Лоусон тем временем принял решение.
– Я захожу, – коротко сказал он. – Загони эту старую кошелку в дом.
Киттинг побежал исполнять приказание. Не обращая внимания на протесты пожилой женщины, он буквально впихнул ее в прихожую, швырнул туда же собаку и захлопнул тяжелую дверь.
– Харт, в укрытие, – скомандовал Лоусон. – Он может ждать нас.
Харт присел на корточки за капотом полицейского автомобиля без опознавательных знаков, на котором они приехали. Лоусон и Киттинг, словно в кино, встали по обеим сторонам двери, приготовив оружие. Потом детектив еще раз окликнул Гордона и, не дождавшись ответа, ударил ногой в дверь чуть выше замка.
Хлипкая дверь подалась сразу, и полицейские ринулись внутрь. Харт ждал, что сейчас начнется пальба, но услышал только перекличку копов, проверявших внутренние помещения перестроенного гаража. Потом на несколько мгновений воцарилась тишина, нарушаемая только доносившимся из дома приглушенным лаем шпица.
Наконец в дверях появился Лоусон.
– Харт! Идите сюда! – окликнул он его. Высунувшись из-за машины, Харт сразу заметил, что девятимиллиметровая «беретта» детектива вернулась в кобуру под мышкой. – Он покончил с собой, – пояснил Лоусон, перехватив взгляд Харта. – Зрелище, конечно, не из приятных, но вам необходимо зайти. Нужно опознать тело. Судя по тому, что мы там нашли, Гордон действительно свихнулся. Мозги набекрень… – Он повернулся, чтобы вернуться в жилище Гордона. – Только ничего не трогайте, – бросил он через плечо. – Кстати, как у вас с желудком, крепкий? Я бы не хотел, чтобы вы облевали все на пять миль вокруг.
– Думаю, выдержу. Меня готовили на центрифуге, детектив.
– По сравнению с центрифугой это, конечно, пустяк. Что касается меня, – добавил он вполголоса, – то с меня на сегодня хватит крови. Это так же верно, как то, что меня зовут Гарри Лоусон! – И он грязно выругался.
В тесной полутемной комнатушке было холодно, как в холодильнике, да и пахло там так же – сырым мясом. Вскоре Харту стало ясно почему. Как и предупреждал Лоусон, крови было много, очень много.
Дейл Гордон лежал на полу лицом вверх; голова его упиралась в некое подобие алтаря, руки были раскинуты в стороны, а ноги скрещены, так что все тело образовывало крест. Вены на запястьях были перерезаны, рядом валялся кривой нож и очки, которые Гордон, очевидно, снял, чтобы придать себе большее сходство с распятым Христом. Никакой одежды на нем не было.
Лоусон поглядел на Харта: – Это он?
Харт коротко кивнул. С улицы донесся далекий вой сирены «Скорой помощи».
– Сержант Лоусон! – Из-за занавески, отгораживавшей угол комнаты, появился Киттинг. В руке, затянутой в резиновую перчатку, он держал короткие пижамные штанишки. – По-моему, это то самое, что вы искали в доме Джиллиан Ллойд.
– Это они?
Лоусон снова выругался.
– Похоже, что да. Он взял их на память.
– Смотрите… – Киттинг развернул штаны так, что и Лоусон, и Харт увидели на фланели засохшие серые пятна. При виде их Харт почувствовал, что его тренированный желудок астронавта не выдерживает. С проклятьем он закрыл глаза и свирепо потер их пальцами, словно стараясь с помощью простых механических движений стереть, вытравить увиденное из памяти. Лоусон же спокойно спросил Киттинга, нашел ли он еще что-нибудь важное.
– Пока нет, сэр. – Убрав штаны в пластиковый пакет, он снова занялся обыском.
Харт спросил:
– Как вы думаете, детектив, Джиллиан убили этим ножом?
– Откуда мне знать. – Лоусон пожал плечами. – На нем должны были остаться следы ее крови. В любом случае этим вопросом займется лаборатория. Кроме того, существует трассологическая экспертиза. Она установит, были ли раны на телепогибшей нанесены этим ножом или нет. – Он немного помолчал, потом неожиданно добавил: – Но если хотите знать мое мнение, я почти на сто процентов уверен, что Гордон – именно тот, кого мы ищем.
