Она протянула Нине паспорт и сказала:
— Вот, Ниночка. Передайте ей. Пусть свое счастье поищет, пусть хоть кого-нибудь полюбит по-настоящему. Пусть. Бог с ней. А мы уж с Наташкой как-нибудь сами. Не пропадем авось.
На глаза ее навернулись слезы.
— Ну что вы, Альбина Афанасьевна, — взволнованно сказала Нина. — Она же вернется, скоро вернется, увидите. Она вас любит, и Наташу тоже.
— Не знаю, кого она любит! Не знаю! И знать не желаю! — сжав кулак», закричала вдруг Альбина Афанасьевна. — Так ей, дряни, и передайте!.. Ой! — она прижала ладони к щекам и умоляюще посмотрела на Валю. — Простите уж…
Больше она не произнесла ни слова, пока Валя и Нина одевались в передней, и, кивнув, с виноватой улыбкой молча закрыла за ними дверь.
Только очутившись во дворе, Нина, вздохнув, сказала:
— Ой, какой ужас! Она же так мучается.
— Да уж, — согласился Валя. — Никому не пожелаешь. Но вы поняли, что происходит с вашей подругой?
— А! — досадливо махнула рукой Нина. — Просто очередное увлечение. Это пройдет, как всегда. Тут с ней невозможно ничего поделать. Такой уж взбалмошный характер. А вы, значит… — она украдкой посмотрела на Валю, —…так ею заинтересовались?
— Больше ее приятелем, честно говоря.
— Почему? — удивилась Нина и, неожиданно спохватившись, неуверенно спросила: — Об этом, наверное, нельзя спрашивать?
— Можно. И я ведь обещал вам все рассказать, помните? Но сначала скажите, как вы передадите Музе паспорт?
— Я ей сейчас позвоню, и мы встретимся.
— Где?
— Ну, где-нибудь. Она не хочет приезжать на работу.
Некоторое время они шли молча.
Денисов мысленно прикинул: если взять Музу под наблюдение в момент встречи с Ниной, то она, очевидно, приведет к Чуме, туда, где он скрывается, на какую-то квартиру. Второй путь туда — через номер телефона, по которому Нина должна сейчас позвонить. Словом, место, где скрывается Чума, а с ним, вероятно, и Леха, установить теперь нетрудно. А дальше должна действовать группа захвата. Это будет сложная и опасная операция. Двое бандитов, и у одного из них пистолет. И сопротивляться будут отчаянно. Им ведь терять нечего: рецидив и убийство, хуже не придумаешь. Поэтому тут нельзя действовать в лоб, нужна какая-то хитрая комбинация. Жертв в момент захвата не должно быть. Денисов чувствовал, что придумать тут что-то не только нужно, но и можно. Однако прежде всего об этом следовало доложить Кузьмичу. Сам Валя, по его мнению, сейчас не должен был принимать никаких самостоятельных решений. И вообще ни одного шага дальше, пока не будет приказа и общего плана операции, утвержденного начальством. Момент такой, что надо сто раз все взвесить, и не ему одному. Вот таков был Валя Денисов.
— Когда вы должны звонить Музе? — спросил он Нину.
Девушка посмотрела на часы.
— Сейчас половина первого. А звонить я ей должна от часа до двух.
— Отлично. Едем.
— Куда? — испуганно спросила Нина.
Денисов виновато улыбнулся. Он и самом деле произнес это слишком уж решительно, словно приказ отдал.
— Не бойтесь, — сказал он уже совсем другим тоном. — Просто мы сейчас заедем ко мне на работу. На одну минуту, хорошо? Очень вас прошу. Надо посоветоваться с товарищами. Ах, да! Дело в том, что я работаю… — он секунду помедлил, —…в уголовном розыске.
Нина, улыбнувшись, кивнула.
— Я сразу что-то вроде этого подумала. Еще тогда.
— Почему вы так подумали? — заинтересованно спросил Валя.
— Потому что я знаю инспекторов треста, — засмеялась девушка. — И они задают совсем другие вопросы.
— Да-а… — досадливо произнес Валя. — Выходит, не очень-то удачно это у меня получилось. Провалил роль, значит?
— Нет, нет, — поспешно возразила Нина. — Ведь такие вопросы вы задавали только мне почему-то. Сергей Иосифович, например, уверен, что вы инспектор. Новый. Они у нас часто меняются.
— Пусть так и думает, ладно? И остальные тоже, очень вас прошу. Сумеете не проболтаться?
