– Человек Кали. Она любезно предоставила его в мое распоряжение...
Они преодолели следующий отрезок пути с почти максимальной для их автомобиля скоростью – девяносто километров в час. За это время Малко успел узнать от Саманты кое-какие полезные сведения о Кали и понял, что общество этих двух тигриц грозит ему множеством, мягко выражаясь, неприятностей. Не говоря уже о том, что он по-прежнему терялся в догадках относительно места, где хранилось проклятое оружие. Сейчас Малко без колебаний отдал бы всю старинную мебель из своей библиотеки в обмен на моторную лодку и коротковолновую радиостанцию...
– Значит, именно Кали покупала у тебя оружие? – спросил он.
Графиня Адлер удивленно посмотрела на него.
– Конечно. А что?
– Тебе не показалось странным, что глава государства тайно закупает товар, который может приобрести вполне официальным путем?
– Но ведь заказ делал не президент, а сама Кали, – возразила Саманта.
– Как по-твоему, она способна возглавить революционный переворот?
Графиня пожала плечами.
– Не знаю. Да мне, собственно, на это наплевать. Здесь желающих закупить оружие более чем достаточно. Для меня она была просто выгодным клиентом.
Они подъехали к знакомому броду у разрушенного моста. Уже стемнело, и брод освещали нефтяные горелки. Малко задал очередной вопрос:
– И все же, как ей удалось тебя провести? Саманта злобно фыркнула.
– В последний момент она вознамерилась заплатить мне рупиями! А за пределами Индонезии эти бумажки можно продавать на килограммы... Когда я напомнила ей, что мы договаривалась о долларах, она попросила отсрочку, чтобы раздобыть их. С тех пор мы каждый вечер приходили к Жозефине, которой должны были привезти доллары из Джакарты...
Уловка действительно оказалось простой, но эффективной.
– Она верно рассчитала, что я не смогу увезти оружие назад, – добавила Саманта. – Но я ошиблась, решив, что она просто хочет добиться скидки.
“Хорошенькая скидка”, – подумал Малко.
Они беспрепятственно проехали брод, где в этот поздний час не оказалось ни одной машины. До Денпасара оставался всего час езды.
Малко спрашивал себя, не приснилось ли ему все это. Однако до конца истории было еще очень далеко. Угроза его жизни отодвинулась, но Малко по-прежнему сидел на пороховой бочке. Графиня Саманта Адлер представлялась ему отнюдь не идеальной союзницей... Однако теперь он уже почти не сомневался, что партия оружия находится здесь, на Бали.
Глава 7
Кали аккуратно, не спеша нанесла на длинные ногти второй слой темно-красного лака. Затем окунула губы в бокал с шампанским, скорчила гримасу и решительно выплеснула содержимое бокала в умывальник.
Она терпеть не могла шампанское. Однако, сделавшись женой президента, быстро приучила себя пить его – ведь это обязательный компонент ее нового амплуа. Из таких же соображений она заказывала поварам замысловатые европейские блюда, хотя ее единственным любимым лакомством оставался хорошо приготовленный местный “нази-горенг”. Оставаясь одна. Кали часто с гордостью повторяла вслух: “Я – супруга президента...”
Правда, подобная “должность” носила в стране весьма временный характер. Президент считался крупным специалистом по части молниеносного и безоговорочного развода. Главным делом для отвергнутой супруги было убраться восвояси не с пустыми руками...
Но пока что Кали была настроена беззаботно и почти весело: в настоящий момент два человека, которые встали у нее на пути, уже распрощались с жизнью.
Завершив церемонию накрашивания ногтей, она встала у зеркала и распахнула шелковый халат, под которым больше ничего не было. Кали с удовлетворением оглядела свое тело: небольшая высокая грудь, плоский живот, длинные стройные ноги. Она начала медленно массировать грудь, глядя, как в зеркале точеные пальцы скользят по упругой коже. От собственной ласки ее охватило смутное волнение.
