— Серьезная рана?
— Судя по всему — да. У вас как?
— У нас нормально. Одного головореза в плен взяли, остальные «почили», так сказать. Не волнуйся, Митя, «вертушка» уже идет к вам. Выноси пацана к окраине села, где была засада.
— Ладно. — Боцман выключил телефон, и в это мгновение от двери раздался грозный оклик: — А ну лечь мордой в пол! Оружие ко мне.
Боцман обернулся. Безусый лейтенант милиции целился в него из своего табельного «Макарова»...
— Слушай, парень...
— Лежать, я сказал! — истошно завопил лейтенант.
Ну не стрелять же по своему! Боцман послушно лег на пол. Лейтенант подскочил к стулу, на котором лежал его автомат, схватил его.
— То-то, бандюга!
— Да не бандюга я! — попытался отстоять свою честь Боцман.
— Молчать!
На руках Боцмана защелкнулись наручники.
— Экспедиция мы поисковая. А бандюги — они на улице мертвые лежат.
— Молчать, а не то мозги выпущу!
— Помрет же пацан! Вызвал бы «скорую», лейтенант, — умоляюще сказал Боцман, чувствуя, как сталь «браслета» впивается в кожу запястья.
17. ПАСТУХОВ
Теперь я выглядел как обычный курортник: сандалии на босу ногу, шорты, панама, маечка с какой-то бессмысленной надписью, в руке пакет, в котором полотенце, дешевый детектив и все, что необходимо для предстоящей работы, на носу темные очки. Прикид, годящийся шпиону.
Я вышел из корпуса и направился в сторону пляжа.
— Сергей! — раздался сзади знакомый голос.
Я тяжело вздохнул и обернулся. Конечно, господин Ивлев собственной персоной. Сейчас прилипнет как банный лист, хрен отвяжешься!
— На пляж?
Будто не видно! Ничего, сейчас я от тебя отделаюсь, козел!
— А вы разве не ходите на процедуры?
— Какие к черту процедуры! Полуденный отдых фавна: девочки, красное вино, море, нега под зонтом. Вот что дает заряд энергии на весь год!
— Не знаю, не знаю. Излишества мне ни к чему. — Я упорно продолжал изображать из себя этакого осторожного «чайника», который всего боится. И солнца, и девочек, и моря. — Плаваю я плохо, и удары солнечные легко получаю. В прошлом году вон на ровном месте, так сказать...
— Не прибедняйтесь... А вот и наш пляж. — Ивлев сделал широкий жест рукой, показывая на огороженную мелкой сеткой полоску пляжа впереди.
На входе мы предъявили охраннику свои курортные карты. Я огляделся, оценивая местность.
— Пойдемте вон туда, к девочкам, — предложил Ивлев, показывая на шезлонги, на которых действительно загорали девицы.
— Нет-нет, придется их развлекать, да и шумят они... Молодежь.
— Экий вы бука! — покачал головой Михаил Станиславович. — Ну, как хотите.
— Я вот сюда под зонтик, — сказал я, полагая, что уж теперь-то Ивлев оставит меня наконец в покое и отправится к своим девицам. Не тут-то было. Он уселся на шезлонг рядышком.
— Эх, хорошо! Воздух морской.
— Да-да, морской, — согласился я торопливо. Ну что же, не хочет оставить меня в покое по-хорошему, будет по-плохому. Я вынул из пакета красочную жестяную коробку и открыл ее. В коробке были конфеты. Наверняка этот жизнерадостный толстячок любит сладкое.
— Угощайтесь. — Я протянул коробку Ивлеву.
— Спасибо. — Он робко взял одну конфету.
— Это даже неприлично брать одну. Берите еще.
Ивлев взял еще одну конфету. Сунул обе сразу в рот, начал жевать.
— У-у! — произнес он, сладко жмурясь. — Какая вкуснятина!
— Это английские. Что-что, а шоколадные конфеты англичане делать умеют.
— Угу. — Ивлев потянулся еще за одной конфетой.
— Пожалуйста, запейте! — Я протянул ему бутылку с минералкой.
Михаил Станиславович выхлебал полбутылки, после чего удовлетворенно икнул.
— Очень вкусные конфеты. Наверное, вам много приходится за границей бывать? — поинтересовался он.
