Можешь вытереть этим, — он протянул ей обрезки своего роскошного шелкового галстука.
— Что с ним случилось? — удивилась она.
— Эти болваны, когда надевали наручники на твоего муженька, вместо того чтобы просто развязать мой лучший галстук, взяли и разрезали его. А он стоит больше, чем моя трехмесячная зарплата. Таких всего несколько штук. Ручная работа. — Подполковник раздраженно отбросил лоскуты.
— Ну и шмоточник ты, Полетаев. Как баба, ей-богу! — Даша отвернулась от скульптурной композиции «Мать и дочь». — Вон Соньке пиджак порвали, тоже небось хорошая вещь, а не рыдает, как ты.
— Я, Рыжая, с тебя за него еще вычту! — возмутилась Либерман. — Мало того что я едва от страха не умерла в дурацком шкафу, так потом эти бугаи меня чуть не убили.
— Но ты узнала голос?
— Чей?
— Ну, того человека, который убил Леву?
Соня перестала осматривать порванный карман, подняла голову и с ненавистью уставилась на Дашу:
— Рыжая, ты как была с придурью, так и осталась! Посмотри, на каком расстоянии находится этот шкаф от того места, где вы сидели. И потом, он сделан из настоящего дерева и забит одеждой. Я вообще ничего не слышала до тех пор, пока ты не подошла к нему вплотную и не сказала, что сейчас начнут стрелять!
Полетаев сдержанно фыркнул, но через секунду упал в кресло и принялся хохотать.
— Дашенька, молись Богу, чтобы твой муж действительно оказался виноватым.
— Так это был твой муж? — еще больше разозлилась Соня. — Чего еще от тебя можно было ожидать!
— Подождите! — закричала Даша. — Если Светка не убила свою сестру, то кто же тогда убил ее саму? Она, получается, действительно отравилась?
Все вопросительно посмотрели на Ирену.
Глава 30
1
Ирена зашла в ванную комнату и открыла краны. Шум льющейся воды заглушал остальные звуки, создавая иллюзию изолированности от внешнего мира. Она присела в низкое плетеное кресло и задумалась.
Разговор с матерью почти развеял ее сомнения, но перед глазами по-прежнему стояло лицо девушки, похожей на нее как собственное отражение. Ирена встала, подошла к зеркалу и включила над ним свет. Не отрывая взгляда от стекла, медленно провела руками по лицу, стараясь до малейших деталей вспомнить лицо той, другой…
Кому, ну кому ей верить?! Матери, нежной, доброй, любящей, которая ее никогда в жизни не обманывала, или… своим глазам? Наверное, можно переделать лицо, но руки, улыбка, волосы… Девушка закрыла воду. Ей не хотелось ничего, кроме покоя и правды.
Стараясь производить как можно меньше шума, она проскользнула в свою спальню. Еще вчера такая уютная, комната выглядела пустой и мрачной. Ирена прилегла на кровать и прижала к груди старого плюшевого медвежонка. Мысли путались, не давая уснуть, голос матери звучал издалека, осуждающе-раздраженно: «Неужели ты думаешь, что я способна бросить своего ребенка…» Своего ребенка… Но тут же всплывали огромные серые, такие знакомые глаза: «…мне от нее ничего не надо. Только помни, что у тебя есть сестра…»
Сестра… Их лица, до боли похожие, переплетались, соединялись в одно и снова раздваивались, наклоняясь над ней: «Ты должна верить мне… Мне, и только мне…»
2
Под утро Ирена начала рывками погружаться в тяжелый, беспокойный сон. Словно душное ватное одеяло накрывало ее с головой. Резкий телефонный звонок заставил ее подскочить.
— Ирена, — прошелестел издалека знакомый голос, — ты узнала меня?
— Да, — она провела рукой по влажной шее. — Откуда ты звонишь?
— Это не важно. Мне показалось, что ты не совсем поверила… Я хочу с тобой встретиться и кое-что показать. Надеюсь, после этого все сомнения окончательно развеются.
— И что же это? — Девушка уже окончательно проснулась и сейчас лихорадочно соображала, как ей быть дальше.