Красота Кали привлекала мужчин уже в тринадцатилетнем возрасте. Ее первыми клиентами стали китайские коммерсанты из Глокока. Благодаря им Кали могла есть досыта, живя в стране, где голод – более распространенное явление, чем насморк. Она не знала ни своего отца, ни матери; ее воспитал торговец шашлыками, который, впрочем, недолго оберегал ее невинность и первый же воспользовался ею в тот день, когда ей исполнилось двенадцать лет.
Став избранницей президента, Кали с яростной энергией зачеркнула всю свою прежнюю жизнь и постаралась в первую очередь забыть тех мужчин, к которым была сама неравнодушна.
К своему новому мужу и покровителю она относилась с униженной покорностью, участвуя в его сомнительных забавах и идя навстречу его самым изощренным прихотям. Но постепенно она сумела сделаться его незаменимой помощницей, перестав довольствоваться скромной ролью официальной фаворитки. Она проникла в тот магический круг, где рождались самые невероятные и вместе с тем самые прибыльные аферы.
Поставив крест на позорном прошлом, она выдумала для журналистов трогательную историю своей жизни, которая не вызывала сомнений: нечто среднее между сказками о Красной Шапочке и Белоснежке...
Сейчас Кали не терпелось возвратиться в Джакарту. Она не любила надолго оставлять президента одного. Плоть слаба, природа всегда берет свое... Но афера с оружием была для нее первой по-настоящему серьезной возможностью доказать президенту, что она имеет право на свое место в высших деловых кругах, а не только в его постели...
С устранением двух неугодных персонажей почти все проблемы отпадали. Первой неожиданностью, возникшей в ходе операции, было появление Саманты. Президент послал на переговоры Кали, поскольку ожидал, что оружие привезет мужчина, и неотразимое очарование Кали должно было упростить дело...
А необходимость ликвидации нежданного американца стала отличным поводом, чтобы одним ударом убить двух зайцев...
Кали с внезапным беспокойством посмотрела на часы. Уже больше девяти... Куда же подевался этот болван? Не хватало еще, чтобы его русский джип сломался посреди дороги!
В дверь постучали. Кали запахнула халат и царственной поступью направилась к двери.
В комнату, согнувшись в низком поклоне, вошел ее любимый гуру Пета.
– Прибыли музыканты. Ваше Превосходительство...
Она едва не приказала вышвырнуть на улицу и его, и музыкантов, но вовремя вспомнила, как подобает вести себя женщине ее ранга.
– Пусть войдут, – приказала она величественным тоном.
Музыканты отеля гуськом вошли в номер и расселись прямо на полу. Этот церемониал повторялся каждый вечер.
Ритмичные звуки их диковинных ударных инструментов вызвал у Кали новый прилив раздражения. Старый гуру, хорошо знавший ее характер, тайком усмехнулся в редкую бороденку. Он ненавидел эту женщину.
Первая дама страны то и дело поглядывала на дверь. У нее сжималось сердце от недоброго предчувствия. Ей хотелось самой разрезать на части эту иностранку, обладавшую тем, чего она сама была лишена: белым цветом кожи, прирожденной аристократичностью и культурой поведения. Кали смутно сознавала, что перестав быть фавориткой президента, сразу же превратится в красивую потаскушку.
Музыканты закончили концерт и встали. Кали поблагодарила их наклоном головы и едва дождалась, пока все они покинут комнату. Закрыв за ними дверь, она громким вульгарным голосом обратилась к гуру:
– Куда же подевался Рака?!
Гуру с лицемерным подобострастием поклонился и ответил:
– Ваше Превосходительство, я спускаюсь в гараж каждые пять минут... Но машины пока нет.
Кали почувствовала, что вот-вот взорвется от злости.
– Исчезни! – крикнула она. – И без него не возвращайся...
Оставшись в одиночестве, Кали капризно топнула ногой и выбежала на балкон, чтобы хоть как-то успокоить нервы. Остов потерпевшего крушение катера напоминал в лунном свете сказочный корабль-призрак.
Ей пора ехать за оружием. Но пока Рака не вернулся, действовать нельзя.
