Если нам понадобится получить историческую справку на месте, придется идти в уэймутскую библиотеку. Это может показаться странным, особенно если учесть, что романтические любовники обычно избегают публичных мест, но мы что-нибудь придумаем.
Внезапно Гил выпрямился, сбросив с себя сонливость.
– Постой-ка. Отмотай назад пленку. Расскажи мне о странных вещах.
Согласно местной легенде, пояснила Сабби, на территории монастыря где-то зарыта шкатулка. Некоторые утверждают, что она из серебра, другие – что из золота или из меди. Местные жители разделились в своем отношении к природе этой шкатулки. Одни заявляют, что это зло, ловушка, расставленная дьяволом. Другие говорят, что это дар Божий. А некоторые верят в то, что ее благословил Христос и что она обладает целительной силой.
– Они клянутся, что в ней сокрыт секрет бессмертия, который знал и Христос, несмотря на то что его распяли, – продолжала Сабби. – Паломники со всей округи регулярно посещают часовню монастыря, уцелевшую во времена потрясений. Некоторые, покидая ее, заявляют, что расстались с недугом, другие впадают в блаженное состояние от пары молитвенных слов. И все верят в то, что шкатулка там есть, хотя и не представляют себе, где именно.
А еще, сообщила Сабби, одна пара, предположительно пожилая, переехала в городок, ибо старая леди умирала от какой-то редкой разновидности рака. Они верили, что, если станут ходить в монастырь каждый день, она исцелится.
– И что же? – спросил Гил.
– Тому восемь лет. Она до сих пор жива.
– Еще что-нибудь?
– Нет, это все, – сказала она. – И что ты думаешь?
– Это невероятно. Это лучшее из всей твоей болтовни.
Существует система, по которой люди обычно мыслят, пояснил Гил. Независимо от того, прячут ли они что-нибудь на добрую тысячу лет или просто решают, что им съесть на обед, они делают это в рамках системы. И когда речь заходит о том, чтобы сочинить историю, люди предсказуемы также. Поскреби немного любой миф, и ты обнаружишь реальное событие. Его могли исказить согласно чьим-либо интересам или с какими-то неясными целями, но в своей основе это всегда реальное событие.
– Давай начнем с факта номер один, – произнес Гил. – В дневнике Элиас пишет, что свиток, который привез из Святой земли его брат, находился в деревянном ларце.
– Шкатулка!
– Точно. И одни горожане сочли ее злом…
– Потому что Вильгельма сожгли на костре!
– А остальные, уповая на силу Христову… – подсказал он.
– Не говори мне, что ты думаешь…
– А ты нет? Разве это не совпадает в точности с тем, о чем писал Элиас? – спросил Гил.
– Да, но ничто никогда не бывает так просто.
Ну и зануда. Он ей все подносит на блюдечке, а она крутит носом. А ведь, как и он, тоже надеется, что уэймутский миф связан со свитком. И им обоим не терпится выяснить это.
Они сидели плечо к плечу и хранили молчание, прислушиваясь к стуку вагонных колес поезда, который вез их в Уэймут.
Гил заметил, как ее глаза закрылись, а дыхание стало глубже. Она уснула.
«А твоя система, Сабби: зной и холод. Сначала приязнь, затем отдаление, секс без близости, контроль любой ценой. Что можно сказать о тебе? Тяжелая жизнь… даже до того, как тебя изнасиловали. Боль и предательство. Никому нельзя верить. Только самым замечательным людям вроде Ладлоу с его женой. А теперь и они ушли тоже».
Он понимал ее. Удел ее мог быть горьким. Как у Люси, которая в свои последние дни, когда больше некого стало винить, принялась винить только себя. Жестокий выбор, который вел к одиночеству. Всем остальным казалось, что она ни в ком не нуждается. Ничто не могло быть от истины дальше.
Застарелая боль поднялась в груди Гила. Ему хотелось дать ей обещание, что он обязательно приведет ее к документу, который уже два тысячелетия дожидается освобождения из-под спуда. Он знал, как отчаянно Сабби жаждет отыскать и оберечь его. Еще он хотел пожелать ей приятных снов и заверить, что все кончится хорошо. Так просто было бы пообещать ей все это. Но он уже знал, что ничто никогда не бывает так просто.
