И повторяющиеся геометрические узоры в виде горизонтальных параллельных линий.
Он подошел поближе, чувствуя, как внутри у него все сжимается. Нет, он не ошибся, это были именно они, изображения, вырезанные на трупах, и другое, которое позволило понять сцитал на глиняном сосуде и которое обозначало слово «человек».
Так вот как все сошлось: алебастровые камни, резня в деревне, затонувшее судно и убийство Омара и местных рабочих.
Он закрыл глаза, вновь их открыл, дыхание перехватило. Здесь, на этот раз нарисованный в натуральную величину, на него смотрел мальчик с сосуда, резко выделяясь среди прочих стилизованных изображений. Он приблизился, борясь с головокружением. Мальчик был изображен не один. Рядом с ним на коленях стояла женщина, и на руках у нее лежал ребенок. Череп у женщины был слегка вытянут, как у. мальчика и у ребенка. На них не было ничего, кроме набедренных повязок и браслетов (медных?) на запястьях и лодыжках. А перед ними на плоском камне стоял котелок, в точности такой же котелок, какой сейчас рассматривала Лейла с таким выражением лица, будто это был предмет, приносящий несчастье.
Чувствуя дурноту, Роман отступил на шаг и натолкнулся на Д'Анкосса.
– Просто удивительно, правда? – сказал тот. – В этом подземном жилище явно обитало несколько поколений. Вот эта фреска, изображающая маленькое семейство, появилась, насколько я могу судить, в эпоху неолита, другие, без сомнения, относятся к раннему голоцену, около восьмитысячного года до нашей эры, а может, и раньше. Маттео скажет нам больше.
– Подтверждаю, подтверждаю! Перед нами страты многих человеческих сообществ, живших здесь в течение многих тысячелетий. Да ведь перед нами величайшее открытие двадцать первого века! – воскликнул он, пытаясь изобразить джигу. – Да-да! Дамы и господа, – продолжил он, делая комичный поклон, – восхищайтесь! Ecce Homo!
Потрясенный до глубины души, Роман не мог оторвать взгляд от живописных и резных изображений. Он внезапно почувствовал себя крошечным и в то же самое время частичкой неразрывной цепи, связывающей человечество. Миллионы людей жили, миллионы людей умерли, а он всего лишь крошечное звено этой цепи. Краткое мгновение плоти, наделенной даром слова. Голос Лейлы внезапно вырвал его из плена мечтаний.
– Он чистый!
Роман растерянно повернулся к ней. О чем это она?
– Он чистый, Роман. Котелок совершенно чистый!
Он увидел, как Д'Анкосс повернулся и бросился к котелку, за ним подбежал улыбающийся Маттео, не в силах отрешиться от увиденного.
– Чистый? – повторил Д'Анкосс, наклонившись над большим черным котелком.
Лейла подалась назад, с широко раскрытыми глазами.
– Не трогайте его! – прошептала она. – Его нельзя трогать! Он священный!
– Лейла, послушай! Ну что ты такое говоришь? – усмехнулся Маттео Сальвани. – Это всего-навсего котелок!
– Он принадлежит им! – воскликнула она, смертельно побледнев. – Там, внутри, еще осталось их дыхание!
– Дыхание? Чье дыхание, красавица моя? – добродушно переспросил Маттео. – Вот этих призраков, что на стенах?
– Они живые! Они еще живые! Они там! Народ, Народ вернется! – бормотала она и вдруг стала падать назад.
Роман увидел, как побелели ее глаза, и успел подхватить ее как раз перед тем, как она потеряла сознание.
– Она в обмороке! – закричал он двум другим. – Идите за Владом!
Он увидел, как Д'Анкосс побежал будто подстегнутый, а Маттео с беспокойством наблюдал за происходящим.
Он легонько похлопал по щекам Лейлу, которая, тяжелая и одеревенелая, будто поправилась на двадцать килограммов, по-прежнему стонала, закатив глаза и приоткрыв губы; пульс был неровным.
Роман несколько раз позвал ее по имени, но она так и не приходила в сознание. Ею завладели духи, подумал он и тотчас же осекся: не говори глупости, старик, духов не существует, даже если Лейла и верит в них. Ею завладели собственные страхи, и больше ничего!
Но ее быстро вращающиеся в орбитах глаза напугали и его.
Шаги.
Торопливые шаги за его спиной. Затем хриплый голос Влада:
– Что тут еще происходит?!
