Ни один здравомыслящий человек так не поступит. А, со слов Катерины, я поняла, что Ира очень здравомыслящий человек.
– Ерунда, – наморщил нос Родион. – Ты же не знаешь, что она испытывала все это время, пока ее сын находился в детском доме. Ее просто замучили угрызения совести, богатство уже не приносило того удовлетворения, что раньше, жизнь превратилась в невыносимую муку, укоряющие глаза сынишки постоянно стояли перед ней, он просил ее, умолял забрать из детдома, тянул к ней свои маленькие ручонки и плакал. Так продолжалось каждую ночь, пока она не поняла, что если не изменит что-то, то сойдет с ума.
И тогда она решилась на отчаянный шаг: сняла где-то квартиру (деньги она зарабатывала неплохие), заранее забрала сынишку из детдома, наняла няньку на время, и потом, когда ее муж меньше всего этого ожидал, исчезла. А ты сама прекрасно знаешь, что Москва такой город, в котором всю жизнь можно прожить на соседних улицах и ни разу не встретиться – это специфика всех мегаполисов.
Найти ее – дело времени, и мы непременно ее отыщем.
– Как?
– Элементарно. Дадим ее фотографию по телевидению, в московских газетах, объявим солидное вознаграждение тому, кто сообщит о ней, и максимум через пару часов беглянка будет у нас в кармане. Согласна?
– Согласна при условии, что она сама сбежала. Но я в это не верю.
Это еще почему? – удивленно нахмурился босс.
– А на что она будет жить? На работу она вернуться не сможет, наследства ей никто не оставлял, а себя м сына кормить нужно, да еще и за квартиру каждый месяц платить. После той роскошной жизни, которую она вела у Алексея, она уже не сможет прозябать в нищете. Да и в то, что ее угрызения совести доконали, мне честно говоря, тоже не верится.
– Конечно, тебе не верится – у тебя ведь нет детей – со знанием дела произнес Родион. – Тебе этого просто не понять. Мы, родители, отвечаем за свое потомство – это в нас природой заложено. А инстинкт материнства – один из самых сильных инстинктов. Спроси у Валюши, она не даст соврать.
Я хотела сказать, что Валентина и сама соврет – не дорого возьмет, но передумала. Босс продолжал развивать свою мысль:
– Теперь по поводу денег. Я больше чем уверен, что она уже заранее подыскала себе другую работу. Слава богу, опыт у нее уже есть, наверняка появились какие-то связи и знакомства, поэтому сделать это ей было не так уж сложно – стоило только захотеть. Если учесть, что мы о ней почти ничего не знаем, то Ирина Вполне могла провернуть эту аферу со своим исчезновением.
Просто захотелось ей жить по совести, исправить свои ошибки и начать праведную жизнь, а мы тут копья ломаем, понимаешь.
– Боюсь, что вы принимаете желаемое за действительное, босс, – мягко начала я. – На мой взгляд, тут все гораздо сложнее. Если принять вашу версию, то она бы наверняка сообщила об этом своей лучшей и единственной подруге – Кате. И потом, зачем ей нужно было так внезапно и таинственно исчезать, если она могла это сделать вполне легально? Если уж решила уйти от мужа, то рассказала бы ему всю правду и о себе, и о сыне и со спокойной душой ушла бы – может быть, даже он сам бы ее выгнал, во что я, честно говоря, не очень верю.
Она ведь знала, что он начнет ее искать. Нет, босс, вы как хотите, а я считаю, что Ирина попала в беду. Вначале я была уверена, что это как-то связано с ее прошлым, но, оказалось, нет, не связано. Значит, нужно копать в ее настоящем.
Родион, выслушав мою страстную тираду, тяжко вздохнул, бросив на меня уничижительный взгляд, и проворчал:
– Ну вот, взяла и похерила мою такую замечательную романтическую версию. Ты прозаик, Мария, а я поэт – в этом наше основное различие.
– Ну конечно, вы там в небесах парите, а я должна здесь дерьмо носом разгребать, – буркнула я обиженно. – Так всю жизнь…
– Извини, но я совсем не то имел в виду, – Родион сел на место и сердито замолчал. По-видимому, он злился из-за того, что не мог додуматься до сути дела, что случалось с ним крайне редко. – Ну хорошо, давай начнем с самого начала.