ГЛАВА 26
Позже в тот же вечер
Видеостудия «Мусульмане во имя истины», Лондон
Прошло много времени, прежде чем Хасан сообщил Малуке о неожиданном визите Маккалума. Драгоценное время, позволившее бы Малуке тут же начать действовать, было упущено из-за того, что Хасан позволил себе пренебречь своими обязанностями. Возможно, он стал потакать собственным желаниям, как и все те, кого прежде внедряли во вражеский стан. А может, в его душе посеяли семена свои жадность и леность. Или же вздремнуть в кладовке музея Хасана вынудила внезапная хворь.
Последнее как-то бы примирило Малуку со свершившимся фактом. Однако, к сожалению, он с трудом мог в это поверить. Хасан по болезни никогда не отлынивал от работы, ни раньше – в видеостудии, ни позже – в музее. Ни высокая температура, ни мучительный кашель не могли в этом плане ничего с ним поделать. Столь ревностное отношение к своим обязанностям характерно лишь для немногих людей, являясь предметом их гордости.
Если бы только Хасан не выбрал для своего недомогания столь неподходящий момент, Малука, может быть, просто бы удивился, и все. Атак неожиданная хворь, которая помешала Хасану своевременно дать знать ему о появлении в музее Маккалума, казалось, была чем-то большим, чем извинительная случайность.
Малука отнесся к звонку Хасана с большой осторожностью. Он раздался не в заранее оговоренное время, а от неожиданного звонка вряд ли можно было ожидать чего-нибудь хорошего.
– Не знаю, что и сказать. – Голос Хасана срывался от искреннего волнения. – Если бы я оказался на месте, то позвонил бы вам сразу же.
Малука хранил молчание, пока Хасан излагал подробности, которые ему удалось выведать у своих сотоварищей из обслуживающего персонала.
– Маккалум появился с двумя телохранителями, – начал Хасан.
То, кого из служащих ему ангелов Маккалум избрал себе в спутники, могло раскрыть цель его визита. Охранники, входившие в три пары могущественной шестерки Маккалума, носили соответствующие их назначению имена. Взятые, по его склонности к изощренной иронии, из легенд или священных текстов презираемых им религий, к каковым в первую очередь относились иудаизм и ислам. Каждого телохранителя подбирали с особой тщательностью, а пары составляли из тех, у кого имелись взаимодополняющие таланты, и этих двойников готовили так, чтобы они работали как единое целое.
Если Маккалум прибывал куда-то в сопровождении Накира и Мункара, названных так в честь ангелов, ведущих допрос умерших и решавших, в ад или в рай их направить, то можно было с большой долей уверенности заключить, что его визит имеет целью сбор какой-либо информации. С другой стороны, если рядом с Маккалумом видели Ахадиеля, удостоенного привилегии носить имя ангела, насаждающего закон, и Азариила, заслужившего право стать земным тезкой ангела, превосходно искоренявшего глупость, то дело пахло карами, причем необычного рода. Еще одна пара двойников, по слухам, неотлучно пребывала в штаб-квартире БАСХ, к их помощи прибегали лишь в крайних случаях. Их имена и специфические умения оставались тайной почти для всех, кто не входил в элиту БАСХ.
– Кого он с собой привез? – спросил Малука.
– Накира и Мункара, светловолосых близнецов, – ответил Хасан.
– Итак, Маккалум появился у вас только для того, чтобы поговорить с де Вризом. Вероятней всего, о дневнике. Что еще? – спросил Малука.
– Я обнаружил на полу офиса де Вриза книгу, одну из тех, над какими он прямо трясется. Он никогда не позволил бы ей там валяться. Несколько страниц книги были помяты, а обложка сзади чем-то обрызгана. Похоже, кровью, – добавил Хасан.
Де Вриз, должно быть, юлил, и Маккалуму, кажется, пришлось подтолкнуть его к откровенности.
– А когда я спросил у де Вриза, можно ли мне освободить его мусорную корзину, он меня не услышал. Он заявил, что у него ушная инфекция.
Удар, должно быть, пришелся по голове.