— Ну конечно.
Разговаривая, они спустились в метро, доехали до центра и там пересели на троллейбус. Пассажиров в этот час было мало, и разговор не прерывался.
— А что я скажу на работе? — спохватилась Нина, когда они уже зашли в высокий вестибюль и миновали окошечко бюро пропусков.
— Пустяки, — Валя махнул рукой. — Что-нибудь придумаем.
К счастью, Кузьмич оказался у себя. Он уже собирался идти обедать, когда в кабинет заглянул Денисов.
— Ну, заходи, — сказал Кузьмич. — Что у тебя?
Валя зашел, аккуратно закрыл за собой дверь и только после этого сообщил о возникшей непростой ситуации.
— Если брать их в квартире, то возможны жертвы, — заключил он. — Поэтому у меня, Федор Кузьмич, есть предложение.
— Что же это за предложение, интересно?
— Я пойду с Ниной. Ну, как приятель ее, допустим.
— Так, так. Ну, а дальше?
— Познакомлюсь с Музой, проводим ее, зайдем в ту квартиру. Посидим, выпьем. И в нужный момент я открою дверь. Ребята войдут…
— Нет, — покачал головой Кузьмич. — Тебе не дадут открыть дверь. Я вижу, это народ опытный. Да и в квартиру тебя тоже не впустят.
— Зависит от того, как я сыграю.
— Еще и Нина должна сыграть, не забывай, — добавил Кузьмич и спросил: — А ты в ней до конца уверен? Ведь подруга Музы, что ни говори.
— Муза и ей врала.
— Что-то врала, а что-то и не врала. Это ей ты поверил, что Муза ничего про Чуму не знает?
Валя нахмурился и отвел глаза.
— Ей.
— Ну, вот видишь? Тогда заплатил за это Лосев. Сейчас заплатишь сам, если снова ошибешься.
— Она хорошая девушка, Федор Кузьмич. Вы с ней сами поговорите.
Валя поймал себя на том, что ему и в самом деле хочется, чтобы Кузьмич поговорил с Ниной, чтобы посмотрел, какая она, ну, и, между прочим, утвердил бы самого Валю в его мнении. Валя, как и все, свято верил в проницательность старика.
— Позови ее, — приказал Кузьмич.
Валя поспешно сорвался со стула.
Уже через пять минут после начала разговора Валя понял, что Нина нравится Кузьмичу, безусловно нравится. Он, кажется, даже поверил ей и решил, что Нина не подведет, не смалодушничает, не выдаст Валю. Но всего этого было мало. Кузьмич должен был еще решить, способна ли девушка «подыграть» Вале, помочь ему в опасной ситуации, которая непременно возникнет после встречи с Музой. В глубине души Валя не был в этом уверен. Поэтому он и хотел, чтобы решение тут принял сам Кузьмич. Валя же мог поручиться только за Нинину честность. Что делать, большего он взять на себя не мог. Ведь на карту ставилось слишком много. И Валя ждал.
Но вот Кузьмич медленно, со значением сказал, вертя в руках очки:
— Так вот, Нина. Вы можете нам очень помочь. А нам — это значит и всем. Мы ведь не для собственного удовольствия и не для собственной безопасности, между прочим, преступников ловим. Такая уж у нас малоприятная, но, я считаю, полезная служба. И не всякому мы, кстати говоря, доверимся. Это вы, наверное, понимаете?
— Конечно… — тихо ответила Нина, все еще удивленная и растерянная от этой неожиданной беседы.
А Кузьмич, помолчав, вдруг спросил:
— Вы Музу, когда встретитесь, можете куда-нибудь пригласить?
— Я не знаю… куда мне ее пригласить.
— А я знаю! — неожиданно воскликнул Валя. — Я приглашу вас обеих. А Муза позовет этого… Колю. Ручаюсь.
— А куда вы нас пригласите? — улыбаясь, с любопытством спросила Нина.
И Валя заметил, что ее улыбка тоже понравилась Кузьмичу.
На самом деле Кузьмичу понравилось другое. Он заметил, что девушка постепенно успокаивается и осваивается с необычной ситуацией, что она внутренне уже как бы настраивается на ту линию поведения, которую от нее ждут, и это, кажется, не требует от нее особых усилий, не требует преодоления какого-то внутреннего сопротивления, то есть сопротивление, конечно, было, не могло не быть, но преодолелось, вот сейчас уже преодолелось. Да, Нина, кажется, подходила к той роли, которую ей собирались поручить.
