— спросила Джоан.
— Похоже на то, что нас заманили в ловушку, — мрачно проворчал лорд.
Над их головами, на палубе, слышалась гортанная речь и шлепанье босых ног.
— Они забрались на яхту, — сказал лорд Крейз. До его слуха из соседней каюты донеслось сдавленное проклятие.
— Кто там? — вскричал лорд.
Перегородка, отделявшая их от соседней каюты, была тонка, и можно было отчетливо слышать человеческую речь. В соседней каюте находился раненый офицер. Он сказал, что плечо его цело, но он испытывает сильную боль.
— У вас имеется огнестрельное оружие? — спросил он.
Лорду Крейзу пришлось сознаться, что он безоружен.
— Что случилось?
— Не знаю, — отвечал офицер. — Большинство наших людей на берегу — капитан и старшие офицеры тоже съехали на берег.
— Сколько человек осталось на борту?
Офицер задумался.
— Шесть, включая и прислугу: один матрос, оба повара, их помощник и араб, который явился к нам перед отплытием из Соутгемптона. Он-то и напал на меня. Я предполагаю, что им удалось обезоружить матроса и стюарда, а повара вряд ли окажут сопротивление. Таким образом на нашей стороне один — помощник повара.
И он принужденно засмеялся.
— Помощнику повара придется скверно, — добавил он, немного помолчав. — Несколько дней тому назад он поколотил араба. Вы помните, что рассказывала ваша дочь по поводу непрошеного вторжения в ее каюту?
— Да, — ответил лорд. — Так это араб приходил к ней?
— Я так думаю. Должно быть, он искал оружие. Но случайно в эту ночь дежурил помощник повара: он заметил его и поколотил.
Шум шагов заставил их прекратить разговор. Несколько человек шли по коридору. Кто-то постучал по двери молотком, и хриплый голос потребовал:
— Выходите! Вам ничто не угрожает, мистер!
Лорд Крейз молчал.
Трах!!!
Дверь задрожала под ударами, но узкий коридор стеснял свободу действий и не давал возможности нанести удар изо всей силы.
И все-таки дверь подалась под ударами молотка и дала трещину.
Лорд Крейз беспомощно огляделся по сторонам.
— Какое безумие, что я не запасся оружием, — пробормотал он.
Взгляд его упал на иллюминатор.
— Как ты думаешь, тебе не удастся пролезть через него?
— Я тебя не покину, отец, — убежденно заявила девушка.
Он похлопал ее по плечу.
— Я не думаю, что тебе удалось бы пролезть.
Удары продолжали сыпаться на дверь, и часть ее разлетелась в щепы.
Но вдруг люди, заполнившие коридор, обратились в бегство. Прогремел выстрел, затем второй… еще три выстрела… Раздался отчаянный крик, кто-то тяжело рухнул на пол… и снова тишина.
— Что это? — спросил офицер.
— Кто-то стрелял, — ответил лорд и выглянул в пробитое в двери отверстие. У дверей лежал раненый и тихо стонал.
— Отец, — воскликнула Джоан, — лодки!
Лорд взглянул в иллюминатор и увидел, что по направлению к яхте стремительно летели две лодки.
И снова раздались крики и послышался топот босых ног. Нападавшие заполнили коридор. Но снова загремели выстрелы, заставившие их отступить.
Кто бы это мог быть? Кто стрелял? Кто-нибудь из матросов? Но откуда у него взялось оружие?
Тщетно спрашивал себя об этом офицер. Но лорд Крейз слишком углубился в разыгравшуюся за дверьми его каюты борьбу, чтобы иметь время задумываться над этим. Борьба не ослабевала. Стрельба прекратилась, и затем пленники услышали, как по коридору потащили кого-то.
— Они одолели его, — хрипло прошептал лорд. — Хотел бы я знать, кто это?
Неожиданно в то мгновение, когда топот раздался у самой двери, лорд Крейз услышал, как кто-то крикнул по-английски:
— Ни под каким видом не открывайте двери, пока команда не вернется на яхту. Она уже близко!
Джоан услышала этот голос и была потрясена до глубины души. Она стремительно оттолкнула отца, бросилась к отверстию в двери и увидела, как одетые в белые одежды арабы волочили своего пленника. На нем был белый поварский халат, весь в пятнах крови. Пленник арабов был высокого роста, лицо его дышало мужеством — это был Джемс Морлек!
