— В чем дело? — настойчиво спросил Майлс. — Фей пишет, что к вечеру вернется.
— Да. Ах да. — Доктор Фелл вращал глазами. — Меня интересует, когда она вышла из дома. Меня интересует, когда она вышла из дома!
— Я не знаю, — поспешил сообщить Гарвис. — Не смотрите на меня!
— Но кто-то должен был видеть, как она уходила! — взревел доктор Фелл. — Такая заметная девушка, как она! Высокая, рыжеволосая, вероятно, на ней было…
Дверь спальни Марион отворилась, и из нее выглянула мисс Питерс, явно намереваясь выразить протест по поводу шума, однако, увидев доктора Гарвиса, осеклась.
— О, я не знала, что и вы здесь, доктор, — сказала она тихим и негодующим голосом, подчеркнуто обращаясь к Гарвиcу. После чего, движимая присущим человеческой природе любопытством, прибавила: — Прошу прощения. Но если вы ищете женщину, которую только что описали…
Громада доктора Фелла развернулась к ней.
— Да?
— Мне кажется, я ее видела, — сообщила сиделка.
— Когда? — рявкнул доктор Фелл. Сиделка отпрянула. — Где?
— Примерно… минут сорок пять назад, когда я ехала сюда на велосипеде. Она садилась на автобус на главной магистрали.
— На автобус, — спросил доктор Фелл, — который отвезет ее на железнодорожную станцию? Ах! И на какой поезд она может сесть, приехав на этом автобусе?
— Ну, есть поезд, отходящий в половине второго, — ответил доктор Гарвис. — Она преспокойно успеет на него.
— В половине второго? — повторил Майлс Хэммонд. — Но ведь и я еду на этом поезде! Я намеревался сесть на автобус, который подвез бы меня…
— Вы хотите сказать, который никуда бы вас не подвез, — поправил его Гарвис с несколько вымученной улыбкой. — Вам не попасть на этот поезд, поедете ли вы на автобусе или даже на частной машине, если, разумеется, вы не сможете развить такую скорость, как сэр Малколм Кемпбелл. Сейчас уже десять минут второго.
— Послушайте, — сказал доктор Фелл; Майлсу очень редко доводилось слышать, чтобы он говорил таким тоном. На плечо Майлса легла его рука. — Вы успеете сесть на поезд, отходящий в половине второго!
— Но это невозможно! Есть здесь один человек, у которого Стив всегда берет напрокат машину, чтобы добраться до станции или вернуться домой, но я уже не успею связаться с ним. Об этом и речи быть не может!
— Вы забыли, — сказал доктор Фелл, — что машина, незаконно взятая Риго взаймы, по-прежнему стоит на подъездной дороге. — Он бросил на Майлса дикий, напряженный взгляд. — Послушайте! — повторил он. — Вам совершенно необходимо догнать Фей Ситон. Совершенно необходимо. Вы хотите попытаться успеть на поезд?
— Да, черт побери! Я помчусь со скоростью девяносто миль в час. Но предположим, что я все-таки опоздаю на поезд?
— Не знаю! — заревел доктор Фелл, словно эти слова причинили ему физическую боль, и ударил себя кулаком по виску. — Эта «маленькая комната в Лондоне», о которой она пишет… Она отправится туда, ну конечно! Вы знаете ее адрес в Лондоне?
— Нет. Она приехала ко мне прямо из бюро по найму.
— В таком случае, — сказал доктор Фелл, — вам необходимо попасть на поезд. И объясню вам все, что успею, пока мы будем бежать к машине. Но предупреждаю вас здесь и сейчас, что, если эта женщина попытается довести до конца свои планы, может произойти нечто совершенно ужасное. Речь действительно идет о жизни и смерти. Вы обязаны успеть на этот поезд!
Глава 14
Дежурный по станции дал пронзительный свисток. Последние двери со стуком закрылись. Поезд на Лондон, отходящий в половине второго, заскользил вдоль платформы саутгемптонской центральной станции, набирая скорость, так что окна замелькали перед скопившимися там людьми.
— Говорю вам, это невозможно! — запыхавшись, сказал Стивен Кертис.
— Хотите пари? — бросил сквозь зубы Майлс. — Отведите машину назад, Стив. Теперь все в порядке.