– Думаете, это поможет? – безнадежно усмехнулась я.
– Поможет, – твердо кивнул он. – Просто с самого начала мы пошли не той дорогой, поэтому и заблудились, – он многозначительно поднял вверх указательный палец. – Нужно вернуться и выбрать правильный путь.
– Например?
– Например, что, если Алексей сам укокошил свою жену, узнав о ее прошлом, и теперь пытается запутать следы? – А при чем здесь ребенок? Зачем она его забрала?
– Ну, мало ли, – Родион озадаченно почесал в затылке. – Может, он ей пригрозил скорой расправой, и она решила от него убежать.
– Ну и бежала бы к своей матери – зачем ей скрываться неизвестно где?
Алексей ведь не законченный псих, чтобы у всех на глазах убивать жену с ребенком, – заявила я, чувствуя себя безжалостным экскаватором, рушащим сказочные замки в детской песочнице.
– А может, он сам попросил ее забрать ребенка, чтобы тот жил вместе с ними, а малыш, например, описался в кровати, Алексей разъярился и в припадке бешенства уложил обоих кухонным топором, – выдвинул босс очередную сногсшибательную версию и тут же подкрепил ее весомым доказательством:
– Такое на каждом шагу происходит.
– Ага, а трупы зажарил и скормил бездомным кошкам, – скептически хмыкнула я; – Вас послушать, так он какое-то чудовище. Уверяю вас, босс, Алексей вполне нормальный, психически уравновешенный человек, хотя и был несколько на взводе, но его можно понять. К тому же если он убил их, то ему тем более незачем бежать к нам. Сообщил бы в милицию через несколько дней, когда тщательно замел все следы, сказал бы, что жена пропала, и жил бы себе спокойно.
Но это полная чушь, он никого не убивал.
С интересом посмотрев на меня, босс удивленно проговорил:
– Хотел бы я знать, почему ты его так защищаешь?
– Я защищаю не его, а истину! – гордо произнесла я, задрав подбородок.
– Как говорится, Алексей мне нравится, но истина дороже. Шутка.
– Смотри мне, дошутишься, – проворчал Родион, открывая ящик стола, где хранились трубка с кисетом. – Если мы упустим эти сто тысяч, то придется продавать наше здание и подыскивать другую трансформаторную будку.
– Ничего, зато благодарные потомки вам памятник поставят за благоустройство родного города. Кто еще вместо трансформаторных будок особняки построят? Да никто…
Босс, пропустив мимо ушей мое ехидство, начал с любовью набивать трубку, старательно вдавливая табак большим пальцем. В такие минуты с ним бесполезно было разговаривать – окружающее переставало Для него существовать. И вот именно в такой момент а его столе зазвонил телефон. Босс даже ухом не повел, у меня же внутри шевельнулось нехорошее предчувствие.
– По-моему, кто-то звонит, – сказала я.
– Так возьми трубку.
– Возьмите лучше вы, а я вам пока трубку раскурю, – предложила я, боясь услышать плохие новости из первых уст. – Вдруг это вам по важному делу звонят.
* * *
Кинув на меня быстрый взгляд, он все-таки поднял трубку и недовольным голосом сказал:
– Родион у аппарата. Да, детектив. Кто говорит? – в следующее мгновение его лицо изменилось, и он включил внутренний динамик, чтобы я могла слышать.
Это был Алексей. Голос у него был такой, словно мы только что украли его красивую машину.
– Я не знаю, что вы там себе думаете, детектив, – сердито кричал он, – но я терпеть такое не намерен! Вы не получите от меня ни копейки! Более того, я подам на вас в суд, и вашу шарагу закроют в пять секунд! Вы еще пожалеете, что связались со мной, кретины!
– Все сказали? – босс был невозмутим.
– Все?! – сорвался на фальцет клиент. – Да я только начал! Все будет, когда я вобью последний гвоздь в крышку вашего гроба! Что вы там о себе возомнили? Сначала пальцы ломаете, а потом еще и шантажируете?! Я натравлю на вас своих ребят из службы безопасности, и они вам все кости пересчитают!
Зажав трубку рукой, босс, злорадно посмотрев на меня, произнес:
– И этого человека ты называешь психически уравновешенным? Да по нем давно «Кащенко» плачет. Про пальцы какие-то бредит..