— Так куда же вы нас пригласите? — повторила свой вопрос Нина уже уверенней и даже с вызовом, словно подзадоривая Валю.
— Увидите, — загадочно ответил он. — Только не отказывайтесь.
— Это новый ваш приятель, — пояснил Кузьмич без тени усмешки. — Вы еще не успели познакомить его с Музой. А он, понимаете, за вами изо всех сил ухаживает. И вам он нравится, не забудьте.
— Не забуду, — засмеялась Нина.
Сейчас она была совсем не робкой, а очень даже бойкой, и это неожиданно было Вале приятно.
— А я с удовольствием буду ухаживать, — сказал он.
— Ты, милый мой, потом будешь от этого удовольствие получать. А пока советую не забывать про главное. Дорого может твоя забывчивость обойтись.
Кузьмич был удивлен и слегка раздосадован: кого-кого, но Денисова предупреждать о таких вещах ему еще не приходилось.
Затем Нина позвонила Музе, и та предложила встретиться на площади Маяковского, возле входа в метро.
Когда они вышли из кабинета Кузьмича, Валя остановился и виновато сказал:
— Ой, Ниночка, извините, забыл кое-что спросить. Подождите меня одну минуту.
Он чуть не бегом вернулся в кабинет. Кузьмич ждал его.
— Значит, так, — сказал он. — Группа следует за вами. На машинах. Твоя задача не входить в ту квартиру, а выманить их из нее. Или, в крайнем случае, вместе потом выйти с Чумой. Ты меня понял?
— Понял, Федор Кузьмич. И когда он будет рядом, я…
— Дальше действуйте по обстановке. Но сигнал даешь ты.
…До площади Маяковского их довезли на одной из машин. Дальше Нина и Валя, оживленно беседуя, не торопясь пересекли площадь, миновали памятник Маяковскому и подошли ко входу в метро, рядом с массивными квадратными колоннами концертного зала.
Стоял редкий теперь для зимней Москвы морозный, солнечный день. Бесконечный поток прохожих обтекал огромные колонны, и снег, видимо перемешанный с солью, черным месивом жирно чавкал под ногами. Только на дальних крышах да на темной фигуре памятника он лежал неправдоподобно белый, стерильной, казалось, чистоты.
Нине удивительно шло, по мнению Вали, синее пальто с пушистым белым воротником и белая, из того же меха, шапка. Глядя на ее разрумянившееся лицо и потемневшие от сдерживаемого волнения глаза, он поминутно спрашивал:
— Вам не холодно?
— Что вы, — улыбалась Нина и, глядя на его драповое пальтишко и тонкие ботинки, добавляла: — Это вам, наверное, холодно.
— Мне холодно не бывает, у меня пальто специальное, с электрическим подогревом.
Так они по очереди уверяли друг друга, что им не холодно, пока Нина вдруг не воскликнула:
— Вот и Муза!..
Валя посмотрел в ту сторону, куда смотрела она, и сразу узнал Музу. Она была удивительно похожа на мать, только выше и краски на смуглом лице были ярче, а походка легче и порывистей. «Красавица, конечно», — неприязненно подумал Денисов. А Муза уже подошла к ним в своей красивой дубленке, пушистой огромной шапке и изящных сапожках, вся словно сошедшая со страницы журнала мод, оживленная, улыбающаяся, сознавая, что привлекает всеобщее внимание, и радуясь этому. Она увидела Нину, обняла ее. И Валю покоробило от этого объятия.
— А я не одна, — сказала Нина. — Знакомьтесь.
Муза быстро оглянулась на Валю и погрозила пальчиком подруге.
— Ой, Нинок! Это твой друг? Ой, я не верю!
— Почему же? — улыбаясь, спросил Валя. — Разве у вас нет друга?
— Нет, это я от неожиданности, — рассмеялась Муза. — Чтобы эта скромница… и вдруг… Имейте в виду, вам очень повезло.
— Тогда давайте это отметим, — предложил Валя. — Дело в том, что я имею некоторое отношение к Москонцерту, Нина знает, — для убедительности он достал из кармана какую-то книжечку и помахал ею. — Так вот, сейчас в Москве впервые начинает гастроли мировой славы негритянский ансамбль «Блэк Бенд». Слыхали, надеюсь?
— Еще бы! — азартно воскликнула Муза. — Это неслыханное событие. За билетами душатся. Сутками стоят. Говорят, один парень, не достав, сошел с ума.
