Он знал, что я не много понимаю в охоте, но я обещал пригласить ещё и Уолтера Тейлора, нашего соседа, с которым уже договорился по телефону.
Третьей радостной вестью на этой неделе было то, что Джоан назначили заместителем продюсера. Чтобы отпраздновать это, я пригласил её в среду на обед, отказавшись от своей обычной встречи с Клинтом в спортклубе.
Мы обедали у "Тито", в её любимом ресторане, потому что тот был маленький, уютный и славился отличной кухней. Я ещё никогда не видел Джоан такой радостной. При всей её трезвости и деловитости, она могла быть так же счастлива, как школьница на первом свидании, если речь шла о важном деле. А это было для неё важным. Ее работу признали. Она больше не была одним из многочисленных людей за кадром. Ее имя отныне будут указывать в конце каждой программы: "Второй продюссер - Джоан Холлоран". Она прокладывала себе путь наверх.
После обеда мы отправились к ней домой и оставшееся время прошло, как всегда, прекрасно.
Первая грозовая туча появилась, когда я, перед тем, как уйти от нее, позвонил Френсис.
- Звонила Эллен, - начала она. - Она хотела знать, где ты скрываешься. Я сказала ей, что ты должен быть на своей обычной встрече с мистером Тернером, и спросила, должен ли ты ей позвонить, но она ответила, что до вечера ещё есть время.
- Что-нибудь еще? - осведомился я.
- Да, вскоре после Эллен позвонил мистер Тернер. Он хочет срочно поговорить с тобой, и просил тебя позвонить ему. Это все.
Я немедленно позвонил Клинту.
- Куда же ты подевался старик? - начал он. - Надеюсь, я ничего не напортил, но все произошло так неожиданно, что я, возможно, допустил ошибку.
- Что случилось, Клинт?
- Некоторое время назад мне позвонила Эллен и спросила, знаю ли я, где ты находишься, а я, конечно, не знал. Она спросила, был ли ты со мной на ленче, а так как я вообще не имел понятия, что случилось, то ответил отрицательно. Я знал, что у тебя другая встреча, но ты же не сказал, с кем, и я не смог ничего придумать. Это все. Может быть за этим ничего и не кроется, но она показалась мне довольно раздраженной, и я хотел, чтобы ты узнал об этом прежде, чем вернешься домой.
- Спасибо, Клинт, - сказал я.
- Не стоит благодарности. Послушай, старик, если ты захочешь иногда поразвлечься и тебе потребуется алиби, я в любое время в твоем распоряжении. Только говори, парень, чтобы я был в курсе.
- Учту, - ответил я. - Еще раз большое спасибо.
Я положил трубку и посмотрел на Джоан.
- Дело дрянь. Не знаю, что именно произошло, но мне кажется, она что-то пронюхала.
Пришлось поспешить домой.
8.
Когда я открыл входную дверь, Эллен разговаривала по телефону в своей спальне. В тот вечер мы должны были заехать за Джорджем и Дженис Миллз, а затем вместе с ними отправиться в клуб ужинать. Снимая в прихожей шляпу и пальто, я слышал голос Эллен.
- Сегодня вечером я лучше полечусь, - сказала она. - Это наверняка всего лишь небольшая простуда, но поскольку я лечу в Ла-Джолу, то хочу быть здоровой. Жаль, что я так поздно говорю вам об этом, но ты, Дженис, конечно, меня поймешь. Привет от меня Джорджу. Увидимся, когда я вернусь...Нет, не завтра вечером. Я должна собраться и вылететь послезавтра. Рейс в восемь... Нет, я, вероятно, возьму такси.
По последней фразе я понял - что-то не так. Я говорил Эллен, что отвезу её в аэропорт Кеннеди, прежде чем заехать за Клинтом.
Я подошел к бару и начал смешивать наше обычное мартини.
Вошла Эллен.
- Привет, дорогая, - сказал я.
- Хорошо поиграл в гандбол со своим другом Клинтом? - спросила она. В вопросе звучал не интерес, а упрек.
Благодаря Клинту я был готов к этому.
- Откровенно говоря, не играл совсем, - сказал я. - По пути в город я встретил своего старого боевого товарища, Гленна Петерсона. Он уговорил меня пообедать вместе. Я просил сообщить об этом Клинту, тот должен был прийти позднее, но, видимо, ему не передали, так как он не показывался.
