— Да, — подтвердил я.
Лицо Логана заметно опечалилось. Ясно было, что он мучается вопросом, объяснить ли мне свое поведение и просить понять его. Я же давно все понял н раскусил его. Я и сам в свое время после окончания войны отошел от насилия. Стал благополучным, вполне процветающим гражданином, обзавелся своим домом и семьей, только потом случилось нечто, что все разрушило. Видно, что-то похожее происходило сейчас и с ним, в противном случае он не носил бы пистолет под мышкой.
Причем пистолет, должно быть, остался с тех памятных боевых дней. Он наверняка сохранил его, как и все мы в свое время, как память о былых делах, о прошлых заслугах. Я сам держал пистолет в запертом ящике в течение пятнадцати лет после окончания войны, и потом в один прекрасный день мне пришлось извлечь его оттуда. Я пустил его в ход, потом лишился его, и в итоге сейчас за голенищем моего сапога покоился новехонький и ровным счетом ничего для меня не значащий револьвер армейского образца тридцать восьмого калибра. Настанет день, когда и он попадет в ящик, где будет храниться с соответствующими воспоминаниями... и заряженный.
Что же, я легко мог понять Логана. Я даже ему в чем-то сочувствовал. Хотя это вовсе не означало, что я собирался ему помочь или был готов оставить Логану все, что принадлежало ему не полностью — у меня не было внутренней убежденности, что Бет полностью принадлежала Логану.
Немного помолчав, я произнес:
— Вы хотели мне кое-что сказать.
— А, да, — сказал Логан, чуть отхлебнув из бокала, посмотрел в него, потом перевел взгляд на меня.
— Моя жена написала вам...
— Да, — согласился я.
— После чего, не будучи уверена, что поступила правильно, она призналась в этом мне.
— Понимаю.
Логан чуть замялся, потом резко выпалил:
— Я не нуждаюсь в помощниках и сам способен позаботиться о своей семье, мистер Хелм.
— Вы правы, — ответил я.
— Не сочтите меня негостеприимным, — продолжал Логан, — но мне не кажется, что вы очень огорчитесь, если пропустите одну трапезу. А по возвращении в Рино сможете хорошо поужинать в ресторане. В будущем, когда захотите повидаться с детьми — в разумные интервалы времени, конечно, — предупреждайте меня заранее, и я буду устраивать вам встречи где-нибудь вне дома. Вы меня поняли?
— Безусловно.
Он улыбнулся.
— Похвальная лаконичность. Я и сам порой так изъясняюсь. Это помогает играть новую роль. Вы, надеюсь, меня понимаете. И я рассчитываю, что мне удастся сохранить эту роль до конца, так же, как и вести здесь образ жизни, свободный от всяких посягательств.
— Будем надеяться, что вам это удастся, — сказал я. — Мне не удалось.
— Я знаю, — ответил Логан. — Как я уже упоминал, я премного наслышан о вас, а об остальном, как говорится, сам додумался. Думаю, мне удастся избежать ваших ошибок. Вы ведь их довольно много понаделали...
— От ошибок никто не застрахован, — произнес я.
— Пожалуй, да. Но все же стоит попытаться свести их количество к минимуму, верно? Одной ошибки я явно не совершу: не позволю вам остаться здесь. Это было бы слишком скверно. Из всего того, что мне известно, я сделал вывод, что вы такой человек, к которому я могу привязаться. Жаль, например, что нам с вами не доведется поохотиться вдвоем. Должно быть, получилось бы неплохо. Да и все приличия были бы соблюдены. Впрочем, порой о приличиях приходится забывать. Не думайте, пожалуйста, что мне самому нравится быть таким бестактным. Вы первый гость, которого мы не пригласили за стол. Хотя, с другой стороны, аперитива вы удостоились.
Логан растянул губы в улыбке. Приветливой я бы ее никак не назвал. Скорее даже в ней таилась скрытая угроза.
— Так что давайте так и порешим, старина, — пробормотал он. — Я бы на вашем месте согласился.
Когда я вышел из дома, солнце на западе уже почти садилось в горы. Я не потрудился прихватить с собой экспонометр, благо обычно солнца в этих местах предостаточно, так что настроил фотоаппарат на глазок. Тут из-за угла донесся голос юного Питера Логана:
— Раз уж ты была в Гвадалахаре, то могла доехать до озера Чапала и заскочить к нам.
