— Не стоит, иначе вы потеряете покой и сон, дружище. Как продвигается работа с бумагами?
— Потрясающе, — радостно сообщил юный Дэвид. — Я уже обратился за ордером на арест документов. Надеюсь получить его в течение часа.
— Быстро работаете, — похвалил Болан.
— Это все благодаря друзьям, — ответил Эклфилд с коротким смешком. — Значит, через час. До встречи.
— Надеюсь, вы меня не увидите, — возразил Болан.
— Но что я должен там делать?
— Это должно выглядеть, как вежливый визит слуг правосудия — тихих и вежливых, но во внушительном количестве. Только не перегибайте, а не то нарветесь на пули.
— Я вручу ему повестку в суд или что-нибудь в этом роде.
— Отлично. Но на всякий случай прихватите побольше людей.
— Понял. Я сумею отвлечь их внимание.
— Хорошо соображаете, — холодно рассмеялся Болан. — Вы должны пробыть там не меньше пяти минут.
— Вы получите свои пять минут, Страйкер. За это не беспокойтесь.
На этом Болан закончил разговор и принялся готовиться к удару по вражескому лагерю. Как бы хорошо не сработал Эклфилд, задание не обещало быть легким. Впрочем, у Палача не бывало легких заданий в его войне против мафии, в которой он будет сражаться до конца, до последнего вздоха...
* * *
Он был одет в выцветший синий комбинезон, легкую куртку и обут в легкие черные кроссовки; на правом бедре висел «отомаг» 44-го калибра, бесшумная «беретта» спряталась под мышкой и еще кое-какое снаряжение лежало в небольшой сумке, прикрепленной к поясному ремню.
Болан был готов к тайному проникновению в хорошо укрепленный лагерь противника. Он отвел себе двадцать минут на то, чтобы приблизиться к участку, и все это время ему понадобилось до последней секунды. Мафиози выставили не так уж много постов, но расположены они были чрезвычайно удачно.
Кроме охранника, который устроился на крыше и мог вести оттуда наблюдение во всех направлениях, позади дома были устроены три наблюдательных пункта, из которых полностью просматривались подходы к территории. В вершине треугольника располагался самый дальний пост, за которым начинались холмы, поросшие густыми зарослями и изрезанные глубокими лощинами. Другие два поста, составлявшие основание треугольника, находились во дворе; от дома их отделяло около шестидесяти ярдов открытой территории — клумбы и газоны, бассейн, несколько хозяйственных построек.
У всех часовых были портативные рации и автоматы, и каждый из них постоянно находился в поле зрения остальных. В каком-то смысле, Болану это было на руку: он мог видеть их всех одновременно. Но с другой стороны, чтобы прорвать такой заслон, понадобилась бы дьявольская ловкость и точный расчет времени.
Но основная проблема состояла в другом. Где, черт побери, был их главный?
Болан не сомневался в его существовании. Часовые выполняли роль приманки и даже не подозревали об этом, если только кто-то из них уже не пережил подобную операцию в прошлом. Где-то среди этих клумб и газонов затаился настоящий охотник за головами, который наблюдал за тремя постами и за подходами к дому; он выжидал, как паук, когда неосторожный гость приблизится к его паутине и схватит приманку.
Нет, это была непростая игра, поединок профессиональных гладиаторов, и Болан был благодарен судьбе за то, что свои нашивки он заработал в джунглях, в борьбе за выживание. Наконец, ему удалось выследить главного. Тот лишь слегка переменил позу, расправляя затекшие ноги, но это едва уловимое движение не укрылось от глаз Палача.
Главный охотник укрылся в купальной кабине на дальней стороне бассейна. Место было выбрано отлично: оттуда участок просматривался во все стороны, а снаружи сквозь щель в кабине ничего не удавалось разглядеть.
Болан вздохнул и посмотрел на часы. До намеченного времени оставалась одна минута.
Он принял решение «клюнуть» на приманку. В любом другом случае он бы вызвал на себя перекрестный огонь, и его или прикончили бы на месте, или держали бы под прицелом до прихода подкрепления.
