Сьюзан, содрогнувшись, слегка отодвинулась от него:
— Как хладнокровно ты говоришь!
А ты желаешь, чтобы кровь лилась рекой? Ты считаешь, что цель оправдывает средства?
— У меня в голове не укладывается, как можно вот так, запросто...
— Кто-то должен, — мрачно отозвался Болан. — Просто так случилось, что именно я стою первым номером в этом списке дежурств.
— Смешно!
— Хотелось бы. Увы, это не так. Сьюзан, откажись от журналистики.
— Пошел к черту.
— Серьезно. Ты найдешь хорошего человека, выйдешь замуж и поселишься, где захочешь.
— Не надо подталкивать мои ноги к выходу.
— Я говорю без шуток.
— Можешь шутить или плакать — мне все равно. Но я горжусь своей работой. Она у меня получается. Когда-нибудь я получу Пулитцеровскую премию. Четыре года в университете обошлись мне в кругленькую сумму. Вряд ли стоило просаживать столько денег, чтобы потом всю жизнь заниматься домашним хозяйством. Пойми: то, что я делаю, для меня очень важно.
— Ну, хорошо, тогда обратимся к моему примеру, — предложил Болан. — У меня за плечами двенадцать лет очень дорогой подготовки. К тому времени, как я покинул Вьетнам, правительство США вбухало в меня несколько сотен тысяч долларов. Я — один из самых обученных солдат, которых когда-либо готовила наша страна. Я в совершенстве владею любым типом оружия, применяемого в нашей армии. Кроме того, для меня не составляют проблем разработка и создание новых видов вооружения самой невероятной мощности. Я мог бы показать тебе сотню способов, как убивать людей, не оставляя на их теле никаких следов. Путем специальных тренировок я развил у себя фотографическую память, способность по нескольку дней жить без пищи и воды, а также видеть в темноте, как тигр. В джунглях среди разноголосого гомона я слышу треск сломанного сучка на расстоянии в сто ярдов. Я способен рассказать тебе об устройстве и реальных возможностях любого двигателя в наземном, воздушном или водном транспорте. Мне не составило бы труда написать руководство по использованию любых взрывчатых веществ и даже, наверное, по электронным средствам слежения. Я уже не говорю про учебник по военной тактике и стратегии. Если в местонахождении, в костюме или в поведении человека наличествует хоть малейшая несообразность — я подмечаю ее моментально. По сути, подобное умение я довел до уровня настоящего искусства — возможностей для этого было сколько угодно. Во Вьетнаме одной из моих постоянных задач было проникновение на вражескую территорию, выявление тех или иных гражданских и военных руководителей и их уничтожение. А подобраться к ним, как ты понимаешь, было вовсе непросто.
— Да, весьма впечатляет, — пробормотала Лэндри.
— Я рассказываю это отнюдь не для того, чтобы произвести впечатление. Ты должна уяснить одну простую вещь. Вот перед тобой совершенная боевая машина по имени Мак Болан. И ты говоришь ей: перестань убивать, займись чем-нибудь другим — разводи, к примеру, пчел. А я говорю тебе: исключено. Враг — повсюду враг. И в Европе, и в Азии, и в Америке. И в Кливленде — в том числе. Врагов множество, и все они коварны и опасны. И я не вижу никого, кто пожелал бы, а тем более сумел бы отличить волков и овец. Тогда как я способен на такое, хотя удовольствия от этого не получаю ни на грош. Будь рядом кто-то, способный взвалить мои заботы на себя, я с легким сердцем ушел бы на покой. Но в том-то и беда, что заменить меня некому. Куда ни посмотришь, волки режут овец. Разве можно отвернуться и пустить все на самотек? Нет, Сьюзан, я прагматик и по-своему отвечаю за порядок на земле. Ты считаешь меня слишком хладнокровным. Ничего не понимаешь: прагматизм всегда хладнокровен. И войны хладнокровны. Нельзя иным путем навести чувствительное поражение. Поэтому я действую не импульсивно, отстреливая случайно подвернувшихся волков. Я планирую военные кампании. И у волков нет шансов уцелеть.
— Умом я это понимаю, — пробормотала девушка. — Но сердцем!.. Неужто наше перемирие окончено?