— Я не спала всю ночь… и знаешь, наверное, мы не должны больше встречаться. Слишком разные у нас судьбы. Не хочу также портить жизнь нашей матери, Бог ей судья… — Голос звонившей задрожал. — Все же она дала мне жизнь… Но единственное, о чем я хочу, чтобы ты знала и всегда помнила: на свете есть твоя половина, твоя сестра. И возможно, когда-нибудь в будущем, потом, все само собой разрешится… А сейчас я просто хотела бы показать тебе эту вещь и разлучиться, так будет лучше.
Ирена накинула на дрожащие плечи шаль:
— Хорошо, я приеду. Куда и когда?
— Это довольно далеко, но зато ты сможешь убедиться на все сто процентов. И пожалуйста, не говори об этом никому, иначе ты меня больше никогда не увидишь. Обещаешь?
— Обещаю, говори адрес, я записываю.
3
Желтый спортивный автомобиль несся сквозь еловый шум Бемервальда. Не отрывая глаз от дороги, девушка напряженно размышляла, правильно ли она поступила, не сказав матери о звонке, не предупредив ее о своем отъезде? Но нет, нет, все правильно, она должна сама решить эту загадку, а. потом… потом увидим. Но почему Прага? Стрелка показывала, что бензин на исходе. Ирена свернула к бензоколонке и тут же почувствовала, как на нее наваливается тягучая усталость бессонной ночи.
— Простите, мадам, вам плохо? — Голос молодого, совсем еще юного заправщика звучал участливо.
— Что?.. А, спасибо, все в порядке. Полный, пожалуйста.
Парнишка застенчиво улыбнулся, видно было, что он хочет сделать ей что-то приятное. Еще бы, не каждый день встретишь такую красавицу!
— Если хотите, отдохните немного, я все сделаю. И заправлю, и стекла вымою…
Она подняла на него свои бархатные серые глаза и вздрогнула: заправщик, покачиваясь, расплывался в ярких лучах солнца. Девушка тряхнула головой. Если она хочет доехать, ей просто необходимо выпить чашку кофе. Чашку сладкого венского кофе.
— Спасибо. Спасибо вам большое, — тихо произнесла она, выходя из машины. — Я вам буду очень благодарна. Я только выпью кофе…
Водители-дальнобойщики со сдержанным любопытством рассматривали вошедшую. Ирена смутилась и решила переждать, пока они отойдут от кассы. Правую половину помещения занимал магазин со всем необходимым для путешественников: мелочи для машины, конфеты, карты, аэрозоли… Она подошла к невысокой витрине с электроникой и скользнула по ней взглядом. Калькуляторы, недорогие записные книжки, электронные переводчики. Ирена прочитала: «Языки: немецкий, английский, чешский, польский, русский, венгерский».
— Простите, — обратилась она к продавцу, — я хотела бы купить электронный переводчик…
4
Через полтора часа девушка уже стучала в зеленую бархатную дверь гостиничного номера. Дверь почти мгновенно распахнулась, и снова, как в прошлый раз, Ирена почувствовала легкое головокружение: стоящая перед ней незнакомка была она сама.
— Проходи, — улыбнулась та и протянула руки. — Как доехала?
— Спасибо. В порядке. — Ирена села в кресло и медленно, палец за пальцем начала стягивать перчатку. — Я постаралась приехать как можно быстрее…
— Ты… никому об этом не сказала?
Ирена замерла и вопросительно посмотрела на сестру. Перчатки она так и не сняла.
— Нет. Я все сделала, как ты просила. Но почему это нужно скрывать?
— А чего я добьюсь правдой? Скандала? Развода родителей? — Светлана пожала плечами и, подойдя к столику, достала из ведерка бутылку шампанского. — Выпьем за встречу?
— Нет, спасибо, — Ирена предостерегающе подняла руку, — я ужасно устала, к тому же… очень нервничаю. Если позволишь, я бы лучше выпила воды.
Хозяйка номера пристально посмотрела на сестру, словно пытаясь уличить ее в подвохе.
— Ты не хочешь шампанского? Но это лучшее, что было в городе. А может, и во всей стране…
— Нет, нет, дело совсем не в этом… — По лицу гостьи пробежала тень смущения. — Может, после. Вечером. Сейчас я просто хочу пить. Не беспокойся, я сама, — и собралась было встать.