Значит, приманка. Он выбрал часового, который находился дальше всех, оценил дистанцию и прикинул траекторию стрельбы «беретты». На больших расстояниях наличие глушителя сильно усложняло дело, потому что неминуемо приводило к значительной потере начальной скорости пули. Тем не менее, Болан остановил свой выбор на бесшумном пистолете.
Ветром можно пренебречь, но падение траектории нужно рассчитать точно: необходимо попасть в уязвимую точку на теле противника хотя бы для того, чтобы просто оглушить его.
Болану в который раз предстоял сложный выстрел. Он лег на землю, уперся обеими руками в большой плоский камень и навел пистолет на два фута выше цели. Потом сделал глубокий вдох, а на выдохе мягко спустил курок. «Беретта» тихо свистнула и выпустила пулю в нелегкий путь.
«Приманка» выронила из рук оружие и рацию и, схватившись за живот, с отчаянным криком рухнула на колени. Соседний часовой чертыхнулся и бросился к раненому с автоматом наперевес. Должно быть, он не выдержал долгого нервного напряжения, потому что машинально открыл стрельбу.
Третий часовой заорал:
— Стой, Гар-р-ри! Там никого нет!
С этими словами он оставил свой пост и побежал к дому.
Воспользовавшись минутным замешательством, Болан тотчас проскочил среди высоких подсолнухов и укрылся за кучей удобрения. В следующее мгновение из купальной кабины показался автоматный ствол, и раздалась очередь.
Плотный навоз и перегной защитили Болана от пуль, а больше стрелять главному не довелось. Нервный часовой мгновенно развернулся и разрядил всю обойму в направлении, откуда слышалась стрельба.
Чтобы палить из автомата, не нужно быть снайпером. И хотя часовой плохо соображал, куда именно стреляет, пули сделали свое дело. Закрыв лицо руками и истекая кровью, главный вышел из кабины к краю бассейна.
— Ты, идиот!.. — крикнул он и свалился в воду.
В этом зрелище было даже что-то романтическое, но любоваться времени уже не оставалось. Вряд ли можно рассчитывать на другой такой шанс. Болан встал на одно колено и дал волю своему верному «отомагу».
Пятнадцатиграммовые посланцы смерти настигли сначала незадачливого автоматчика, а затем — его приятеля, который слишком поздно понял, что побежал не в ту сторону. Последний часовой — тот, что сидел на крыше, — исчез куда-то, едва началась перестрелка. Путь к дому был открыт.
Когда Болан пробегал мимо купальной кабины, он понял, почему на крыше никого нет. Из валявшейся на земле рации доносился взволнованный голос: «Прекратить стрельбу! Прекратить стрельбу! В доме федералы! Осторожнее, ребята! Немедленно остановитесь!».
Прошло пять секунд после назначенного времени. Но этого оказалось достаточно.
* * *
Как только раздались первые выстрелы, она подошла к окну, но увидела лишь вереницу машин, подъезжавших к дому, и людей мистера Домино, сновавших по участку.
Другая группа людей блокировала подъезд к дому, пытаясь, очевидно, задержать машины. Из первого автомобиля вышел симпатичный молодой человек с портфелем в руках и заговорил о чем-то с охранниками.
Похоже, стрельба явилась полной неожиданностью для всех, включая и гостей. Выскочив из машин, они настороженно осматривались по сторонам с оружием наготове. Человек с портфелем обернулся и что-то им крикнул, после чего все вернулись на свои места.
Стрельба стихла.
Из-за дома показался один из телохранителей Скьяпарелли. Он громко объяснял на ходу.
— Все в порядке! Просто ребятам что-то померещилось!
Машины, наконец, подъехали к крыльцу.
Она услышала шум за спиной и обернулась: на пороге стоял высокий человек в комбинезоне, весьма грозного вида и вооруженный до зубов. Когда он заговорил, его голос показался неправдоподобно мягким по контрасту с суровым лицом:
— Не пугайтесь, Сьюзи. Я пришел, чтобы отвезти вас к Дженни.
— Я не выхожу из этой комнаты уже два года, — сказала женщина. — Я не могу.
— Почему?
— Подойдите сюда, я покажу вам почему.
