Глава восемнадцатая
Фросту всегда нравился Тель-Авив, а сейчас особенно. Ведь если и было в мире какое-то место, свободное от агентов шейха Али Хасана Фудани, так это именно Израиль.
Правда, был один существенный минус — пришлось оставить на Крите оружие. Однако здесь Фрост ничего не мог поделать и пришлось подчиниться обстоятельствам.
Он устроился в том же отеле, что и Абдусалем, воспользовавшись очередным комплектом фальшивых документов на себя и Луизу Канаретти, которые с легкостью достал где-то незаменимый Мехмет.
“Такого человека очень полезно иметь под рукой”, — подумал довольный Фрост.
И вот новоиспеченные мистер и миссис Штреберг вышли из своего номера и по лестнице — Фрост не доверял эскалаторам после одного неприятного случая — спустились на первый этаж, где размещался бар.
Капитан не знал, под каким именем живет в гостинице Абдусалем, но это не имело большого значения.
Людей в баре было довольно много, и он выглядел как любое подобное заведение от Манхэттена до Сингапура, с обшитыми деревом стенами, неярким освещением и кондиционерами, очищающими воздух от избытков табачного дыма.
Фрост, ведя девушку за руку, вошел в помещение и двинулся через зал, оглядываясь по сторонам. Он направлялся в дальний конец бара, где было несколько отдельных кабинок. Капитан догадывался, что Абдусалем, скорее всего, будет находиться именно там, ибо стены кабинок давали хоть какое-то ощущение изоляции.
Внезапно Фрост остановился и крепче сжал руку девушки. Она повернула к нему голову, в ее глазах было удивление.
— Это он, — негромко сказал Фрост и двинулся к одной из кабинок, где за столиком сидел высокий смуглый мужчина с густыми усами и бокалом мартини в руке.
— А вы все сохраняете дистанцию, — с улыбкой сказал ему Фрост, — Все так же выглядите на десять лет старше меня.
— И я вижу вас, каким ожидал, — тоже с улыбкой ответил мужчина. — Но не буду вспоминать прошлое, потому что с нами присутствует дама.
Абдусалем поднялся на ноги и протянул руку Фросту. Капитан пожал ее. Египтянин посмотрел на девушку.
— Это Луи, — представил ее Фрост.
— О, какой красивый имя. А меня зовут Шариф. Пожалуйста, давайте присядем и будем заказывать выпить.
Фрост усадил Луизу на стул между Абдусалемом и собой, а потом и сам дал отдых ногам. Египтянин подозвал официанта, девушка заказала джин с тоником, Фрост — чувствуя, что надо повторить курс лечения — двойное виски со льдом, а Абдусалем остался верен мартини.
— Кажется, мусульманам нельзя употреблять алкоголь? — спросил Фрост с улыбкой. Абдусалем засмеялся.
— А евреям нельзя ничего делать в субботу. Но это их очень мало беспокоит, когда надо провести военную операцию.
— Ребята, вы всегда так начинаете разговор? — осведомилась Луиза Канаретти, делая глоток из своего бокала.
Мужчины переглянулись, потом посмотрели на нее и все трое звонко рассмеялись.
— Вас хотят разыскать много-много людей, — сказал Абдусалем Фросту. — Вы это знаете?
— Да, — кивнул капитан. — Популярность — это приятная штука.
— Конечно, но если кто-то из них вас поймает, это будет уже очень неприятная штука.
— Послушайте, — снова не выдержала Луиза, — может все-таки поговорим о деле?
— Она права, — кивнул Фрост и поднял бокал, качнул его в руке, позванивая кубиками льда.
— Хорошо, — сказал Абдусалем. — Вы вспоминали о проблеме для президента моей компании, так? Можно говорить более определенно?
— Хочешь объяснить ему? — спросил Фрост у Луизы.
— Нет, лучше ты.
— Ладно, — кивнул Фрост и посмотрел на египтянина, — О переполохе в гареме вы уже слышали. Дело в том, что отец Луи нанял меня, чтобы вытащить ее оттуда. Девушку похитила банда торговцев “белыми рабынями” и продала шейху Фудани. Так же ее отец нанял Джули Пульман…
— Это та женщина-детектив? — спросил Абдусалем.