— Подожди, — буквально вскрикнула Светлана и усадила гостью на место, — подожди… Я должна тебе сказать… Это так все сложно…
Ирена собралась с духом:
— Может, тебе нужны деньги? Не стесняйся, ведь ты осталась совсем одна, и потом, они принадлежат тебе по праву…
— Деньги? — В глазах Луниной полыхнул огонек. — Деньги ведь что… Прах, тлен, к тому же я не хочу получить их такой ценой… — Она улыбнулась и, открыв бутылку минеральной воды, разлила по стаканам. — Неужели и ты думаешь, что я не смогу всего добиться в жизни сама? Без родительского покровительства?
Ирена вспыхнула. За словами сестры стоял откровенный упрек, и она невольно испытала чувство жгучего стыда. Ей стало невыносимо стыдно перед этой хрупкой беззащитной девушкой, преданной самым близким человеком на земле… Впервые в сердце шевельнулась ненависть к матери, так низко обманувшей своих дочерей. Ей захотелось прижать к себе сестру, но вместе с тем что-то мешало подчиниться этому импульсу, что-то неведомое, неосознанное останавливало ее порыв. Все же оставалась легкая тень сомнения между ней и этой, так похожей девушкой напротив.
— Ты хотела мне что-то показать…
— Не веришь? — Светлана недобро усмехнулась и поставила стаканы на стол. — Ну что ж, на твоем месте я бы тоже не верила. Не хотела бы верить, — выразительно добавила она.
— Извини, — перебила ее Ирена, — у тебя нет воды без газа? Я пью простую воду, от газированной у меня начинается сильная изжога.
Хозяйка замерла.
— Нет. Здесь все только с пузыриками…
Ирена улыбнулась и махнула рукой:
— Ничего страшного. Мы все равно пойдем обедать, я такая голодная! Пять минут потерплю.
Лунина растерялась еще больше. Лицо ее слегка побледнело, но она заставила себя улыбнуться:
— Нет, нет! Не так часто ко мне приезжает сестра, чтобы я заставила ее умирать от жажды. Подожди секунду! — Она схватила стакан и выскочила в коридор. Ирена удивленно посмотрела ей вслед.
Светлана вернулась быстро и поставила стакан на стол:
— Пришлось бежать в ресторан.
Это была неправда: стакан был мокрый, ее руки тоже, значит, она налила воду где-то… в туалете? Ирену передернуло от отвращения. Но, промолчав, она лишь потерла плечи:
— Холодает, погода, наверное, испортится. Так что ты хотела мне показать?
Светлана с тоской посмотрела на стакан, к которому сестра так и не притронулась.
— Что? А, это… Сейчас. — Она прошла в коридор и взяла сумку.
Ирена моментально поменяла стаканы местами и снова сложила руки на коленях.
— На, посмотри, — Лунина протянула ей пачку фотографий.
На всех снимках, цветных и черно-белых, была изображена девочка в самом разном возрасте. Если бы не одежда и предметы, окружавшие ту, другую, Ирена могла поклясться, что это она сама.
Лунина внимательно следила за ее реакцией. Подождав, пока та просмотрит снимки несколько раз, иронично поинтересовалась:
— Ну, как? Впечатляет?
— А еще что? — осторожно спросила девушка, откладывая фотографии в сторону. — Мне показалось…
— Тебе этого мало?
Ирену снова неприятно поразила интонация новоявленной сестры.
— На месте этой малышки могла быть и ты.
Ирена удивленно распахнула серые глаза:
— Как же так? Ты ведь сказала, что я как раз была здоровой, а тебя оставили из-за болезни…
Светлана смешалась:
— Ну ведь больной могла оказаться ты!
Ирена удивилась еще больше. Сестра нравилась ей все меньше, и она ощутила легкое беспокойство: зачем та позвала ее сюда? Показать фотографии? Но почему нельзя было сделать это в Нюрнберге?
Светлана, заметив перемену в собеседнице, мгновенно изменила тон:
— Ладно, давай не будем выяснять, кому больше повезло, хотя то, что я пережила… — она вздохнула и подняла стакан. — Давай наконец выпьем. За нас!
Ирена автоматически взяла стакан, они выпили, и в комнате повисла неловкая тишина.
— Послушай, Светлана, мне кажется, в сложившихся обстоятельствах нам лучше поехать сейчас к маме. Я не могу так жить, когда не знаешь, кто тебя обманывает и зачем. Либо мы сейчас едем вместе, либо я… Что с тобой?!
