Старик улыбнулся Джесси и распахнул перед ней дверь.
А. Бэрт Финнер хмуро поднялся из-за своей конторки.
— Входите, мисс Шервуд, — рявкнул Ричард Квин. — Не пугайтесь, он вас не укусит. Он собаку съел на своем деле — не так ли, Финнер?
Джесси бодро вошла в маленький кабинет. Она не должна была показывать, что боится.
Толстяк с шумом обрушился обратно в вертящееся кресло. Если память не изменяла Джесси, он был одет в тот же самый мятый синий костюм и пропотевшую белую рубашку. Мрачное помещение конторы пропахло потом. В комнате не было ничего, кроме обшарпанной конторки, перед которой стоял стул, скособочившейся вешалки с одиноко висевшей фетровой шляпой, старого шкафа для картотеки, за-
пертого на замок, и вертящегося кресла, поскрипы вающего под тяжестью Финнера. Ни ковра, ничего на стенах — только большой календарь с рекламой детского питания, на котором был изображен здоровенный бутуз в пеленках. Штора на единственном окне едва держалась.
Ричард Квин прикрыл дверь, взял Джесси под руку и повел ее к стулу.
— Присядьте, мисс, — сказал он, холодно взглянув на толстяка. — Итак...
Бледно-голубые глазки А. Бэрта Финнера удивленно перебегали от Джесси к Квину и обратно. «Мое лицо кажется ему знакомым, — подумала Джесси, — но он не может вспомнить, где он меня видел».
— В чем дело? Кто вы такие?
— Я звонил вам два или три часа назад, — ответил старик. — Помните, Финнер, то слово, ценой в шестьдесят четыре миллиона долларов, которое я упомянул?..
— Какое слово?
— Хамфри. Луноликое лицо стало еще шире.
— Да, конечно. И я еще сказал, что не понимаю, что вы имеете в виду.
— Однако вы все же просили меня заехать к вам и сказали, что будете в конторе весь день. — Ричард Квин взглянул на него с презрением. — Вот мы и здесь, Финнер. Вам не кажется, что на этот раз вы увязли по уши?
— Кто вы такой? — медленно спросил Финнер.
— Моя фамилия — Квин. — Инспектор вынул небольшой кожаный футляр и открыл его. Золотой полицейский значок блеснул на мгновение в луче солнца, с трудом пробившегося сквозь пыльное окно.
Финнер заморгал.Старик спрятал футляр обратно в карман.
— Очень рад познакомиться с вами, инспектор, — произнес Финнер. — А эта леди?..
Бледные глазки вновь обратились к Джесси. Она заставила себя сидеть смирно и не теребить юбку.
— Вы не узнаете ее, Финнер?
— Нет. — Толстяк был обеспокоен и пытался скрыть это улыбкой. — А я должен узнать ее, инспектор?
— Пожалуй, да, — сухо ответил Квин. — Она та самая няня, которая находилась в тот день в машине Хамфри.
— В какой машине, в какой день, какая няня? — с той же улыбочкой вопросил Финнер. — И что это вы упоминаете какого-то Хамфри? Я не знаю никакого Хамфри.
— Господин адвокат, не осложняйте свое положение — перестаньте юлить! Мисс Шервуд, этот ли человек подъехал к лимузину Хамфри на пустыре неподалеку от Пелхэма в пятницу третьего июня на сером «шевроле» и передал мистеру Элтону Хамфри острова Нэр, штата Коннектикут, голубой сверток с новорожденным?
— Да, это тот самый человек, инспектор! — дрожа, ответила Джесси. Она подумала было, не следует ли ей показать пальцем на толстого адвоката, как это делают в зале суда в кинофильмах, но решила воздержаться от этого.
— Леди ошибается, — расплывшись в улыбке, произнес Финнер и откашлялся. — Она никогда не видела меня, а тем более в подобных обстоятельствах.
— Как вы можете так лгать?! — вознегодовала Джесси. — Я видела вас собственными глазами!
— И я могу ошибаться, — пошел на попятную толстяк. — Нет ли у вас еще каких-нибудь доказательств, инспектор? Или, скажем, свидетеля?
— Целых три, Финнер, — наслаждаясь, ответил Квин. — Мистер и миссис Хамфри — двое и их шофер — седой человек с розовыми щеками — третий.
— Шофер, который управлял в то утро машиной Хамфри? — словно вспоминая что-то, спросил Финнер.