За этим восклицанием последовал залп звучных русских ругательств. Затем раздался глуховатый голос Яна:
– Фантастика! Затерянный мир!
И наконец, мелодичное сопрано Татьяны:
– Вы правы, Антуан, это потрясающе. А в чем дело? Лейле плохо?
– Она потеряла сознание, – сказал Влад, почему-то на своем родном языке.
– Странно, – произнесла Татьяна, приблизившись. – Ее глаза, то, как она скрипит зубами… Я уже видела такое однажды, в Сибири. Шаманы…
– Думаю, она впала в транс, – подтвердил Роман. – Она говорила о духах, о дыхании, а потом упала в обморок.
– Прямо история про волка, – заметила Татьяна. – Наверное, это ее тотем.
– Только не говорите, что вы верите во все эти глупости, дорогая Татьяна! – воскликнул Маттео. – Малышка просто переволновалась и испугалась, вот и все!
– Надо привести ее в чувство! – продолжала Татьяна, не обращая внимания на замечание Маттео. – Влад, водки!
Она быстро выхватила флягу и, влив глоток между бледных губ Лейлы, отдала приказание по-узбекски:
– Bunda! Hozir! Здесь, сейчас!
Из-за обжигающего алкоголя или повинуясь приказанию, Лейла вдруг начала кашлять и рывком села, глаза ее были широко открыты.
– Лейла? – позвал Роман. – Лейла?
Она не ответила, по-прежнему устремив взгляд в какую-то невидимую точку прямо перед собой.
Татьяна наклонилась над ней и два раза ударила по щекам. Молодая женщина моргнула, затем сделала глубокий вдох, словно внезапно вспомнив, что нужно дышать.
– Qalaysiz? Все в порядке? Уже лучше? – спрашивала Татьяна, теребя ее.
– Мне надо было бежать, – пробормотала Лейла. – Я испугалась. Они убивают все, что живое.
– Кто это «они»? – спросил Ян, нахмурив брови.
– Демоны, конечно, – вздохнув, ответила она. – Мне холодно.
– Демоны? Какие демоны? Те, которые убили жителей деревни? И Омара?
– Нет, демоны, которые сеют смерть, демоны, у которых веревки. Демоны-людоеды.
– Это состояние шока! – прошептал Маттео. – Нужен кусочек сахара.
– У меня есть шоколадный батончик, – вспомнил Роман. – Ян, ты можешь сделать несколько зарисовок настенных росписей? – спросил он, растирая спину Лейлы. – Мы же не можем оставаться здесь вечно.
– Такое ощущение, что у нее были видения, как-то связанные с доисторическими людьми, которые здесь жили, – задумчиво произнесла Татьяна. – Она, без сомнения, представила себя одной из жертв. Каким-нибудь животным. Эксперимент Короля Хищников! – добавила она с горечью.
– Мне уже лучше, – внезапно сказала Лейла уже вполне нормальным голосом. – Не так холодно. Но здесь есть что-то плохое, Роман. Поверь мне.
– Дух?
– Я не знаю. Здесь пролилась кровь, много крови. Много ненависти, много страданий.
– Но котелок и вправду чистый! – бросил Д'Анкосс, склонившись над посудиной.
– Нонсенс! – бросил Ян. – Это невозможно.
– Идите сами посмотрите.
Ян тоже наклонился над котелком.
– Чистый? That's a bit step! Не надо преувеличивать! Скажем так, за много веков остатки пищи просто распались. Их уничтожили бактерии.
Д'Анкосс, ничего не ответив, посмотрел на него. Ян уже удалялся, стиснув в руке свой блокнот для зарисовок, он что-то нервно в нем чертил, за ним в восторженном исступлении следовал Маттео, бормоча на ходу: «Морской мелкозернистый кальцит, стилотиты», будто читал псалом. Д'Анкосс повернулся и встал прямо напротив рисунка, изображающего мальчика и женщину, вынув из своей кожаной сумки череп, который с такой тщательностью обследовал накануне.
Лейла, которая, похоже, уже пришла в себя, спокойно прохаживалась по пещере. Татьяна присоединилась к Маттео, и они, любуясь живописью, принялись обсуждать сбросы горных пород, океанское дно, кристаллизацию и трещины, возникающие при сдвигах пластов. Влад, с винтовкой в руках, не спускал глаз с выхода из туннеля.