Глава 15. ДЖЕМС МОРЛЕК В ПЛЕНУ
Джоан громко закричала и попыталась сорвать дверь с петель.
— Ключ… скорее ключ… отец… это Джемс…
Но лорд бережно отстранил ее от двери.
— Но, Джоан, ты ведь не поможешь Джемсу тем, что отдашься в руки этих негодяев, — попытался он успокоить дочь. Девушка покачнулась и без чувств упала в объятия отца.
Он бережно уложил ее на койку и поспешил к иллюминатору. Лодки подплыли к яхте и, судя по волнению капитана, лорд сделал вывод, что ему уже известно о нападении на яхту. Он стоял на носу шлюпки, и в руках у него был револьвер. В коридоре снова все умолкло.
Еще мгновение — и близко зазвучал голос капитана.
— Кто-нибудь есть здесь? — спросил он.
Лорд Крейз отпер дверь и, переступив через раненого, вышел в коридор.
— Хвала небу, что вы в безопасности, — сказал капитан. — Ваша дочь с вами?
Джоан пришла в себя.
— Джемс… Джемс… Они захватили в плен Джемса… — закричала она.
— Вашего повара, — пояснил лорд Крейз.
— Моего повара? — удивился капитан. И сообразив, в чем дело, добавил: — Вы полагаете, они захватили помощника повара, которого я принял на борт в Соутгемптоне?.. Если это так, то теперь он находится на арабском паруснике. Они отплыли как раз в то мгновение, когда мы поднялись на борт яхты.
Он поспешил на палубу, и Джоан попыталась последовать за ним. Но ее охватила болезненная слабость, ноги подкосились. Судно пиратов отошло от яхты на несколько десятков метров, и ветер надувал его паруса.
— Вы уверены в том, что они захватили его с собою? — спросил капитан. — Быть может, он находится среди… — и он замолчал.
Один из людей экипажа был мертв, другой смертельно ранен. Капитан обыскал весь пароход, но нигде не обнаружил и следа присутствия Джемса.
— Мы бы могли догнать парусник, — уверенно заявил лорд.
Капитан согласился с ним.
— Я готов преследовать их, но вряд ли мы чего-нибудь достигнем. Разве только они допустят ошибку и выплывут в открытое море. Я убежден в том, что они возьмут курс к берегу, а мелководье помешает яхте пристать к берегу — мне придется ограничиться тем, что я спущу на воду лодки…
С каждой минутой расстояние между парусной лодкой и яхтой увеличивалось.
Арабы во время нападения не обратили внимания на телеграфиста в кабинке с беспроволочным телеграфом. Он при помощи световых сигналов привлек внимание капитана и заставил его вернуться на яхту, а по радио передал сообщение о нападении на американский патрульный катер, крейсировавший в этих водах.
На горизонте показался черный дымок.
— Сомнительно, что катер поспеет прежде, чем их лодка достигнет берега, — заметил капитан.
В то же мгновение парусник переменил курс, и капитан с горечью воскликнул:
— Они направляются на берег. Так я и предполагал!
— Что они сделают с ним? — спросила Джоан.
Капитан не сообразил, кого она имеет в виду, а потом сказал:
— Вы интересуетесь судьбой повара? Я не думаю, чтобы с ним что-нибудь случилось. Если эти ребята вообразят, что он важная персона, то будут держать его в ожидании выкупа. Арабы не мстительны по отношению к пленным, захваченным в бою.
Поднялся легкий ветерок, и капитан заявил:
— Нет никакой надежды догнать их. Да я и не думаю, чтобы это было целесообразно.
Капитан служил когда-то на флоте его величества, и его судно несло сторожевую службу у африканского побережья. Преследуя пиратов и работорговцев, он нередко бывал свидетелем того, как торговцы невольниками бросали за борт скованных по рукам и ногам людей, чтобы скрыть следы преступления и избавиться от лишних свидетелей.
Он сомневался в том, что арабы, похитившие Джемса, поступили бы таким же образом.
Парусник приблизился к берегу.
— Они благополучно прибыли, — сказал капитан Грин, не отрывая глаз от бинокля. — А вот и мой повар.