— Я не знала, что ты там. Да и не очень-то хотелось общаться со своими знакомыми. Немного помолчав, девушка добавила:
— А я говорила тебе, что у меня теперь новая машина? Подкупают предки! Впрочем, грех жаловаться — все-таки, как ни крути, новенький “мерседес-190” — это вещь. А отделка — я просто торчу!
— Чтобы ты торчала! Видно, и впрямь клевая вещичка.
— Суперклевая! Просто полный отпад. Ладно, до скорого, чувак!
От этих словечек я почувствовал себя древнее Скалистых гор. Отойдя от дома, я отловил детишек, расставил в приличествующие позы и сделал групповой снимок. Потом принялся щелкать каждого в отдельности, начиная с мальчиков. Я не хотел тратить на них много времени — все снимки мальчиков похожи друг на друга, так что я не стал переводить на них пленку. Девочка — другое дело. Тут уж надо повозиться, чтобы она выглядела как можно более хорошенькой.
Бетси надоело ждать, и она ускакала, чтобы повозиться с мартышкопесом — так она окрестила афгана, который и впрямь чем-то напоминал обезьянку с длинным хвостом и шерстистой мордой. Решив, что девочке ничего не угрожает, я повернулся к мальчишкам. В следующий миг до моих ушей донесся истошный визг Бетси. Пес суетливо метался на привязи. Должно быть, Бетси разбудила его, и животное спросонок отпрыгнуло, и натянувшийся поводок сшиб ребенка с ног.
Бетси плакала, а афган стоял над ней и жалобно скулил. Девушка в зеленых бриджах выбежала из-за угла и устремилась к ним. Я тоже поспешил на помощь, не слишком, правда, быстро. Да, верно, я уже какое-то время отвык от родительских обязанностей, но тем не менее еще мог отличить пострадавшего ребенка от просто испуганного.
Девушка отвязала пса и потащила прочь, по дороге увещевая его и призывая успокоиться. Но афган прыгал на задних лапах, едва не сбивая ее с ног. Впрочем, девушку, похоже, не слишком заботило, что ее экзотический костюм пострадает, да и огорчения своего любимца она тоже явно не принимала близко к сердцу.
Склонившись над Бетси, я услышал смех девушки, потом меня резко оттолкнули в сторону. Бет подхватила ребенка на руки, прижала к груди, затем повернулась к девушке.
— Убирайтесь вон отсюда! — выкрикнула Бет. — Убирайтесь и захватите своего... своего зверя! Смех мигом оборвался.
— Но, миссис Логан... Шейх ведь ничего не...
— Убирайтесь! Неужто не ясно, что вам, здесь не место? Ни вам, ни любому другому из семьи Фредериксов!
Прошло немало времени, целая секунда, прежде чем я вспомнил, где слышал эту фамилию.
Глава 6
Тогда, в картотеке, расположенной в цоколе одного из вашингтонских зданий, голос Смитти говорил мне:
“Недавно Мартелла видели в Рино — он сопровождал крупнейшего местного рэкетира Фредерикса”. Фамилия, правда, не особенно редкая, так что это могло быть и совпадением. Но я слишком долго работал на Мака, чтобы верить в совпадения. Хотя значение этих сведений в ту минуту от меня ускользнуло.
Бет по-прежнему стояла на коленях, обнимая Бетси и свирепо глядя на юную представительницу семейства Фредериксов. Если бы не “винчестеры” в седельных кобурах, не поведение Логана и не уклончивые слова Бет об угонщиках скота, я бы решил, что она ведет себя крайне неразумно. А так, чем черт не шутит — все тут, похоже, чего-то опасались.
— Убирайтесь! — снова закричала Бет. На короткое время установилась тишина. Потом девушка скомандовала: “За мной. Шейх!”, круто повернулась и зашагала по дороге. Пес послушно последовал за ней.
Мы молча наблюдали за ними. Вдруг Бет резко подняла голову.
— Питер, ты куда?
Юноша шел через двор к навесу, под которым стоял спортивный зеленый “ягуар” с одним сиденьем, а рядом с ним — “лендровер” армейского образца, популярный в африканских странах. Владелец ранчо явно сохранял привязанность к британским машинам. Питер остановился и с вызывающим видом повернулся.
