня завлекли для допроса о чем-то совершенно ином. Нет, они, конечно, с удовольствием выслушали бы мои ответы, но, не получив от меня ничего, они тоже не расстроились. У меня впрочем, впечатление, что информация, которой они меня угостили, достаточно достоверна - по крайней мере в общих чертах.
- Но зачем им было ставить вас в известность?
- Затем, что им известно, что я работаю с вами, и им известно, кто вы. Затем, что они надеются: я расскажу вам услышанное от них при первой же удобной возможности, а вы передадите это мексиканским властям с тем, чтобы они прикрыли лабораторию по производству героина в Бернардо, тем самым сэкономив этому братству или корпорации немало усилий - в чужой стране их связи не так прочны, как дома, в Штатах. Им плевать, кто прикроет лабораторию. Главное, чтобы ее прикрыли. Им лишь надо, чтобы она перестала функционировать - как и вам. Они знают, что Уорфел не настолько наивен, чтобы оставить там какие-то следы, которые вывели бы власти на корпорацию.
- Но как насчет самого Уорфела? Нам известно, что вчера он вышел в море на своей яхте...
- В этом-то и заключается самая главная проблема, - вздохнул я. - Они ни за что не допустят, чтобы вы сцапали Френки в американских территориальных водах с грузом героина. Этого-то они и боятся. Они рассказали мне о том, что делает Уорфел или что собирается сделать, но я уверен, они заставят его значительно изменить планы. Но они-то хотят, чтобы у вас создалось впечатление, что вы знаете, где и как его надо арестовывать. Они понимают, что вы не захотите прикрыть лабораторию, пока не поймаете Уорфела с руками, обагренными кровью - точнее, выбеленными героином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Когда дверь за ними захлопнулась, Роберта снова заплакала, тихо и безнадежно.
Глава 15
Когда я вернулся в номер, то на кровати обнаружил еще одну женщину. Сегодня меня одолевали женщины-страдалицы: сперва Беверли Блейн, потом Роберта Принс, которую я оставил приводить в порядок свой пострадавший грим, - а теперь на кровати прямо в туфлях лежала ничком Шарлотта Девлин. Туфли по-прежнему были с толстой каймой грязи. Ее тонкие темные чулки обвисли и пошли морщинами, ее безукоризненный серый костюм помялся, очки лежали рядом. Она так и не пошевелилась, когда я закрыл и запер за собой дверь.
Я осторожно подошел к кровати, ожидая самого худшего: женщина ни за что не ляжет на кровать в туфлях, если она, конечно, не в самой плохой форме - пьяна или при смерти. Я, конечно, не очень понимал, кому надо убивать ее и подбрасывать мне труп в кровать, но в этом деле вообще много чего было мне решительно непонятно, а потому вряд ли приходится удивляться новому убийству, а то и двум. Френк Уорфел мог вполне счесть, что она сделалась слишком назойливой и ее пора убрать. Он ничего не имел против убийства, если оно совершалось не им самим, но его подручными.
Подойдя к кровати, я обнаружил, что одна свешивающаяся рука крепко сжимала какую-то бумажку. След? Я осторожно завладел клочком. Оказалось, что это влажный комок клинекса. Отправив его в мусорную корзину, я вгляделся в распростертую фигуру и понял, что она вполне нормально дышит.
Ни крови, ни других следов насилия я не заметил, а потому рискнул предположить, что Чарли не только жива, но и не избита, не отравлена, не накачана наркотиками. Туфли туфлями, но она просто крепко спала, а что касается общей растрепанности, то это вполне естественно для женщины, заснувшей в одежде.
Короткая юбка костюма сзади задралась настолько, что мне в глаза бросилась интересная деталь. Чулки, оказавшиеся в таком беспорядке, были строго говоря не чулками, но составными частями единого целого: почти прозрачные внизу и достаточно плотные сверху. Эта новинка, похоже, старалась дискредитировать как устаревшие такие детали женского туалета, как пояс и резинки.
- Мистер Хелм! - услышал я смущенный возглас. Пробудившись, Чарли с упреком смотрела на меня. Затем она сделала классическое движение спящей красавицы, которую поцелуй принца вывел из спячки - она одернула юбку и стала растерянно озираться по сторонам. Поняв, что она хочет, я сходил в ванную, взял оттуда бумажные салфетки и принес ей.
- Спасибо, - сказала Чарли и начала усиленно обрабатывать ими нос. Затем она надела очки и произнесла: - Прошу прощения, мистер Хелм. Я не думала, что усну.
- Дамы, занимающие мою постель, обычно называют меня Мэттом, - поправил ее я. - Как аллергия?
