Дело кончилось тем, что он отказался пойти в школу бизнеса и вознамерился стать профсоюзным лидером, поэтому я решил поговорить с этой девушкой. Постараться ее вразумить.
— Как ее зовут, мистер Тайер?
— Хилл. Анита Хилл. Как я уже сказал, я решил попытаться ее вразумить. Но, представьте себе, она исчезла.
— Стало быть, ваша проблема разрешилась сама собой?
— К сожалению, нет. Пит утверждает, будто я откупился от нее, поэтому она и исчезла. И он грозится изменить свое имя и уйти из дома, если она не вернется.
Ну, теперь-то я усекла, в чем дело, подумала я. Он хочет устроить все так, чтобы его сын поступил в школу бизнеса.
— А вы и в самом деле виноваты в ее исчезновении, мистер Тайер?
— Я? Но в таком случае я мог бы легко ее вернуть.
— Она могла выпотрошить из вас тысяч пятьдесят и испариться. Вы могли договориться с ней, чтобы она никогда не появлялась. Вы могли также убить ее сами или прибегнув к помощи наемного убийцы. Такой человек, как вы, располагает множеством возможностей.
Он усмехнулся.
— Конечно, все, что вы говорите, вполне вероятно. И все же я хочу, чтобы вы нашли ее, нашли Аниту.
— Мистер Тайер, я не люблю отказываться от работы, но почему бы вам не обратиться в полицию — они гораздо лучше годятся для подобных поисков.
— Вы предлагаете мне обратиться в полицию? — с усмешкой спросил он. И тут же добавил: — Я не хочу, чтобы полиция копалась в моих семейных проблемах.
Эти его слова прозвучали вполне убедительно. Но за ними явно крылось что-то еще.
— Чего вы, в сущности, опасаетесь? — спросила я.
Он устроился удобнее на стуле.
— Некоторые студенты ведут себя как настоящие дикари, — пробормотал он.
Я скептически вздернула брови, но в темноте он не мог этого видеть.
— Откуда вы узнали о моей фирме? — спросила я. — Из какого-нибудь рекламного проспекта или слышали от кого-нибудь мое имя?
— Я вычитал ваше имя в местной газете. К тому же мне нужен был человек, работающий в районе Лупа и не знающий... моих деловых партнеров.
— Мистер Тайер, я беру сто двадцать пять долларов в день, не считая необходимых издержек. К тому же вы должны внести аванс в размере пятисот долларов. Я периодически отчитываюсь о проделанной работе, но я не принимаю от своих нанимателей никаких указаний по поводу того, как именно мне делать мою работу, точно так же как вы не принимаете советы ваших вдов и сирот по поводу управления вашей трастовой компании.
— Стало быть, вы принимаете мое предложение?
— Да, — коротко обронила я. Найти девушку, если, конечно, она жива, не такое уж трудное дело. — Мне нужен университетский адрес вашего сына, — добавила я. — И фотография девушки, если она у вас есть.
Поколебавшись, он все же назвал мне адрес: 5462, Саут-Харпер. Адрес, похоже, был верный. Затем он вытащил фотографию Аниты Хилл. Я не очень хорошо могла ее разглядеть в мерцающем свете рекламы, но впечатление было такое, будто она могла украсить обложку любого ежегодника. Клиент попросил меня докладывать ему о состоянии дел домой, а не в офис. Я записала его домашний номер на визитную карточку и убрала ее обратно в карман.
— Как скоро я могу ждать от вас сообщений? — спросил он.
— Этого я не могу вам сказать, пока не войду в курс дела, мистер Тайер. Но я займусь расследованием с самого утра.
— Почему бы вам не поехать туда сегодня вечером? — сказал он.
— Потому что у меня есть другие дела, — коротко ответила я. Например пообедать и даже выпить.
Он пытался меня переубедить — не столько потому, что надеялся на мою уступчивость, сколько по обычной своей привычке командовать. Наконец он угомонился и вручил мне пять стодолларовых банкнот.
Приглядевшись к ним, я сказала:
— Я беру только чеки, мистер Тайер.
— Я бы не хотел, чтобы мои сотрудники знали, что я нанял детектива. А мой секретарь проверяет все мои счета.
