Так что был бы очень признателен, если бы пани никому не называла моей фамилии, это очень нежелательно, я прошу…
Он окончательно запутался и замолчал.
— Разумеется! — поспешила заверить девушка, у которой голова пошла кругом от таких сложностей. — Я бы только хотела…
— Алло! — перебил незнакомый Конрад. — Алло! Куда вы подевались? Я вас не слышу. Пани ещё там?
— Здесь я! И хорошо вас слышу.
— Ваш голос теряется, — кричал Конрад, — а меня очень заинтересовал кот, и мне хотелось бы услышать подробности. Алло!
— Да, говорите, я хорошо слышу. Вы говорили о коте.
— Да, о коте. Алло! Слышите? Я случайно знаю, где проживает пан Вольский, и опять же случайно буду завтра в тех краях. Утром. Во сколько вы выходите из дому?
— В десять, — послушно информировала озадаченная Юстина.
— Я там буду, и вы мне расскажете о коте, — кричал Конрад. — Сейчас невозможно говорить, то и дело прерывают… Вы слышите?
— Слышу, но как мы узнаем друг друга?
— Алло! Холера, опять ничего не слышно. Ладно, до завтра.
Конечно, он беззастенчиво врал. Все было прекрасно слышно, но надо же как-то встретиться с девушкой, а тут подвернулась такая оказия. Этого кота сам бог ему послал. Правда, на следующий день сыщик Гжесицкий приступал к своим обязанностям при бизнесмене Вольском в восемь утра, но благодаря Иоле знал, что с десяти он свободен. Проводит подопечного до офиса, оставит его там и может заняться личными делами.
Положив трубку, Юстина вылезла в окно. Она медленно шла к входной двери, обдумывая только что состоявшийся разговор. Теперь она и вовсе ничего не понимала. Какая фирма? Что тётка опять отколола? Что за тайны мадридского двора?
За полураскрытыми воротами на улице маячила во мраке чья-то фигура. В свете фонаря Юстина узнала соседа, пана Голембевского. Он возвращался от Ковальчиков, куда жена посылала его за возможными новостями.
— О, вижу, вы тоже ещё не спите, — окликнул он девушку. — Добрый вечер. Ничего удивительного, ведь Ковальчик — ваш сосед. Это же надо, такой номер выкинул…
И Муминек с большим удовольствием рассказал о том, что же на самом деле произошло на их автостоянке. Рассказал обстоятельно, такой уж он был по природе степенный и аккуратный во всем, а тут ещё его вдохновлял нежданно-негаданно подвернувшийся благодарный, ни о чем не ведающий слушатель, к тому же молодая и привлекательная девушка.
Расставшись с соседом, Юстина пожалела, что не может успокоить тётку, которая уже спала мёртвым сном после выпитого.
Наполняя ванную, девушка думала, что завтра она, возможно, и ещё кое-что узнает.
* * *
Марина проснулась довольно рано, поскольку рядом с ней что-то храпело.
Накануне, в столь богатый событиями вечер, ей очень хотелось позвонить своему информатору, чтобы он рассказал ей в подробностях, как оно все происходило. И окончательно убедиться в своих выводах. Сыщик уж наверняка точно знает, что с Каролем. Может, тот уже лежит в морге. Какое значение имеет тот факт, что в статистике несчастных случаев он не фигурирует? Точными данными располагает лишь её агент.
Но позвонить Марина не могла. Единственный безопасный телефон оказался недоступным, не могла же она говорить на такую тему у всех на виду! И дело не в окне, уж она бы как-нибудь забралась в кабинет, табуретку подставила или стремянку, но ведь домработница с племянницей от неё ни на шаг не отходят. Глаз с неё не спускают!
Хелену и Юстинку и впрямь тревожило странное оцепенение Марины. Хелена даже предлагала вызвать врача, однако Юстина, глянув на опорожнённую коньячную бутылку, решила, что лекарства и без того принято достаточно.
И вот теперь Марину разбудил громкий храп, звуки совершенно непонятные, хотя и знакомые. Кто мог храпеть на соседнем ложе, если Кароль мёртв?!
С трудом приподнявшись, Марина повернула голову — и глазам не поверила. Рядом с ней храпел муж. Живой. Мёртвые так храпеть не могут!