Высокий человек, казалось, колебался. Он слегка наклонил голову, словно к чему-то прислушиваясь, потом вошел в комнату и закрыл за собой дверь.
— Сюда, — сказала она.
Болан подошел к окну и взял женщину за руки.
— Это вопрос жизни и смерти, — сказал он тихо. — Мы должны идти.
— Вы знаете мистера Домино?
— Да, слышал кое-что.
Сьюзи кивком указала на людей во дворе, которые окружили молодого человека с портфелем. В эту минуту на крыльце появился Чарльз Скьяпарелли.
— Видите мистера Домино?
— Вижу. Идемте же, Сьюзи.
Он осторожно тянул женщину к двери, но она упиралась.
— Эти трое, за спиной у мистера Домино... — задумчиво протянула она. — Их зовут Джон, Пол и Джеймс. Правда, странно?
— Я знаю о человеке по имени Джон Пол Джеймс, — спокойно сказал Болан. — Идемте.
Женщина топнула ногой.
— Тогда вы должны знать, почему я не могу выйти из этой комнаты!
— Вы собираетесь остаться здесь навсегда, Сьюзи?
— Боюсь, что да, — печально ответила она.
Сьюзи увидела занесенный кулак, когда было уже слишком поздно. Она не почувствовала боли — только оцепенение и внезапную слабость. Потом ей почудилось, будто она висит в воздухе вниз головой. Этот человек нес ее на плече. Он забирал ее отсюда! Женщина попыталась закричать, но у нее не получилось. Еще один кошмарный сон! Она успокоилась. Ничего, скоро она проснется. Она уже научилась справляться с ночными ужасами.
Но сон продолжался. Теперь она двигалась по коридору. Она увидела, как на лестнице появились двое перевернутых мужчин. Что-то мелькнуло возле ее лица, наверно, рука. Потом послышались далекие щелчки, и перевернутые люди снова исчезли на перевернутой лестнице.
Она попала в комнату Дженни, потом вылетела в открытое окно и каким-то образом очутилась на козырьке заднего крыльца. Минутой позже она уже плыла по двору в сторону холмов. Перевернутый дом делался все меньше, и теперь она различала ноги в мягких туфлях, которые ритмично шагали у нее над головой.
В этом сне не было звуков. Странный немой сон — но, пожалуй, даже приятный; Сьюзи испытывала непонятное, почти эротическое наслаждение.
Ее тело охватывали сильные уверенные руки; уже много лет она не чувствовала себя в такой безопасности. Перевернутый мир качнулся и наконец вернулся в свое первоначальное положение; теперь ее ласково обнимали и несли, как любимое дите. И почти сразу в ее сне появились первые робкие звуки — тук-тук-тук сильно и ровно билось сердце.
Сьюзи изо всех сил прижималась к этому родному сердцу.
— Папа, — всхлипывала она. — Папочка!
— Все хорошо, — раздался невероятно мягкий голос. — Теперь все хорошо.
Она знала, что это правда.
Глава 14
Домино смерил юного Дэвида тяжелым взглядом:
— Я уже сказал, вы не можете доставить его в суд. Мистер Скьяпарелли находится в настоящее время под юрисдикцией Первого окружного суда города Нью-Йорка. Ему предоставлен полный иммунитет в связи со слушанием одного дела. Любые юридические притязания к мистеру Скьяпарелли могут повредить его свидетельским показаниям. Так что придется отложить ваш вызов до окончания нью-йоркского процесса.
Но молодой юрист и не думал отступать.
— Вы его адвокат?
— Нет. Я судебный исполнитель. — Домино протянул документы. — По личной просьбе самого мистера Скьяпарелли мы приехали, чтобы обеспечить его безопасное сопровождение в Нью-Йорк. Вам ведь известно, что сейчас происходит в Атланте? Жизнь этого человека подвергается серьезной опасности.
— Когда вы уезжаете? — поинтересовался Эклфилд, изучая бумаги.
— Как раз, когда вы пожаловали, мы собирались в путь.
— А мне показалось, что вы упражнялись в стрельбе, — язвительно заметил федерал. — Так-так, значит, судебные исполнители. Не возражаете, если я проверю?
— Валяйте, — ответил Домино с плохо скрытым раздражением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18