– Ну, доктор Уэлби, он согласен, что мне надо бы сделать томографию. Хорошая новость – в том, что врач мне без надобности, можно зайти в любую точку с томографом. У него есть друг по имени Родригес, лаборант на томографе, и он с ним про меня договорится. Амиго убежден, что лаборанты читают сканы лучше врачей. А пока у меня есть мои классные пилюли. – Он закинул в рот горсть таблеток, запил водой из гавайской барной кружки. Шея у него совсем не гнулась, и чтобы выполнить этот трюк, ему пришлось откинуться назад всем телом, согнув колени.
– Николас, тебе это, наверное, не понравится, но нам пришлось сказать копам, что ты был там, когда мы нашли Марта.
Николас плюхнулся в алое кресло. Единственный открытый глаз смотрел безмятежно.
– Что вы им сказали – точно?
– Они спросили, был ли кто-нибудь еще рядом, когда мы ее нашли. – Я прошел к кухонной раковине налить стакан воды. – Мы сказали детективу, что еще был мой брат, и он спросил твой адрес, а я дал ему твою карточку. Он не заметил, что на ней только номер абонентского ящика.
– Это объясняет послание от моего диспетчера. Цильцер, да? Я однажды с ним работал. Как тебе в точности известно, я не даю ни адреса, ни телефона никому. – Он откинулся головой на спинку кресла и закрыл глаза. – Считай, у тебя особое право.
– И что теперь, Николас?
– Что теперь? Ну как я это вижу, у тебя есть две возможности. Первая – мы с тобой объединяем усилия. Вторая – не объединяем.
– Что насчет третьей возможности: пойти в полицию и все им рассказать?
– Не сказал ли ты мне вчера, перед тем, как захрапеть, что ретристы оставили тебе сообщение – предупредили, чтобы в полицию ты не ходил?
– Как я понимаю, есть до фига случаев, когда похитители предупреждали жертв, чтобы те не звонили в полицию, те все равно звонили, и похитителей арестовывали, а заложников освобождали. – Сказать по совести, я опять вообразил себе Стива Макгаррета за работой. Николас ухмыльнулся:
– Верно, что они – дураки, трепаться о тех случаях, когда жертву убивают именно из-за таких вот фокусов? К тому же ты говоришь о федеральных случаях. Ты доверяешь детективу Цильцеру, как доверял бы ФБР? Думаю, тебе придется изрядно попотеть, впаривая им идею, что это все из-за телевизионной куклы.
– Если же мы с тобой объединяемся? Что тогда?
Николас пожал плечами:
– Мы сообщим этим париям, что хотим знать, сколько будет стоить возврат Пискуна. Без вопросов, без обид. Сделка есть сделка.
– То есть выкупить его? А если они запросят кучу денег?
– Мой клиент уполномочил меня на сумму до ста тысяч. Впрочем, он не верит, что они клюнут.
– Твой клиент, а? Слушай, Николас, если я впрягаюсь, тебе придется рассказать мне все, что ты знаешь об этом деле, в том числе – кто твой клиент.
Он покачал головой:
– Не про клиента. Про остальное – может быть. Например, что Марта делала в городе. Но не про клиента.
– Ладно, так что Марти?
– Чтобы ты понял про нее, я сначала должен сообщить тебе кое-что о Букермане. Лью Букерман – настоящее имя генерала Бухера.
Я не подал виду, что уже знаю это:
– В самом деле? Ладно, Николас, расскажи своему темному старшему брату остальное.
В его глазах блеснули искры, я видел, что он лопается по швам, так ему не терпится рассказать мне все.