— Да так, иногда, — ответил я уклончиво.
— А я вот все никак выбраться не могу. То времени нет, то денег. Дочь родила, теперь вот с внуком нянчиться надо. Уж не знаю, как там без меня бабка справляется...
— А у меня дочь еще маленькая. Руку недавно сломала. Ходит теперь в гипсе.
— А-ах. — Ивлев широко зевнул. — Что-то меня в сон потянуло. Странно, вроде выспался.
— А чего мучиться? Ложитесь да поспите под зонтиком.
— Разбудите меня через полчасика?
— Разбужу, — кивнул я.
Ивлев улегся на расстеленное полотенце и закрыл глаза. Я посмотрел на часы. Еще три минуты, и все — будет спать как сурок. На всякий случай отпустим ему четыре. В конфетах, которые я предложил своему навязчивому соседу, было сильнодействующее безвкусное снотворное, которое благодаря минералке растворилось довольно быстро. Когда Голубков давал мне эту коробку, я думал не пригодится. Не буду же я с убийцами конфетами воевать! Смотри-ка, пригодилось! Теперь у меня есть часа два, чтобы обследовать окрестности дачи министра.
Я поднялся, скинул с себя одежду и вынул из пакета спасательный жилет. Надел жилет на плечи и неторопливо направился к морю.
Я проплыл метров триста и выбрался на берег в глухом месте, где не было людей. Чтобы не поранить ноги об острые скалы, надел специальные тапочки, которые были спрятаны под тканью спасательного жилета.
Чуть поодаль от берега была густая растительность, в которой прятался забор министерской дачи. Именно туда я и направился. В пробках спасательного жилета умельцами из ФСБ были сделаны специальные тайники, в которых находился пистолет ТТ, ножи для метания, мощный электрический фонарь и даже крохотная пластитовая шашка в полиэтиленовой упаковке. Вот такой я был курортник!
Я обследовал периметр забора, которым была огорожена дача, и убедился, что позиции у снайпера, если, конечно, киллер задумает убирать министра таким традиционным способом, слабые. Во-первых, негде спрятаться, потому что кустарник низкорослый, деревьев с большими кронами и двухэтажных домов поблизости нет. Кроме того, сама дача скрыта от посторонних глаз густой растительностью. Во-вторых, подходя к ней близко, ты рискуешь нарваться на охрану, которая, естественно, предупреждена о возможном покушении и не будет церемониться с непрошеным гостем.
Остаются два варианта: пляж, где министр всегда будет как на ладони, и коммуникации. Прирожденный убийца легко преодолеет и заграждения в море, и сухопутные препятствия, чтобы подобраться к министру на расстояние выстрела. Но ведь вполне вероятно, что министр будет загорать у себя на даче и там же купаться — в бассейне с морской водой. Так что когда он еще появится на пляже, сколько его придется ждать... И потом, даже если он и снизойдет до пляжа, то наверняка будет появляться там в разное время: то в семь, то в восемь, то в десять — чтобы у снайпера было меньше шансов. Теперь мне надо было найти точки, с которых пляж министра простреливается лучше всего. Я насчитал таких пять. Голубков сказал мне тогда на аэродроме, что в случае необходимости я всегда могу позвонить и в мое распоряжение в течение часа поступит столько людей, сколько мне будет нужно. Конечно, я привык работать со своими пацанами, в которых уверен, как в самом себе, но, как говорится, на безрыбье и рак рыба. Придется просить ФСБ о пяти «человечках», которых я посажу вокруг пляжа, чтобы обезопасить министра. С пляжем просто — тут все можно просчитать и постараться опередить противника. А вот с коммуникациями труднее. Судя по тем бумагам, которые дал мне для изучения Голубков, киллер по кличке Вэн со своей командой неплохо «ходил» под землей. Обычно коммуникации — самое слабое место в системе защиты объекта.
Я нашел канализационный люк, подцепил тяжелую крышку специальным крючком и сдвинул ее в сторону. Внизу шумела вода и, конечно, попахивало не лучшим образом.
Я скользнул по ступенькам лестницы вниз, осторожно водрузив крышку на место. Включил фонарь и укрепил его с помощью специального ремня на голове, чтобы освободить руки. Не хватало только шахтерской каски, чтобы защитить голову от ударов. Ладно, каска — это уже барство.