Джоан выхватила у него бинокль и дрожащими руками направила его на берег. Среди белых фигур, картинно расположившихся на берегу, она узнала статную фигуру Джемса.
— Это он… Он… — прошептала она. — Это Джемс!
— Вы его знаете? — осведомился капитан.
Она кивнула головой.
— В таком случае и я могу быть откровенным с вами, — сказал капитан. — Но попрошу вас скрыть то, что я вам скажу, от владельца яхты. Капитан Морлек и я — старые приятели. Я знаком с ним еще со времен пребывания его в Танжере. В пятницу вечером, до подъема якоря, он прибыл ко мне в большой спешке и попросил меня захватить его с собой под видом моряка. Я знал, что он вечно впутывается в какие-то приключения, к тому же он состоял ранее на дипломатической службе, и, кажется, продолжает и сейчас состоять. Я принял его на борт в качестве помощника повара. Он предупредил меня, что замышляется захват яхты, но я решил, что он фантазирует.
— Он предупредил вас о нападении? — осведомился изумленный лорд. — Но откуда ему было известно об этом?
— Об этом ничего не могу сказать. Во всяком случае он предупредил меня; если ему и не было точно известно, когда и в какой форме произойдет нападение, то все-таки он был осведомлен.
Американский катер приблизился настолько, что его можно было разглядеть невооруженным глазом.
— Он ничем не может нам помочь, — заметил капитан. — Прежде чем он спустит шлюпки, эти негодяи уйдут в пустыню. Я не думаю, чтобы они расправились с капитаном Морлеком. Он владеет арабским языком и хорошо известен всем влиятельным марокканцам. Думаю, что руководивший нападением будет перепуган до смерти, когда выяснит, кого, собственно, захватил в плен.
И снова капитан принялся осматривать в бинокль побережье.
— Я вижу двух европейцев, — удивленно сказал он. — Неужели они взяли еще кого-то в плен? Быть может, вы знаете, в чем дело, Джонсон? — обратился он ко второму офицеру.
— Вы также обратили внимание на это? Но я не могу узнать людей, находящихся с ними.
Капитан снова поднес бинокль к глазам.
— Несомненно, один из них — европеец, но не моряк — он в штатском платье.
— Разрешите мне посмотреть?
При помощи капитана Джоан навела бинокль на загадочную фигуру и увидела европейца, оживленно беседовавшего с арабом.
Остальная группа вместе с Джемсом скрылась за песчаными холмами, а эти двое шли отдельно. Араб размахивал руками, а его спутник грозил ему кулаком.
— Я также не знаю его, — заявила Джоан. Она как-то похвасталась, что узнает Гамона при любых обстоятельствах и в любой обстановке. И все же не узнала в человеке, о чем-то раздраженно спорившем с арабом, Ральфа Гамона.
Глава 16. ШЕЙХ ЭЛЬ-ЗАФУРИ
Ральф Гамон дрожал в своей легкой одежде, хотя и накинул на плечи теплое пальто. Он ругался, с трудом подымаясь по песчаным дюнам. А как известно, арабский язык более, чем какой-либо иной, приспособлен для ругани и проклятий.
— Ты осел и сын осла, — кричал он со злобой. — Разве я не говорил сотни раз о том, что тебе надлежало сделать?
Чернобородый капитан парусника пожал плечами.
— Это была оплошность моего рулевого, которому выпала участь отправиться в преисподнюю. Я ему приказал прежде всего отправить к праотцам всю команду яхты. Но он упустил из виду этого матроса с револьвером.
— Почему ты не раскроил ему череп? Чего ради ты захватил его с собою на парусник? — продолжал ворчать Гамон.
— Потому что мои люди хотели на нем выместить свою злобу. Он убил Юсуфа. Ему еще придется сожалеть о том, что он не был убит во время схватки, — многозначительно сказал капитан.
Но Гамон продолжал бушевать.
— Пожалеет он об этом или нет — меня не интересует. Женщина была в твоих руках, и ты дал ей возможность ускользнуть…
— Если тебе угодно взглянуть на него… — попытался умилостивить его араб.
— Я не желаю видеть его и не хочу, чтобы он меня видел. Если ты мог выпустить из своих рук женщину, то с тебя станется, что ты не удержишь и матроса. И он отправится в Танжер и расскажет, что я был у вас на паруснике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
— Похоже на то, что нас заманили в ловушку, — мрачно проворчал лорд.