– Вот тебе для затравки. Марти работала в «Шоу генерала Бухера». Когда передачу закрыли, кукол Букермана признали собственностью канала, и, хотя он пытался забрать их себе, в контракте на этот счет была твердая формулировка. Вся концепция и все творческие продукты принадлежат телестанции. А дирекция была шайкой упертых дуболомов. То есть куклы-то им были не нужны, верно? Как бы то ни было, Букерман переехал в Иллинойс. Он был ипохондрик с развивающимся пристрастием к народной медицине, которое привело его в натуропатию. И он открыл маленький магазин, торговал разными травами, книжками и прочим. Выпустил успешную серию здоровых продуктов. Прошли годы, телеканал сменил владельцев, и в один прекрасный день там решили избавиться от всякого старья, в том числе и этих кукол. Это было всего несколько лет назад. Марти захватила Пискуна, а двое других – Воя и Боягуза. Букерман как-то пронюхал об этом – может, через третьих лиц, приятеля с телеканала – и отправился за своими старыми кукольными друзьями. Один из сотрудников отдал ему Воя, другой продал Боягуза. А Марти продать Пискуна не согласилась. Вроде как у них с Букерманом когда-то был роман, и что бы там между ними ни произошло, Марти по сей день таила злобу. Этот байкер, Тайлер Лумис, уже бывал в ее магазине, пытался уговорить продать белочку ему, и фактически умолял ни за какие деньги не продавать Букерману.
– Где ты раздобыл все эти сведения? – спросил я.
– Секрет. – Николас поднял палец. – Скажем, у меня есть осведомитель в Церкви Джайва.
– У тебя есть осведомитель? Тогда за каким бесом ты зовешь на помощь меня?
– С осведомителями беда в том, что нельзя знать, когда их разоблачат. И еще у меня есть такое чувство, что Пискун еще всплывет, и каким-то образом в этот момент ты опять будешь рядом.
– Николас, но ведь все это с виду абсолютный дурдом, разве нет? – Я вскочил, раздраженно всплеснув руками. – У меня мозги кипят в черепе. Вот скажи мне: зачем Лумису понадобилась кукольная белка?
– У меня есть версии на этот счет, но я не собираюсь рассказывать, какие. В любом случае Лумис предупредил Марти, что Букерман пойдет на все, чтобы завладеть Пискуном, но та засмеяла его – она помнила Букермана занудой-ипохондриком. И что ж – Пискуна украли, но Марти ничего не сказала копам про Букермана.
– Почему? – спросил я.
– Есть версии и на этот счет.
– Как то? – я настаивал.
Николас подумал секунду, пожал плечами:
– Я думаю, она собиралась его шантажировать. Этим и занималась в Нью-Йорке. Очевидно, послала ему замаскированную угрозу через его компанию здоровой пищи.
Я моргнул:
– Генерал Бухер в Нью-Йорке?
– Может быть. Я поморгал еще:
– Бухер у ретристов?
– Ну, скажем так: Скуппи Милнер – его племянник и единственный наследник растущего состояния Букермана.
– Правда? Тогда что нужно всем этим людям на самом деле? То есть, если Букерман – или Скуппи – психопат, это одно дело. Но тут уже банды мумий в клетчатых кушаках избивают людей, завелось целое религиозное движение – и все, чтобы захватить Пискуна? Идиотизм!
Николас раскрыл заплывший глаз:
– Похоже, ты знаешь про все это больше, чем говоришь, братец.
Я усмехнулся:
– Конечно. И я тебе все расскажу, когда ты мне скажешь, какое отношение к этому имеет твой клиент. С моей точки зрения, в этой колоде ты джокер.
Его глаз закрылся:
– Не могу.
Я стал обуваться.
– Я не могу тебе доверять, если ты не доверяешь мне. По-моему, это порочный подход.
– Клиент платит мне за анонимность. Мой долг ее сохранить. Как ты станешь доверять мне, если я все разболтаю?
– Да, но твой клиент, наверное, знает, зачем этим ретристам нужен Пискун.
Я надел свой старинный пиджак.
– Як тому, что с Пискуном что-то не так – есть что-то помимо того факта, что он был героем местной детской передачи. Кончай, Николас, он не стоит ста тысяч.
Николас промолчал. Он сидел, задумчиво уставившись себе в колени. Я двинулся к дверям, но выйти не успел – Николас подал голос:
– Это тот самый пиджак, который ты голышом отвоевал у Армии спасения?
– Ну.
– Так и думал. – Он взял блокнот и что-то в нем черкнул. – Что ты теперь собираешься делать, Гарт?
– Выходит, что я ничего не приобрету, но все потеряю, если буду совать нос в эти дела с Пискуном. Тут уже не куклы, тут убийство. Эти люди играют слишком грубо. Мы с Энджи пойдем в полицию, как любые нормальные люди на нашем месте, и пусть полиция во всем разберется.
– И если они спросят, где меня искать?
– Придется рассказать им все.