Лицо Светланы вдруг исказила страшная гримаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
— Что с ним случилось? — удивилась она.
— Эти болваны, когда надевали наручники на твоего муженька, вместо того чтобы просто развязать мой лучший галстук, взяли и разрезали его. А он стоит больше, чем моя трехмесячная зарплата. Таких всего несколько штук. Ручная работа. — Подполковник раздраженно отбросил лоскуты.
— Ну и шмоточник ты, Полетаев. Как баба, ей-богу! — Даша отвернулась от скульптурной композиции «Мать и дочь». — Вон Соньке пиджак порвали, тоже небось хорошая вещь, а не рыдает, как ты.
— Я, Рыжая, с тебя за него еще вычту! — возмутилась Либерман. — Мало того что я едва от страха не умерла в дурацком шкафу, так потом эти бугаи меня чуть не убили.
— Но ты узнала голос?
— Чей?
— Ну, того человека, который убил Леву?
Соня перестала осматривать порванный карман, подняла голову и с ненавистью уставилась на Дашу:
— Рыжая, ты как была с придурью, так и осталась! Посмотри, на каком расстоянии находится этот шкаф от того места, где вы сидели. И потом, он сделан из настоящего дерева и забит одеждой. Я вообще ничего не слышала до тех пор, пока ты не подошла к нему вплотную и не сказала, что сейчас начнут стрелять!
Полетаев сдержанно фыркнул, но через секунду упал в кресло и принялся хохотать.
— Дашенька, молись Богу, чтобы твой муж действительно оказался виноватым.
— Так это был твой муж? — еще больше разозлилась Соня. — Чего еще от тебя можно было ожидать!
— Подождите! — закричала Даша. — Если Светка не убила свою сестру, то кто же тогда убил ее саму? Она, получается, действительно отравилась?
Все вопросительно посмотрели на Ирену.
Глава 30
1
Ирена зашла в ванную комнату и открыла краны. Шум льющейся воды заглушал остальные звуки, создавая иллюзию изолированности от внешнего мира. Она присела в низкое плетеное кресло и задумалась.
Разговор с матерью почти развеял ее сомнения, но перед глазами по-прежнему стояло лицо девушки, похожей на нее как собственное отражение. Ирена встала, подошла к зеркалу и включила над ним свет. Не отрывая взгляда от стекла, медленно провела руками по лицу, стараясь до малейших деталей вспомнить лицо той, другой…
Кому, ну кому ей верить?! Матери, нежной, доброй, любящей, которая ее никогда в жизни не обманывала, или… своим глазам? Наверное, можно переделать лицо, но руки, улыбка, волосы… Девушка закрыла воду. Ей не хотелось ничего, кроме покоя и правды.
Стараясь производить как можно меньше шума, она проскользнула в свою спальню. Еще вчера такая уютная, комната выглядела пустой и мрачной. Ирена прилегла на кровать и прижала к груди старого плюшевого медвежонка. Мысли путались, не давая уснуть, голос матери звучал издалека, осуждающе-раздраженно: «Неужели ты думаешь, что я способна бросить своего ребенка…» Своего ребенка… Но тут же всплывали огромные серые, такие знакомые глаза: «…мне от нее ничего не надо. Только помни, что у тебя есть сестра…»
Сестра… Их лица, до боли похожие, переплетались, соединялись в одно и снова раздваивались, наклоняясь над ней: «Ты должна верить мне… Мне, и только мне…»
2
Под утро Ирена начала рывками погружаться в тяжелый, беспокойный сон. Словно душное ватное одеяло накрывало ее с головой. Резкий телефонный звонок заставил ее подскочить.
— Ирена, — прошелестел издалека знакомый голос, — ты узнала меня?
— Да, — она провела рукой по влажной шее. — Откуда ты звонишь?
— Это не важно. Мне показалось, что ты не совсем поверила… Я хочу с тобой встретиться и кое-что показать. Надеюсь, после этого все сомнения окончательно развеются.
— И что же это? — Девушка уже окончательно проснулась и сейчас лихорадочно соображала, как ей быть дальше.