Над их головами, на палубе, слышалась гортанная речь и шлепанье босых ног.
— Они забрались на яхту, — сказал лорд Крейз. До его слуха из соседней каюты донеслось сдавленное проклятие.
— Кто там? — вскричал лорд.
Перегородка, отделявшая их от соседней каюты, была тонка, и можно было отчетливо слышать человеческую речь. В соседней каюте находился раненый офицер. Он сказал, что плечо его цело, но он испытывает сильную боль.
— У вас имеется огнестрельное оружие? — спросил он.
Лорду Крейзу пришлось сознаться, что он безоружен.
— Что случилось?
— Не знаю, — отвечал офицер. — Большинство наших людей на берегу — капитан и старшие офицеры тоже съехали на берег.
— Сколько человек осталось на борту?
Офицер задумался.
— Шесть, включая и прислугу: один матрос, оба повара, их помощник и араб, который явился к нам перед отплытием из Соутгемптона. Он-то и напал на меня. Я предполагаю, что им удалось обезоружить матроса и стюарда, а повара вряд ли окажут сопротивление. Таким образом на нашей стороне один — помощник повара.
И он принужденно засмеялся.
— Помощнику повара придется скверно, — добавил он, немного помолчав. — Несколько дней тому назад он поколотил араба. Вы помните, что рассказывала ваша дочь по поводу непрошеного вторжения в ее каюту?
— Да, — ответил лорд. — Так это араб приходил к ней?
— Я так думаю. Должно быть, он искал оружие. Но случайно в эту ночь дежурил помощник повара: он заметил его и поколотил.
Шум шагов заставил их прекратить разговор. Несколько человек шли по коридору. Кто-то постучал по двери молотком, и хриплый голос потребовал:
— Выходите! Вам ничто не угрожает, мистер!
Лорд Крейз молчал.
Трах!!!
Дверь задрожала под ударами, но узкий коридор стеснял свободу действий и не давал возможности нанести удар изо всей силы.
И все-таки дверь подалась под ударами молотка и дала трещину.
Лорд Крейз беспомощно огляделся по сторонам.
— Какое безумие, что я не запасся оружием, — пробормотал он.
Взгляд его упал на иллюминатор.
— Как ты думаешь, тебе не удастся пролезть через него?
— Я тебя не покину, отец, — убежденно заявила девушка.
Он похлопал ее по плечу.
— Я не думаю, что тебе удалось бы пролезть.
Удары продолжали сыпаться на дверь, и часть ее разлетелась в щепы.
Но вдруг люди, заполнившие коридор, обратились в бегство. Прогремел выстрел, затем второй… еще три выстрела… Раздался отчаянный крик, кто-то тяжело рухнул на пол… и снова тишина.
— Что это? — спросил офицер.
— Кто-то стрелял, — ответил лорд и выглянул в пробитое в двери отверстие. У дверей лежал раненый и тихо стонал.
— Отец, — воскликнула Джоан, — лодки!
Лорд взглянул в иллюминатор и увидел, что по направлению к яхте стремительно летели две лодки.
И снова раздались крики и послышался топот босых ног. Нападавшие заполнили коридор. Но снова загремели выстрелы, заставившие их отступить.
Кто бы это мог быть? Кто стрелял? Кто-нибудь из матросов? Но откуда у него взялось оружие?
Тщетно спрашивал себя об этом офицер. Но лорд Крейз слишком углубился в разыгравшуюся за дверьми его каюты борьбу, чтобы иметь время задумываться над этим. Борьба не ослабевала. Стрельба прекратилась, и затем пленники услышали, как по коридору потащили кого-то.
— Они одолели его, — хрипло прошептал лорд. — Хотел бы я знать, кто это?
Неожиданно в то мгновение, когда топот раздался у самой двери, лорд Крейз услышал, как кто-то крикнул по-английски:
— Ни под каким видом не открывайте двери, пока команда не вернется на яхту. Она уже близко!
Джоан услышала этот голос и была потрясена до глубины души. Она стремительно оттолкнула отца, бросилась к отверстию в двери и увидела, как одетые в белые одежды арабы волочили своего пленника. На нем был белый поварский халат, весь в пятнах крови. Пленник арабов был высокого роста, лицо его дышало мужеством — это был Джемс Морлек!