Харт пристально посмотрел на детектива. Ему было совершенно ясно: Лоусон знает больше, чем говорит.
– Почему? – спросил он.
– Гордон – типичный извращенец, – сказал Лоусон и нахмурился. – Классический, я бы сказал. Таких, как он, можно смело упоминать в учебниках по криминологии и судебной психиатрии. Дело в том, что у него и на работе, и здесь… – Лоусон кивнул в сторону старого комода, служившего Гордону алтарем, – мы нашли целое досье на Джиллиан Ллойд.
– Фотографии? – догадался Харт.
– Да. Десятки откровенных снимков, сделанных в момент, когда Джиллиан Ллойд находилась в гинекологическом кресле в смотровом кабинете клиники. Разумеется, она понятия не имела, что ее фотографируют…
– Господи Иисусе!
– Вот именно, – сухо кивнул Лоусон и пояснил: – Религия. Похоже, Гордон был приверженцем одного из новомодных христианских учений. Взгляните на этот алтарь, да и на все остальное тоже. В этом доме свечей больше, чем в соборе во время мессы. Еще Киттинг нашел иконы, которые, кстати, лежали в том же ящике, что и снимки Джиллиан Ллойд, а также хлыст со следами крови. Готов прозакладывать что угодно, что это его кровь. Книги на полках – сплошь религиозная литература апокалиптического и откровенно сатанистского содержания. Словом, наш Дейл Гордон был тот еще тип: религиозный фанатик и сексуальный извращенец-фетишист, избравший Джиллиан Ллойд объектом своей страсти. Бог звал его в одну сторону, а Джиллиан Ллойд – в другую, и в конце концов он не выдержал. И вот результат… – Детектив указал на распростертое на полу тело.
– Это случилось после того, как он увидел Джиллиан со мной? – уточнил Харт.
– Возможно. – Лоусон не осуждал его, чего Харт втайне боялся. Он скорее размышлял вслух. – Впервые Гордон увидел Джиллиан в клинике, и вскоре она стала для него единственным объектом страсти. Она стала тем центром, вокруг которого вращались все его сексуальные фантазии. Бедняга, должно быть, никогда не мог возбудиться толком, но на Джиллиан у него встал – неудивительно, что он ее боготворил. А потом появились вы, и он приревновал, да так, что у него в башке полетели все предохранители. Гордон понял, что никогда не сможет обладать Джиллиан, и прикончил ее, чтобы она не досталась никому… А без нее он и сам не смог или не захотел жить…
Протяжный стон, донесшийся от дверей, не дал ему договорить. Обернувшись на звук, детектив и Харт увидели на пороге Мелину Ллойд. Судя по выражению ее лица, она слышала большую часть того, что говорил детектив.
Если Харт был потрясен ее внезапным появлением, то о Лоусоне этого сказать было нельзя. Он невозмутимо поинтересовался, какого дьявола ей здесь надо. Она не ответила, и Харт, осторожно обняв Мелину за плечи, попытался вывести молодую женщину на улицу, но она оттолкнула его и вырвалась.
– Это он? Это он убил мою сестру? Но почему? За что?!
– Вам не следовало сюда приезжать, Мелина, – строго сказал Лоусон.
– Черта с два! – Она шагнула вперед, но детектив заслонил ей дорогу.
– Пустите! Я должна увидеть его лицо!
– Как вы узнали, что мы здесь? – спросил Лоусон, продолжая загораживать труп своей широкой грудной клеткой.
– Это было не трудно. Я нашла адрес в телефонной книге. Пустите же! – снова воскликнула она, но теперь уже дорогу ей загораживал не только Лоусон, но и Харт. – Пропустите, я должна увидеть его. Я хочу увидеть убийцу моей сестры! Я должна убедиться, что он мертв! – Она уперлась Харту в грудь и попыталась сдвинуть его с места.
– В этом можете не сомневаться, Мелина. – Он бережно взял ее за руки. – Дейл Гордон покончил с собой. Он умер… Ну пожалуйста, Мелина, перестаньте!..
Она еще некоторое время боролась, но потом как-то сразу обмякла, словно потеряв всякое желание добиваться своего. Воспользовавшись этим, Харт поспешил вывести Мелину из гаража. Там он отвел ее в сторону и прижал к себе. Некоторое время оба молчали, потом она начала негромко всхлипывать.