В дверь едва слышно постучали. Кали мигом пролетела через всю комнату и распахнула дверь.
Сначала она никого не увидела, но, опустив глаза, все поняла. Рака униженно скорчился на коврике у порога, обхватив голову руками. Его правое запястье было обмотано окровавленной тряпкой. Его била дрожь, и с губ слетали торопливые бессвязные слова.
Кроме него в коридоре никого не было.
Кали пришла в неописуемое бешенство. Она грубо схватила мужчину за волосы и втащила его в комнату. Он в униженной позе распластался на полу. Кали яростно забегала вокруг него, награждая основательными пинками. По поведению Рака она поняла, что его провинность безмерно велика.
– Вставай! – прошипела она. – Говори, что случилось! Не отрываясь от пола, Рака простонал в ответ нечто совершенно невразумительное. Кали почувствовала, что сейчас сойдет с ума.
– Где эти двое? – крикнула она.
Ответа не последовало.
Женщина наступила туфлей на его раненое запястье и надавила, поворачивая тонкий каблук вправо-влево. Хрустнули кости, Рака захрипел, корчась от невыносимой боли. Он вспомнил, как Кали кухонным ножом собственноручно кастрировала жеребца за то, что тот сбросил ее с седла. От этого зрелища стало плохо даже конюхам. Да, в гневе Кали была способна на все!
Она наклонилась и ухватила его за черные напомаженные волосы.
– Что произошло?! Говори, иначе убью!
Рака сбивчиво рассказал ей о происшедшем. После неудачного покушения он вернулся в город на автобусе, а до автобусной станции целых четыре часа добирался пешком.
Взбешенная Кади не сразу воняла его слова.
– Значит, они оба живы, и она знает, что я собиралась ее убить? – ледяным тоном спросила она.
У него не хватило мужества ответить “да”. Кали молча, со страшной злобой ударила его ногой в лицо, едва не выбив левый глаз.
– Предатель!
Она задыхалась от ярости. На американца ей было, в сущности, наплевать, но вот куда подевалась Саманта? Теперь она, Кали, рисковала потерять эту партию оружия. А это означало немилость президента и изгнание из дворца.
Она презрительно посмотрела на распростертое у ее ног ничтожество. Как же он умудрился провалить такое простое задание? Рака приехал к ней в тот момент, когца Малко находился в бунгало Саманты, и Кали решила не упускать такой счастливый случай: если Саманта действительно собирается убить иностранца, то пусть Рака убьет ее.
Но он оказался предателем. Может быть, Рака знает, где она прячется? Нужно заставить его говорить. Заставить любым способом.
Она подошла к стене и позвала:
– Пета!
Гуру, который, видимо, подслушивал, приложив ухо к стене, появился мгновенно.
– Выводи “мерседес”, – приказала Кали. – Едем к Пракасану.
Рака издал приглушенный крик и попытался уцепиться за ее халат. Кали отбросила его, ударив каблуком по лбу. Ею все больше овладевала уверенность в том, что Рака предал ее, переспав с Самантой. Эта последняя догадка усилила ее гаев.
Незадачливый убийца всхлипывал от ужаса. Все что угодно, только не Пракасан... Это был наиболее жестокий из местных руководителей ИКП.
Гуру потряс Раку за плечи, и тот тяжело поднялся на ноги, чередуя мольбы о пощаде с униженными заверениями в своей преданности. Кали переоделась в оранжевое сари, вытолкала обоих мужчин в коридор, и все вошли в лифт.
– Если скажешь в холле хоть одно слово, – бросила ему Кали, – я своими руками сдеру с тебя кожу!
И она была вполне способна на это.
Внизу их уже ждал черный “Мерседес-250”. За рулем сидел второй гуру. Кали втолкнула Раку в салон и села рядом с ним на заднее сиденье.
– В Убуд, – коротко приказала она.
* * *
Непрерывные визги обезьян сливались в оглушительный шум. Обезьяны начинали кричать с наступлением ночи и не умолкали до самого рассвета. Ни один индонезиец не отваживался сунуться затемно в обезьяний лес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28