— Ну, почему же? Я не нуждаюсь в одобрении. Мне довольно и обычного сотрудничества. Как ты с этим списком вышла на Пайн Гров?
Лэндри обреченно вздохнула.
— В верхней части листа была вписана еще одна фамилия. Соренсон, Мел. Он управляющий в Пайн Гров. Надеюсь, больше вопросов нет?
— Я разговаривал с Соренсоном несколько часов назад, — заметил Болан. — Учти: я не трогал его.
Этот парень сам себе подписал приговор, спутавшись с Тони Морелло. Если тебя это утешит, то имей в виду: Соренсон даже не подозревал, что Морелло собирается тебя убрать. В твоем списке значился судья Дейли?
— Да. Я пыталась предупредить его. Так я и попалась.
— Где ты взяла этот список, Сьюзан?
— Извини, информация не для посторонних.
— О'кей, не буду настаивать. Идем дальше. Что, по-твоему, означает такой список?
Сьюзан пожала плечами:
— Ума не приложу. Можно гадать сколько угодно. Но, конечно, должно быть и какое-то разумное объяснение. Достаточно простое. То есть без крови и прочей жути. Все, перечисленные в списке, были членами загородного клуба. Возможно, выделили именно тех, кто заслуживал особых знаков внимания. Если так, то не должно удивлять, почему погибшие члены клуба оказались вычеркнуты. И все же что-то меня настораживало. Я чувствовала, что здесь кроется материал для очень серьезной статьи. И потому я решила провести собственное расследование.
— И ты устроилась на работу в клуб.
— Да. Дважды меня вызывали на ковер из-за моего любопытства. Но на самом деле я не нашла никаких особенных улик. А то, что обнаружила, толковать можно было как угодно. Затем я подслушала беседу Соренсона и Тони Морелло. Я, конечно, знала, кто такой Тони Морелло. Достаточно прислушаться, о чем болтают полицейские. А я ведь в этом городе уже полгода! Так — из беседы — я выяснила, что Соренсон просто вынужден был отправить Эдвина Дейли в этот гнусный плавучий бордель.
— Ага, существование «Кристины» перестало быть для тебя секретом.
— Ну, о таких вещах узнаешь как раз очень быстро, — ответила Сьюзан. — По-моему, любой в Кливленде знает о «Кристине».
— Кто-то строит грандиозные планы относительно этого города, — задумчиво проговорил Болан.
— Конечно! Тони Морелло — это очевидно.
— Тони Морелло простой бродяга. Такие задачи ему не по плечу.
— Боюсь, ты ошибаешься. Но я бы хотела предпринять еще одну попытку и все-таки разобраться в этой истории. Ты мне разрешаешь?
Болан неопределенно хмыкнул:
— Обычно я стараюсь избегать военных корреспондентов. Они разглашают слишком много секретов.
— Ну, мне-то ты можешь довериться. Ты уже достаточно изучил меня. Я всегда стояла на твердых моральных позициях. И свято блюла анонимность своих источников.
— Здесь зона боевых действий, — напомнил ей Болан. — Может быть очень жарко. А точнее, уже стало.
— Я уже получила крещение, — в тон ему отозвалась Сьюзан. — Так что обещаю быть примерной девочкой.
— Все решаю я, — предупредил Болан. — Будешь делать только то, что я скажу и когда скажу. На поле боя демократия умирает первой. Я веду, ты — следуешь. И точка.
— О'кей, принимаю.
Так и провели Сьюзан Лэндри и Мак Болан это очень пасмурное утро в жилом отсеке «броневика».
Болан с самого начала понимал, что допускает ошибку — женщине не место в его войне, слишком велик риск.
Но Лэндри уже ступила на тропу войны. Одно утешало: теперь Болан мог контролировать поступки девушки и держать ее, по возможности, перед глазами. Последнее особенно радовало его. Ибо с каждым часом, проведенным подле Сьюзан, ему все больше нравилось общаться с ней. Чертовски нравилось.
До такой степени, что он даже боялся задаться вопросом: ну, а что же потом?..
