«в том случае, сэр, если вы, не дай Бог, сэр, отправитесь в мир иной».
— Здесь у нас фотография Джерри Костигана, — сказал он, указывая концом карандаша с резинкой на снимок девять на двенадцать в пластиковой упаковке. — А здесь Рассела, — и снова девять на двенадцать в глянцевой обложке.
Даже на таком маленьком изображении Рассел казался на удивление обыденным. Черты лица наплывали друг на друга, словно наспех скомпонованные. Волосы были взъерошены. Рассматривая фотографии, мы с Хоуком слегка наклонились вперед.
— Это Рассел, — сказал Хоук.
— Недавний снимок? — спросил я его.
Он пожал плечами.
— Сейчас он выглядит примерно так же, — отметил он.
Мы оба смотрели на глянцевый портрет Рассела. Наконец Бадди Холли сказал:
— Послушайте, может, хватит? Думаю, вы вполне познакомились с его личиком.
Хоук кивнул.
— Конечно, — произнес я.
— Отлично, — сказал Бадди Холли. — Теперь я вам покажу снимки тех людей — не всех, разумеется, — с кем Костигану доводится иметь дело.
Он перевернул страницу: темный мужчина с пышными усами в изукрашенной униформе.
— Нет, — качнул я головой.
— Нет?
— Нет. Меня не интересует, с кем Костиган имеет дела. Мне необходима информация о том, где может находиться Сюзан Сильверман.
Бадди Холли искоса взглянул на Айвза.
— Сюзан Сильверман, — повторил он за мной.
— Что, сложновато? — спросил я.
Он снова взглянул на Айвза.
— Дева, заточенная в башне, — сказал Айвз. — Она является частью сделки.
Голова Хоука дернулась, и он посмотрел на меня. Я медленно повернулся к Айвзу.
— Она — главная в сделке, — уточнил я.
— Точно, — подтвердил Айвз. — Без вопросов.
Бадди Холли выглядел сконфуженным.
— Так, значит, им не нужна вся информация? — спросил он у Айвза.
Тот пожал плечами:
— В их личных делах про это ничего не сказано.
— Нам необходимо знать, где может быть Сюзан, — сказал я. — Дома, квартиры, курорты, гостиницы, в которых останавливается Рассел, куда он любит и предпочитает ездить. Если у него на хвосте сидит кто-нибудь из ваших, то он вполне может знать, где сейчас Рассел.
— Нам не позволено проводить слежку в пределах страны, — заявил Холли.
Хоук встал и направился в кухоньку, отделенную от гостиной невысокой стойкой. Просмотрел винные бутылки на полке, взял «Напа-Вэлли Пино Нуар», свинтил крышечку, налил себе в большой стакан и вернулся, неся и бутыль, и стакан. Приглашающе махнул рукой Айвзу.
— Для меня рановато пить, — ответил тот.
— Видимо, — сказал Хоук, — до самой смерти будет рановато.
Он отпил из стакана, подошел к окну и стал емотрецъ на улицу.
— Какие данные у вас о домашних привычках Рассела Костигана? — спросил я.
— Живет с родителями, — ответил Бадди Холли, — на Костигановском проезде, в МиллВэлли, штат Калифорния.
Хоук медленно отвернулся от окна. Он широко улыбался, и в глазах у него плясали радостные огоньки.
— Милл-Вэлли? — переспросил он.
— Да, — подтвердил Бадди Холли.
Он сверился с какими-то записями в своей папке.
— Костигановский проезд находится возле Милл-Ривер-авеню, в Милл-Вэлли. Милл-Вэлли — это где-то к северу от Сан-Франциско. По-моему, так.
Хоук, улыбаясь, взглянул на меня.
— Удивительно, и как вообще им с русскими удается справиться? — съязвил он.
— Милл-Ривер, — уточнил я. — К югу от СанФранциско находится Милл-Ривер.
— К тому же дорога называется Милл-Риверский бульвар, — добавил Хоук, — никак не авеню.
Бадди Холли еще раз сверился с листочками из папки.
— А у меня тут указана Милл-Вэлли, — сказал он. — Да, еще у Костиганов есть охотничий дом в штате Вашингтон. Он совсем недавно был уничтожен весьма подозрительным пожаром.
Хоук снова повернулся к окну, налил в стакан еще немного вина и отпил глоток, не отрывая взгляда от улицы.
— Ребята, а не могли бы вы заслать сюда шампанского? — спросил он. — Французского? «Мюэт и Шандон», «Тайтинжье», «Дом Периньон» — что-нибудь в этом духе?