— Совершенно верно.
— Но откуда вы знаете, что он подтвердит показания этой леди, инспектор? Я не вижу его здесь.
— Ну, это дело поправимое. Позвольте воспользоваться телефоном?..
— Ладно, ладно, это не так уж важно! — Финнер принялся сосать нижнюю губу, поморщился, заложил руки за жирную шею. — Предположим, я окажусь столь слабонервным, что признаю, что был там в тот день, — сказал он, глядя в окно. — Ну, а дальше?
Джесси взглянула на Ричарда Квина. Тот покачал головой.
— Вы хотите знать мои козыри, Финнер?
— Как вам будет угодно это назвать.
— Что ж, извольте. Вы специализируетесь на незамужних матерях. Отыскав покупателя» вы устраиваете девушке возможность под чужим именем родить в больнице, платите ей деньгами покупателя и забираете ребенка, когда она выписывается. После этого вы передаете ребенка своему клиенту, получаете за это немалую мзду и, возможно, даже снабжаяте ребенка фальшивыми документами. Это разлюбезный рэкет, Финнер, и самый его вкус в том, что всем замешанным в нем лицам невыгодно выдавать вас. Видите, я кое-что знаю!
— Я ничего не слышал, — сказал Финнер, продолжая глядеть в окно, — хотя слушаю вас обоими ушами.
— Я не хочу высказывать своих суждений относительно ваших методов зарабатывать деньги, которыми вы швыряетесь в ночных клубах, Финнер, — продолжал Ричард Квин. — В один прекрасный день мои мальчики этим займутся. Но сейчас я вами не интересуюсь. Я гонюсь за другой дичью.
— Да? — Финнер стремительно обернулся, и вертящееся кресло скрипнуло под ним.
— Вы должны сказать мне, кто родители ребенка, которого вы отдали Хамфри.
— Вы шутите?
— Я жду, Финнер, — сказал старик. Джесси задержала дыхание.
— Даже если предположить, что все ваши слова — правда, — рассмеялся толстяк, — а мне трудно это сделать: почему я должен что-то рассказывать вам?
— Потому что вы влипли, Финнер, — улыбнулся Ричард Квин. — Вам, конечно, известно, что ребенок мертв?
— Мертв? — Финнер склонился над столом, чтобы сдуть пыль. — Кажется, я что-то читал относительно ребенка по фамилии Хамфри, которого нашли задохнувшимся в его кроватке. Не этого ли ребенка вы пытаетесь пришить мне, инспектор?
— Этого самого,
— Тяжкое обвинение. Я всегда сострадаю детям. У меня своих трое. Но что из того? Ведь это был несчастный случай, не так ли?
— Это было убийство, Финнер.
Брюхо Финнера навалилось на стол, словно кит, вынырнувший на поверхность.
— Черта с два. Я тоже читаю газеты. Коронер вынес решение, что смерть наступила в результате несчастного случая. Расследование прекращено. Что вы от меня хотите, инспектор? Почему вы пытаетесь вкрутить мне шарики?
— Это было убийство, Финнер.
Финнер достал из ящика стола стальной нож для разрезания бумаг и принялся чистить им ногти.
— Новые данные?
Ричард Квин не ответил, наблюдал за пухлыми руками толстяка.
Финнер положил нож на место и спрятал руки под стол.
— Послушайте, инспектор, — торопливо сказал он. — Ни в коей мере не признавая себя виновным, я, возможно, смогу добыть для вас кое-какую информацию относительно родителей ребенка. Мои связи...
— Мне безразлично, что вы признаете или не признаете, адвокат. Я хочу получить эти фамилии.
— Так... Какой у нас сегодня день? Четверг. Мо жет быть, я сделаю для вас даже больше, инспектор. Я не обещаю, учтите, но может быть...
— Что?
— Что человек, с которым я связан, приведет их прямо сюда, в эту контору.
— Это было бы просто замечательно, Финнер. Когда?
— Скажем, в субботу. Это будет двадцатое число. Четыре часа — вас это устроит?
— Когда здание будет пусто?
— Не люблю свидетелей, а убийство — дело не шуточное. — Финнер громко задышал. — Вы даете слово, инспектор, что, если я сделаю это для вас, мне ничего не будет грозить?
— Никаких условий, Финнер. Но помните, что сотрудничество никогда никому не приносило вреда. — Ричард Квин взглянул на Джесси. — Все ясно, мисс Шервуд. Благодарю вас за содействие.