Разочарование было столь велико, что женщина долго не могла прийти в себя. Она замерла, не сводя с мужа полных смертельного возмущения глаз, и наверняка пролежала бы так до его пробуждения, если бы не вспомнила о машине. Езус-Мария, так украли у мужа «ягуар» или нет?
Вскочив и судорожно накинув халат, Марина бросилась к выходу из дома, но вдруг круто развернулась и помчалась к кабинету мужа. Дверь была открыта. В распахнутое окно виднелась стоянка, но живая изгородь мешала рассмотреть машины. Машинально Марина схватила телефонную трубку, но тут же сообразила — нет необходимости интересоваться судьбой мужа, ведь только что она видела его в спальне живого и храпящего. Марина выскочила из дома и, не обращая внимания на грязь, прямо в тапках шлёпая по лужам, помчалась к стоянке. Первое, что она увидела, был их великолепный «ягуар». Стоял себе спокойно с краешку, у самой живой изгороди.
Все было напрасно…
Обратно она тащилась нога за ногу, повесив голову.
— И что пани себе думает! — укоризненно вздохнула домработница, выглядывая из кухни. — В таких туфлях и по такой грязище! Ночью шёл дождь, везде грязюка. Так пани беспокоится из-за машины? Спросили бы, я, как встала, уже сбегала поглядеть.
Схватившись за голову, хозяйка, ни слова не говоря, скрылась в ванной.
Прошло немало времени, прежде чем она появилась вновь, приведя себя в порядок и как-то примирившись с жестокой реальностью. Все уже собрались в столовой. Марина остановилась у двери, услышав голоса.
— …Уж так переживала, так переживала, что и себя не помнила. Никогда я такой хозяйку не видела. Мы уж и не знали, что делать, — жаловалась хозяину домработница.
Ей вторила племянница:
— Мне пришлось самой обзванивать все больницы, тётя была не в состоянии. Вас, дядя, ни в одной больнице не оказалось, так что, по крайней мере…
Хелена отважно набросилась на хозяина:
— Я там ничего не говорю, но пан мог бы хоть позвонить. Видел бы пан её, ровно труп омертвелый…
— И все говорило о том, что вы, дядя, выскочили в спешке. Признаюсь, я заглянула со двора в окно кабинета, и в нем все было перевёрнуто. Очень это нехорошо выглядело.
— Я там ничего не говорю, но так недолго и от сердца помереть. Ведь она, болезная, ну словно мумия какая, голоса из себя выдавить не могла.
Марина жадно прислушивалась. Вот раздался голос мужа, раздражённый и какой-то неуверенный. Должно быть, столь мощный напор существ, которых раньше в доме было не видно и не слышно, сбил хозяина с толку. Он даже сделал попытку оправдаться:
— А с чего бы мне звонить? Меня же тут не было при вчерашнем… как вы сказали? Светопреставлении.
— Но все думали, что дядя был дома! — упорствовала Юстина.
— Я ещё до него уехал. Так что же здесь происходило?
Марине тоже хотелось знать, что за шум был вчера вечером на стоянке, если это не угонщики уводили «ягуар» и избивали Кароля. На цыпочках отойдя от двери, она вернулась нормальным шагом и с улыбкой села на своё место. Потом как можно небрежнее проговорила, перебивая начавшую было рассказывать племянницу:
— Прошу меня извинить, что не приготовила завтрак, спасибо, Хеленка все сделала. Я вчера немного понервничала, думала, что-то случилось с тобой. Потом приняла реланиум и заснула.
— Ничего себе «немного», — проворчала Хелена. — Как только богу душу не отдала.
Юстина принялась рассказывать о том что вчера ей сообщил сосед, с самого начала. Её рассказ время от времени дополняла кухарка, узнавшая обо всем сегодня с утра. Совместными усилиями они довольно полно описали перипетии Ковальчика, чем очень развеселили хозяина дома. Он даже проявил совершенно не свойственную ему заботу.
— Ты бы ещё поспала, — сказал он жене. — Пани Хелена подала отличный завтрак. Ну ладно, нечего набрасываться на меня, я же не знал, что здесь такой спектакль, а то бы позвонил. А если о беспорядке на столе… — И обратился к девушке:
— Загляни-ка, дитя моё, к коту за камин.
