Бальтазар был очарован и выразил удивление, что теология увязла в бесчисленных спорах, в то время как перед ней стояло так много задач, намеченных его учителем. Он вновь и вновь расспрашивал Каммершульце, а тот отвечал на все его вопросы с отменной любезностью и даже с довольной улыбкой, ведь ему было приятно, что юноша с таким желанием разгрызает корни Веселой Мудрости. Таким образом, на пути из Кобурга в Бамберг наш друг был так горд и доволен, словно его пригласили на королевскую свадьбу. Он сожалел лишь о том, что ему пришлось оставить своего осла в конюшне в Кобурге.
– Ты имеешь все основания, чтобы огорчаться, – сказал алхимик. – Такой осел ценится на вес золота. Но и лошадь, которую дала тебе мать, ничуть не хуже.
И Каммершульце рассказал Бальтазару, что означает слово «лошадь» в тайном языке вестников.
– Значит, «ехать верхом на лошади» – это трудиться! – заметил ученик.
– Ты похож на рыцаря-всадника, – сказал учитель. – Но где твой меч, твой панцирь, твой шлем, твои шпоры?
Бальтазар улыбнулся.
– Этому вы меня уже научили, в прошлом месяце. Это ведь священная война, не так ли?
– И кто неверный?
– Я сам.
Таким образом, у вестников существовал настоящий символический код, позволявший им разговаривать между собой, не опасаясь, что их поймут непосвященные. Бальтазар быстро добился больших успехов в этом искусстве.
Когда они подъезжали к какой-то деревушке, пошел снег, да такой густой, что у них не оставалось иного выбора, кроме как постучать в первую попавшуюся дверь. Никто им не ответил, и тогда они постучали во вторую, потом в следующую, но казалось, что деревушка была покинута ее жителями.
– Эй, есть тут кто-нибудь? – спросил Каммершульце громким голосом, приложив ко рту ладони рупором.
Он повторил свой вопрос. И тогда в тишине, под густыми хлопьями падающего снега, они увидели, как из-за какого-то колодца вышел смешной маленький человечек. На нем был колпак из красной шерсти и сапоги, голенища которых доставали ему до ягодиц. Его борода была облеплена снегом. Он подошел к ним, прихрамывая.
– Господа! Господа! Не кричите так громко. С нами случилось большое несчастье…
Он переступал с ноги на ногу. Это был старик с телом ребенка.
– И что же с вами случилось, любезный? – спросил алхимик.
– На нас напали призраки. Их было, наверное, сотни две. Они всех увели с собой: мужчин, женщин, детей и даже котов, собак, домашнюю птицу! Забыли взять только меня.
– И какие же они были, эти призраки?
– Такие же, как вы и я, мой добрый господин, в общем-то похожие на живых людей. Но они так дико и зловеще завывали, что мы чуть не поумирали от страха. Уж поверьте мне, это были призраки, причем очень злые!
– Добрый человек, – сказал Каммершульце, – мы не можем ехать дальше из-за снегопада. Ты мог бы временно приютить нас в твоем доме?
– С большим удовольствием, если бы у меня был свой дом, – ответил карлик. – Я жил у хозяина, достопочтенного Абеля Тепфера, но он уехал, забрав с собой ключ.
Алхимик рассмеялся.
– Ну что ж, если мы не хотим замерзнуть насмерть, придется нам выломать дверь. Где жилище твоего хозяина?
Карлик показал ему дрожащей рукой на дверь. Это была дверь, окованная железом, усеянная острыми шипами, какие ставят в домах богатых бюргеров.
– Твой хозяин не золотых дел мастер? – спросил Каммершульце.
– Да, золотых, – ответил озадаченный карлик.
Тогда Каммершульце спешился с коня, подошел к двери, несколько секунд поковырялся в замке и вошел в дом, как будто возвращался в собственное жилище.
– Свят, свят, свят! – изумился карлик. – Неужели у вас был ключ? А может быть, вы один из тех призраков, которые недавно нас ограбили?
– Успокойся, – сказал алхимик. – Абель Тепфер – один из моих друзей, вот и вся разгадка…
Бальтазар и карлик вошли вслед за ним. Они очутились в большом зале, где все было перерыто грабителями, разожгли огонь в очаге и хорошенько согрелись, после чего Каммершульце один спустился в погреб. Когда он вернулся, то велел карлику принести охапку дров и попросил Бальтазара, чтобы тот последовал за ним.