Джесси удивленно воззрилась на него.
— За опознание личности, — пояснил он, помогая ей подняться. — Итак, до субботы, Финнер.
Финнер невесело кивнул.В пятницу утром Джесси позвонила Ричарду Кви-ну из квартиры Глории Сарделла и сказала, что будет занята весь день проводами подруги и устройством на новом месте. Он принялся уговаривать ее пообедать с ним, и Джесси задумалась, затем попросила его позвонить ей в течение дня. Он позвонил ровно в пять часов, и она сказала, что утомлена и вряд ли сможет составить ему приятную компанию. Она приготовит себе бутерброды и ляжет в постель.
— Мне кажется, что я не видел вас уже целые годы, — взмолился он.
Джесси неуверенно рассмеялась.
— День был такой длинный, а вечер будет еще длиннее, — сказал он. — Во всяком случае, позвольте мне утром позавтракать с вами.
— Лучше встретимся за ленчем, — ответила она. — Признаюсь, я очень обеспокоена завтрашним днем, Ричард. Может быть, придется пожать руку человеку, который задушил маленького Майкла...
— Ну, для этого весьма мало шансов.
— Что вы хотите этим сказать? Ведь Финнер...
— Я знаю, что сказал Финнер, — возразил он. — Его обещание было простой уверткой. Финнер хочет выиграть время, чтобы навести разные справки.
— Но если завтра они не появятся?
— Тогда он назовет нам их имена. В конце концов, Бэрт Финнер будет защищать Бэрта Финнера. Итак, в какое время мы завтра встретимся, Джесси?
— Давайте — во втором часу дня.
— Так поздно?! — разочарованно воскликнул он.
— Но ведь мы должны быть в конторе Финнера только в четыре! Сколько времени обычно вы тратите на ленч?
Он повесил трубку, чувствуя себя покинутым. Большую часть дня он провел на центральной улице, забрел в управление полиции, полистал последние приказы о переводах, перемещениях, повышении в должности, об объявлении благодарностей и выговоров, поболтал со старыми приятелями и сослуживцами. Они были рады встрече с ним, но он уходил от них несчастным. Пятница была в полиции самый занятой день недели, и его не покидало болезненное чувство, что он мешает им.
Квартира тоже не успокоила Квина. Она казалась ему мрачной и пустой.
«Что делают пенсионеры все дни и ночи? — дивился старик. — Ну, сколько газет можно прочитать? Сколько кинофильмов пересмотреть? Сколько часов провести на скамейке центрального парка, наблюдая за воркующими парочками людей и голубей? Как долго можно торчать у тех, с кем вместе работал и кто служит до сих пор, чтобы не доку-чатьим?..»
В пятницу вечером Ричард Квин лег спать в четверть десятого, страстно мечтая о том, чтобы уже было четыре часа дня субботы.
— Я не знаю, что могу там встретить, — пробормотал он. — Вы помните, что я говорил вам?
— Но почему я не могу пойти с вами, Ричард?! — воскликнула Джесси.
— Перед нами уравнение с очень многими неизвестными. Возможно, что Финнер будет один, но жизнь детективов полна неожиданностей.
— В случае чего я смогу вам помочь, — сказала она храбро.
— Выслушайте меня, Джесси. Я пойду туда один, а вы ждите здесь, в конце коридора. Дверцу лифта держите открытой, на всякий случай. Если я сочту, что все в порядке, я дам вам знак. Если вы услышите какой-нибудь шум — немедленно выбирайтесь отсюда.
— Еще чего!
— Вы слышите меня, Джесси?
— Вам пора идти.
— Вы помните мои слова? — Он взглянул вдоль коридора. — Если с вами что-нибудь случится, я никогда не прощу себе.
— Просто удивительно, — с коротким смешком произнесла Джесси, — я как раз думала то же самое...
Он пристально взглянул на нее. Затем усмехнулся, пожал ей руку и быстро зашагал по коридору.
Она видела, как он остановился перед комнатой 622 и приложил ухо к двери. Мгновение спустя он выпрямился, постучал и тут же повернул ручку двери. Дверь поддалась, и он вошел. Дверь за ним закрылась не сразу.
Конторское здание погрузилось в тишину.
«Ну, не будь дурехой, — говорила себе Джесси. — Он делал такие вещи всю свою жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31