Юстинка выполнила просьбу дяди и вернулась с двумя мятыми и изодранными листами бумаги. Хозяин разгладил их, осмотрел и сунул в карман.
— Ничего страшного, остальное я допишу. Спасибо котику, номера страниц оставил. Хорошо, что ты мне сказала о беспорядке, не то пришлось бы тратить время, разыскивая потерю.
Юстина радовалась воцарившейся за столом поразительно миролюбивой атмосфере. Неожиданно обнаружилось — дядюшка может быть чрезвычайно симпатичным человеком. Она сама, например, легко подладилась бы к дяде, вот, интересно, как тётка…
И тётка, словно по заказу, тут же ответила на невысказанный вопрос Юстинки, обиженно поинтересовавшись:
— Ты потому в таком чудесном настроении, что я из-за тебя вчера чуть не померла?
И незамедлительно получила ледяной ответ:
— Не все потеряно, попробуй ещё раз, а вдруг получится.
И, встав из-за стола, Кароль удалился к себе. У Юстины мурашки побежали по спине, но, глянув на пустую тарелку, она подумала — может, просто закончил есть и потому ушёл? Вот и хорошо. Ещё немного, и вспыхнула бы очередная ссора. И приходится констатировать — по вине тёти. Ну кто её тянул за язык? Обязательно брякнет такое, что всем испортит настроение.
Марина не отдавала себе отчёта в том, что испортила всем настроение, что по её вине улетучилась столь редкая в доме благостная атмосфера. Для неё атмосфера благостной не была, напротив, она её давила. Невыносимо видеть довольного мужа. Не смеет он таким быть! Он должен дуться из-за того, что вчера жена не приготовила ему ужина, что ворота до сих пор неисправны, что драгоценный «ягуар» подвергается опасности. А он радуется! Наверное, решился на проклятый развод, нашёл адвоката и теперь преисполнен надежд, что вскоре избавится от неё. А где, интересно, он провёл вечер? Где оставлял машину?
Марина механически жевала, не замечая, что ест. Кароль ушёл, хлопнув дверью. Юстинка поднялась к себе. Марина вдруг сообразила — подходящий момент, сейчас она все узнает. И бросилась к телефону.
Ну да, разумеется, казино. Наверняка выиграл. Любой нормальный муж по такому случаю купил бы жене подарок, кольцо или серьги. Нормальный, а не такой скупердяй! А машину наверняка стерегли охранники казино, разве несчастным угонщикам с ними справиться? Ладно, ещё не все потеряно, тут подлец прав. Не каждый день Ковальчик будет возвращаться с сотрясением мозга, может, все произойдёт даже и в эту ночь…
Тут приехал мастер, но с воротами не справился, поскольку пульт отказывался работать. А у мастера не оказалось с собой каких-то хитрых устройств, которые позволили бы настроиться на нужную частоту, мастер-то был уверен, что у клиента пульт в порядке. О таких вещах надо при вызове предупреждать. Правда, мастер отключил электронику, переведя ворота на ручное управление, но толку от этого оказалось чуть — чтобы сдвинуть створку, требовались нечеловеческие усилия.
О Юстинкиной пуговичке, которая под воздействием трения и высокой температуры намертво пришкварилась к железной направляющей, никто и догадаться не мог. Пообещав хозяйке прийти ещё раз, вероятнее всего, завтра утром, мастер распрощался. Хозяйка не торопила его и пропустила мимо ушей намёк специалиста о возможной замене старого электронного устройства на новое, более современное.
* * *
По узкой улочке Юстина добралась до шоссе, по которому ходил автобус, и оглянулась. Где-то здесь она должна встретиться с человеком, который ответил ей по таинственному телефону. Как этот человек выглядит, девушка не имела понятия, но он обязательно должен бросаться в глаза, чтобы она обратила на него внимание. Ну, скажем, нервно расхаживать. Или, наоборот, сидеть в нервном ожидании, поглядывая в ту сторону, откуда она должна появиться. Одно знала твёрдо: человек этот мужского пола.
И он действительно её ждал.
Увидев Юстину, Конрад вылез из машины.
— Привет, — сказал он. — Это я Конрад Гжесицкий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57