— Никогда не прыгайте в поезд, который идет с такой скоростью! — завопил Стив. — Никогда…
Его голос замер вдали. Майлс, забыв обо всем, мчался рядом с дверью купе для некурящих вагона первого класса. Услышав чей-то крик, он увернулся от товарной платформы и схватился за ручку двери. Поскольку поезд ехал по левой стороне, прыжок в купе был делом нелегким.
Он рывком открыл дверь, прыгнул, чуть не потерял равновесие, почувствовав острую боль в спине, спас себе жизнь, ухватившись за ускользающий край двери, и, испытывая головокружение, которым напомнила о себе старая болезнь, со стуком закрыл дверь за собой.
Он добился своего. Он находился в одном поезде с Фей Ситон. Задыхаясь, Майлс стоял у открытого окна, глядя в него невидящим взором и слушая стук колес. Когда дыхание стало ровнее, он обернулся.
На него с плохо скрываемым отвращением смотрели десять пар глаз.
В купе первого класса, рассчитанном на шестерых, уже сидели по пять человек с каждой стороны. Пассажиров всегда приводит в ярость появление опоздавшего, который вскакивает в поезд в последний момент, а сейчас случай был из ряда вон выходящий. Хотя никто не сказал ни слова, атмосфера в купе была леденящей, и разрядил ее лишь полноватый военный, бросивший на Майлса ободряющий взгляд.
— Я… э-э-э… прошу прощения, — промямлил Майлс. У него мелькнула мысль, не следует ли прибавить к сказанному какую-нибудь цитату из писем лорда Честерфилда, какую-нибудь соответствующую апофегму, но воцарившаяся в купе атмосфера расхолаживала, и в любом случае его занимали совсем другие проблемы.
Майлс, спотыкаясь о ноги пассажиров, поспешно добрался до двери, ведущей в коридор, и закрыл ее за собой, чувствуя позади захлестнувшую купе волну всеобщей благодарности. В коридоре он немного постоял в раздумье. Выглядел он достаточно прилично, поскольку ополоснул лицо водой и поскреб его бритвой всухую, правда, пустой желудок выражал громкий протест. Но все это было не важно.
Важно было найти Фей, и сделать это как можно скорее. Состав не был длинным, и его нельзя было назвать переполненным. Это значит, что одни пассажиры сидели, тесно прижавшись друг к другу, и пытались читать газеты, сложив руки на груди, наподобие покойников, другие дюжинами стояли в коридоре между баррикадами из багажа. В самих же купе стояли в основном лишь те тучные дамы с билетами третьего класса, которые отправляются в купе первого класса и стоят там воплощенным укором, пока какой-нибудь представитель мужского пола не почувствует себя виноватым и не уступит место.
Прокладывая себе путь по коридорам, спотыкаясь о багаж, стараясь обойти выстроившиеся в туалеты очереди, Майлс пытался философски осмыслить представшую перед ним картину. Осматривая одно купе за другим, он говорил себе, что в этом грохочущем и качающемся поезде, мчащемся среди зеленой сельской местности, перед ним предстает поперечный срез всего английского общества.
Но, говоря откровенно, он не был настроен на философский лад.
Быстро пробежав по всему поезду в первый раз, он испытал некоторую тревогу. После второго осмотра он запаниковал. После третьего…
Фей Ситон в поезде не было.
Спокойно! Не сходи с ума!
Фей Ситон должна находиться здесь!
Но ее не было.
Майлс стоял у окна в коридоре среднего вагона, вцепившись в поручень и пытаясь сохранять спокойствие. Становилось все жарче и пасмурнее, низкие тучи смешивались с дымом поезда. Майлс пристально смотрел в окно, пока сменяющие друг друга пейзажи за окном не начали расплываться перед его глазами. Он видел испуганное лицо доктора Фелла и слышал голос доктора Фелла.
Те «объяснения», которые безумным полушепотом давал доктор, набивая карманы Майлса печеньем, призванным заменить ему завтрак, не отличались большой ясностью.
— Найдите ее и не отходите ни на шаг! Найдите ее и не отходите ни на шаг! — Все, что говорил доктор Фелл, сводилось именно к этому. — Если она будет настаивать на том, чтобы вечером вернуться к Грейвуд, то все в порядке — лучше не придумаешь, — но оставайтесь с нею и не отходите от нее ни на шаг!