Вопрос был простой, заданный исключительно для разговора, чтоб дать ей время прийти в себя. Но Чарли отнеслась к нему самым серьезным образом и ответила не сразу, но энергично:
- Если вас это так интересует, то просто ужасно! По крайней мере так было сначала. Потом вроде стало легче, но на пути сюда у меня сделался приступ астмы. В какой-то момент я даже подумала, что вообще не доеду. Я просто не могла дышать. Все мои силы ушли на то, чтобы удержать машину на шоссе. Потому-то, когда я оказалась в вашем номере и увидела, что вас нет, я не смогла избавиться от искушения немного прилечь... Господи, у меня такой вид, словно я побывала на помойке. Если вы джентльмен, то, пожалуйста, отвернитесь.
- Господь с вами, Чарли, - сказал я. - Какой я джентльмен! Лихой суперпризрак, убийца...
Она слегка покраснела, встала, повернулась спиной и провела необходимые манипуляции, чтобы поправить свои чулки. Затем, по-прежнему не глядя в мою сторону, она подошла к зеркалу, скорчила сама себе гримасу, окончательно оправила свою одежду и пригладила короткие волосы.
- Мэтт?
- Да, Чарли.
- Вы меня, кажется, недолюбливаете, да?
- С чего вы это взяли?
- Вы с таким удовольствием припоминаете мне мои слова. Господи, я и не подозревала, что человек вашей профессий может быть таким чувствительным. Если вы считаете, что я должна извиниться, то я готова. Прошу прощения, что назвала вас лихим убийцей-суперпризраком.
Я вспомнил Лайонела Макконнетла и его предсмертное извинение за что, что назвал меня белым гадом. Воспоминание было не из приятных, особенно теперь, когда я узнал, то его застрелили исключительно для того, чтобы я поверил, что и Беверли Блейн угрожает опасность.
- Не в этом дело, - сказал я. - Главное не в том, как вы меня называете, но в том, что вы собой представляете - ив этот момент, и также когда говорите о "моей профессии" так, словно она вызывает у вас рвоту.
Она медленно повернулась ко мне и, нахмурившись, сказала:
- Это что-то очень сложное, Мэтт. Боюсь, вам придется немного объяснить, что вы имеете в виду.
- Просто у меня небольшая аллергия на полицию, вот и все. Особенно на тех ее высокоморальных представителей, кто фанатически верит в свою святую миссию и презирает и меня и мою работу.
- Но я вовсе не...
- Черта с два вы "вовсе не"! Значит, я не имею права пошутить по поводу вашей деятельности, но вы можете сколько душе угодно фыркать насчет моей. - Я улыбнулся и продолжил: - Поймите, я вовсе не жалуюсь. Мы уже привыкли к такому отношению от вас, носителей жетонов. Просто я обращаю ваше внимание: если вы желаете добиться моего уважения и признательности, вы избрали странный способ их заполучить.
Она не улыбнулась и резко возразила:
- По-моему, вы говорите глупости. Вы сами, в общем-то, мало чем отличаетесь от полицейского.
- Вы заблуждаетесь, Чарли, - сказал я. - Моя задача - защищать людей наперекор всем писаным законам. Ваша задача защищать законы наперекор живым людям.
- Это нечестно. Я... мы... - Она осеклась и судорожно вздохнула. - Не знаю уж, зачем мы затеяли этот разговор, но, по-моему, лучше нам его прекратить. Тем более что я собиралась попросить у вас одолжения.
- Одолжения? - переспросил я. - О чем речь! В нашей мерзкой секретной деятельности мы не имеем обыкновения долго дуться. Мой дом - ваш дом, как принято говорить в этих краях.
Некоторое время она молча смотрела на меня, потом спросила:
- Почему вам доставляет такое удовольствие издеваться надо мной? Только потому, что у меня нет чувства юмора? Неужели вы бы издевались над моим плохим зрением, если бы я лишилась глаза? Или над моим увечьем, случись мне потерять ногу?
Эти слова дались ей нелегко. Она вдруг превратилась в живое существо из похожего на женщину робота, умеющего забавно реагировать на мои остроумные провокации. Некоторое время я смотрел на нее, утратив агрессивность и самоуверенность.
- Ладно, Чарли, - сказал я. - Извините. Осадите меня, если я опять зарвусь. В чем же одолжение?
- Вы не... расскажете там, в Бюро?..
- О чем же?
- Об этом, - она смущенно повела рукой. - О том, как нашли меня здесь. У меня со школы не было такого приступа. Я-то надеялась, что излечилась раз и навсегда. Понятия не имею, что вызвало приступ, может, перенапряжение. Я очень много работала с делом Уорфела. Говорят, астма связана с эмоциональным состоянием. - Она замолчала. Я тоже молчал, и она заговорила опять. - Понимаете, Мэтт, если в Бюро узнают о том, как я тут вырубилась, хотя должна была контролировать себя... Предполагается, что у нас отлично со здоровьем...
