А то, что это был сапог, причем новый, я не сомневался. Остается у нас доченька Сашенька, отъявленная стерва и развратница. Вот ей бы башмак был впору, если с толстым шерстяным носком.
Но не может дочка хладнокровно и обдуманно убить папашу, который ее кормил! Нет, может, если на ней висит большущий долг, а папаня не спешил делиться нажитым. Может, но не своими руками. Наконец, загадочно поведение собаки. И вообще, почему я сегодня ее не заметил? Наверно, молча оплакивает хозяина, но почему ее не забрала Александра? Почему? Мало ли почему, возможно, сама решила переехать на дачу. И что ты, Гончаров, о чужих животных беспокоишься, у самого кот сиротой казанской сидит.
Сидевший на ступеньках Мишка запрыгнул на капот подъехавшей машины и отчаянно затарабанил, заскреб по стеклу, требуя немедленно выйти для разборки. На первом этаже в щели Юркиной квартиры торчала кукольная головка его жены.
- Константин Иванович, - медово пропела она, - зайдите на секундочку. У меня для вас такая вкуснятина найдется, пальчики оближете.
- Обойдусь, - проходя мимо, буркнул я, - или заверни с собой.
На втором этаже на меня опять покусились. На сей раз - недопетая песня Валентина.
- Кот, я одна, - доверила она мне великую тайну. - Мой на месяц в Италию ускакал.
- Передавай ему братский привет с суровых волжских берегов.
- Когда придешь? У меня есть отличный коньяк и еще кое-что для тебя лично.
- Лучше ты приходи, а то последнее посещение твоей квартиры удовольствия мне не доставило. Послушай, Валя, тебе собачка не нужна? Помнится, ты любительница. Хорошенькая собачонка, но случилось несчастье, она осталась без хозяина.
- Какая собачка? Порода?
- Самая что ни на есть человеколюбивая, сенбернар по имени Граф.
- Этого коня ты называешь собачкой? Наверное, нет, он слишком волосатый. А когда к тебе можно? Не ровен час опять твоя прекрасная Елена заявится.
- Не заявится, она замуж вышла. Я тебе позвоню.
Едва я успел зайти, как зазвонил телефон, отчитывался Юрка.
- Когда ты успел, - недоуменно спросил я, - еще и часа не прошло, как мы расстались.
- За такие бабки я, Костя, могу работать еще продуктивней. Значит, так, слушай, Александра Глебовна Чистова, тысяча девятьсот шестьдесят пятого года рождения, по мужу Нефедова, проживает...
- Постой, какого Нефедова? Неужели?
- Так точно, того самого, я узнал. Но уже год, как они разбежались на почве ее блудливого характера и компрометирующих связей.
- Этого ты мне мог и не говорить. Где она проживает?
- Улица Космонавтов, дом шесть, квартира шесть, записывай телефон. Кандидаты принимают каждый день с десяти до четырнадцати. Я тебя уже записал. К Гарину на десять тридцать, а к Дьяконову на двенадцать. Пленка в лаборатории. Что еще?
- Узнай, когда принимает Нефедов. Только, пожалуйста, без инициативы, без записей, и еще - меня интересуют происшествия сегодняшней ночи. В целом по городу. Я пошел в ванную, буду через пятнадцать минут.
Пока я раздевался, меня донимал своими жалобными воплями кот, а когда остался в одних трусах, дверной звонок. Проклиная несложившуюся жизнь, я распахнул дверь. По ту сторону стояла соседка-стерва и сказочно благоухала, потому что на подносе у нее покоилась домашняя птица, в обиходе называемая гусь. Кот прогнул спину и оттопырил задницу, готовясь к трапезе. А я не знал, что делать.
- Вы что это, Константин Иванович, теперь меня всегда в трусах встречать будете, берегитесь, - она кокетливо стукнула ножкой, - пожалуюсь Юре. А он у меня ревнивый.
- Вот и не шляйся по одиноким мужикам, сиди дома и лопай своего гуся, - беспричинно разозлился я, готовясь закрыть дверь.
- Константин, ну прости меня, глупую бабу, - вдруг затряслась, заревела она.
Гусь запрыгал на подносе, а я расчетливо выждал, когда будет необходимо его перехватить. Душа у меня отходчива, особенно когда толком не ем по двое суток, а перед носом жареная дичь. Видимо, кот солидарен со мной.
