Вернее, стрелять-то было все равно откуда, но точность выстрелов на ходу резко падала. Пули ложились вокруг десантной лодки, и ни одна из них не достигла цели. Да и стреляли с катера не слишком-то активно, видимо, побаивались делать это так нагло, прямо в порту. На подходе к месту базирования пограничных катеров огонь вообще прекратился. Рокотов воспользовался моментом, чтобы связаться с «Вэндженсом».
– Немец, полундра, – закричал он в трубку мобильного телефона, который по счастливой случайности уцелел в драке, – срочно снимайся с якоря, встретишь нас у выхода из порта. Мы там будем через несколько минут. Если вас не будет, пойдем вам навстречу, к архипелагу.
– Я понял, Рок, – ответил Немец. – Что случилось?
– Так, ничего, небольшая проблемка.
– Ничего себе проблемка, – пробормотал боцман, расслышавший слова капитана, – да нас чуть не продырявили как флотский дуршлаг…
– Ты давай, – продолжил разговор Рок, не расслышавший бормотания Червя, – двигай сюда на всех парах.
– Уже снимаюсь, кэп, – отрапортовал Немец.
Расстояние между катером и десантной лодкой, несмотря на все усилия боцмана, неуклонно сокращалось. Пока все двигались в пределах видимости со стороны пограничников, михеевские бойцы не стреляли, опасаясь проблем с погранцами. Рок лихорадочно соображал, что они могут предпринять, когда окажутся за пределами порта. До выхода из него оставалось не более двух кабельтовых. В это время Дудка протянул ему ракетницу.
– Вот, держи.
– Сколько еще ракет? – Рок посмотрел, вставлена ли ракета в ствол.
– Всего три, – лаконично ответил Дудник.
– Есть какие-нибудь предложения? – прокричал капитан так, чтобы всем было слышно.
– Может, укроемся у пограничников? – предложил Шурик.
– Чего ты сказал, салага?! – с кормы заорал боцман. – А если попадем в лапы Аники-воина?
– Пока не выйдем из губы, – уверенно сказал Рок, – они стрелять не будут.
– Кроме ракетницы, у нас ничего нет, – вставил Дудка.
– «Вэндженс» уже идет нам навстречу, – ободрил всех капитан.
– Михеевцы нас расстреляют раньше, чем «Вэндженс» появится в поле зрения, – скептически заметил Герман. – Может, сойдем на берег сразу, как выйдем из порта?
– Там скалы, они нас все равно достанут.
– Скроемся в темноте, – упрямо твердил Герман.
– Все так думают? – Рок обвел команду суровым взглядом.
– Да чего там думать, – прокричал с кормы Череватенко, – подождать, пока они покажутся из губы, и шарахнуть по ним из ракетницы!
– Шансов немного, – заметил Сергей, который и сам думал точно так же, – прицельно из ракетницы не выстрелишь.
– Так у нас же три ракеты, – вставил Дудка, – значит, шансы возрастают втрое.
– Давай, Червь, – Рокотов пересел поближе к боцману и к корме, чтобы было удобнее стрелять, – как только минуешь нок, сразу забирай влево и глуши мотор.
– Есть, капитан, – боцман тут же понял, что задумал Сергей.
Как только десантная лодка вышла из порта, он направил ее вдоль берега и оставил двигатель работать на холостых оборотах, чтобы в любой момент можно было сорваться с места. Лодка тихонько покачивалась на волнах, скрываемая скалистым берегом, когда на всей скорости из пролива вырвался катер преследователей.
Не заметив сразу лодки, катер сбросил скорость. В эту секунду Рок выпустил ракету. Вылетев из ствола ракетницы, оставляя за собой шипящий огненный шлейф, ракета понеслась в сторону преследующего катера. Направление Сергеем было выбрано правильно, но он не учел силу ветра и движение катера. Чуть перелетев катер, ракета упала в море и еще некоторое время светилась под водой, а потом и это свечение исчезло. Сделав выстрел, Рокотов открыл преследователям свое местоположение. В ту же секунду рядом с лодкой посыпался град пуль. Одна из них угодила в корму, пробив надувной борт, еще одна попала в кого-то из команды. В кого именно – Рокотов не успел понять, так как Дудник подал ему еще одну ракету. Разломив ракетницу пополам, Сергей вставил ракету в ствол и прилег на борт, чтобы прицелиться как можно лучше. Теперь ошибаться было нельзя. Еще несколько минут, и все они вместе с лодкой пойдут на дно, изрешеченные пулями. Хорошо еще, что борт лодки был секционный и пробоина одной его части не слишком-то влияла на ее плавучесть.