– Надо уходить, – обратился он к Роману. – Они совершенно забыли, что с позавчерашнего дня в этих местах убиты уже пятнадцать человек! И что мы находимся в зоне, оцепленной войсками. Если мы окажемся между двумя группами войск, ведущих тактические учения…
– Да, знаю, – мрачно согласился Роман. – Но они же как Гензель и Гретель перед пряничным домиком. Мечта их жизни – вот она, прямо перед ними! Неизвестная науке пещера, которая, возможно, кардинально изменит представление об этой части света.
– Представление о моем собственном мире меня интересует больше, Роман, – отозвался Влад. – Я просто хочу иметь возможность по-прежнему им любоваться, если ты меня понимаешь. Я не слишком тороплюсь превратиться в компост!
– Роман!
Он обернулся. Лейла из-за глиняной пирамиды делала ему знак приблизиться. Он подошел к ней.
Молодая женщина стояла перед круглым камнем, лежащим на песке.
– Надо приподнять его, – вполголоса произнесла она.
– Лейла, послушай, ну в самом деле…
– Подними. Ты что, не видишь, что на нем знак?
Она ткнула пальцем в крошечные насечки по диагонали.
– Да обычные царапины!
– Ты же прекрасно понимаешь, что нет. Подними его. Мне это слишком тяжело.
Вздохнув, Роман наклонился и выпрямился. Камень оказался тяжелым, и он почувствовал, как до предела напряглись мышцы, а на лбу выступили капли пота. Он откатил набок камень, под которым открылось отверстие около метра в диаметре, глубиной сантиметров пятьдесят.
Туда был засунут какой-то предмет серого цвета. Этот предмет был очень похож на большую прорезиненную сумку. Наверняка наркотики, тотчас же подумал он. Выходит, пещеру используют наркоторговцы. Он напрягся, чтобы подтянуть сумку к себе, и с помощью Лейлы, побледневшей от волнения, стал развязывать стягивающие ее веревки. Затем, перевернув сумку вверх дном, они вывалили ее содержимое на песок, белый, как время, что утекло с давних пор.
В сумке были не наркотики. В ней лежала надувная лодка ярко-оранжевого цвета.
– Спасательный плот! – бросил потрясенный Влад, опять по-русски.
Спасательная шлюпка. Лейла освободила насадку, закрывающую клапан, и, после того как в клапан подули, на их глазах лодка стала принимать форму. В шлюпке могло поместиться человек шесть. Два весла. И отделения для провизии, в которых была вода, какая-то еда, подвергшаяся вакуумной сушке, и витамины. Спасательная шлюпка. Чтобы плыть, но куда? Спасать, но кого?
– Что это с вами такое? О!
Рядом с ними застыла Татьяна, за ее спиной стоял Маттео. Профессор в течение нескольких мгновений пытался сосредоточиться и понять, что он видит. Он открыл было рот и быстро закрыл его, поднес руку к вискам.
– Простите, в голове немного шумит… столько волнений! – пробормотал он, тяжело оседая на песок.
Он побагровел и тяжело задышал. Роман испугался, как бы с ним не случился сердечный приступ, но Татьяна, оказавшаяся чрезвычайно полезной в этой ситуации, уже успела намочить свой шарф в холодной воде и промокала ему лицо и виски.
– Давление повысилось, – сказала она. – Ему нужно лекарство принять.
Маттео послушно показал на нагрудный карман рубашки, и Татьяна заставила его проглотить таблетку.
– Сейчас пройдет, не беспокойтесь, – сказала она ему, затем обернулась к Роману. – Что это за идиотская шлюпка, дорогой Роман?
– Я думаю, что все задают себе этот вопрос, дорогая моя Татьяна, – ответил он ей при всеобщем молчании.
– «Сделано в Гонконге», – прочитала Лейла на внутренней стороне левого борта.
Ян наклонился, чтобы лучше видеть.
– Китайская лодка в центре пустыни… Бред какой-то.
– Как и все, что с нами происходит вот уже три дня! – заметила Татьяна.
– Если есть лодка, значит, можно ею воспользоваться, – сказал Влад. – Я хочу сказать, что типы, которые спрятали ее здесь, спрятали ее не просто так. Значит, здесь, внизу, можно плыть! – сделал он вывод, всматриваясь в мрачные закоулки пещеры.
– Сеть подземных каналов, – прошептала Татьяна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47