Я встал из-за стола, прошел на кухню, оперся руками на раковину и выглянул из кухонного окна.
— Вы нашли отличное место, где нас спрятать, — сказал я. — Хоук будет совсем неприметным в этом белом квартале.
— А может, я гримом воспользуюсь? — сказал Хоук. — Родная мать не узнает, ей-богу.
— Послушайте, — ввернул Айвз, — у нас нет конспиративных квартир в каждом квартале. Это лучшее, что у нас есть.
— Это вся внутренняя информация, которой мы располагаем, — подытожил Бадди Холли.
— Делами внутри страны занимается Бюро, — добавил Айвз. — Может быть, брат Маккиннон вам поможет.
— Где вы это раскопали? — спросил я, кивая на Бадди Холли с его палочкой.
— Расследованиями внутри страны занимается ФБР, они и снабжают нас информацией, — пояснил Бадди Холли.
— Ясно, — сказал я. Красный «форд-бронко», какой когда-то был у Сюзан, съехал с моста и свернул на Мэйн-стрит, направляясь к Ситисквер. — Мы заставим их помочь нам.
Айвз встал.
— Периодически поддерживайте связь с нами, — промолвил он. — Мы же будем держать носы по ветру и отдавать вам все, что удастся отыскать.
Услышав бульканье (Хоук стал наливать себе очередную порцию вина), Бадди Холли закрыл папку, сунул ее в кейс и встал.
Айвз открыл дверь.
— Счастливой охоты, — пожелал он.
И вышел. Бадди Холли двинулся следом.
— Рад был помочь, — сказал он. — Всего хорошего.
— И мы были рады, — отозвался я. — А вот ваше сходство с Бадди Холли не делает чести последнему.
Глава 24
Когда приехала Рейчел Уоллес, Хоук у дальней стены гостиной делал отжимания, стоя на руках. Я представил их друг другу, и стоящий вверх ногами Хоук, не прекращая упражнений, поздоровался.
— В последнее время у нас не было возможности нормально позаниматься, — пояснил я, — поэтому мы несколько лихорадочно наверстываем упущенное.
Рейчел Уоллес улыбнулась, потянулась ко мне и поцеловала. Она хорошо выглядела. Темные волосы были убраны с прелестного личика. Косметика положена умело и со вкусом. Носила она серые слаксы и белую, открытую у ворота блузку, черный бархатный пиджак и черные туфли на высоченном каблуке. Целуя, она взяла меня за руку, а после того, как поцеловала, несколько секунд не отпускала мои пальцы, отступив на шаг и рассматривая меня. Ногти ее сверкали бесцветным лаком. На цепочке на шее болтались черные очки.
— Как ты? — спросила она.
— Могу работать, — сказал я. — Может быть, даже эффективно. Благодарю за то, что приехала.
— Ерунда, — отмахнулась она. — К тому же мой издатель проживает в Бостоне, поэтому поездку я выдала за деловую. Расходы тоже. Прежде чем вернусь, позавтракаю с Джоном Тикнором и придам всему этому легитимность. Ты, кстати, помнишь Джона?
— Да, — кивнул я. — Однако поскольку я зарегистрированный сыщик, то должен буду сообщить властям о ваших финансовых махинациях.
— Понятно, — сказала она. — Но для начала было бы неплохо сделать мартини.
— Мы тут на полном гособеспечении, — похвастался я. — Поэтому имеется бутылка виски, правда дрянного, но после двух рюмок перестаешь замечать. К тому же оно удаляет налет с зубов.
После сотни отжиманий Хоук сделал кувырок вперед и принялся совершать приседания.
Я налил Рейчел немного виски и кинул в стакан льда. Себе льда добавлять не стал.
— Почему не пиво? — спросила она.
— Виски действует быстрее, — заявил я.
— Верно, — согласилась Рейчел. — Много пьешь?
— Не так много, как хотелось бы, — сказал я.
— Почему же?
— Нужно оставаться трезвым, — заявил я. — Я на работе.
Рейчел Уоллес чокнулась со мной и глотнула примерно унцию скотча.
— Не хочешь рассказать о своих чувствах? — спросила Рейчел.
Я покачал головой:
— Нет, не сейчас.
Она посмотрела на Хоука:
— Может, хочешь пойти куда-нибудь и поговорить в другом месте?
— Нет, — сказал я. — Чувств на самом деле навалом. К тому же меня не смущает разговор в присутствии Хоука. Просто сейчас мне это не поможет, я должен заниматься совсем другими делами. А когда все закончится, тогда, может быть...