- Ладно, иди посиди на кухне, пока я помоюсь. Я быстро.
- Хорошо, Костя, ты не спеши, я подожду, покурю пока.
После душа чертовски приятно засесть за сервированный, ожидающий тебя стол, накрытый опытной, заботливой рукой. Я впервые пожалел, что Ленка от меня сбежала. Старею, наверное. Кстати, как зовут Юркину жену? Я совершенно забыл ее имя, все стерва да мегера. Как бы половчее выяснить?
- Ну давай, мать, - нейтрально обратился я к ней, - за мир, за согласие. А где ты такую дичь подсекла? Покажи место.
- У матери в деревне. Вчера ездили, жирный гусак. Вы ешьте, на кота не смотрите, я его с утра накормила и сейчас котлету дала.
- Скажи, соседка, а чем я заслужил такое внимание и заботу к своей персоне?
- Ну, мне Юра сказал... Я не знаю... Может быть, не надо...
- Не надо, действительно не надо, но почему не звонит твой любимый Юра? Набери-ка его телефон.
- Ты чего это замолчал? - когда связь была налажена, спросил я.
- Выяснил. Нефедов принимает только по понедельникам, но прорваться к нему можно в любой день с половины восьмого до девяти. Второе: найден труп женщины без признаков насильственной смерти.
- Где найден? Почему без признаков насилия?
- Это ты у нее спроси, а лежала она возле кладбища.
- У нее на заднице были какие-нибудь цифры?
- Не знаю, не раздевал. В журнале об этом ничего не написано.
- Кто она такая?
- Молчит, не сознается. Как тебе гусь?
- Замечательный, - ответил я и бросил трубку. - Спасибо, соседушка, за прекрасный обед и интересную беседу, но дела заставляют меня оставить стол, не насладившись им вполне. Будете проезжать мимо, непременно заглядывайте. Я бесконечно рад нашему новому знакомству.
- Да, да, конечно, я побежала. Совсем забылась, простите.
Шестой дом по улице Космонавтов я нашел без труда. Телефон не отвечал, и это радовало. Опасение вызывал лишь неожиданный приход дочери. Он мог здорово испортить мою карьеру. Шестая квартира находилась на третьем этаже, имела бронированную дверь и английский автоматический замок. Я бы открыл его без труда, но мешала металлическая кромка двери, закрывающая щель. Что же делать? В раздумье я вышел на улицу и, сев в машину, закурил. Плохое время - зима. Холодно. Ни тебе компанейских алкашей, ни всезнающих словоохотливых бабулек. Зима! Грустное время года. Холодно на улицах, холодно в душах. Через зеркало заднего обзора я видел, как к подъезду направляется толстая баба, нагруженная сумками. Скучно. Не доходя до меня несколько шагов, баба поскользнулась и травмировала семипудовым телом земную твердь.
Баба лежала без движения, а из открытых сумок весело катились на свободу яблоки и апельсины. Выпрыгнув из машины, я нагнулся над пострадавшей. Слава богу, она была жива, только крайне напугана то ли падением, то ли предстоящим подъемом. С трудом я поставил ее на ноги. Она так и стояла величественной башней, пока я, подобно обезьяне, собирал ее плоды.
- Возьмите, и будьте поосторожней, скользко.
- Спасибо, Костя...
- Не за что. - Не придав значения своему имени, я пошел к машине.
- Костя, ты меня не узнаешь? - остановил знакомый голос. - Хороша стала корова.
Я медленно повернулся, не желая узнавать в этой глыбе мяса дорогого мне человека. Время обошлось с Ольгой совсем не по-дружески, соорудив из хрупкой большеглазой девчонки, моей ненаглядной Оленьки, этого бегемота.
- Ольга, Оленька! - жизнерадостно заржал я, обнимая необъятное. Сколько лет, сколько зим. Боже мой, как я рад, Оленька.
- А мне стыдно. Зря мы встретились! - чуть не плача, прошептала она. Никогда не надо встречаться вновь. Особенно через четверть века. А ты почти не изменился, не то что я. Но пойдем ко мне, чаю выпьем, водочки, чего уж теперь-то... Я одна сейчас. Димка от меня ушел десять лет назад. Живу с младшей дочерью, она сейчас на гастролях. И не вздумай отказываться, тащи сумки на третий этаж. Я следом пойду.
