Френки давил на кнопку, вмонтированную в стол. Крейн швырнул в бандита стулом, Френки увернулся.
За стулом последовала пепельница. Потом Крейн перехватил ногу Чарли, резко повернул ее. Раздался хруст, и Чарли взвыл. Френки Френч уже выбрался из-за стола.
Оба упали на пол. Крейн успел перехватить руку, нырнувшую под мышку. Френки по-волчьи оскалился и прокусил ему запястье. Крейн с трудом освободил руку и услышал торопливые шаги за спиной. Кто-то пнул его ногой, но не сильно.
– Вставай, ублюдок! Просыпайся, сукин сын! – Френч вытер губы носовым платком. – Привяжите его к стулу, – приказал он.
Его подручные выполнили команду. Кровь сочилась из прокушенного запястья и капала на пол.
– Где щипцы? – спросил Френч. Один из парней поднял щипцы.
– Тащи у него ноготь!
Крейн закрыл глаза. От бандита несло чесноком.
– Минуточку, господа. Попрошу всех поднять руки над головой и не двигаться.
Крейн открыл глаза. Молодой Кортленд демонстрировал публике автоматический пистолет. Его ствол был направлен прямо в лоб Френки.
– А теперь подойдите к стене, обопритесь о нее руками, а ноги расставьте, – говорил Чонси, развязывая руки Крейна. С узлами на ногах Крейн разобрался сам. Потом разоружил стоящих у стены. У Френча в плечевой кобуре он обнаружил кольт.
– Неплохой улов, – заметил Кортленд. – Теперь закроем их здесь.
– Секундочку, – Крейн рассовал по карманам отобранные было у него вещи, оборвал шнур телефона и выглянул в окно – до земли было далеко.
– Думаю, они нескоро отсюда выберутся, – сказал Крейн, закрывая дверь на ключ.
– Вам следует немедленно обратиться к врачу, – сказал Кортленд.
– А вы меня порадовали, – сообщил Крейн. – Никогда в жизни не был так рад видеть кого бы то ни было.
Оружие гремело в их карманах, когда они шли через зал.
– Куда все подевались? – спросил Крейн. – Каким образом вам удалось освободиться?
– Девушки ушли домой, а те двое повезли Чарли к врачу. Кажется, вы здорово повредили ему ногу.
– Надеюсь, ему ее ампутируют, – буркнул Крейн. – Носовым платком он перевязал рану на запястье. – Я думал, вас связали.
– Так оно и было, – подтвердил Кортленд. – Я вам все расскажу, только давайте уберемся отсюда.
На улице Крейн остановился.
– Поджечь этот вертеп, что ли? – сказал он задумчиво.
Кортленд поймал такси, помог Крейну сесть в машину и сказал водителю:
– Моему другу нужен хороший врач.
– Рассказывайте, – сказал Крейн, когда машина тронулась.
– Представьте себе, среди девушек, оказалась одна моя хорошая знакомая.
– Черт возьми, вы, кажется, знакомы решительно со всеми девушками, – заметил Крейн.
– Когда я был моложе, – Кортленд улыбнулся, – я уделял им больше внимания. – Он закурил и дал сигарету Крейну. – Ну вот. Они привязали меня к креслу и ушли в бар. Сью, так зовут мою знакомую, пробралась ко мне в комнату и спросила, что произошло. Я рассказал эту историю с трупом. Она удивилась: "Боже мой! Неужели он не знает, что Верона жива?"
Крейн так и подскочил:
– Она так сказала?
– Да. Я ответил, что, вероятно, нет.
– Да какое там вероятно, – Крейн задохнулся. – Определенно не знает.
– Потом она ослабила веревку и сказала, что в ящике под кассой есть пистолет. И убежала. Тут я услышал шум борьбы.
– Жуткой борьбы, – вставил Крейн.
– Мои сторожа бросились на шум. Вскоре Чарли поволокли к врачу. Тогда я избавился от пут, взял пистолет и поспешил к вам. Вот и все.
– Поверьте, я никогда не забуду этого, – сказал Крейн.
Кортленд смутился.
– Да будет вам. Любой на моем месте сделал бы тоже самое.
Крейн в деталях передал свой разговор с Френчем.
– И что, вы действительно знаете, где следует искать труп? – спросил Кортленд.
Шофер притормозил:
– Здесь живет первоклассный врач, джентльмены. Они находились на углу Гурон-стрит и Мичиганского бульвара.
– Думается, знаю, – ответил Крейн.