- Ты лжешь, - сказала она.
- Что ты говоришь, Эллен? Каким образом?
- Я тебя видела!
- Видела?
- Да, с этой девицей! Мой муж средь бела дня шатается по 54-й улице со всякой швалью! Ну, Джефф Моррисон, что ты на это скажешь?
О, мой Бог! Это был конец. Она видела нас вместе!
Джоан и я шли пешком от ресторана "Тито" до её квартиры. Она была так возбуждена, что всю дорогу, как ребенок, висела на моей руке. Снова и снова она выкрикивала, чтобы и все остальные могли услышать:
- Я продюссер, да, я продюссер! Это прекрасно, быть продюссером, это чудесно, чудесно, чудесно!
Перед своим домом она обвила руками мою шею.
- Я люблю тебя, Джефф Моррисон! - ликовала она. - Я люблю тебя! Я люблю весь мир!
Она поцеловала меня и склонила голову мне на плечо. Автоматически я её обнял. Это не был долгий, страстный поцелуй, скорее невинное выражение радости. В следующий момент мы вошли в дом.
Значит, Эллен видела это, и я мог себе представить, что это для неё значило. Но откуда она за нами наблюдала? Что, черт возьми, она забыла в том районе?
Она в ярости уставилась на меня. Ее взгляд требовал объяснения.
- Я не имею ни малейшего понятия, о чем ты говоришь, Эллен, - сказал я. - Ты, должно быть, видела кого-то другого. Я...
- Ты лжешь! - перебила она меня. - Я видела именно тебя! Чтобы ты прекратил свои жалкие увертки, я скажу тебе точно, что я видела и где я это видела. Я провожала в порт Луизу Генри, которая уезжала в Европу и направлялась в Бергдорф, на другой конец города. По какой-то неизвестной причине шофер такси поехал по 54-й улице. Мы попали в затор, прямо перед домом, где, видимо, живет эта шлюха. Там, в каких-то пяти ярдах от меня, на тротуаре стоял мой муж страстно сжимая в объятиях эту - эту проститутку! И я видела, как вы оба вошли в этот мерзкий дом. Итак, ты теперь узнал, что я видела, что ты на это скажешь?
- Эллен...я...я... - начал я.
- Еще кое-что, - перебила она меня. - После этого безрадостного открытия у меня уже, конечно, не было никакой охоты отправляться за покупками. Я зашла в телефонную будку и позвонила Френсис. Меня интересовало, какую отговорку ты придумал для нее. Она сказала, что ты должен быть на своем еженедельном гандболе с Клинтом Тернером. Гандбол! Теперь это так называется! Тогда я решила позвонить этому пройдохе мистеру Тернеру, но он, очевидно, не был посвящен, так как начал заикаться и не мог сказать ничего путного. Точно как ты сейчас.
Я подошел к бару и налил себе вторую порцию, на этот раз покрепче, спиною чувствуя холодный, вызывающий взгляд Эллен. Я сел в лужу, и она этим наслаждалась.
Что я мог сказать? Во всем сознаться и просить прощения? Она бы рассмеялась мне в лицо. Достучаться до её сознания? Исключено. Она никогда не смогла бы понять и простить. Мысль о том, как много для меня поставлено на карту, как легко она может разрушить мою карьеру, почти ошеломила меня. Но что-то я ведь должен был сказать!
Я сделал большой глоток из своего стакана.
- Эллен, дело...обстоит не совсем так, как ты думаешь, - сказал я, запинаясь. - Но, боюсь, в твоем теперешнем состоянии ты не сможешь меня понять.
- Ни теперь, - ответила она, - ни когда-нибудь.
- Ну и прекрасно! - Я энергично поставил свой стакан, повернулся и посмотрел ей в лицо. Мне следовало выглядеть уверенно. - Что ты собираешься делать?
- Для меня все ясно, - ответила она. - Я звонила Миллзам. Мы никуда не идем сегодня вечером. Я не смогла бы целый вечер терпеть твое присутствие. Если бы речь шла не о здоровье моего отца, я отложила бы свою поездку и сразу привела дела в порядок. Но это не уладить немедленно. Мне все равно, что ты пока будешь делать, полагаю, ты уберешься с моего пути и с моих глаз. О своем решении я дам тебе знать, когда вернусь. Но не питай никаких надежд. Как бы я ни решила, между нами все кончено!