— Все правильно, — подтвердил Валя. — Так вот завтра у них первый концерт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
— Вот, Ниночка. Передайте ей. Пусть свое счастье поищет, пусть хоть кого-нибудь полюбит по-настоящему. Пусть. Бог с ней. А мы уж с Наташкой как-нибудь сами. Не пропадем авось.
На глаза ее навернулись слезы.
— Ну что вы, Альбина Афанасьевна, — взволнованно сказала Нина. — Она же вернется, скоро вернется, увидите. Она вас любит, и Наташу тоже.
— Не знаю, кого она любит! Не знаю! И знать не желаю! — сжав кулак», закричала вдруг Альбина Афанасьевна. — Так ей, дряни, и передайте!.. Ой! — она прижала ладони к щекам и умоляюще посмотрела на Валю. — Простите уж…
Больше она не произнесла ни слова, пока Валя и Нина одевались в передней, и, кивнув, с виноватой улыбкой молча закрыла за ними дверь.
Только очутившись во дворе, Нина, вздохнув, сказала:
— Ой, какой ужас! Она же так мучается.
— Да уж, — согласился Валя. — Никому не пожелаешь. Но вы поняли, что происходит с вашей подругой?
— А! — досадливо махнула рукой Нина. — Просто очередное увлечение. Это пройдет, как всегда. Тут с ней невозможно ничего поделать. Такой уж взбалмошный характер. А вы, значит… — она украдкой посмотрела на Валю, —…так ею заинтересовались?
— Больше ее приятелем, честно говоря.
— Почему? — удивилась Нина и, неожиданно спохватившись, неуверенно спросила: — Об этом, наверное, нельзя спрашивать?
— Можно. И я ведь обещал вам все рассказать, помните? Но сначала скажите, как вы передадите Музе паспорт?
— Я ей сейчас позвоню, и мы встретимся.
— Где?
— Ну, где-нибудь. Она не хочет приезжать на работу.
Некоторое время они шли молча.
Денисов мысленно прикинул: если взять Музу под наблюдение в момент встречи с Ниной, то она, очевидно, приведет к Чуме, туда, где он скрывается, на какую-то квартиру. Второй путь туда — через номер телефона, по которому Нина должна сейчас позвонить. Словом, место, где скрывается Чума, а с ним, вероятно, и Леха, установить теперь нетрудно. А дальше должна действовать группа захвата. Это будет сложная и опасная операция. Двое бандитов, и у одного из них пистолет. И сопротивляться будут отчаянно. Им ведь терять нечего: рецидив и убийство, хуже не придумаешь. Поэтому тут нельзя действовать в лоб, нужна какая-то хитрая комбинация. Жертв в момент захвата не должно быть. Денисов чувствовал, что придумать тут что-то не только нужно, но и можно. Однако прежде всего об этом следовало доложить Кузьмичу. Сам Валя, по его мнению, сейчас не должен был принимать никаких самостоятельных решений. И вообще ни одного шага дальше, пока не будет приказа и общего плана операции, утвержденного начальством. Момент такой, что надо сто раз все взвесить, и не ему одному. Вот таков был Валя Денисов.
— Когда вы должны звонить Музе? — спросил он Нину.
Девушка посмотрела на часы.
— Сейчас половина первого. А звонить я ей должна от часа до двух.
— Отлично. Едем.
— Куда? — испуганно спросила Нина.
Денисов виновато улыбнулся. Он и самом деле произнес это слишком уж решительно, словно приказ отдал.
— Не бойтесь, — сказал он уже совсем другим тоном. — Просто мы сейчас заедем ко мне на работу. На одну минуту, хорошо? Очень вас прошу. Надо посоветоваться с товарищами. Ах, да! Дело в том, что я работаю… — он секунду помедлил, —…в уголовном розыске.
Нина, улыбнувшись, кивнула.
— Я сразу что-то вроде этого подумала. Еще тогда.
— Почему вы так подумали? — заинтересованно спросил Валя.
— Потому что я знаю инспекторов треста, — засмеялась девушка. — И они задают совсем другие вопросы.
— Да-а… — досадливо произнес Валя. — Выходит, не очень-то удачно это у меня получилось. Провалил роль, значит?
— Нет, нет, — поспешно возразила Нина. — Ведь такие вопросы вы задавали только мне почему-то. Сергей Иосифович, например, уверен, что вы инспектор. Новый. Они у нас часто меняются.
— Пусть так и думает, ладно? И остальные тоже, очень вас прошу. Сумеете не проболтаться?
— Ну конечно.