Глава 14
Док Уильямс и О'Малли с интересом изучали физиономию Крейна.
– Приличная работа, – похвалил Уильямс. – Это кто же постарался?
– Профессионалы, – сказал О'Малли со знанием дела.
– Пустяки, – возразил Крейн, – пара синяков и ссадин – вот и все. Зато мы захватили богатые трофеи, – он повернулся к ирландцу, – ты как насчет трофеев, а?
– По-моему, его здорово стукнули по голове. Ты не находишь? – спросил О'Малли, обращаясь к Уильямсу.
– Похоже, – пожал тот плечами. – Крейн, кончай дурака валять. Кто это тебя?
– Френки Френч, – отмахнулся он. – Я действительно раздобыл несколько редких образцов огнестрельного оружия.
– Господи Иисусе! – воскликнул О'Малли, когда Крейн стал выгружать из карманов арсенал, захваченный в конторе Френки. – Нашему мальчугану в самом деле пришлось повоевать.
Крейн рассказал им о ловушке, устроенной Френки, и о том, как Кортленд спас его.
– А парень не трус, – сказал О'Малли, – где он сейчас?
– Ужинает с родными, мы к полуночи заедем за ним.
Уильямс водил ногтем большого пальца по усам.
– Ну, доберусь я до этого сукина сына, – сказал он. – Почему ты не всадил в него пару пуль?
– Признаться, я думал об этом, но потом решил, что есть дела поважнее, чем возня с Френки, оставим его пока.
– Вот именно, пока, – не унимался Уильямс. – Как только мы развяжемся с этим делом, я сам посчитаюсь с ним.
– Кстати, о работе, – заметил Крейн, – нашли могилу Агнессы Кастль?
– Конечно, – ответил О'Малли, – и всю усыпали лилиями. Стоимостью в сорок долларов.
– Святые угодники! – воскликнул Крейн, – да вы, верно, по колено стояли в цветах?
– Думаю, что дядя Стай оскорбился бы, узнав, что его детективы поскупились на цветы для возможной племянницы.
В отеле "Шерман" их ждала корреспонденция на имя О'Малли. От гостиничного детектива Крейн узнал, что полиция все еще сторожит их комнаты.
Обедать отправились в немецкий ресторан отеля "Бисмарк". Сделав заказ, Крейн распечатал пакет от шефа и прочел вслух.
"Информация по состоянию финансов семьи Кортлендов: миссис Кортленд Эвелин: пожизненный доход – сорок тысяч долларов в год.
Кэтрин Кортленд – доход – тысяча пятьсот долларов в месяц до замужества. После вступления в брак наследует третью часть семейного капитала.
Чонси Кортленд: по достижении тридцатилетия получает третью часть. Если миссис Кортленд умрет раньше 1950 г., ее сорок тысяч годовых приплюсовываются к семейному капиталу. Если Чонси Кортленд умрет бездетным, треть его денег отходит Принстонскому университету.
В случае смерти Кэтрин ее часть переходит колледжу Смита. В случае смерти обоих дядя Стайвессант получает оставшийся капитал, за вычетом одного миллиона для миссис Кортленд.
В 1950 г. капитал должен быть разделен следующим образом: миссис Кортленд – 1 миллион долларов. Чонси и Кэтрин – делят остаток поровну. Капитал Кортлендов к этому времени должен достичь 13 миллионов долларов".
Крейн перевел дух.
О'Малли сказал:
– Если бы я получил наследство в 13 миллионов, один непременно выбросил бы. Тринадцать – несчастливое число.
– Конечно, – заметил Уильямс, – ты бы выбросил и оставшиеся 12 на какую-нибудь бабенку.
– На бабенок, – поправил О'Малли. Крейн заказал еще пива и сказал:
– Ну, слушайте дальше:
"Молодой Кортленд вылетел из Нью-Йорка в четверг вечером после совещания, на котором присутствовали его мать, дядя и я. Совещание закончилось в 7.05. В списке пассажиров он значился под именем А.Н.Браун из Сан-Диего. Прибыл в Чикаго примерно в 4 часа утра.
Стайвессант, вероятно, провел ночь дома. Проживает один. Приходящий слуга разбудил его как обычно, в 10.00. Миссис Кортленд играла в бридж до полуночи. В субботу вместе с Стайвессантом вылетела в Чикаго в 9 часов утра.
Стайвессант получил от меня сведения, касающиеся гробовщика. Я счел нужным продемонстрировать ему результаты розыска. Хотя результатов, как таковых, нет.
Блэк".