Я понял, что пора вмешиваться, иначе может разгореться семейный скандал.
— Все в порядке. Пит, — сказал я, направляясь к своему грузовичку. — Я как раз собирался в обратный путь. Я подвезу ее до дома.
Юноша заколебался. Ему явно хотелось самому исполнить роль заступника. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут послышался голос Логана:
— Правильно, Питер. Мистер Хелм позаботится о ней.
— Да, сэр.
Я распахнул дверцу и оглянулся. Логан, прямой как палка, высился рядом с Бет в выцветших брюках цвета хаки и пятнистой маскировочной куртке. Слева под мышкой куртка не топорщилась — пистолет был незаметен. Логан походил на знаменитого белого охотника. Может, он когда-то и был им, кто знает. Я махнул ему на прощанье рукой, и он мне ответил. Забираясь в грузовичок, я услышал, как Логан обратился к Бет:
— Не стоило тебе так нервничать, дорогая. Девочка никак не связана с...
— Откуда ты знаешь? — резко вскинулась Бет. — Она его дочь, не так ли? Он мог подослать ее к нам, чтобы...
Мне пришлось захлопнуть дверцу, чтобы не создалось впечатление, что я подслушиваю, так что остаток ее слов я не расслышал. Запустив двигатель, я развернулся и покатил по двору. Когда я миновал Логана-младшего, он окинул меня подозрительным взглядом. Похоже, юноша не верил, что имеет дело с искренним борцом за честь молоденьких девушек. Но я не стал его винить. Я сам не причислял себя к таковым.
Девушку я настиг примерно через четверть мили и, притормозив, немного рассмотрел ее сзади. Никогда прежде мне еще не доводилось видеть столь занятную картину: мохнатые задние лапы афганской борзой с длинным раскачивающимся хвостом, а рядом аккуратно упакованный в туго обтягивающие зеленые бриджи изумительный девичий задик. Девушка с одержимой решительностью вышагивала в своих игрушечных сандалиях по пыльной дороге. Рыжие волосы, золотившиеся в солнечных лучах, местами выбились из узла рассыпались по плечам. Девушки любят так ходить.
По-видимому, женщина должна стать более зрелой, чтобы носить более строгую прическу.
Афган безмятежно трусил рядом. Во время движения пес разительно отличался от того растяпы, который предстал перед нами на ранчо. Его движения скорее напоминали аллюр породистой лошади. Робкий, нервный, изнеженный и, должно быть, очень глупый, пес в движении смотрелся чертовски привлекательно.
Ни один из них даже не посмотрел в мою сторону. Пес шарахнулся было прочь, но девушка резким окликом успокоила его и потянула за собой. Так парочка и вышагивала, горделиво, целеустремленно, не обращая ни на что внимания.
Я высунул голову наружу.
— Пес-то, конечно, дойдет, — сказал я, — а вот вы — вряд ли в такой обувке.
Девушка проделала еще несколько шагов, потом вдруг остановилась и резко развернулась лицом ко мне. Я с изумлением заметил на ее лице две блестящие полоски от слез. Вот уж не отнес бы ее к разряду плакс! Заговорила она не сразу. Похоже, оценивала меня. Я тоже, не торопясь, рассмотрел ее. Широкий рот, хорошенький вздернутый носик и волнующие иссиня-зеленые глаза, казавшиеся какими-то чужими на чуть озорноватом, почти детском личике. В исламской стране, в чадре и под вуалью, она бы сводила мужчин с ума одним мимолетным взглядом.
Девушка подняла руки, поправила выбившиеся пряди и посмотрела на пса, смиренно сидящего у ее ног.
— Лучше бы посадить его в кузов, — сказала она.
— Если он напачкает на подстилку, то вам придется ее вычистить, — произнес я.
— Он очень хороший, — запальчиво ответила девушка. И вдруг пригнулась к псу, обвила руками за шею и прильнула лицом к его морде. Потом послышался звук, похожий на сдавленное всхлипывание. Я поднял ручной тормоз, выпрыгнул на дорогу, откинул брезентовый верх кузова и опустил задний борт. Девушка с посерьезневшим лицом подвела пса и заглянула внутрь кузова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24