Разговаривая, они спустились в метро, доехали до центра и там пересели на троллейбус. Пассажиров в этот час было мало, и разговор не прерывался.
— А что я скажу на работе? — спохватилась Нина, когда они уже зашли в высокий вестибюль и миновали окошечко бюро пропусков.
— Пустяки, — Валя махнул рукой. — Что-нибудь придумаем.
К счастью, Кузьмич оказался у себя. Он уже собирался идти обедать, когда в кабинет заглянул Денисов.
— Ну, заходи, — сказал Кузьмич. — Что у тебя?
Валя зашел, аккуратно закрыл за собой дверь и только после этого сообщил о возникшей непростой ситуации.
— Если брать их в квартире, то возможны жертвы, — заключил он. — Поэтому у меня, Федор Кузьмич, есть предложение.
— Что же это за предложение, интересно?
— Я пойду с Ниной. Ну, как приятель ее, допустим.
— Так, так. Ну, а дальше?
— Познакомлюсь с Музой, проводим ее, зайдем в ту квартиру. Посидим, выпьем. И в нужный момент я открою дверь. Ребята войдут…
— Нет, — покачал головой Кузьмич. — Тебе не дадут открыть дверь. Я вижу, это народ опытный. Да и в квартиру тебя тоже не впустят.
— Зависит от того, как я сыграю.
— Еще и Нина должна сыграть, не забывай, — добавил Кузьмич и спросил: — А ты в ней до конца уверен? Ведь подруга Музы, что ни говори.
— Муза и ей врала.
— Что-то врала, а что-то и не врала. Это ей ты поверил, что Муза ничего про Чуму не знает?
Валя нахмурился и отвел глаза.
— Ей.
— Ну, вот видишь? Тогда заплатил за это Лосев. Сейчас заплатишь сам, если снова ошибешься.
— Она хорошая девушка, Федор Кузьмич. Вы с ней сами поговорите.
Валя поймал себя на том, что ему и в самом деле хочется, чтобы Кузьмич поговорил с Ниной, чтобы посмотрел, какая она, ну, и, между прочим, утвердил бы самого Валю в его мнении. Валя, как и все, свято верил в проницательность старика.
— Позови ее, — приказал Кузьмич.
Валя поспешно сорвался со стула.
Уже через пять минут после начала разговора Валя понял, что Нина нравится Кузьмичу, безусловно нравится. Он, кажется, даже поверил ей и решил, что Нина не подведет, не смалодушничает, не выдаст Валю. Но всего этого было мало. Кузьмич должен был еще решить, способна ли девушка «подыграть» Вале, помочь ему в опасной ситуации, которая непременно возникнет после встречи с Музой. В глубине души Валя не был в этом уверен. Поэтому он и хотел, чтобы решение тут принял сам Кузьмич. Валя же мог поручиться только за Нинину честность. Что делать, большего он взять на себя не мог. Ведь на карту ставилось слишком много. И Валя ждал.
Но вот Кузьмич медленно, со значением сказал, вертя в руках очки:
— Так вот, Нина. Вы можете нам очень помочь. А нам — это значит и всем. Мы ведь не для собственного удовольствия и не для собственной безопасности, между прочим, преступников ловим. Такая уж у нас малоприятная, но, я считаю, полезная служба. И не всякому мы, кстати говоря, доверимся. Это вы, наверное, понимаете?
— Конечно… — тихо ответила Нина, все еще удивленная и растерянная от этой неожиданной беседы.
А Кузьмич, помолчав, вдруг спросил:
— Вы Музу, когда встретитесь, можете куда-нибудь пригласить?
— Я не знаю… куда мне ее пригласить.
— А я знаю! — неожиданно воскликнул Валя. — Я приглашу вас обеих. А Муза позовет этого… Колю. Ручаюсь.
— А куда вы нас пригласите? — улыбаясь, с любопытством спросила Нина.
И Валя заметил, что ее улыбка тоже понравилась Кузьмичу.
На самом деле Кузьмичу понравилось другое. Он заметил, что девушка постепенно успокаивается и осваивается с необычной ситуацией, что она внутренне уже как бы настраивается на ту линию поведения, которую от нее ждут, и это, кажется, не требует от нее особых усилий, не требует преодоления какого-то внутреннего сопротивления, то есть сопротивление, конечно, было, не могло не быть, но преодолелось, вот сейчас уже преодолелось. Да, Нина, кажется, подходила к той роли, которую ей собирались поручить.