Я была в некотором сомнении, хотя и не удивлена. Поразительно, сколько секретарей ведут проверку счетов своих высокопоставленных начальников. Сама же я была убеждена, что мои финансовые сделки могут контролировать лишь Господь Бог, налоговая инспекция и мой банк.
Он поднялся, и мы вместе вышли из моего офиса. Пока я запирала дверь, он уже спускался по лестнице. Я поспешила вдогонку, чтобы рассмотреть его получше. Я не хотела в бледном неоновом сиянии в каждом встречном подозревать своего клиента. Хотя лестничное освещение было не столь яркое, я все же рассмотрела его квадратное, словно топором вырубленное лицо. Судя по всему, он был ирландцем, чего я, честно сказать, не предполагала от вице-президента Диаборнской трастовой компании. На нем была дорогая, хорошего покроя одежда, но вид у него был такой, точно он был одним из героев фильма Эдварда Г. Робинсона, а не руководителем одного из крупнейших восьми банков Америки. Но ведь и по мне не скажешь, Что я детектив. Если вдуматься, большинство людей не пытаются определить профессию женщины по ее одежде, но они обычно бывают изумлены, когда узнают, чем я занимаюсь.
Мой клиент повернул на восток, к Мичиган-авеню. Пожав плечами, я перешла через улицу к «Арни». Хозяин ресторана дал мне двойную порцию старого «Джонни Уокер» из его личных запасов и порцию филе.
Глава 2
Отказ от школы бизнеса
Следующий день с самого утра обещал быть таким же жарким и душным, как и предыдущий. Четыре раза в неделю я стараюсь заниматься какими-либо физическими упражнениями. Надеясь, что жара спадет, я уже пропустила два дня, но это утро я не могла пропустить. Когда тебе уже за тридцать, чем больше времени ты не занимаешься физическими упражнениями, тем труднее бывает возобновить здоровый образ жизни. К тому же я предпочитаю заниматься упражнениями, чем изнурять себя диетой, и бег помогает мне сохранить вес. Хотя это отнюдь не означает, что я люблю бегать, особенно в такую вот жаркую погоду.
Пятьсот долларов, которые накануне вручил мне Джон Тайер, приятно подбадривали меня, и я даже с некоторым удовольствием надела кроссовки и тенниску. Деньги помогали мне отвлекаться от духоты. Я с легкостью пробежала пять миль — к берегу озера, вокруг Белмонт-Харбор и обратно к моей большой, хотя и дешевой квартире на Холстед. Было еще только половина девятого, но я уже хорошенько пропотела. Я выпила высокий бокал апельсинового сока и чашку кофе, прежде чем принять душ. Свою спортивную одежду я бросила на стул и не стала убирать кровать. Ведь мой рабочий день уже начался, и у меня нет времени на всякую ерунду, да и кто увидит, в каком состоянии моя квартира.
Попивая кофе и обгладывая копченую селедку, я размышляла, какой подход лучше всего употребить к Питеру Тайеру, чтобы узнать о его пропавшей девушке. Если его семья не одобряет сделанного им выбора, он скорее всего будет возмущен тем, что его отец нанял частного детектива, чтобы найти его пропавшую подругу. Лучше всего, видимо, выдать себя за студентку, которой необходимы какие-то записи. Но я выглядела старовато даже для аспирантки, а что, если девушка даже не зарегистрировалась на летний семестр. Может, выдать себя за представительницу какого-нибудь самиздатовского журнала, мол, хочу попросить ее написать статью? Что-нибудь о профсоюзах, Тайер ведь сказал, что она хочет, чтобы Питер стал профсоюзным лидером.
Я уложила грязную посуду в мойку и задумчиво ее осмотрела: еще день, и мне придется ее мыть. Затем я вынесла мусор: может, я и не приучена к порядку, но я не белоручка. У меня скопилась большая куча газет, и я отнесла их к мусорным бакам. Сын коменданта подрабатывает, сдавая их в макулатуру.