В последний раз взвыв сиреной, машина «Скорой помощи» вкатилась на подъездную дорожку гаража, по которой с пронзительным лаем прыгал шпиц, похожий на сбежавшую из пудреницы пуховку. Его пожилая хозяйка, рискуя жизнью, бросилась прямо под колеса и в последний момент спасла своего любимца.
– Что с мистером Гордоном? – спросила она у санитаров, которые с носилками наперевес устремились к перестроенному гаражу. – Он заболел?
Ей никто не ответил. Между тем на тротуаре уже начали собираться соседи – в основном это были пожилые люди, привычно проводящие время перед телевизором. Но, очевидно, реальная драма оказалась куда привлекательнее «мыльных опер» и дневных ток-шоу.
Харт осторожно погладил Мелину по голове.
– Тебе не нужно быть здесь, – проговорил он, незаметно для себя переходя на «ты». – Не нужно на него смотреть – он умер и…
– Почему? – Она с неожиданной силой высвободилась. – Ведь этот подонок убил мою сестру!
– Похоже на то, – согласился Харт.
– Тогда я имею такое же право быть здесь, как и детектив Лоусон. – Ее глаза гневно сверкнули. – А вот вас, мистер Астронавт, это не касается. Вы сами подтвердили это, когда сказали, что не спали с Джиллиан. Вы хотели, чтобы эта история никак вас не коснулась! Что в таком случае делаете здесь вы?
Харт объяснил, что приехал сюда по настоянию Лоусона.
– Лоусон надеялся застать этого типа в живых и допросить. Я был нужен ему, чтобы опознать Гордона.
– И как? Ты… – Она тоже, сама того не заметив, стала обращаться к нему на «ты». – Ты узнал его?
– Да, это он. Никаких сомнений.
– Тогда почему ты до сих пор здесь? – все еще сердито спросила она. – Ты сделал свое дело и можешь быть свободен, или как там говорят у вас в НАСА… Какого черта ты не едешь в свой Хьюстон? Насколько я помню, твой адвокат утверждал, что у тебя есть срочные дела, которые ты не можешь откладывать! Несомненно, – добавила она едко, – тебя ждет очередной банкет или очередная памятная награда, но это уже не мое дело!
Ее слова болезненно задели Харта. Больше того, он рассердился. Лично он считал, что существует множество куда более приятных способов провести время, чем смотреть на обнаженный мужской труп, лежащий в луже крови.
Впрочем, Харт тут же подумал, что Мелина во многом права. В жилище Гордона Лоусон обнаружил достаточно улик, чтобы закрыть дело. И самоубийство преступника ничего не меняло – ведь Харт опознал его с первого взгляда, так что скорее всего детективу он больше не нужен. Официальный протокол опознания он может подписать позднее… Почему же в таком случае он не едет по своим делам, которых у него действительно немало?
– Я и сам не знаю, почему я все еще здесь, – признался он. – Пожалуй, мне действительно больше нечего тут делать, но прежде, чем я отправлюсь в Хьюстон, я хочу сказать тебе одну вещь…
– Какую же?..
– Я тоже близко к сердцу принимаю эту трагедию. У меня и в мыслях не было причинить Джиллиан зло. И все же я виню себя в том, что с ней произошло. Хотя ты, видно, считаешь иначе, – сказал он и, наклонившись к ней, добавил: – Единственное, что меня радует, это то, что вчера вечером со мной была не ты, а Джиллиан!
ГЛАВА 13
Округ Ламиза был самым маленьким во всем штате Нью-Мексико, но таким не казался – должно быть, благодаря тому, что он был и самым малонаселенным.
И шерифу Максу Ритчи это нравилось.
Кое-кому, правда, панорама, видимая сквозь ветровое стекло шерифского автомобиля, напомнила бы пустыню, но Макс Ритчи придерживался иного мнения. В своем округе ему было уютно, как в материнском лоне, и немудрено: здесь он родился, вырос и провел практически всю жизнь, за исключением двух лет учебы в колледже в Лас-Крусес и службы в наземных частях ВВС. Макс Ритчи рано вышел в отставку (в чине столь незначительном, что о нем и упоминать-то не стоило), вернулся в Ламизу, женился на одной из местных девушек, обзавелся тремя детьми – сыном и двумя дочерьми. Сколько он себя помнил, ему никогда не хотелось перебраться куда-нибудь в другое, более «приличное» место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86