Жила моя Оленька, моя первая любовь, в пятой квартире, мирно соседствуя с любовью последней. Совпадение. Опять совпадение. Сколько их за последнюю неполную неделю. Кажется, я уже не удивлюсь, если встречу в ее квартире своего покойного дедушку. Не в пример мне, босяку, Ольга жила припеваючи. Канарейки, попугайчики и прочая летающая тварь беззаботно щебетала, совершенно не вызывая хищнических инстинктов лежащего рядом кота. Мой бы уже нашел силы заняться птичками всерьез. Две мохнатые рыжие собаки с удивительно противными мордами тоже с голоду не пухли, держались высокомерно и чванливо.
- Где же ты трудишься, Оленька?
- Юристом в одной известной фирме. А ты считаешь, что живу богато? Костя, я бы все это, не задумываясь, променяла на одну вещь.
- На какую, если это не коммерческий секрет?
- На прошлое, вернее, на прошедшее. Но к великому несчастью, оно не поддается. Не купить его, Костя, ни за доллары, ни за марки. Всевышний один раз и на всю жизнь отпускает тебе товар по льготной цене и довесок к нему не проси, не дает ни за какое золото, ни за самую страстную молитву... Боже, что это я раскудахталась, сейчас сообразим на двоих. Ты что будешь, в смысле спиртного? У меня этого добра до чертовой матери.
- Не суетись, Ольга, мне пить нельзя, я за рулем и к тому же лишен прав.
- Ну, эту проблему мы разрешим не выходя из квартиры.
- Не стоит, Ольга, тем более я сам только недавно уволился из их системы.
- А где сейчас? Может быть, нужно чем-то помочь? Говори, не стесняйся.
- Ты мне действительно очень поможешь, если побольше расскажешь о своей соседке.
- О Шурочке, что ли? Господи, неужели и ты туда же! Скажу тебе по-дружески, не как твоя бывшая любовь, но как старая баба: не лезь ты в эту помойку.
- Ты не поняла, - несколько смутился я. - Мое любопытство вызвано исключительно профессиональной необходимостью. Дело в том, что я в частном порядке веду кое-какие изыскания.
- Тогда я предлагаю тебе заняться делом, а не вынюхивать подноготную шлюх. Может быть, работа охранника в нашей фирме будет немного перспективней, чем та, которой ты занимаешься сейчас.
- Возможно, но об этом позже. Почему ты называешь ее шлюхой?
- А почему от нее ушел муж, человек очень порядочный?
- Чисто женская логика, даже у профессионального юриста. Ты мне факты давай - тогда и будем судить беспристрастно.
- Изволь. Года два тому назад, когда моя Танька еще была студенткой, а Шурочка числилась женой Нефедова, зачастила моя доченька в соседскую квартиру. Думаю, не к добру это. Но прежде чем поднять волну, устроила наблюдение за квартирой. Через пару недель я была абсолютно уверена в том, что в шестой квартире организован дом свиданий, правда довольно высокого качества. Я вызвала милицию, отлучила Таньку, и с тех пор твоя Шурочка работает в режиме повышенной секретности. Подружек-работниц больше не заводит, предпочитая обходиться собственными силами. Обожает групповой вариант.
- А ты что, Оленька, свечку держала или это твои домыслы?
- Я же тебе говорю, что была вынуждена установить за ней детальное и пристальное наблюдение. Может быть, тебе рассказать технические приемы выполнения?
- Я был бы чрезвычайно тебе признателен.
- Это сделать было нетрудно, если учесть, что наши лоджии примыкают друг к другу, а зеркало, укрепленное на длинной палке, еще больше облегчало задачу.
- Да, Оленька, надо признать, что ум у тебя изощрен.
- А что ж ты хочешь, я все-таки юрист. Что тебя еще интересует?
- Ее дочь - неужели все это она вытворяет при ней?
- Нет, до этого она еще не докатилась, поэтому дочку отселила к бабке. Иногда она ее забирает, но нечасто и ненадолго.
- Отлично. Ты мне позволишь воспользоваться своей лоджией в тех же, знакомых тебе целях?
- Да, если расскажешь зачем.
- Вчера, под вечер, убит на собственной даче ее отец и мой хороший знакомый.
- И ты подозреваешь ее? Она об этом знает?
- Она об этом знает и обвиняет меня. Но это личная антипатия.
- Хорошо, ты меня уговорил. Иди разнюхивай, только меня в это дело не вмешивай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20