— Так куда же вы нас пригласите? — повторила свой вопрос Нина уже уверенней и даже с вызовом, словно подзадоривая Валю.
— Увидите, — загадочно ответил он. — Только не отказывайтесь.
— Это новый ваш приятель, — пояснил Кузьмич без тени усмешки. — Вы еще не успели познакомить его с Музой. А он, понимаете, за вами изо всех сил ухаживает. И вам он нравится, не забудьте.
— Не забуду, — засмеялась Нина.
Сейчас она была совсем не робкой, а очень даже бойкой, и это неожиданно было Вале приятно.
— А я с удовольствием буду ухаживать, — сказал он.
— Ты, милый мой, потом будешь от этого удовольствие получать. А пока советую не забывать про главное. Дорого может твоя забывчивость обойтись.
Кузьмич был удивлен и слегка раздосадован: кого-кого, но Денисова предупреждать о таких вещах ему еще не приходилось.
Затем Нина позвонила Музе, и та предложила встретиться на площади Маяковского, возле входа в метро.
Когда они вышли из кабинета Кузьмича, Валя остановился и виновато сказал:
— Ой, Ниночка, извините, забыл кое-что спросить. Подождите меня одну минуту.
Он чуть не бегом вернулся в кабинет. Кузьмич ждал его.
— Значит, так, — сказал он. — Группа следует за вами. На машинах. Твоя задача не входить в ту квартиру, а выманить их из нее. Или, в крайнем случае, вместе потом выйти с Чумой. Ты меня понял?
— Понял, Федор Кузьмич. И когда он будет рядом, я…
— Дальше действуйте по обстановке. Но сигнал даешь ты.
…До площади Маяковского их довезли на одной из машин. Дальше Нина и Валя, оживленно беседуя, не торопясь пересекли площадь, миновали памятник Маяковскому и подошли ко входу в метро, рядом с массивными квадратными колоннами концертного зала.
Стоял редкий теперь для зимней Москвы морозный, солнечный день. Бесконечный поток прохожих обтекал огромные колонны, и снег, видимо перемешанный с солью, черным месивом жирно чавкал под ногами. Только на дальних крышах да на темной фигуре памятника он лежал неправдоподобно белый, стерильной, казалось, чистоты.
Нине удивительно шло, по мнению Вали, синее пальто с пушистым белым воротником и белая, из того же меха, шапка. Глядя на ее разрумянившееся лицо и потемневшие от сдерживаемого волнения глаза, он поминутно спрашивал:
— Вам не холодно?
— Что вы, — улыбалась Нина и, глядя на его драповое пальтишко и тонкие ботинки, добавляла: — Это вам, наверное, холодно.
— Мне холодно не бывает, у меня пальто специальное, с электрическим подогревом.
Так они по очереди уверяли друг друга, что им не холодно, пока Нина вдруг не воскликнула:
— Вот и Муза!..
Валя посмотрел в ту сторону, куда смотрела она, и сразу узнал Музу. Она была удивительно похожа на мать, только выше и краски на смуглом лице были ярче, а походка легче и порывистей. «Красавица, конечно», — неприязненно подумал Денисов. А Муза уже подошла к ним в своей красивой дубленке, пушистой огромной шапке и изящных сапожках, вся словно сошедшая со страницы журнала мод, оживленная, улыбающаяся, сознавая, что привлекает всеобщее внимание, и радуясь этому. Она увидела Нину, обняла ее. И Валю покоробило от этого объятия.
— А я не одна, — сказала Нина. — Знакомьтесь.
Муза быстро оглянулась на Валю и погрозила пальчиком подруге.
— Ой, Нинок! Это твой друг? Ой, я не верю!
— Почему же? — улыбаясь, спросил Валя. — Разве у вас нет друга?
— Нет, это я от неожиданности, — рассмеялась Муза. — Чтобы эта скромница… и вдруг… Имейте в виду, вам очень повезло.
— Тогда давайте это отметим, — предложил Валя. — Дело в том, что я имею некоторое отношение к Москонцерту, Нина знает, — для убедительности он достал из кармана какую-то книжечку и помахал ею. — Так вот, сейчас в Москве впервые начинает гастроли мировой славы негритянский ансамбль «Блэк Бенд». Слыхали, надеюсь?
— Еще бы! — азартно воскликнула Муза. — Это неслыханное событие. За билетами душатся. Сутками стоят. Говорят, один парень, не достав, сошел с ума.
— Все правильно, — подтвердил Валя. — Так вот завтра у них первый концерт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68