— Понимаю, — кивнула она. И сделала еще глоток скотча. — Ладно, давайте займемся делом. Как вы намереваетесь его провернуть?
— Не знаю пока, как именно, — сказал я. — Знаю лишь, как мы его проворачивать не будем. Мы не станем просить помощи у федералов. Люди, с которыми мы успели переговорить, с трудом отыщут собаку на кошачьей выставке.
В кухню вошел Хоук. Он был без рубашки, и его торс, голова и лицо блестели от пота. Дыхание было спокойным и размеренным. Он достал из холодильника бутылку шампанского «Мюэ и Шандон» и откупорил ее. Когда пробка вылетела с легким хлопком, Хоук налил в широкий винный бокал шампанского и сказал:
— Не удивительно, что все рушится в этой стране. Проклятое правительство не может даже обеспечить нас бокалами для шампанского.
— Да, уж на это у республиканцев должно было хватить ума, — согласился я.
Мы прошли в гостиную, и Рейчел Уоллес села на диван, положив ноги в туфлях на кофейный столик и вытащив из сумочки небольшой блокнот.
Я, баюкая свой стакан виски, присел за кухонный стол, Хоук прислонился к дверному косяку. Бокал он держал в левой руке, бутылку шампанского в правой и смотрел на Рейчел Уоллес. Она тоже взглянула на него и улыбнулась. Хоук улыбнулся в ответ. В этой улыбке ничего не проскользнуло.
Ни тепла, ни неискренности. Хоук общался с другими только тогда, когда сам этого хотел.
— Почему вы на меня смотрите? — спросила Рейчел Уоллес. В голосе ее не прозвучало враждебности, просто любопытство.
— Вы очень приятная женщина, — отметил Хоук.
— Благодарю, — сказала она.
Хоук продолжал смотреть на нее, и Рейчел удивленно воззрилась на меня.
— Хоук не может поверить, — объяснил я, — что женщина, если она, конечно, не уродина, не вешается от страсти ему на шею.
Улыбка Рейчел Уоллес стала еще шире.
— Это правильно, — сказала она. И, взглянув на Хоука, добавила: — Даже я с трудом сдерживаюсь.
Хоук налил себе еще шампанского.
— Вы меня успокоили, — сказал он с гнусавым акцентом. — Ненавижу чувствовать себя неуверенно.
— Представляю, — засмеялась Рейчел Уоллес. — Уверена, вы к такому не привыкли.
— Хотите еще виски? — спросил Хоук.
— Да, — сказала Рейчел Уоллес.
Хоук взял бутылку и плеснул ей виски поверх оставшихся в стакане кубиков льда.
— Вы настоящая лесбиянка? — спросил он.
— Настоящая, — подтвердила Рейчел.
— Ну что же, — сказал Хоук. — По крайней мере, экономия на бабских спиралях.
Рейчел, отпив при этих словах глоток, не выдержала и расхохоталась, едва не подавившись.
Хоук ухмыльнулся. На сей раз с теплотой.
Я похлопал Рейчел по спине. Наконец она прекратила кашлять и допила свое виски.
— У Хоука специфический взгляд на проблемы секс-меньшинств, — сказал я. — Ты нашла еще что-нибудь про Костиганов?
Рейчел глубоко вздохнула.
— Да, — кивнула она. — Например, адрес его жены.
— Бывшей, — уточнил я.
— Насколько я поняла, они не разведены, — сказала Рейчел Уоллес.
— Где же она живет?
— В Чикаго, на Озерном проезде.
Вырвав страницу из блокнота, она протянула мне адрес.
— Еще что-нибудь есть?
— О жене? О ней больше ничего. Я могу сказать лишь, как ее зовут, если не говорила, — Тайлер Смитсон. Двое детей живут с ней вместе. Она, похоже, не работает, хотя наверняка утверждать не могу. В микрофильме об этом ничего.
— Удалось узнать хотя бы что-то о ком-нибудь из Костиганов?
— Одно время у «Транспен» были проблемы с рабочими. Национальное управление по рабочим ресурсам рассматривало дело, связанное с конфликтом на заводе в штате Коннектикут. Пока что у меня информация из вторых рук, но я проверю ее. Стоит процессу войти в правительственное русло, как всё становится на свои места. Вопрос времени.
Я попытался глотнуть виски, но оказалось, что мой стакан уже пуст. Хоук налил в него еще скотча, взял стакан Рейчел, кинул в него льда, подлил виски и протянул ей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35