– Отлично. – Он вздохнул. – Вот, это мой сотовый. – Он подал мне желтую квадратную бумажку и показал на черный телефончик, какие пристегиваются к поясу. – Дай им этот номер, если хочешь, хотя надеюсь, ты позвонишь мне сам и скажешь, что передумал. И еще – сделай одолжение младшему брату? Маленькое одолженьице? Сначала обсуди свой план с юристом.
Глава 18
Так и вышло, что мы позвонили нашему адвокату Роджеру Элку. Когда мы встретились, он был одет практически также, как при нашей последней встрече: замшевые ковбойские сапоги, шнурок на шее, белая рубашка героя вестерна, вельветовая куртка. Его контора была на восьмом этаже узкого закопченного промышленного здания, на трех этажах которого все еще работала фабрика искусственных рождественских елок. Лифт был скорее в духе кухонного подъемника – неавтоматический, лифтеру в нем приходится вручную налегать на трос, чтобы привести в движение противовес. На восьмом этаже, однако, мы увидели аккуратно выкрашенный коридор с рядом дверей с матовыми стеклами, и нашли одну с надписью «Роджер Элк, адв.». Двухкомнатный офис был обшит темными панелями, там имелись потолочные вентиляторы и темная деревянная мебель. Все старое и потертое, но весьма аккуратное. Серьезные стены украшали диплом правоведа, выданный Северо-Западным университетом, различные почетные грамоты от администрации Чикаго и какое-то свидетельство от корпорации «Аврора».
Мы с Энджи и Отто сели на выставленные в ряд стулья с мягкими подушками и прямыми спинками – те, что всегда бывают оббиты красной кожей, с декоративными бронзовыми гвоздями. Роджер Элк спокойно сидел за столом на дубовом стуле с колесиками, пальцы сплетены на брюшке, лоб сосредоточенно наморщен. Согласно его инструкции, я пересказал ему всю историю от начала до конца, закончив словами:
– И вот мы здесь.
– Интересная история, и хорошо, что вы сначала пришли ко мне. – Было что-то отменно успокоительное в его манере: этакий старинный поверенный. – Поверьте… – Он выдал широкую мудрую улыбку. – …Вам не стоит обращаться в полицию.
Я растерялся:
– Но я не понял, как быть с…
– Если они к вам приедут, позвоните мне, и мы проведем разговор вместе.
– Но…
– А что вы собираетесь им сказать, Гарт? Что вы знаете? Если по факту, вы не знаете ничего. Вы много чего подозреваете. Но полицию совсем не интересует, что подозреваете вы. Вы не убедились воочию, что мертвая женщина на вашем крыльце была Марти Фолсом, но даже если бы вы убедились, никакой прямой связи с этими ретрофилами тут нет. Вы не видели у них «тетю-колу» и у вас нет никаких указаний на то, что эти ретрофилы как-то связаны с куклой. Вы даже не знаете, была ли кукла причиной убийства в ВВС. Анонимная угроза на вашем автоответчике вряд ли кого впечатлит.
– И что нам делать? – развела руками Энджи.
– Мой совет, Энджи, – держаться подальше и от ретрофилов, и от полиции. Окажетесь снова поблизости от сборища джайверов – и они могут напасть на вас. Пойдете в полицию с вашими подозрениями насчет белочки? Нелепо, к тому же если полиция обнаружит, что вы, сколь угодно косвенно, причастны к двум убийствам, у них могут возникнуть свои подозрения. Забудьте обо всей этой истории, перестаньте искать куклу, и возвращайтесь к своей нормальной жизни. Вам угрожали, но я не вижу, чем теперь могут быть недовольны те, кто за этим стоит, и не думаю, чтобы они причинили вам какой-нибудь физический вред.
– Вы думаете, этого достаточно, чтобы все закончилось? – Я рассмеялся: от такой перспективы голова слегка пошла кругом.
Роджер Элк сплел коричневые дубленые пальцы на блокноте и подался вперед:
– Думаю, да. И будем надеяться, что и полиция вас больше не побеспокоит. Далее. Я не хотел бы лезть в ваши семейные дела, но участие во всем этом вашего брата нисколько вам не помогает. Мне кажется, он поступает непредусмотрительно, ведя с этими довольно неприятными типами дела. Мой совет вам будет – избегать его, по крайней мере, пока он не бросит это дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32