Глава 15. ДЖЕМС МОРЛЕК В ПЛЕНУ
Джоан громко закричала и попыталась сорвать дверь с петель.
— Ключ… скорее ключ… отец… это Джемс…
Но лорд бережно отстранил ее от двери.
— Но, Джоан, ты ведь не поможешь Джемсу тем, что отдашься в руки этих негодяев, — попытался он успокоить дочь. Девушка покачнулась и без чувств упала в объятия отца.
Он бережно уложил ее на койку и поспешил к иллюминатору. Лодки подплыли к яхте и, судя по волнению капитана, лорд сделал вывод, что ему уже известно о нападении на яхту. Он стоял на носу шлюпки, и в руках у него был револьвер. В коридоре снова все умолкло.
Еще мгновение — и близко зазвучал голос капитана.
— Кто-нибудь есть здесь? — спросил он.
Лорд Крейз отпер дверь и, переступив через раненого, вышел в коридор.
— Хвала небу, что вы в безопасности, — сказал капитан. — Ваша дочь с вами?
Джоан пришла в себя.
— Джемс… Джемс… Они захватили в плен Джемса… — закричала она.
— Вашего повара, — пояснил лорд Крейз.
— Моего повара? — удивился капитан. И сообразив, в чем дело, добавил: — Вы полагаете, они захватили помощника повара, которого я принял на борт в Соутгемптоне?.. Если это так, то теперь он находится на арабском паруснике. Они отплыли как раз в то мгновение, когда мы поднялись на борт яхты.
Он поспешил на палубу, и Джоан попыталась последовать за ним. Но ее охватила болезненная слабость, ноги подкосились. Судно пиратов отошло от яхты на несколько десятков метров, и ветер надувал его паруса.
— Вы уверены в том, что они захватили его с собою? — спросил капитан. — Быть может, он находится среди… — и он замолчал.
Один из людей экипажа был мертв, другой смертельно ранен. Капитан обыскал весь пароход, но нигде не обнаружил и следа присутствия Джемса.
— Мы бы могли догнать парусник, — уверенно заявил лорд.
Капитан согласился с ним.
— Я готов преследовать их, но вряд ли мы чего-нибудь достигнем. Разве только они допустят ошибку и выплывут в открытое море. Я убежден в том, что они возьмут курс к берегу, а мелководье помешает яхте пристать к берегу — мне придется ограничиться тем, что я спущу на воду лодки…
С каждой минутой расстояние между парусной лодкой и яхтой увеличивалось.
Арабы во время нападения не обратили внимания на телеграфиста в кабинке с беспроволочным телеграфом. Он при помощи световых сигналов привлек внимание капитана и заставил его вернуться на яхту, а по радио передал сообщение о нападении на американский патрульный катер, крейсировавший в этих водах.
На горизонте показался черный дымок.
— Сомнительно, что катер поспеет прежде, чем их лодка достигнет берега, — заметил капитан.
В то же мгновение парусник переменил курс, и капитан с горечью воскликнул:
— Они направляются на берег. Так я и предполагал!
— Что они сделают с ним? — спросила Джоан.
Капитан не сообразил, кого она имеет в виду, а потом сказал:
— Вы интересуетесь судьбой повара? Я не думаю, чтобы с ним что-нибудь случилось. Если эти ребята вообразят, что он важная персона, то будут держать его в ожидании выкупа. Арабы не мстительны по отношению к пленным, захваченным в бою.
Поднялся легкий ветерок, и капитан заявил:
— Нет никакой надежды догнать их. Да я и не думаю, чтобы это было целесообразно.
Капитан служил когда-то на флоте его величества, и его судно несло сторожевую службу у африканского побережья. Преследуя пиратов и работорговцев, он нередко бывал свидетелем того, как торговцы невольниками бросали за борт скованных по рукам и ногам людей, чтобы скрыть следы преступления и избавиться от лишних свидетелей.
Он сомневался в том, что арабы, похитившие Джемса, поступили бы таким же образом.
Парусник приблизился к берегу.
— Они благополучно прибыли, — сказал капитан Грин, не отрывая глаз от бинокля. — А вот и мой повар.