Затем я надела джинсы и желтую спортивную майку и со скептическим одобрением обозрела себя в зеркале. Летом я всегда выгляжу лучше. От своей матери-итальянки я унаследовала оливковый загар. Усмехнувшись, я как будто услышала ее голос: «Да, Вик, ты у меня хорошенькая, но это еще не самое важное. Хорошеньких девушек хватает. Но чтобы позаботиться о себе, у тебя должна быть прежде всего голова на плечах. И у тебя должна быть профессия». Она надеялась, что я стану певицей, и терпеливо занималась со мной пением; мою нынешнюю профессию она вряд ли одобрила бы. Как и мой отец. Он был полицейским: поляк среди ирландцев. Ему так и не удалось подняться выше сержанта: и помешали ему не только недостаток честолюбия, но и то, что он принадлежал к другой нации. Но от меня он ожидал очень многого... Кислая улыбка, и я резко отвернулась от зеркала.
Прежде чем отправиться в Саут-Сайд, я зашла в банк и положила на свой счет пятьсот долларов. Дела надо начинать с самых важных. Кассир принял их не моргнув глазом; для него это сущая мелочь.
Было десять тридцать, когда я выехала на своей «шеви-монза» сквозь Белмонтские ворота на Озерную набережную. Небо уже поблекло, и небольшие волны озера поблескивали медью. В это время дня на улицах были только домашние хозяйки, дети и детективы; за двадцать три минуты я добралась до Гайд-парка и припарковала машину на Мидуэе.
Я не была в университетских городках целых десять лет, но за это время здесь мало что изменилось, сама я изменилась куда больше. Я где-то вычитала, что в пятидесятые годы запущенный внешний вид университетов изменился к лучшему. Это стремление к чистоте, однако, обошло Чикаго стороной. По двору рука об руку или группами разгуливали молодые люди неопределенного пола: нестриженые, косматые, в разрезанных брюках-лохмотьях и нарочито рваных рабочих рубашках; это было, пожалуй, единственное, что соединяло их с работой. Вероятно, каждый пятый студент принадлежал к семье с ежегодным доходом более пятидесяти тысяч долларов, но я ни за что не взялась бы определить более зажиточных по их наружности.
Я зашла в прохладный каменный вестибюль и позвонила оттуда в ректорат.
— Я ищу одну из ваших студенток, мисс Аниту Хилл, — сказала я.
Голос на другом конце провода, старый и скрипучий, велел мне подождать. Я слышала в телефонную трубку, как шуршат бумаги.
— Не могли бы вы продиктовать мне ее имя по буквам?
Я продиктовала.
Снова зашуршали бумаги.
Наконец скрипучий голос сказал, что у них нет студентки с таким именем. Я осведомилась, не означает ли это, что она просто не зарегистрировалась на летний семестр. Нет, ответили мне, у них просто нет студентки с таким именем. Тогда я спросила о Питере Тайере и была немного удивлена, когда мне дали его адрес, — странно, девушки нет, а молодой человек все же существует.
— Извините, что доставила столько беспокойства, но я его тетя. Вы не могли бы мне сказать, в какой аудитории он сегодня. Дома его нет, а в моем распоряжении всего один день.
Должно быть, я была сама учтивость, ибо мисс Скрипучий Голос соблаговолила ответить, что Питер не зарегистрировался на летний семестр, но факультет политических наук в колледже, вероятно, сможет дать интересующие меня данные. Я столь же учтиво поблагодарила и повесила трубку.
Наморщив лоб, я задумалась над своим следующим шагом. Если Аниты Хилл не существует, каким образом я смогу ее найти? И если Аниты Хилл не существует, почему меня просят ее найти? Почему он сказал мне, что они оба студенты университета, когда девушка даже не зарегистрирована? Но если она не студентка, тут он, возможно, ошибся, отнюдь не исключено, что она живет в Гайд-парке. Я решила зайти на квартиру и проверить, нет ли кого-нибудь из них дома.
Я снова села в машину. Внутри было жарко, и руль обжигал мне пальцы. Среди кипы бумаг на заднем сиденье валялось и полотенце, которое несколько недель назад я брала на пляж. Я нашла его и прикрыла им руль. Я так давно не бывала в этих местах, что запуталась в улочках с односторонним движением, но в конце концов я все же выехала в Харпер. Номер 5462 оказался трехэтажным, возведенным из когда-то желтого кирпича домом. В парадном воняло словно на станции надземки, пахло плесенью и застоялой мочой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39