С носа лодки слышались стоны и учащенное дыхание, заглушаемое свистом пуль, которые шлепались в воду или пролетали над головами пассажиров.
– Давай, кэп, – приободрил Рокотова боцман, – не промахнись. Я пойду гляну, там, кажется, Германа зацепило.
– Даю, мать вашу. – Рокотов сделал вдох-выдох, на половине задержал дыхание и нажал на спусковой крючок.
Сергей не стал смотреть, достигнет ли ракета цели, а схватился за ручку управления дроссельной заслонкой двигателя и, врубив скорость, вывернул ее до отказа. Сорвавшись с места, лодка заложила крутой вираж и понеслась в открытое море.
– Есть, попал, – сквозь вой ревущего двигателя Рокотов узнал голос Шурика.
Он и сам повернул голову и увидел, что ракета угодила катеру куда-то в район кормы. Автоматные очереди тут же прекратились, видимо, на катере людям Михея приходилось не сладко. Всю заднюю его часть окутало мощное пламя. Катер еще какое-то время двигался, словно большой бенгальский огонь, горевший над черной поверхностью моря, потом громыхнул взрыв. С лодки было видно, как с катера, откинутые взрывной волной, полетели в воду тела охранников.
– Человек за бортом! – крикнул по привычке боцман, но тут же замолчал, поняв, что ляпнул лишнего.
Лодка быстро удалялась от места взрыва, которое еще некоторое время было освещено горящим катером. Не прошло и трех минут, как катер завалился на корму и пошел ко дну, оставив на поверхности моря деревянные детали обшивки, разбросанные взрывной волной.
Рокотов наконец обратил внимание на нос, где боцман склонился над лежащим на дне лодки Германом. Там же колдовал Дед, пытаясь остановить кровь, текущую из раны в животе. Он прикладывал к ране кусок бинта из комплекта, находящегося на борту десантной лодки. Сашка тоже пытался помочь, но из-за тесноты ему неудобно было даже подойти к раненому.
– Иди к рулю, – приказал ему Рокотов и приблизился к Герману.
Даже в темноте было видно, что лицо у него стало бледным как полотно.
– Что с ним? – Рокотов тронул боцмана за плечо.
– Плохо дело, – Череватенко с сожалением покачал головой, – до корабля может и не дотянуть.
– Ким ему поможет, – убежденно сказал Дед, поддерживая Германа за голову, – или на берег его надо, в госпиталь…
– Нет, – Сергей, склонившись над Германом, понял, что боцман был прав.
Свет фонарика позволял видеть, что кровь на бинте, который Дед прикладывал к ране, была терракотово-черного цвета. Это означало, что пуля попала в печень. Герману оставалось жить не больше пятнадцати минут. Никакими силами нельзя было его спасти. Даже если бы рядом оказался Ким, даже если бы Германа успели отправить в военный госпиталь. На какой-то миг он пришел в себя и открыл глаза. Пытался что-то сказать, но слов разобрать было невозможно.
– Заглуши ты этот двигатель! – заорал Рокотов на Сашку, который будто бы был в чем-то виноват.
Лодку вдруг окружила какая-то неестественная тишина, которая, казалось, еще больше давила на барабанные перепонки, потому как вокруг монотонно стлалась ночная темень.
– Что, Герман? – Сергей опять склонился над раненым.
Тот снова приоткрыл глаза.
– Я умру? – полувопросительно-полуутвердительно произнес он, глядя в лицо своему капитану.
Дед тронул Сергея за локоть и отрицательно покачал головой, предлагая не говорить Герману правду.