— Я не спала всю ночь… и знаешь, наверное, мы не должны больше встречаться. Слишком разные у нас судьбы. Не хочу также портить жизнь нашей матери, Бог ей судья… — Голос звонившей задрожал. — Все же она дала мне жизнь… Но единственное, о чем я хочу, чтобы ты знала и всегда помнила: на свете есть твоя половина, твоя сестра. И возможно, когда-нибудь в будущем, потом, все само собой разрешится… А сейчас я просто хотела бы показать тебе эту вещь и разлучиться, так будет лучше.
Ирена накинула на дрожащие плечи шаль:
— Хорошо, я приеду. Куда и когда?
— Это довольно далеко, но зато ты сможешь убедиться на все сто процентов. И пожалуйста, не говори об этом никому, иначе ты меня больше никогда не увидишь. Обещаешь?
— Обещаю, говори адрес, я записываю.
3
Желтый спортивный автомобиль несся сквозь еловый шум Бемервальда. Не отрывая глаз от дороги, девушка напряженно размышляла, правильно ли она поступила, не сказав матери о звонке, не предупредив ее о своем отъезде? Но нет, нет, все правильно, она должна сама решить эту загадку, а. потом… потом увидим. Но почему Прага? Стрелка показывала, что бензин на исходе. Ирена свернула к бензоколонке и тут же почувствовала, как на нее наваливается тягучая усталость бессонной ночи.
— Простите, мадам, вам плохо? — Голос молодого, совсем еще юного заправщика звучал участливо.
— Что?.. А, спасибо, все в порядке. Полный, пожалуйста.
Парнишка застенчиво улыбнулся, видно было, что он хочет сделать ей что-то приятное. Еще бы, не каждый день встретишь такую красавицу!
— Если хотите, отдохните немного, я все сделаю. И заправлю, и стекла вымою…
Она подняла на него свои бархатные серые глаза и вздрогнула: заправщик, покачиваясь, расплывался в ярких лучах солнца. Девушка тряхнула головой. Если она хочет доехать, ей просто необходимо выпить чашку кофе. Чашку сладкого венского кофе.
— Спасибо. Спасибо вам большое, — тихо произнесла она, выходя из машины. — Я вам буду очень благодарна. Я только выпью кофе…
Водители-дальнобойщики со сдержанным любопытством рассматривали вошедшую. Ирена смутилась и решила переждать, пока они отойдут от кассы. Правую половину помещения занимал магазин со всем необходимым для путешественников: мелочи для машины, конфеты, карты, аэрозоли… Она подошла к невысокой витрине с электроникой и скользнула по ней взглядом. Калькуляторы, недорогие записные книжки, электронные переводчики. Ирена прочитала: «Языки: немецкий, английский, чешский, польский, русский, венгерский».
— Простите, — обратилась она к продавцу, — я хотела бы купить электронный переводчик…
4
Через полтора часа девушка уже стучала в зеленую бархатную дверь гостиничного номера. Дверь почти мгновенно распахнулась, и снова, как в прошлый раз, Ирена почувствовала легкое головокружение: стоящая перед ней незнакомка была она сама.
— Проходи, — улыбнулась та и протянула руки. — Как доехала?
— Спасибо. В порядке. — Ирена села в кресло и медленно, палец за пальцем начала стягивать перчатку. — Я постаралась приехать как можно быстрее…
— Ты… никому об этом не сказала?
Ирена замерла и вопросительно посмотрела на сестру. Перчатки она так и не сняла.
— Нет. Я все сделала, как ты просила. Но почему это нужно скрывать?
— А чего я добьюсь правдой? Скандала? Развода родителей? — Светлана пожала плечами и, подойдя к столику, достала из ведерка бутылку шампанского. — Выпьем за встречу?
— Нет, спасибо, — Ирена предостерегающе подняла руку, — я ужасно устала, к тому же… очень нервничаю. Если позволишь, я бы лучше выпила воды.
Хозяйка номера пристально посмотрела на сестру, словно пытаясь уличить ее в подвохе.
— Ты не хочешь шампанского? Но это лучшее, что было в городе. А может, и во всей стране…
— Нет, нет, дело совсем не в этом… — По лицу гостьи пробежала тень смущения. — Может, после. Вечером. Сейчас я просто хочу пить. Не беспокойся, я сама, — и собралась было встать.