Я замялся не потому, что все это имело ко мне какое-то отношение, но просто услышанное не вязалось с ее обликом, с ее образом, который я создал у себя в голове. Я был поражен, что она доверяет мне свою слабость, пыталась обойти строжайшие предписания своей фирмы насчет физического состояния. И это при том, что она поборница соблюдения всех правил и предписаний!
- Ваш секрет умрет во мне, Чарли, - сказал я. - Ваши люди не услышат от меня ни полслова.
- Спасибо, - сказала она. - Огромное спасибо. Я вам очень признательна.
- Всегда готов, - отозвался я.
- Мэтт!
- Да?
- Вы были несправедливы. Мы заботимся и о людях, и о законах.
- В таком случае, - ухмыльнулся я, - вам будет интересно узнать, что некоторые люди собираются нарушить некоторые законы, а именно о наркотиках, то есть по вашей как раз специальности, в поселке на побережье под названием Бернардо. Время действия - сегодня вечером. Ваш друг Уорфел собирается появиться там и забрать первый груз продукции лаборатории. Он будет хранить его в сортире своей яхты "Ураган" с тем, чтобы при первых признаках опасности отправить его в воду. Он тихо вернется в свой родной порт к северу от границы и будет ждать развития событий. Если все пойдет нормально, то он через день-другой выгрузит товар на берег и отправит его на рынок.
- Мэтт, откуда вы это узнали? - спросила Чарли, широко раскрыв глаза.
- Это как раз самое интересное, киса. Эти сведения нарочно сообщили мне все те же герои "Коза Ностры" - они называют себя корпорацией. Они решили, что с их стороны это очень остроумно. Может, они и правы.
На лице Чарли отразилось разочарование. - Думаете, это ложный след? Они люди Уорфела?
- Я не утверждаю, что след ложный, и они совершенно определенно не люди Уорфела. - Затем я рассказал Чарли, что случилось за время нашей разлуки. Она была ошеломлена спектаклем, разыгранным Беверли Блейн. Она также дала мне понять, что не одобряет моей легковерности, когда гибкая блондинка заманила меня в ловушку. Я понял, что она ни за что не поверит в то, что я сделал это добровольно. Так или иначе я не проиграл - мы получили благодаря этому ценные сведения. - Видите, - сказал я, - синдикат - или как там они еще называются - намерен произвести уборку дома. Вопрос такой: что они собираются делать с тем, о чем мне сообщили?
- Вы думаете, - отозвалась Чарли, - они хотят обманом вовлечь нас в их план...
- Ну, да, - согласился я. - Черт, они в общем-то хотят того же, что и вы. Они хотят уничтожить этот героиновый рэкет. Только разница состоит в том, что они хотят замять роль Уорфела в этом, а вы, напротив, жаждете придать ее огласке. Теперь давайте рассудим: почему они из кожи вон лезут, чтобы сбыть мне всю эту чушь, причем притворяются, что на самом деле меня завлекли для допроса о чем-то совершенно ином. Нет, они, конечно, с удовольствием выслушали бы мои ответы, но, не получив от меня ничего, они тоже не расстроились. У меня впрочем, впечатление, что информация, которой они меня угостили, достаточно достоверна - по крайней мере в общих чертах.
- Но зачем им было ставить вас в известность?
- Затем, что им известно, что я работаю с вами, и им известно, кто вы. Затем, что они надеются: я расскажу вам услышанное от них при первой же удобной возможности, а вы передадите это мексиканским властям с тем, чтобы они прикрыли лабораторию по производству героина в Бернардо, тем самым сэкономив этому братству или корпорации немало усилий - в чужой стране их связи не так прочны, как дома, в Штатах. Им плевать, кто прикроет лабораторию. Главное, чтобы ее прикрыли. Им лишь надо, чтобы она перестала функционировать - как и вам. Они знают, что Уорфел не настолько наивен, чтобы оставить там какие-то следы, которые вывели бы власти на корпорацию.
- Но как насчет самого Уорфела? Нам известно, что вчера он вышел в море на своей яхте...
- В этом-то и заключается самая главная проблема, - вздохнул я. - Они ни за что не допустят, чтобы вы сцапали Френки в американских территориальных водах с грузом героина. Этого-то они и боятся. Они рассказали мне о том, что делает Уорфел или что собирается сделать, но я уверен, они заставят его значительно изменить планы. Но они-то хотят, чтобы у вас создалось впечатление, что вы знаете, где и как его надо арестовывать. Они понимают, что вы не захотите прикрыть лабораторию, пока не поймаете Уорфела с руками, обагренными кровью - точнее, выбеленными героином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35