Она повернулась и направилась в спальню. На полпути ещё раз обернулась.
- Я также не потерплю ни тебя, ни твоего Клинта Тернера в моем доме в Вермонте, - заявила она. - Оправдывайся перед ним как хочешь, но ни в коем случае не смейте туда ехать. Ясно? Кроме того, в пятницу я не поеду с тобой в аэропорт. Я возьму такси.
Она вошла в свою спальню и захлопнула дверь. Я взял шляпу и пальто и покинул квартиру.
9.
Я спустился в гараж, сел в "комби" и поехал на север.
Больше всего мне хотелось немедленно поговорить с Джоан, но я знал, что её не было дома. Она упоминала, что друзья пригласили её на ужин, а потом они хотели пройтись по разным ночным заведениям, чтобы как следует отпраздновать её назначение. На следующий день ей не нужно было идти на работу, и потому она наверняка вернется домой поздно. Ну, что же, чем позже, тем лучше. Мне пришлось бы её разбудить.
Мой взгляд упал на неоновую вывеску ресторана. Перед ним стояла только одна машина. Именно это мне и требовалось - тихое место для размышлений.
Я вошел, сел за стол и заказал выпивку. Всего одна парочка сидела в углу за ужином. Я намеренно не занял место у стойки, чтобы исключить опасность в лице болтливого бармена.
Что же мне делать? Я мысленно повторил все, о чем уже думал во время разговора с Эллен, но, как и прежде, в голову ничего не приходило. Потом я попытался представить, что может предпринять Эллен.
Без сомнения, она расскажет все своим родителям. Я знал, что ни Эллен, ни её семья не были сторонниками развода. Но в данном случае они явно либо сочтут неизбежным развод, либо просто жизнь порознь. И в том, и в другом случае мне будет дана отставка.
Но ещё важнее, что станет с моей карьерой? Здесь перспективы были ещё более мрачными. Учитывая, что я всем обязан Эллен, она наверняка не позволила бы мне занимать то же положение после того, как я оказался вероломным изменником. Она или её отец попросят Горация выставить меня вон. Я буду изгнан не только от "Девью, Скотта, Бромли и Андреаса". Разумеется, это будет обставлено так, что я повсюду приобрету дурную репутацию. Любая уважаемая фирма остережется нанимать меня, тем более, что мой взлет был стремительным, а такие люди, как известно, сразу кажутся подозрительными.
После столь неутешительных размышлений о своем будущем я, в конце концов, как и вначале, оказался перед прямо-таки неразрешимой проблемой: как мне избежать такой участи.
Дойдя до этой точки, я постепенно начал серьезно проникаться мыслями об убийстве, которые вновь и вновь в течение всего вечера посещали меня, но я вновь и вновь их отгонял. Сначала они казались мне смешными и глупыми, однако, чем больше все другие пути выхода из положения казались бессмысленными, тем чаще они заполняли мои размышления.
В тот момент я настолько ненавидел её, что мог бы убить. Все те раны, которые она причинила мне за эти годы, вновь открылись и мучили меня. Все её высокомерие, её безмерная жестокость, её надменность - все вспомнилось мне. Я думал не о той боли, которую я причинил Эллен, а о той, что она постоянно причиняла мне все эти годы. Она с лихвой компенсировала свои деньги, безжалостно держа меня на коротком поводке. Она заслужила смерть.
Еще сильнее, чем моя ненависть, был мой страх. Если я её не убью, с моей карьерой будет покончено. Мне слишком дорого пришлось заплатить за свое положение, чтобы позволить себе все потерять.
После того, как я всерьез решился на убийство, я начал обдумывать ситуацию с логикой квалифицированного юриста.
Прежде всего я взвесил свои преимущества. Эллен и я были единственными, кто знал, что между нами произошло. Она была слишком горда, чтобы говорить об этом с другими прежде, чем разработает свои планы. Я был уверен, что она ничего никому не скажет, пока не вернется из Ла-Джоллы, где будет решена моя судьба.
Мы всегда считались идеальной парой. Внешне никогда не было заметно признаков каких-то трений между нами. Меня уважали в обществе и как мужа, и как адвоката.
С другой стороны, если с Эллен что-то случится, это должно произойти таким образом, чтобы полностью исключить мою причастность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24