Глава 13
Кливлендский порт расположился под прикрытием длинного волнолома, который протянулся на юго-запад — от Гордон Парка к Эджуотер Парку, разделяя акваторию на Западную и Восточную Бухты. На пологом берегу разместились несколько яхт-клубов, небольшой аэропорт, обслуживающий частные и коммерческие рейсы, а также грузовая часть порта и места массовых гуляний горожан.
В одну из таких зон отдыха, открытых для въезда транспорта, Болан и направил свой боевой фургон.
— Ну, а теперь пора и за работу, — бодро сообщил он Сьюзан.
Подойдя к электронному пульту, он включил компьютер, после чего ввел данные, полученные за последние часы. Затем, используя связь по радиофону через систему Белла и код секретного доступа, он подключился к Национальному Центру Данных в Вашингтоне.
— Что ты делаешь? — спросила Лэндри, заглядывая через плечо Болана.
— Вызываю Вашингтон, — ответил тот. — Пришло время выявить нескольких волков. — Он вынул пластиковую карту и считал впечатанные там коды программы. — Отлично, — пробормотал он, больше для себя, чем для собеседницы. — Здания корпораций — и американских, и многонациональных.
— Не хочу в это верить, — качнула головой Лэндри.
— Ну, а в чем теперь проблема? — осведомился Болан, вводя в компьютер программные коды.
— Ты что, пользуешься правительственной линией связи?
— Почему бы и нет? Было бы соответствующее оборудование и умение его применять по назначению, — усмехнулся Болан.
— Мне это не нравится. Выходит, каждый, кто пожелает, может вмешиваться в частную жизнь людей по всей стране?
— Ты сообразительная девушка. Подожди-ка минутку, сейчас я тебе кое-что покажу.
Экран бортового компьютера ожил, и по нему строка за строкой побежала передаваемая информация. Скорость, с какой это происходило, едва ли была доступна для восприятия обычного человека, но ведь за пультом сидел не кто-нибудь, а сам Мак Болан! С отрешенным видом он, не мигая, глядел на экран. Изредка, заметив что-то интересное, он непроизвольно издавал тихий одобрительный возглас.
Минуты через две экран погас.
— Черт меня возьми! — озабоченно пробормотал Болан.
— Узнал что-нибудь важное? — справилась девушка. — Я так ничего не разглядела. Нельзя сделать распечатку данных?
— Мне это не нужно, — резко ответил Болан. — Достаточно того, что вся информация в бортовом компьютере. Я могу затребовать ее в любое время.
— Неужели у тебя и вправду фотографическая память? — поразилась Лэндри. — Никогда такого не встречала. Но меня беспокоит эта проклятая утечка информации. Получается, можно ввести мое имя — и через минуту вся история моей жизни как на ладони?
Болан кивнул:
— Все необходимое. Дай мне номер карточки социального обеспечения — и я покажу тебе фокус.
— Нет уж, благодарю. Так что ты выудил из Вашингтона?
— Я предложил им список клиентов Пайн Гров с требованием выдать информацию по каждому из них. Ты даже не представляешь, какой тут запутанный клубок интересов. Это предстоит еще хорошенько обдумать.
— Я не давала тебе такого списка! — вскинулась Сьюзан.
— Мне дал Соренсон.
— Благодарю, дружок.
— На здоровье, подружка. Мое доверие к тебе безгранично, но я не пренебрегаю и другими информаторами, если вдруг подвернутся. Ладно, хватит об этом. Что ты знаешь о взрывчатых веществах?
— Абсолютно ничего, — озадаченно заморгала Сьюзан.
Болан направился в кормовую часть, к складу оружия, и открыл массивный ящик, похожий на сейф.
— Что ты собираешься взрывать? — с тревогой осведомилась Лэндри.
Болан достал нечто, завернутое в черную вощеную бумагу. В свертке оказался большой ком плотного тестообразного вещества.
— Они собираются в полдень вывести корабль из порта. Придется им помешать.
— Эй! — крикнула Лэндри. — Не станешь же ты взрывать корабль в доке! Весь порт перевернется.
— Ну, я мог бы потопить суденышко на месте, не повредив ничего вокруг. Эту старую галошу легко вскрыть даже консервным ножом. Но зачем захламлять порт? Зачем мешать движению других кораблей? Это и вправду неразумно. Так что же ты мне посоветуешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21