— Ей грозит опасность?
— По-моему, да, — сказал доктор Фелл. — И если вы хотите, чтобы была доказана ее невиновность, — он замялся, — хотя бы в самом страшном из преступлений, какие ей приписывают, то, ради Бога, не подведите меня!
Самое страшное из преступлений, какие ей приписывают? Майлс покачал головой. Он с трудом удерживался на месте в качающемся вагоне. Фей либо опоздала на поезд — что казалось невероятным, разве что сломался автобус, — либо, что выглядело более правдоподобно, в конце концов вернулась обратно.
А он мчится в противоположном направлении, удаляясь от дома, что бы там ни происходило. Но крепись! Есть во всем этом и обнадеживающий момент!… «Нечто совершенно ужасное», предрекаемое доктором Феллом, видимо, могло произойти только в том случае, если бы Фей поехала в Лондон и довела до конца свои планы. Из этого следовало, что беспокоиться не о чем. Или он не прав?
Майлс не мог припомнить более долгой поездки. Поезд был экспрессом, и Майлс, даже если бы и захотел, не мог бы сойти с него и вернуться домой. В окна били струи дождя. Майлса обступило некое семейство, выплеснувшееся из купе в коридор, — так снуют взад-вперед туристы, скопившиеся вокруг костра, — вспомнив о своих бутербродах, находящихся в небольшом чемодане, погребенном под грудой чужого багажа, они подняли неимоверную кутерьму. Поезд прибыл на вокзал Ватерлоо в двадцать минут четвертого.
У самого барьера стояла, ожидая его, Барбара Морелл.
Увидев ее, Майлс почувствовал такую радость, что все его горести на мгновение отступили. Шумный людской поток изливался из поезда и тек к барьеру. Из громкоговорителя что-то гулко вещал хорошо поставленный голос.
— Привет, — сказала Барбара.
Она казалась более отчужденной, чем помнилось ему.
— Привет, — сказал Майлс. — Я… мне совсем не хотелось вытаскивать вас сюда, на вокзал.
— О, это ничего, — сказала Барбара. Зато он прекрасно вспомнил эти серые глаза с длинными черными ресницами. — Кроме того, вечером мне надо быть в офисе.
— В офисе? В воскресенье вечером?
— Я работаю на Флит-стрит, — сказала Барбара. — Я журналистка. Поэтому, когда меня спросили, пишу ли я романы, я ответила, что не совсем. — Она тут же оставила эту тему. Ее серые глаза украдкой изучали лицо Майлса. — Что случилось? — неожиданно спросила она. — В чем дело? У вас такой вид…
— Я попал в ужаснейшее положение! — воскликнул Майлс. Он почему-то чувствовал, что в присутствии этой девушки может говорить откровенно. — Я должен был во что бы то ни стало найти Фей Ситон. От этого зависит все. Никто не сомневался, что она едет в том же поезде, что и я. И теперь, черт побери, я не знаю, что мне делать, потому что ее в этом поезде не было.
— Не было в поезде? — переспросила Барбара. Она широко раскрыла глаза. — Но Фей Ситон приехала на этом поезде! Она прошла здесь секунд за двадцать до вас!
«Пасса-жи-ры, следующие до Хони-то-на, — нараспев командовал громкоговоритель, — займите очередь у платформы но-мер девять! Пасса-жи-ры, следующие до Хони-то-на…»
Все другие звуки потонули в этом адском гуле. Но к Майлсу вернулось ощущение ночного кошмара.
— Должно быть, вам померещилось! — сказал Майлс. — Говорю вам, ее не было в поезде! — Он с диким видом озирался вокруг, и тут ему в голову пришла новая мысль. — Постойте-ка! Значит, вы ее все-таки знаете?
— Нет! Я увидела ее впервые в жизни!
— Тогда как вы узнали, что это была Фей Ситон?
— По фотографии. Цветной фотографии, которую показывал нам профессор Риго в пятницу вечером. И я… я подумала, что вы приехали вместе. И уже решила было не встречаться с вами. По крайней мере, я… не знала, как поступить. Что стряслось?
Это была полная катастрофа?
«Я не сумасшедший, — сказал себе Майлс, — я не пьян и не слеп, и я могу поклясться, что Фей Ситон в поезде не было». Перед ним роились фантастические существа с бледными лицами и красными ртами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35