В глубине погреба возвышалась статуя святого Иакова. Каммершульце нажал на раковину, висевшую, как медаль, на шее у святого апостола. Стена повернулась на шарнирах. Открылся другой зал, поменьше, со сводчатым потолком, где, по-видимому, была лаборатория.
– Перед тобой мастерская достопочтенного Абеля Тепфера, с которым я осуществил несколько работ во время оно. Как видишь, призраки не обнаружили его тайник.
Бальтазар смотрел с жадностью, престиж такого места был в его глазах очень высок. Здесь были все орудия труда, которые он видел раньше только нарисованными в книгах: перегонные кубы с горелками, реторты, горны, печи, раздувальные мехи, тигли, ступки и толчейные песты.
– И однако же, – сказал Каммершульце, – этот замечательный брат никогда не сумел изготовить ничего лучшего, кроме как материалы, годные лишь на то, чтобы окуривать поля! Зато долгие годы, проведенные в тяжких трудах, в ожиданиях и томлениях, в надеждах и разочарованиях превратили его в мудреца.
Они возвратились в большой зал, где, приведя немного в порядок оставленный разбойниками хаос, пообедали сыром, который принес им карлик, улеглись возле очага и уснули. И тогда Бальтазар увидел сон. Он стоял посреди широкого, засыпанного снегом поля. Вскоре вместо снежных хлопьев с неба начали падать золотые монеты. Ректор Франкенберг бросался то вправо, то влево, пытаясь поймать монеты, прежде чем они коснутся земли, где они превращались в комья грязи. Постепенно его ладони покрылись кровью.
На следующий день снегопад прекратился, и Каммершульце решил отправиться на поиски разбойников.
– Но как мы их найдем? – удивился Бальтазар. – А если даже найдем, то разве мы с ними справимся, ведь их много!
– Нам не придется искать их далеко, – просто ответил алхимик, заканчивая готовить в дорогу лошадей.
Потом они оставили крохотного человечка и поехали дальше по дороге на Бамберг.
Через несколько миль, когда они пересекали лес, из-за кустов выскочило около десятка людей. Они остановили всадников, испуская истошные вопли.
– Слезайте с лошадей! – приказал один, наверное, вожак шайки.
– И не подумаем, – невозмутимо ответил алхимик.
И он успокоил Бальтазара, который дрожал от страха (хотя позже он уверял, что от холода).
– Слезайте! – снова выкрикнул предводитель разбойников, вращая страшными очами.
И тогда заговорил Каммершульце.
– Господа бандиты, не вы ли ограбили соседнюю деревню, забыв унести сокровище достопочтенного Абеля Тепфера?
Негодяи посовещались, потом старшой ответил:
– Мы не знаем о какой деревне вы говорите, но следуйте за нами. Синьор Браво будет рад с вами встретиться.
Ведомые разбойниками, они углубились в лес и после длительного и тяжелого перехода очутились на поляне, в глубине которой открывался вход в огромную пещеру. Это и было логово синьора Браво, который принял наших двух друзей с отменной любезностью. Место, где он их принял, было роскошно обставлено награбленной мебелью, всяческими безделушками и обтянуто дорогими обоями и портьерами, как в настоящем дворце. Сам синьор Браво был в дорогих одеждах, в подбитой горностаем мантии, что в сочетании с изящной небрежностью манер делало его похожим на принца.
– Входите, друзья мои! – весело воскликнул он, увидев совершенно спокойного Каммершульце и Бальтазара, который дрожал от страха.
– Итак, вы не хотите, чтобы вас обчистили, как мы делаем со всеми порядочными людьми?
– У нас нет ничего, что могло бы вас заинтересовать, – ответил алхимик. – Мы изучаем землю и небо, и это не приносит нам даже уважения соотечественников.
Синьор Браво рассмеялся.
– Когда-то и я вкусил благородной науки в Падуйском университете, но вследствие всяческих проделок судьбы сегодня я профессор в науке Гермеса, который был богом воров! И, признаюсь, мне гораздо приятнее иметь дело с золотом, работая на большой дороге, чем с абракадаброй господина Гебера.