– Хотел бы я, чтобы он получил от Френки пару оплеух, – огрызнулся Крейн.
– Прикинь-ка лучше, кто выигрывает от смерти Кэтрин.
Крейн вновь углубился в телеграмму.
– Что тут думать, – с досадой сказал он. – После того, как Кэтрин покончила с собой, старику Стаю достаточно пристукнуть Чонси, чтобы 12 миллионов были у него в кармане. Но тут...
– Да, – согласился Уильямс, – тогда неясно, зачем ему прятать труп.
– А вообще-то дядя Стай мог запросто смыться из отеля и прикончить того рыжего парня в похоронном бюро.
Крейн подозвал официанта и попросил принести свежие газеты.
– Итак, – подвел он итог, – имеем подозреваемого номер один.
– А может быть, это дело рук опекунов Смитовского колледжа? – предположил О'Малли.
Официант принес газеты и забрал пустую кружку Крейна, тот сделал ему знак повторить.
– Слушайте, – сказал он, – сейчас я расскажу вам, каким образом молодой Кортленд может оказаться вторым номером.
– Ну-ну интересно, – Уильямс устроился поудобнее. – И как же?
– В завещании сказано, что если Кэтрин выходит замуж, она получает треть общих денег. Если она умирает, эту треть получает Смитовский колледж. Так? Таким образом, как в случае замужества, так и в случае смерти капитал дробится. Теперь предположим, что у Кортленда финансовые трудности – играл на бирже или на скачках...
– Или тратился на девочек, – вставил О'Малли.
– Как бы там ни было, – продолжал Крейн, – он ни в коем случае не может допустить разделения капитала. И он узнает о возможном самоубийстве сестры. Что он делает?
– Прячет труп, – догадался О'Малли.
– Совершенно верно, – согласился Крейн.
– А если это не его сестра? – О'Малли поводил в воздухе ножкой цыпленка.
– По-моему, – сказал Уильямс, – надо просить разрешение на эксгумацию трупа.
– Вот еще, – фыркнул Крейн, – мы сегодня же ночью откопаем труп.
– Что, – ужаснулся Уильямс, – осквернение праха?
– Можно подумать, – Крейн пожал плечами, – тебе не приходилось взламывать гробницы. Тогда как ты попал к Блэку? – и углубился в газеты.
В них продолжали освещать "Таинственное убийство в морге". Сообщалось, что полиции удалось установить, что волосы убитого сутками позже мистера Коннеля идентичны волосам, обнаруженным капитаном Грейди на месте преступления. Детально рассказывалось о записке с подписью Ширли Тампль. Газета утверждала, что ее, по мнению полиции, написал человек, психически неполноценный.
Писали и о телефонном звонке в редакцию новостей, благодаря которому репортеры первыми прибыли на место происшествия. Причем указывалось, что голос сообщившего "мог принадлежать культурному человеку".
– Надо же – восхитился Уильямс, когда, Крейн прочитал эти слова вслух, – скажи на милость, как это тебе удается?
– Это я поднабрался, общаясь с вами, ребята, – улыбнулся Крейн. Далее газеты сообщали, что мистер Коннель, 29 лет от роду, работал в похоронном бюро "Старт" 13 месяцев, а до этого служил в клубе "Венеция" в Нью-Йорке, где у него были неприятности, после чего он перебрался в Чикаго.
Крейн закрыл глаза и зевнул:
– А вы знаете, что я уже 35 часов не сплю? 35 часов! И собираюсь еще кое-куда наведаться.
– Куда? – спросил О'Малли.
– В постель, – ответил Уильямс, – опять потащится к миссис Удони.
– Не будь циником, Док, – Крейн потянулся. – Речь идет о телеграфе.
Расплатившись, они отправились в почтовое отделение "Вестерн Юнион", и Крейн составил две телеграммы:
"А.Н.Брауну Митон Хилс. Сан-Диего. Калифорния Подтвердите полет самолетом Нью-Иорк-Чикаго четверг ночью Ответ оплачен.
Томас О'Малли. Чикаго, отель "Шерман". Полковнику Блэку. "Крейгер билдинг" Нью-Йорк Телеграфируйте О'Малли, что делали Стайвессант, Чонси и мать в среду вечером и в четверг утром. Нет ли у молодого Кортленда финансовых сложностей? Успехи удивительные.
Крейн."
Потом они отправились в "Кларк-Эри".
Здание выглядело пустым и мрачным. Сторож сказал" что сегодня уже вряд ли кто появится. Да, он знает трубача Сэма. А ват где живет, не знает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19