– Каковыми же были результаты их встречи? – спросил Малука.
– Как ни странно, они расстались друзьями. Маккалум, говорят, улыбался и обнимал де Вриза за плечи, когда уходил.
«Итак, де Вриз выложил все. На данный момент Маккалум удовлетворен. Намечен, видимо, какой-то план, позволяющий ему надеяться завладеть дневником и, возможно, свитком».
Обдумав это, Малука поинтересовался, чего добились Сабби и Гил. Хасан объяснил, что они взяли выходной.
– Они сказали де Вризу, что работа движется плохо и что им надо денек от нее отдохнуть. Для лучшего продолжения изысканий, – закончил с презрительным смешком Хасан, видимо передразнивая кого-то.
Малука выпрямился от изумления. Это было самым худшим из всего, что Хасан мог ему сообщить. И самым важным из того, что он сейчас услышал. Сабби никогда бы не прекратила возню с дневником ради каких-то там шашней. Если ее нет в музее, значит, она узнала все, что ей требовалось, и, вероятней всего, устремилась за свитком.
Де Вриз слепец, раз не сумел разглядеть в Сабби сильного и решительного конкурента. Американец сказал ему, что работа не клеится, и он с легкостью дал этой парочке день отгула. Куда торопиться? Он ведь уверен, что они с Маккалумом – единственные участники этой игры, так что нет никакой нужды завинчивать гайки.
А Сабби, со своей стороны, вероятно, внушила де Вризу, что окончательно захомутает американца, если посулит ему или даже предложит постель. Вот и еще одна причина дать своим глупым осликам выходной.
Де Вриз позволил им удалиться и теперь, наверное, представляет, каким плотским утехам они предаются, позабыв напрочь о деле. Но Малука видит в Сабби ту целеустремленную хваткость, которая при определенных обстоятельствах легко может превратить ее в самого страшного из противников.
«Она сбежала и, скорее всего, взяла с собой американца или же избавилась от него. У нее почти сутки форы. Одно это внушает нешуточную тревогу!»
Инструкции Малуки Хасану были предельно четкими. Если действовать быстро, то, возможно, удастся все наверстать. Кроме того, Сабби не имеет представления о существовании Малуки, а уж о его участии в этой игре и подавно.
Если все пойдет как надо, то парочка беглецов сделает открытие тысячелетия, испытает едва ли кем пережитый восторг и уронит приз прямо в руки Малуки.
Но прежде следует организовать слишком многое. Он потерял драгоценное время. С выяснением степени преданности Хасана придется пока потерпеть.
ГЛАВА 27
День девятый, раннее утро
Железнодорожная станция
Уэймут, Англия
Прокат автомобилей в Уэймуте работал как часы, когда его владелец находился в городе. Но в эти дни он отсутствовал. И, по словам начальника станции, заказ, днем раньше оставленный Сабби на автоответчике прокатной компании, возможно, был получен вовремя, но никем не прослушан, ибо пока что не ожидалось наплыва отпускников.
– Они бы не умерли, включая автоответчик хотя бы раз в день, – посетовала Сабби.
– Небо синее, – пробормотал Гил.
– Что? – спросила она, по-видимому готовая ринуться в схватку.
– Что-то вроде этого всегда говорит Джордж. Небо синее, трава зеленая, все люди глупцы.
– В смысле?
– Раз ты не можешь ничего изменить, то не стоит и стараться.
Она одарила его суровым взглядом.
Кассир, продававший билеты, посоветовал им взять такси. Правда, лишь некоторые такси доезжали до станции не в туристский сезон, но если им повезет, то, может, они углядят одно из них в дальнем углу автостоянки.
Гилу повезло. Он заметил такси среди скопления серебристых машин. Искомое авто было серым.
– Я его вижу. – Он махнул рукой водителю. – Ты знаешь, я все же не зря повторяю: дерево лучше всего прятать в лесу.
– Отличная мысль. Да и зачем бы делать такси слишком заметными? Лишнее беспокойство, – пробормотала Сабби.
Поездка до отеля была короткой, и оформление шло без всяких задержек – пока портье не попросил предъявить ему паспорта в рамках сложившихся здесь традиций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47