– Поскольку, как я вижу, вы весьма осведомлены в нашем искусстве, – сказал Каммершульце, то мне остается только предположить, что вы ограбили соседнюю деревню с единственной целью – выведать секреты достопочтенного Абеля Тепфера.
Синьор Браво расхохотался еще громче, а когда наконец успокоился, то изрек:
– Конечно же, я знаю всех чудаков, живущих поблизости, которые делают золото. Но так как я никогда не видел, чтобы кому-нибудь удалось извлечь из своих реторт хотя бы крохотное зернышко благородного металла, мои собственные интересы развивались в другом направлении. Я действительно увел милейших жителей этой деревни, но сделал это не из-за распрекрасных глаз достопочтенного Тепфера, хотя к глазам его дочери я совершенно не равнодушен. Все эти люди останутся моими пленниками до тех пор, пока эта старая развалина не откроет мне, куда он спрятал девушку. Ибо не подумайте, милейшие друзья, что я хочу похитить Магдалену против ее желания! Она любит меня так же сильно, как и я ее, и мы сразу же повенчаемся, когда я ее найду.
– А почему достопочтенный Тепфер не желает, чтобы вы взяли в жены его дочь? – спросил Каммершульце.
– Потому что я вор!
– Но ведь это неправда, – сказал Каммершульце, – ибо вы вовсе не вор. Вы сохранили здесь имущество нескольких персон, которые неизбежно бы его промотали. Вы, в некотором понимании, банкир. А какая профессия более почетна в глазах золотых дел мастера, нежели профессия банкира? Я побеседую с Тепфером.
Его отвели туда, где содержался в заточении почтенный старый алхимик. Он плакал, как ребенок.
– Ну и ну, – сказал Каммершульце, входя в темницу. – Я даже не поверил собственным глазам.
Абель Тепфер узнал своего старого собрата и бросился в его объятия.
– Мой дорогой Тепфер, – сказал алхимик, – вы глубоко заблуждаетесь.
– Как это заблуждаюсь?
– Понимаете, я заглянул в вашу лабораторию, проверить, все ли там в порядке. И что же я увидел в чашечке? Шарик азотнокислой соли величиной с голубиное яйцо…
– Ну да, – растерянно подтвердил Тепфер.
– А к тому же я вот узнал, что ваша дочь влюблена в синьора Браво.
Тепфер замахал руками:
– Не напоминайте мне о них! Моя бесстыдница только и мечтает, что об этом воре! Но ответьте: эту азотнокислую соль надо было использовать раньше?
Каммершульце ответил:
– Поверьте, вы глубоко заблуждаетесь: этот синьор Браво вовсе не тот, за кого вы его принимаете. Сегодня профессия вора приравнивается к профессии ростовщика… А вы ведь и сами немного ростовщик, Тепфер, не так ли?
– Бог этого не допустит! Но умоляю вас, вы как человек посвященный объясните мне, очень прошу… Эта соль…
Но Каммершульце, казалось, его не слышал.
– Итак, ваша дочь Магдалена имела счастье обратить на себя внимание одного из самых знаменитых воров на всем континенте. А вы, достопочтенный Абель Тепфер, вы противитесь, чтобы этот брак состоялся? Подумайте, ведь синьор Браво преподнесет вам в качестве свадебного подарка бородавку, которая торчит у него на носу и которая доставляет вам столько хлопот…
– Какую бородавку? – спросил бедняга. И опять возвратился к своей азотнокислой соли: – От шарика величиной с голубиное яйцо…
– Нет и нет, – ответил Каммершульце. – Вам нужна совсем крохотная бородавка…
Тепфер воскликнул:
– Я говорю не об этой бородавке, которой я даже не заметил! Я говорю о своей азотнокислой соли! Дорогой и многоуважаемый Фридрих Каммершульце, вы попали именно в ту точку, на которой мои работы остановились вот уже лет пять назад. Сжальтесь надо мной и помогите мне преодолеть этот трудный отрезок пути…
Каммершульце ему сказал:
– Дорогой брат, вам нужна лаборатория, которая бы совершенно отличалась от той, которую я видел. И синьор Браво имеет все возможности вам ее подарить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32