— Да. Она была детективом. Джули сумела проникнуть в гарем, чтобы предупредить Луизу, но там шейх приказал отрезать ей язык за то, что она назвала его трусом и палачом. Когда мы выбрались оттуда, Джули застрелилась.
— Это очень плохо, — с грустью покачал головой Абдусалем. — Совсем нехорошо, когда умирает молодая женщина. И она могла бы подтвердить вашу историю. Я бы поверил ей.
Сейчас мне трудно верить, что Фудани есть готов на покушение. О его моральные качества говорят очень плохо, но политический убийство лидера арабского мира…
— Слушайте дальше. Луиза видела, как он общается с двумя парнями, которые, вероятно, с большим уважением относятся к идеологии фашизма. И вот они-то и собираются убить Президента Е… вашей торговой компании. А я и мои люди — еще до встречи с Луи — видели, как эти двое в пустыне отрабатывали сценарий покушения.
Я показал девушке то место, и она сразу узнала Долину Царей. А ваш Президент готовится выступить там…
— Я знаю. Один мой хороший друг будет отвечать за его безопасность.
— Да, но Фудани ничто не остановит, — вмешалась Луиза. — Он псих, он хочет начать новую мировую войну. Эти его долболомы…
— Долбо… как? — переспросил Абдусалем.
— Ну, парни, фашисты, которые на него работают, будут переодеты в форму израильских коммандос.
— Ага, — сказал египтянин. — Значит, если нашего Президента убьют или даже нет, все равно обвинят израильтян. И тогда Фудани, который очень хочет начинать войну всех арабов против евреев, будет иметь хорошее… как это… козырь.
— Вот именно, — кивнул Фрост. — Но вопрос в другом: как мы можем помешать этому?
Он прикурил сигарету и принялся вертеть в пальцах свою верную подругу “Зиппо”.
— Вы хорошо сделали, что пришли ко мне с таким сообщением, — сказал Абдусалем. — Но почему но “Моссад”, почему не Интерпол?
— Я обдумывал такие варианты. Но у израильтян не хватило бы времени, чтобы как следует подготовиться. Ведь они граждане другого государства. А вы именно тот, кто нужен в такой ситуации, я бы сказал — среднее звено. Что же касается Интерпола, то у него вообще нет возможности вмешаться. Что бы они смогли? Начать расследование? Да они провозились бы с ним полгода, тем более, что Фудани уж постарался бы насовать им палок в колеса.
— Насколько вы уверены, что информация отвечает правде? — спросил египтянин.
— Но я же слышала своими ушами, — возбужденно приподнялась на стуле Луиза.
— Я уверен, — серьезно сказал Фрост. — Если они еще не изменили планы, то покушение состоится.
— А что должен делать я? — осторожно спросил Абдусалем.
Он взял бокал и допил мартини.
— Ну… — Фрост пожал плечами, Египтянин поднял руку.
— Когда вы сказали мне это по телефону, я приложил усилия, чтобы обеспечить очень большие меры безопасности, Наши агенты будут искать этих фашистов по всей стране и на границе. Я уже много сделать и еще больше буду делать.
Но… вы должны понимать меня. После стрельбы в гареме, если я скажу моему начальству, кто передал мне информацию, у него будут много подозрений, Трудно верить, что шейх Фудани — уважаемый человек — готовит такой большое преступление.
Я не могут быть способен уговорить нашего Президента не делать выступление, это не есть возможно. И я не могу очень сильно увеличить меры безопасности. Они и так хорошие, и Фудани это конечно знает и понимает. И если они действительно хотят сделать покушение, то они придумали план, как обмануть нашу обычную охрану.
Египтянин изъяснялся довольно путано, но основное Фрост нее же понял. Он покачал головой.
— Так вы считаете, что у нас нет возможности как-то повлиять на ход событий?
— Да. Но только одна вещь есть. Вы и девушка видели тех людей и видели, как они… это… репетируют покушение. Я так сказал?
— Да, но если я ступлю ногой на землю мусульманского государства, и меня узнают, то мне конец, — ответил Фрост.
— Но не тогда, если вы помешаете убить Президента такой страны.
— А если мы не сможем этому помешать?
— Я буду сделать все, что могу, чтобы защитить вас.