— Подожди, — буквально вскрикнула Светлана и усадила гостью на место, — подожди… Я должна тебе сказать… Это так все сложно…
Ирена собралась с духом:
— Может, тебе нужны деньги? Не стесняйся, ведь ты осталась совсем одна, и потом, они принадлежат тебе по праву…
— Деньги? — В глазах Луниной полыхнул огонек. — Деньги ведь что… Прах, тлен, к тому же я не хочу получить их такой ценой… — Она улыбнулась и, открыв бутылку минеральной воды, разлила по стаканам. — Неужели и ты думаешь, что я не смогу всего добиться в жизни сама? Без родительского покровительства?
Ирена вспыхнула. За словами сестры стоял откровенный упрек, и она невольно испытала чувство жгучего стыда. Ей стало невыносимо стыдно перед этой хрупкой беззащитной девушкой, преданной самым близким человеком на земле… Впервые в сердце шевельнулась ненависть к матери, так низко обманувшей своих дочерей. Ей захотелось прижать к себе сестру, но вместе с тем что-то мешало подчиниться этому импульсу, что-то неведомое, неосознанное останавливало ее порыв. Все же оставалась легкая тень сомнения между ней и этой, так похожей девушкой напротив.
— Ты хотела мне что-то показать…
— Не веришь? — Светлана недобро усмехнулась и поставила стаканы на стол. — Ну что ж, на твоем месте я бы тоже не верила. Не хотела бы верить, — выразительно добавила она.
— Извини, — перебила ее Ирена, — у тебя нет воды без газа? Я пью простую воду, от газированной у меня начинается сильная изжога.
Хозяйка замерла.
— Нет. Здесь все только с пузыриками…
Ирена улыбнулась и махнула рукой:
— Ничего страшного. Мы все равно пойдем обедать, я такая голодная! Пять минут потерплю.
Лунина растерялась еще больше. Лицо ее слегка побледнело, но она заставила себя улыбнуться:
— Нет, нет! Не так часто ко мне приезжает сестра, чтобы я заставила ее умирать от жажды. Подожди секунду! — Она схватила стакан и выскочила в коридор. Ирена удивленно посмотрела ей вслед.
Светлана вернулась быстро и поставила стакан на стол:
— Пришлось бежать в ресторан.
Это была неправда: стакан был мокрый, ее руки тоже, значит, она налила воду где-то… в туалете? Ирену передернуло от отвращения. Но, промолчав, она лишь потерла плечи:
— Холодает, погода, наверное, испортится. Так что ты хотела мне показать?
Светлана с тоской посмотрела на стакан, к которому сестра так и не притронулась.
— Что? А, это… Сейчас. — Она прошла в коридор и взяла сумку.
Ирена моментально поменяла стаканы местами и снова сложила руки на коленях.
— На, посмотри, — Лунина протянула ей пачку фотографий.
На всех снимках, цветных и черно-белых, была изображена девочка в самом разном возрасте. Если бы не одежда и предметы, окружавшие ту, другую, Ирена могла поклясться, что это она сама.
Лунина внимательно следила за ее реакцией. Подождав, пока та просмотрит снимки несколько раз, иронично поинтересовалась:
— Ну, как? Впечатляет?
— А еще что? — осторожно спросила девушка, откладывая фотографии в сторону. — Мне показалось…
— Тебе этого мало?
Ирену снова неприятно поразила интонация новоявленной сестры.
— На месте этой малышки могла быть и ты.
Ирена удивленно распахнула серые глаза:
— Как же так? Ты ведь сказала, что я как раз была здоровой, а тебя оставили из-за болезни…
Светлана смешалась:
— Ну ведь больной могла оказаться ты!
Ирена удивилась еще больше. Сестра нравилась ей все меньше, и она ощутила легкое беспокойство: зачем та позвала ее сюда? Показать фотографии? Но почему нельзя было сделать это в Нюрнберге?
Светлана, заметив перемену в собеседнице, мгновенно изменила тон:
— Ладно, давай не будем выяснять, кому больше повезло, хотя то, что я пережила… — она вздохнула и подняла стакан. — Давай наконец выпьем. За нас!
Ирена автоматически взяла стакан, они выпили, и в комнате повисла неловкая тишина.
— Послушай, Светлана, мне кажется, в сложившихся обстоятельствах нам лучше поехать сейчас к маме. Я не могу так жить, когда не знаешь, кто тебя обманывает и зачем. Либо мы сейчас едем вместе, либо я… Что с тобой?!
Лицо Светланы вдруг исказила страшная гримаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53