– Да, Герман, – сквозь стиснутые зубы ответил Рокотов, – но ты будешь жить в другом мире, лучшем, чем этот гребаный мир…
– Спасибо, Рок, – Герман с трудом поднял руку и нащупал ладонь капитана, – я никого не виню. Только у меня есть одна просьба…
– Любая просьба, Герман, если это в моих силах…
– Я всю жизнь провел на море… – слова давались ему с трудом, и он выталкивал их из себя, как вода выталкивает на поверхность пробку, -…хочу и умереть на море, – добавил Герман и снова закрыл глаза.
– Обещаю тебе, – Рок с трудом сдерживал слезы.
– «Вэндженс», – шепнул Сашка, следивший за горизонтом.
Действительно, вдалеке показались огни торпедного катера, на всей скорости летящего навстречу лодке.
– Пусти ракету, – Рокотов кинул ракетницу Дуднику, продолжая одной рукой сжимать холодеющую ладонь Германа.
Подобрав брошенную ракетницу, Дудник вставил в нее последнюю оставшуюся ракету и, подняв пистолет вверх, нажал на курок. Пока ракета светилась в темном ночном небе, Рок держал Германа за руку, чувствуя, как жизнь быстро уходит из него. К тому времени, когда подошел торпедный катер, Герман был уже мертв.
Чтобы подойти к борту «Вэндженса», пришлось на короткое время снова запустить двигатель лодки. Сидя за рычагами управления брашпилем, Лешка опустил гак, за него закрепили концы фалиня, за который лодку вместе со всеми пассажирами подняли на палубу торпедоносца. Все, кроме Немца, находящегося в ходовой рубке, собрались на шлюппалубе, куда и опустили лодку. Подскочивший к лодке Ким подождал, пока боцман с Роком вынесут из лодки Германа и положат на палубе. Рок кивнул коку, и тот склонился над Германом. Через пару минут он с восточной отстраненностью выпрямился.
– Да, – Ким кивнул, – он мертв.
Глава 13
Несколько лет назад, когда приватизировалась Тарутинская база тралового флота – сокращенно ТБТФ, Луганову-старшему досталась львиная доля ее акций. После того, как он стал занимать выборную должность, он передал свои акции сыну, управлявшему в настоящее время компанией «Акрос». Михей – Вячеслав Иванович Михеев, сделавшись «крышей» «Акроса», сумел отжать у главного акционера небольшой пакет и постоянно давил на руководство компании, пытаясь увеличить свою долю. Феклистову тоже удалось поучаствовать в дележе ТБТФ, ему тоже немного обломилось от большого пирога, и он, на правах акционера, владел несколькими небольшими судами для лова краба и рыбы.
В тот вечер, когда Рокотов отправился в «Параллель» на переговоры с Михеем, «Прибой» – краболов Феклистова, дожидаясь темноты возле одного из островов архипелага, снялся с якоря и вышел в открытое море. В его трюмах стояли коробки с живым крабом, которого команда «Прибоя» собиралась сдать японским морякам за валюту. Краба было около тонны, рыбаки Феклистова рассчитывали на нем неплохо заработать, так как японцы, в отличие от «Акроса», который выдавал квоты на лов и принимал морепродукцию, не скупились.
Лов краба обычно осуществляется на мелководье, в прибрежной зоне, поэтому японские браконьеры иногда заходили в наши территориальные воды под покровом ночи, чтобы поставить снасти. На следующую ночь, если снасти не обнаруживали наши патрульные катера, япошки снимали улов и возвращались к берегам Страны восходящего солнца. Но это было довольно рискованное предприятие, японский краболов могли засечь четыре раза: в то время, когда он пересекал границу территориальных вод. Тогда наши пограничники, если, конечно, судно-нарушитель не оказывало сопротивления, составляли протокол, отбирали улов и сдавали его на переработку… компании «Акрос». Частенько бывало, что японские рыбаки, зная о бедственном положении наших пограничников, предлагали им взятки, но это было еще рискованней, чем заходить в нашу прибрежную зону: если нарвутся на какого-нибудь правдоискателя, вроде Аники-воина, у них могли запросто арестовать судно и обложить огромными штрафами. Бедные капиталистические рыбаки Японии предпочитали, как Остап Бендер, относительно честные способы приобретения морепродуктов, поэтому желали скупать (опять же нелегально) минтая или краба непосредственно у наших рыбаков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51