— Черт возьми, — буркнул Фрост, гася сигарету в пепельнице. — Ну и ситуация…
— Ну что, Хэнк? — нетерпеливо спросила Луиза Канаретти.
Фрост посмотрел на нее.
— Ничего. Я бы лучше спустился в ад, но… у меня, кажется, нет выбора.
— Очень хорошо, — удовлетворенно произнес Абдусалем. — Сегодня ночью я буду делать много телефонных звонков и буду усиливать безопасность Президента. Завтра мы будем уезжать в Египет. У нас есть надежный дом, где вы и девушка можете оставаться. А потом…
— А потом, — перебил его Фрост, — я опять начну играть в прятки со смертью. Замечательная перспектива.
Он одним глотком допил свое виски и потянулся за новой сигаретой.
Глава девятнадцатая
“Возможно, думал Фрост, дом этот и надежен, но уж о комфорте говорить не приходится”.
Он находился в пригороде Каира, недалеко от столицы, и представлял собой скорее скромную квартирку, в которой, вдобавок, не открывались окна. Зато они были снабжены пуленепробиваемыми стеклами и стальными жалюзи, опускавшимися изнутри.
Тут был кондиционер, телевизор, набитый продуктами холодильник, электрическая плита и ворох газет и журналов, от последних выпусков бульварной прессы до научных альманахов.
Фрост подумал, что это чтиво отражает вкусы и запросы обитателей домика, которые жили здесь до него.
Шариф Абдусалем отвез капитана и девушку на место и предупредил, что заглянет вечером, чтобы обсудить ситуацию, которая сложится к тому времени. Это означало, что в течение всего дня Фрост и Луиза вынуждены будут оставаться в добровольном заточении…
Им нельзя было покидать дом, ибо если бы Фроста узнали на улице, то немедленно арестовали бы. По сведениям египтянина, шейх Фудани уже обзавелся фотографиями капитана и Луизы и разослал их в полицейские управления всех исламских государств.
Сначала Фрост со скуки включил телевизор, но вскоре выключил его за бесполезностью — он не понимал ни единого слова на языке, на котором изъяснялись в Египте. Телевизор — неизвестно по каким причинам — принимал всего лишь одну местную станцию.
Фрост, словно тигр в клетке, расхаживал по комнате, время от времени заглядывая на кухню, чтобы проверить, как там Луиза. Наконец он вошел туда, прислонился спиной к холодильнику и открыл рот, чтобы спросить, чем это она занимается.
Но девушка опередила его. Она подошла к холодильнику и бесцеремонно отодвинула Фроста.
— Отвали, Хэнк.
Он послушно “отвалил”, девушка открыла холодильник, взяла что-то и вновь закрыла дверцу. Затем преспокойно повернулась спиной к Фросту и посвятила все свое внимание кухонному столу.
Капитан пожал плечами и подошел ближе.
— Так что ты, собственно, делаешь?
— Я делаю нам завтрак. А ты что думал — атомную бомбу?
— Ага, — глубокомысленно изрек Фрост. — Значит, завтрак?
— А что, не похоже?
Луиза повернулась к нему, сжимая в руке нож для резки мяса.
— О нет, — с деланным испугом отшатнулся Фрост. — Я пошутил.
Девушка усмехнулась.
— Я тоже.
Он положил руку ей на плечо.
— Пойдем со мной на минутку.
— Но мясо подгорит…
— Выключи плиту.
— Тогда оно испортится.
— Пусть портится. Выключай.
— Ага, значит тебя я уже разогрела, а мясо пусть остывает?
— Соображаешь, — усмехнулся Фрост.
— А что, по телевизору ничего нет?
— Закрой рот.
Фрост обнял ее, взял сзади за волосы и легонько отогнул голову девушки назад.
— Так ты собираешься поцеловать меня или снять скальп? — спросила Луиза.
— А как ты думаешь?
Но Фрост не стал ждать ответа. Он впился губами в ее рот, прижимая девушку к себе. Она сунула левую руку за спину. Фрост чуть скосил глаза. Луиза пыталась выключить плиту.
Они, не разжимая объятий, прошли в маленькую спальню, девушка одним движением сбросила на пол покрывало с кровати. Фрост начал расстегивать рубашку, Луиза поспешила ему на помощь. Потом она занялась своей собственной блузкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21