Я сидела ни жива ни мертва и гадала, что же могло такого случиться, что вызвало в Алексее такую бурю эмоций? Наверняка нечто экстраординарное и из ряда вон выходящее. Стараясь говорить спокойно, но твердо, босс спросил в трубку:
– Ну, теперь все?
– Вам мало?! – хрипло дыша, выпалил Алексей. – Негодяи!
– Теперь послушайте меня. В последний раз, когда клиент разговаривал со мной в подобном тоне, его увезли в больницу на носилках. По-моему, он и до сих пор там лежит. Это было больше года назад. Это во-первых. А во-вторых, успокойтесь, и постарайтесь вразумительно объяснить, что случилось. У меня масса важных дел, – Родион с сожалением глянул на не раскуренную трубку, лежащую перед ним на столе.
– Только не говорите, что не знаете, – все равно не поверю! – зло бросил Алексей.
– И все же попытайтесь напомнить.
– Хорошо, я напомню: только что ваша сотрудница Мария шантажировала меня самым наглым и бессовестным образом! Мало того, что она прикинулась старой подругой моей жены, так еще и заявила, будто знает, что это я убил свою жену, и потребовала двадцать тысяч за молчание!
Я так и окаменела в кресле. Ну, Катя, спасибо! Вот это удружила, называется!
Мне сразу же вспомнилось, как алчно заблестели ее глаза, когда я сказала ей в машине о ста тысячах гонорара. Похоже, она решила и себе немного урвать от нашего пирога. Стерва! Однако в находчивости ей не откажешь – вон как быстро сориентировалась на местности и разыграла свою козырную карту – схожую внешность. Не каждый так сможет.
– Вы что-то спутали, уважаемый, – ледяным тоном произнес Родион. – Моя сотрудница Мария сидит напротив в кресле и вместе со мной до глубины Души возмущена вашими обвинениями.
– Ну да, рассказывайте! Она только что укатила на своей «восьмерке».
Еще заявила, что у нее есть доказательства моей вины, и она натравит на меня своих дружков, если к восьми вечера не получит двадцать тысяч наличными.
– Вы можете приехать к нам в офис прямо сейчас? – спросил Родион, в глазах которого появился живой интерес.
– Зачем? Чтобы вы меня там убили? Не дождетесь!
– Затем, чтобы поговорить спокойно. Вас ввели в заблуждение, уважаемый Алексей, и я хочу расставить все по своим местам. Не знаю, какие доказательства имеются у той особы, что с вами разговаривала, но если они все же имеются, то вам нужно быть готовым и опровергнуть. Я могу помочь вам в этом. Повторяю: вами говорила не Мария, а очень похожая на нее девушка. Поскольку мне не известно, что у нее на уме то предлагаю вам приехать, не откладывая. Адрес, на деюсь, вы еще помните.
Родион положил трубку, посмотрел на нее еще несколько мгновений, потом перевел взгляд на меня.
– По-моему, я был прав, – сказал он.
– В чем?
– Это Алексей убил Ирину.
– Как это вы догадались?
– Ты же слышала, как он испугался? Значит, рыльце в пушку.
– Я бы тоже испугалась, если бы с меня ни за что потребовали двадцать тысяч и натравили банду головорезов.
– Он испугался не этого, – убежденно произнес он. – Ему стало страшно, что жуткая правда выйдет наружу. А твоя Катерина хороша, нечего сказать. Милая девочка.
– Она не моя Катерина, – я обиженно надула губы.
– Подозреваю, что все-таки твоя. Такое поразительное сходство встречается, как правило, лишь у однояйцевых близнецов.
– Хотите сказать, что она моя сестра?! – воскликнула я поражение.
– Все может быть, – уклончиво ответил он. – Ты же сирота, о своих родителях ничего не знаешь. Вы похожи, возраст одинаковый, характеры тоже – все признаки налицо.
– Но у нее есть отец. Уж он-то должен знать, сколько у него детей!
– Это не факт, – мягко возразил босс, добравшись-таки до своей любимой трубки. – Исторически так Сложилось, что о количестве своих детей лучше осведомлены матери. А мы, отцы, – он печально вздохнул и выпустил густое облако дыма, – вынуждены лишь довольствоваться тем, что навешают нам на уши жены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61