Стараясь дышать пореже, я скользнул вниз в зловонный поток. Туннель был достаточно большой, чтобы передвигаться по нему почти в полный рост.
Я двинулся вперед. Судя по всему, туннель этот был сделан еще до семнадцатого года. Дорогу мне преградила прочная металлическая решетка, сваренная из толстых прутьев арматуры. Я тщательно обследовал ее на предмет того, не пытался ли кто-нибудь ее подпилить или сломать. Ага, вот он, след на уровне колен. След от ножовки по металлу или от какого-то другого, более мощного инструмента. Значит, уже была попытка проникновения на территорию министерской дачи через подземные коммуникации, которая, судя по всему, не удалась. То ли кто-то вспугнул диверсантов, то ли он просто решил продолжить в следующий раз. Как бы то ни было, сюда тоже придется ставить людей.
Я взглянул на светящийся циферблат часов. Я отсутствовал на санаторном пляже уже более часа. Пока дойду до моря, пока доплыву, пока отмоюсь от всего этого дерьма... Пожалуй, пора возвращаться к моему спящему соседу. Все, что можно было узнать за время прогулки по окрестностям министерской дачи, я узнал.
Я поднялся по скользким ступенькам металлической лестницы, подпер головой люк. Уперся спиной в холодную стену колодца и руками сдвинул люк в сторону. Подтянулся на руках и только выбрался на божий свет, с непривычки щурясь от яркого солнца, как тут же раздался грозный оклик: «А ну-ка стоять!»
Произошло то, чего я больше всего боялся: охрана дачи засекла меня раньше времени. Знакомство с охранниками не входило в мои планы. У нас с ними разные задачи. Их — охранять «важную персону» от непрошеных гостей, моя — не допустить, чтобы «персону» эту шлепнули из-за угла, как какую-нибудь перелетную утку. Ведь если начать защищать министра, когда его уже будут убивать, ему никакая охрана не сможет помочь! Это закон! Слишком быстро все всегда происходит.
Я поднял руки вверх и глянул в ту сторону, откуда донесся окрик. Опасность быть застреленным в пятистах метрах от моего родного санатория быстро заставила мои глаза ускорить процесс привыкания к свету. Охранник был один. В руке у него подрагивал пистолет.
— Лег на землю! На землю, быстро! — приказал он мне, приближаясь.
— Парень, ты че, я ж сантехник, сток проверял. — Я двинулся ему навстречу.
— Я сказал — на землю! — Было видно, как охранник нервничает. Конечно, не каждый день удается задерживать сантехников. Где ж ты был, гад, когда этот самый Вэн пытался подпилить решетку? Почему в него не целился? Охранник достал из кармана рацию. — Я тут задержал одного, в плавочках. Из люка вылез, — сказал он быстро. — Ага, жду.
Жди-жди, щас дождешься.
— Ложись, а то башку снесу! — снова грозно предупредил охранник.
— Сейчас, сейчас. — Я нагнулся, якобы собираясь лечь, а в следующее мгновение сделал мощный прыжок. Одним движением выбил из его руки пистолет, вторым уложил охранника на землю, заломил ему руку. — Дурак ты, я ж для твоего босса стараюсь, чтоб с его головы ни один волосок не упал, — проговорил я тихо. — Не мешай мне больше никогда! — Коротко ткнув охранника в шею, я отключил его на несколько минут, а сам, забросив его пистолет в ближайшие кусты, побежал.
Через полминуты здесь начнется такой переполох! Правильно, правильно, пускай посуетятся, потренируются в поимке «опасного преступника», а то у этой охраны от безделья и сладкой жизни совсем глаза жиром заплыли.
Через пару минут я уже был на берегу. Не раздумывая, прыгнул в воду и поплыл. Сомневаюсь, что кто-нибудь из министерской охраны смог бы за мной угнаться.
Я выбрался на берег недалеко от того места, где под зонтиком в шезлонге спал Ивлев. Снял спасательный жилет, сунул его в свой пакет, вытерся полотенцем и, плюхнувшись в шезлонг, закрыл глаза.
Итак, будем надеяться, что после случившегося со мной охрана дачи будет усилена, а люк, через который можно проникнуть на территорию, заварен. Да, а люди Голубкова пускай займутся пляжем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44