Джоан выхватила у него бинокль и дрожащими руками направила его на берег. Среди белых фигур, картинно расположившихся на берегу, она узнала статную фигуру Джемса.
— Это он… Он… — прошептала она. — Это Джемс!
— Вы его знаете? — осведомился капитан.
Она кивнула головой.
— В таком случае и я могу быть откровенным с вами, — сказал капитан. — Но попрошу вас скрыть то, что я вам скажу, от владельца яхты. Капитан Морлек и я — старые приятели. Я знаком с ним еще со времен пребывания его в Танжере. В пятницу вечером, до подъема якоря, он прибыл ко мне в большой спешке и попросил меня захватить его с собой под видом моряка. Я знал, что он вечно впутывается в какие-то приключения, к тому же он состоял ранее на дипломатической службе, и, кажется, продолжает и сейчас состоять. Я принял его на борт в качестве помощника повара. Он предупредил меня, что замышляется захват яхты, но я решил, что он фантазирует.
— Он предупредил вас о нападении? — осведомился изумленный лорд. — Но откуда ему было известно об этом?
— Об этом ничего не могу сказать. Во всяком случае он предупредил меня; если ему и не было точно известно, когда и в какой форме произойдет нападение, то все-таки он был осведомлен.
Американский катер приблизился настолько, что его можно было разглядеть невооруженным глазом.
— Он ничем не может нам помочь, — заметил капитан. — Прежде чем он спустит шлюпки, эти негодяи уйдут в пустыню. Я не думаю, чтобы они расправились с капитаном Морлеком. Он владеет арабским языком и хорошо известен всем влиятельным марокканцам. Думаю, что руководивший нападением будет перепуган до смерти, когда выяснит, кого, собственно, захватил в плен.
И снова капитан принялся осматривать в бинокль побережье.
— Я вижу двух европейцев, — удивленно сказал он. — Неужели они взяли еще кого-то в плен? Быть может, вы знаете, в чем дело, Джонсон? — обратился он ко второму офицеру.
— Вы также обратили внимание на это? Но я не могу узнать людей, находящихся с ними.
Капитан снова поднес бинокль к глазам.
— Несомненно, один из них — европеец, но не моряк — он в штатском платье.
— Разрешите мне посмотреть?
При помощи капитана Джоан навела бинокль на загадочную фигуру и увидела европейца, оживленно беседовавшего с арабом.
Остальная группа вместе с Джемсом скрылась за песчаными холмами, а эти двое шли отдельно. Араб размахивал руками, а его спутник грозил ему кулаком.
— Я также не знаю его, — заявила Джоан. Она как-то похвасталась, что узнает Гамона при любых обстоятельствах и в любой обстановке. И все же не узнала в человеке, о чем-то раздраженно спорившем с арабом, Ральфа Гамона.
Глава 16. ШЕЙХ ЭЛЬ-ЗАФУРИ
Ральф Гамон дрожал в своей легкой одежде, хотя и накинул на плечи теплое пальто. Он ругался, с трудом подымаясь по песчаным дюнам. А как известно, арабский язык более, чем какой-либо иной, приспособлен для ругани и проклятий.
— Ты осел и сын осла, — кричал он со злобой. — Разве я не говорил сотни раз о том, что тебе надлежало сделать?
Чернобородый капитан парусника пожал плечами.
— Это была оплошность моего рулевого, которому выпала участь отправиться в преисподнюю. Я ему приказал прежде всего отправить к праотцам всю команду яхты. Но он упустил из виду этого матроса с револьвером.
— Почему ты не раскроил ему череп? Чего ради ты захватил его с собою на парусник? — продолжал ворчать Гамон.
— Потому что мои люди хотели на нем выместить свою злобу. Он убил Юсуфа. Ему еще придется сожалеть о том, что он не был убит во время схватки, — многозначительно сказал капитан.
Но Гамон продолжал бушевать.
— Пожалеет он об этом или нет — меня не интересует. Женщина была в твоих руках, и ты дал ей возможность ускользнуть…
— Если тебе угодно взглянуть на него… — попытался умилостивить его араб.
— Я не желаю видеть его и не хочу, чтобы он меня видел. Если ты мог выпустить из своих рук женщину, то с тебя станется, что ты не удержишь и матроса. И он отправится в Танжер и расскажет, что я был у вас на паруснике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25